Постижение истории

 Для меня постижение истории – это процесс «погружения в историческое прошлое», когда по оставшимся следам – предметам, фотографиям, воспоминаниям, музейным экспозициям, оживают, всплывают из небытия образы и судьбы….
 Довольно долго, еще в годы моей школьной учебы, история у нас была довольно обезличена… Лишь много позже для меня в ней появились Иван Алексеевич Бунин, Сергей Петрович Мельгунов, Павел Михайлович Милюков… Позже пришли и властно расположились в моей судьбе Иван Станиславович Блиох, Альфонс Леонович Шанявский, Иван Викторович Виткевич, Василий Алексеевич Перовский, Аркадий Павлович Мальшинский…
 О каждом из них я написал хоть маленький, но очерк который возвращал имена и судьбы этих людей из исторического небытия и беспамятства….
 Волею судеб, мне самому в конце 80-х, по сути дела, пришлось изменить «специализацию» - занявшись подготовкой к изданию архивных исторических документов, правда, только периода Второй мировой войны, пришлось освоить и специфику исторического исследования и познания….
 К чести сказать, мне удалось здесь кое-чего достигнуть: некоторые мои опубликованные в разные годы работы включены в списки не только рекомендательной, но и обязательной литературы не только для аспирантов, но и для студентов различных специальностей – истории, криминологии, социологии и политологии, юриспруденции….
 В полной мере работает и такой специфический и весьма чувствительный механизм общественного признания, который называется «индексом цитирования»: бесстрастный Интернет регулярно приносит мне известия с этого поприща, чем, естественно, нельзя не гордиться.
 У авторов, известно, существует разное отношение к своему творчеству: стремление просто «убить время», «заработать», и подчас «весьма неплохие бабки», выразить что-то очень важное, значимое, дорогое, что лежит на душе и требует обязательного выхода вовне….
Мой дополнительный мотив – это стремление рассказать современникам о, безусловно, достойных уважения людях других времен, своим трудом, делами, поступками достойными благодарной памяти их потомков....

 Как всегда, с некоторым волнением ждал выхода в эфир передачи из цикла "Тайная война: из истории отечественных спецслужб".
 И вот прозвучала первая часть об Яне (Иване) Виткевиче....

 А вот первый вариант очерка об этом дипломатическом агенте импреии:

Специалистам по истории росссийской дипломатии в Азии хорошо известно имя Ивана Викторовича Виткевича (1808 - 1939). О его нелегкой и драматичной судьбе широкой читательской аудитории впервые рассказал другой востоковед, ставший известным писателем Юлиан Семенов (Ю.С.Ляндрес) в повести "Дипломатический агент", к сожалению, незаслуженно не переиздавашейся с 1959г.
 
 Поляк по происхождению, Виткевич родился в 1808г. под Вильно и учился в гимназии м. Крожи. В 1823г. царские власти раскрыли среди старшеклассников гимназии "тайную организацию антиправительственного направления". У "злоумышленнников", к числу которых принадлежал и Иван Виткевич, были обнаружены стихи "возмутительного содержания".
 
 Попечитель Виленского учебного округа настоял на строжайшем наказании "крамольников", и все они предстали перед военным судом. Двое из них были приговорены к пожизненному тюремному заключению, а остальные - к отдаче в солдаты "без выслуги лет".
 
 Так, шестнадцатилетний юноша в марте 1824г. оказался рядовым 5-го линейного батальона ООК, стоявшего в крепости Орской.
 
 Любознательный и пытливый от природы, Виткевич в свободное от службы время за несколько лет овладел персидским, узбекским и казахским языками в дополнение к немецкому, французскому и английскому, которые он знал ранее.
 
 В 1829г. по приглашению российского правительства Оренбуржье посетил известный немецкий естествоиспытатель и путешественник Александр Гумбольдт, переводчиком к которому был представлен И.В.Виткевич.
 
 К немалому своему изумлению, на квартире Виткевича ученый увидел хорошую библиотеку по ориенталистике, которую тот собирал на деньги, присылаемые ему родственниками, в том числе и собрание собственных сочинений.
 
 Тронутый судьбой молодого человека, Гумбольдт по прибытии в Оренбург хлопотал о смягчении его участи перед оренбургским губернатором, а затем и в Петербурге. В силу этой протекции в 1831г. Виткевич был переведен в Оренбург и прикомандирован переводчиком к Пограничной комиссии, где и началась его разведывательная деятельность.
 
 Уже в августе того же года он ведет переговоры с прибывшим афганским принцем Шах-Заде и впоследствии докладывает генерал-губернатору о личности самого принца, его родственных и других связях в Афганистане и Бухаре, степени их влияния там на государственные дела, а также характеризующие данные на членов его свиты.
 
 Перовский планировал отправить Виткевича в Бухару еще в 1832г. в качестве своего личного посланца, но кандидатура последнего была отклонена лично Николаем I.
 
 Через два года прапорщик Виткевич командируется в глубь "киргизской" степи для разбора различного рода претензий между казахскими родами, причем Перовский писал, что "пребывание его, в особенности на Сырдарье, может доставить нам полезные сведения и о странах Средней Азии".
 
 В инструкции, разработанной для него лично Генсом, Виткевичу предписывалось "личными внушениями и советами направить ордынцев к преданности правительству, покорности законам и послушанию начальству; ...для успешнейшего принятия мер к упрочению спокойствия в самой Орде и для ограждения ее от смущения со стороны внешних врагов... и притворных доброжелателей;... Самое бдительное внимание обратить на слухи и сведения о Средней Азии".
 
 2 января 1836г. Виткевич прибыл в Бухару, где занимался сбором информации о положении в Средней Азии, взаимоотношениях между ханствами, об отношении их правителей к России, о британских устремлениях.
 
 Одновременно с ним там находился и британский агент Низаметдин, ежедневно направлявший сведения своему резиденту в Кабуле.
 
 Встретившись с ним, Виткевич получил информацию о конкретных интересах англичан к российскому приграничью. Также он вел переговоры и с куш-беги бухарского эмира, настаивая на выдаче русских пленников. Куш-беги лавировал, угрожал сближением с Англией, сылаясь при этом на ранее побывавшую здесь миссию А.Бернса.
 
 Но Виткевичу удалось изменить настроения куш-беги, разъяснив ему, что англичане не станут покупать хлопок и сушенные фрукты, а больше Бухаре торговать нечем, но тогда эмират лишится железа, меди и других российских товаров, чего англичане им доставлять не будут.
 
 В апреле Виткевич возвращается в Оренбург, но не один, а с послом кабульского хана Гуссейн-Али, с которым он был знаком еще с 1831г., со времени пребыванию последнего в России.
 
 В мае Перовский направляет в Азиатский департамент МИДа письмо с предложением поддержать предлагаемый кабульским ханом Дост-Мухаммедом договор о дружбе и помощи, отмечая, что "англичане имеют агентов своих в Кабуле и даже в Бухаре, которые действуют там совершенно против нас и поэтому необходимо... чтобы наше правительство вошло в ближайшие связи с владельцами азиатскими, сопредельными владениям Ост-Индской компании, а ближайших к нам удерживало непрерывным наблюдением за действиями их и мерами твердыми в пределах уважения к могуществу и достоинству империи Всероссийской".
 
 После визита совместно с Гуссейн-Али в Петербург Виткевич получает назначение от Азиатского департамента МИДА в Афганистан.
 
 Незадолго до появления его в Кабуле там уже обосновался английский капитан А.Бернс, о котором Виткевич был прекрасно осведомлен.
 
 Целью миссии Бернса было склонить Дост-Мухаммеда принять покровительство британской короны и превратить тем самым Афганистан в свой форпост и плацдарм для продвижения британского влияния в Среднюю Азию.
 
 Но победителем в разгоревшейся в далеком Кабуле политико-дипломатической схватке вышел российский разведчик и дипломат поручик Виткевич: Дост-Мухаммед отклонил домогательства англичан, и британский посланец покинул Афганистан ни с чем. В то же время он принял предложение российского посланника о союзе с Россией, гарантировавшем независимость и целостность Афганистана.
 
 И не вина Виткевича в том, что позднее Петербург отказался от достигнутых им результатов и договоренностей, дезавуировав договор и тем самым открыв дорогу к британскому вторжению в Афганистан.
 
 А что Виткевич? 1 мая 1839г. с обширным архивом он прибыл в Санкт-Петербург и поселился в гостинице "Париж" на Малой Морской. Утром 9 мая Виткевич был обнаружен в своем номере застреленным, а привезенные им из Афганистана бумаги бесследно исчезли.
 
 Некоторые историки, в том числе и Ю.С.Семенов, придерживаются той версии, что это была запоздалая британская месть за поединок, проигранный в Кабуле.