Героин выходит только с кровью

Я никогда не видела настолько чистых голубых глаз. Я никогда не встречала настолько светлых, наивных мыслей. Я никогда не встречала… и не встречу! Еще когда увидела её в первый раз, поняла, что таких, как она больше нет на свете… Все дело в её взгляде… Казалось, она никогда не слышала о мусоре, уличных драках, алкоголе, наркотиках, убийствах, проституции. Я была уверена, что она ни разу не слышала об этом. Слышала бы – её глаза были бы намного чернее.
Я помню нашу первую встречу. Шел дождь, и я бежала из школы домой. И увидела её. Девушку с рыжими волосами, ярко-голубыми глазами и в летнем сарафане с огромными ромашками, которые так не подходили этому дождливому осеннему дню. Она держала в руке зонтик и даже не думала его открывать. Она любила дождь? Возможно! Но я уверена, что она просто не понимала, зачем ей это делать.
Но главное… её взгляд… Она смотрела на мир!, не на деревья, не на тучи! Она смотрела на мир, будто видела его впервые.
Да, таких, как она больше нет на свете. Нет, это не был ангел, это не был Бог, в этом не было ничего сверхъестественного. Она была просто девушкой, которая думала, что все люди – ангелы, и после пощечины подставляла мерзавцам вторую щеку.
Я познакомилась с ней, и в первую же секунду поняла, что я обязана позаботиться, защитить её, спасти, в конце концов! Просто её душа была настолько наивна, что она могла поверить, что солнце зеленое.
А я… дорожила ею? Наверное. Или может, гордилась? Гордилась тем, что у меня есть человек, которого я должна защищать. Я… дорожила ею! Да! А сейчас стою перед её могилой, и совестливо прячу руки в карманы. Я должна была позаботиться о ней. И у меня это получалось! Получалось, пока не появился ты… пока не появился, и не разрушил нашу дружбу. Пока не увидел её глаза, до краев наполненные наивностью и светом и загорелся черной завистью (симпатией, любовью?)… Нет, ты просто завидовал её глазам.
А она сидела однажды на лавочке и плакала. И слезы её падали огромными прозрачными каплями. Из-за чего? Не знаю! Меня не было в городе (вот моя первая ошибка). Ты просто подошел неожиданно сзади, привязал белого коня к дереву и спросил за что этот грязный мир удостоился таких чистых невинных слёз. А она… улыбнулась… Как улыбалась когда-то… Она поверила, поверила, как обычно. Только от твоего коня, почему-то отдавало краской…
Скажи мне, просто скажи, почему она? Лучше бы меня наказал за то, что я за ней не усмотрела. Ты поссорил нас с ней (это моя вторая ошибка).
… Она просто пришла ко мне однажды со странным блеском в глазах, и заплетающимся языком попытался объяснить что-то. Что-то о выходе, о конце всех проблем. Тогда я в первый раз не поняла её. И испугалась. Не на шутку испугалась! А когда она хлопнула дверью, с небывалой раньше злобой в глазах, я подумала о том, как было бы здорово найти этот самый выход. Но я не поняла, что она имела в виду… Не понимала, пока не увидела твои руки… А когда увидела их, в голове яркой вспышкой боли запечатлелся выход-из-всех-проблем. Именно тогда я увидела две бледные ладони в своих руках. Твои ладони. Твои ржавые руки, и грязные пальцы, которыми ты вложил (вдавил!) в её нежные чистые ладошки пакетик с белым порошком. И сказал, что так будет лучше. Так больше не будет слез. Не будет предательств. Так вам больше никто не будет мешать. А она смотрела глупыми глазами на пакетик героина и думала, что так будет правильно, думала, что надо. А ты… просто завидовал её глазам…
…Даже не пришел на похороны… Ведь это ты! Ты убил её! Только жалко, что за решетку тебя не посадят! Милиции обычно наплевать на наркоманов. Тем более, мертвых наркоманов… Эти чертовы наркотики! Неужели вот решение всех проблем?! Только это смерть!, смерть, а не облегчение течет по жилам и не находит пути обратно… Только через вены. На запястье. Героин выходит только с кровью! А ты знал об этом? Знал, когда вкладывал в её дрожащие ладони третью, четвертую дозу. А знал ли ты, что однажды она не выдержит и примет несколько доз сразу? Знал ли ты, что я буду стоять у её могилы и видеть бледные окровавленные руки. Твои руки. Знал ли ты? Тогда знай! Знай, что я не оставлю этого просто так. Знай, что вчера я нашла ножовку в гараже у отца. А сегодня домой я приду позже обычного. Но я думаю, ты знаешь! Ты будешь меня ждать. Может, даже угадаешь место, но скорее, я застану тебя врасплох. Ты будешь идти, как ни в чем не бывало. Уже забыв о ней, ещё не смыв грязь с рук. А я – за тобой. И поверь, ты не сможешь от меня убежать. Прижму тебя к стене. Сожму крепко руки, приложу ножовку к запястьям и медленно надавлю, вводя ржавый метал тебе под кожу. Услышу твой крик. Почувствую, как между пальцев струится кровь. Как зубцы перегрызают мышцы. И только тогда подниму на тебя взгляд. Удивлюсь слезам. Грязным, мутным. Ножовка наткнется на кость, на секунду задержится, а потом с хрустом перережет препятствие. Брызнет кровь. Усилится крик до невменяемости. Еще несколько артерий и в моих руках две бледные окровавленные ладони. Ладони, которыми ты так бессовестно вложил в её руки пакетик с белым порошком и сказал, что так будет лучше. Теперь я тебя уверяю: так будет лучше!.. Ты упадешь на землю, и крик донесется до соседних кварталов. Тупой, холодный крик, не вызывающий ни боли, ни сожаления. А твои пальцы будут все еще шевелиться. Только эти пальцы будут далеко от твоего тела. Будешь сидеть и не верить пустоте на окончаниях своих рук. Так же, как и она удивлялась пустоте внутри себя и вокруг.
Я нагнусь к тебе, посмотрю в глаза, затуманенные болью… Так будет лучше… Развернусь и уйду, безо всякого отвращения неся в руках еще теплые ладони. По пальцам будет приятно стекать кровь. Перед глазами поплывут лица. В основном – она, и некоторые люди с похорон. Казалось, все они смотрят на меня с негодованием, укоряя в том, что я её не защитила. Я пыталась! Пыталась! Как вы этого не понимаете?!.
По щекам потекут слезы. А вместе с ними вытекут воспоминания. Ты, ссора, смерть, родители, похороны, взгляды. Останется только она… Вытру мокрые глаза, испачкаю в твоей крови. Сяду на лавочку и буду ждать. Ждать облегчения. И машину скорой помощи, проезжающую мимо. Представлю, как ты набираешь номер службы спасения и улыбнусь удачной черной шутке. А руки? Я скормлю их бездомным дворнягам. Я знаю, они любят человеческое мясо. А ты? Ты ведь никому не расскажешь о нашей тайне?! Приедут врачи. Перебинтуют обрубленные руки. Остановят кровь. Кровь, пропитанную героином. Может, тебе поставят протезы. Может позже ты сможешь шевелить пластмассовыми пальцами. Может, скоро ты сможет пожимать руки знакомым. А может, ты будешь в состоянии вложить в чьи-то дрожащие руки пакетик белого героина. Только знай, что если твои "новые" руки пойдут на это,.. если ты испоганишь жизнь еще одному невинному/наивному человеку, я найду тебя! Найду в таком же заброшенном, пыльном переулке. И на этот раз я отрежу тебе ноги вплоть до икр. И ты не сможешь убежать! «Так будет лучше» - прошепчу. Мне даже не придется искать дворняг. Они уже давно будут бегать за мной по пятам и скулить у ног, будто ожидая чего-то… А потом пойду на кладбище, к ней на могилу. И буду совестливо прятать руки в карманы. И воспоминания польются по щекам. Вытру глаза, испачкаю твоей кровью… Так будет лучше… Так надо… Героин выходит только с кровью…