Иван-дурак и Фома-умник

С к а з к а

Жили-были в одной деревне два мужика: один богатый, другой бедный; один умный, а другой, как водится, дурак. Несмотря на разницу в содержимом их кошельков, мужики меж собой ладили. Что было вдвойне удивительно, так как дома их стояли рядышком—двор в двор. А добрые отношения меж соседями в наших деревнях, согласитесь, явление не частое.
Как-то раз приходит умный мужик, которого звали Фомой, к своему соседу Ивану-дураку.
-- Пойдём,-- говорит,-- плетень меж нашими огородами чинить.
-- Так ведь твоя ограда там прохудилась, сосед,-- отвечал Иван-дурак.—Я тебя ещё по весне предупреждал, что выгнили прутья в углу.
-- Моё упущение,-- вздохнул, винясь, умный мужик.—Да я уж пострадал за это. Куры твои быстро дыру разглядели и грядки на моём огороде разрыли, репу попортили.
Огорчился Иван-дурак, что его хохлатки Фоме ущерб нанесли, бросил все свои дела и побежал соседскую ограду чинить.
Потёр умный мужик ладони, довольно улыбаясь. Ему только того и надо было, чтобы кто другой на него задаром потрудился.
А в это время нищенка убогая мимо шла. Посмотрела она, как Иван-дурак работает, и спросила:
-- Отчего ты, мужичок, соседскую ограду латаешь? Иль в своём хозяйстве дел недостаток, что ты на чужого дядю спину гнёшь?
Не успел Иван-дурак и рта раскрыть, чтобы нищенке ответить, как подскочил к ним расторопный Фома-умник с огрызком пирога да краюхой чёрствого хлеба.
-- Вот тебе милостынька,-- говорит он нищенке.—Забирай, убогая, да иди себе, куда шла. Не мешай соседу срочную работу исполнять.
-- Спасибо тебе, конечно, и на этом, добрый человек,-- сказала побирушка.—Но, если бы знал ты, кто я такая на самом деле, не стал бы гнать меня от своего огорода да объедки подсовывать.
-- Что ты, странница?!—вмешался Иван-дурак.—Никто тебя не гонит. Не так ты Фому поняла.—И к соседу:-- Я дыру-то перегородил. Не проберутся больше куры на твои грядки.
-- Хорошо, коли так,-- буркнул Фома и кинул неодобрительный взгляд в сторону нищенки.—Подозрительная какая-то побирушка в нашу деревню забрела,-- предостерёг он соседа.—Впервые вижу, чтобы такая оборванка важную барыню из себя корчила.
-- А может быть, она правду говорит?—шёпотом произнёс Иван-дурак, делая большие глаза.
-- Тьфу ты пропасть!—обронил в сердцах умный мужик.—Дурака учить—только время терять,-- и пошёл раздосадованный с огорода.
А глупый мужик руку нищенке подаёт да к себе в дом ведёт.
-- Погости у меня, странница,-- говорит.—Я новых людей люблю.
Принял он жалкую побирушку как барыню: баню для неё истопил, стол накрыл и даже одёжку женскую у баб деревенских выпросил.
Приходит гостья из бани, в лохмотья свои закутанная, а Иван-дурак чистую одежду перед ней на лавку выложил. Сам же пошёл к Фоме—на ужин к себе позвать недоверчивого соседа, чтобы рассказы нищенки послушал да от забот отдохнул. Но не принял умный мужик приглашения, сказал, что не сядет за стол вместе с неизвестной побирушкой.
Возвратился глупый мужик в свою избу, смотрит на гостью и понять не может, почему она, переодевшись в чистое, голову грязными лохмотьями обмотала. Хотел было спросить о том, да вовремя одумался. «Наверное, уродство у нищенки на лице имеется. Стесняется, бедная, своего безобразия—вот и прячет его от людских глаз»,-- решил Иван. Отвёл он в сторону любопытный взгляд и впредь старался пореже на несчастную смотреть, чтоб не смущать лишний раз.
Как отужинали, стал глупый мужик просить гостью:
--Расскажи, странница, что на свете творится, какие новости в нашем царстве-государстве.
Мне всё интересно.
--Слышал ли ты, мужичок,-- спросила нищенка,-- о царевне, что из дворца сбежала, и год уже лица домой не кажет?
-- Угу,-- кивнул Иван-дурак, что-то смутно припоминая.
-- А знаешь ли о том, что царь награду большую обещал тому, кто дочь его единственную сыщет и во дворец доставит?
-- Не-е-ет,-- покачал головой глупый мужик и вдруг засуетился.—Надо Фоме сказать. Он мужик умный. Глядишь, удумает, как беглянку изловить.
Прибежал Иван к Фоме и рассказывает, о чём ему странница поведала.
-- Да ну,-- отмахнулся умный мужик.—Разве царевна в наши края забредёт? Таковое дело только чудом случиться может.
-- А вдруг?..—загорелись глаза у Ивана-дурака.—Чудо—это хорошо!
-- Никаких «вдруг»,-- отрезал Фома.—Отродясь не слыхивал о чудесах, которые простому мужику являлись. Да и не верю я россказням нищенок. Ты спросил бы её сначала, где это видано, чтоб царевны из дома сбегали? Им, царевнам, такое не дозволяется. Небось натворила что-нибудь по глупости, вот отец и спрятал её от позора.
-- А как же награда?—удивился Иван-дурак.
-- Для отвода глаз,--уверенно заявил Фома-умник.—Благо царь-то заранее знает, что платить не придётся.
Возвратился умный мужик опять один, без соседа, и первым делом задал нищенке вопрос умного Фомы.
-- Вот уж воистину Фома неверующий!—воскликнула гостья.—А всё же ошибся твой умный сосед, мужичок. Честен царь перед народом и награду готов выплатить. Думаю, что и царевна ничего такого, в чём подозревает её Фома, не совершала. Просто случилось так, что повздорили отец с дочерью. И крепко. Потому девица дом родной и покинула.
-- Из-за чего ссора-то меж ними вышла?—заинтересовался Иван-дурак и аж заёрзал на лавке от любопытства.
-- Ровно год тому назад понаехали во дворец женихи. Трое их к царевне присватались: князь, царевич соседний и принц заморский. Ходят они петухами вокруг девицы, красоту её расхваливают да друг дружку локтями толкают, плечами оттирают… А царь-батюшка с вопросами подступает: кто больше по сердцу пришёлся, кому отказать, кого обнадёжить?.. Совсем растерялась бедняжка царевна, думает-гадает, как узнать, кто из женихов будет ей лучшим мужем? Пошла она во дворцовую часовню, помолилась, службу вечернюю выстояла и отправилась в свои покои спать-почивать. Засыпала девица всё с той же неотвязной думой: как в выборе не ошибиться? Привиделся ей той ночью сон дивный, а утром следующего дня убедилась царевна, что женихов только приданое интересует. Как смогла она это определить? Того не скажу, потому как—секрет.
Тут нищенка многозначительно хмыкнула и руками развела.
Ивану-то хоть и любопытно тайну узнать, но крепится он, молчит, ни о чём не спрашивает. Понравилась рассказчице такая сдержанность и продолжила она свою историю.
-- Ох и сильно осерчал царь-батюшка, когда отказала царевна сразу всем троим соискателям её руки.» Не найдёшь,-- говорит,-- дурака, который согласился бы без приданого на тебе жениться». «А я всё же поищу»,-- отвечала царевна. Топнула ножкой упрямица, выбежала за порог, и с тех самых пор никто её больше во дворце не видел.
-- Выходит, царевна-то наша пошла жениха себе по сердцу искать?—обрадовался Иван-дурак.—А говорят, что чудес не бывает!
-- Ещё как бывают,-- обнадёжила его нищенка.—Кабы не знала, не говорила бы.
-- А с тобой чудеса случались?—заинтересовался Иван.
-- Было дело,-- вздохнула нищенка и зевнула втихомолку.
Как ни хотелось глупому мужику услышать от гостьи ещё какую-нибудь занятную историю, но подошло время ночного отдыха. Следовало предоставить усталой страннице удобный ночлег.
-- Можно я здесь, на кухне, прилягу,-- засмущалась нищенка.—На лавке устроюсь, чтобы тебе не мешать.
Не стал спорить Иван. Приготовил нехитрую постель для гостьи, а сам в горницу спать-почивать отправился.
Среди ночи разобрала глупого мужика сильная жажда. Вышел он в кухню, воды зачерпнул, и взгляд нечаянный в сторону спящей нищенки кинул. Из окошка лунный свет льётся да освещает ярко лавку у печи. Сползла во время сна с головы гостьи ветхая тряпица, обнажая личико девичье. Да такое красивое, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Обомлел Иван, стоит с полным ковшом в руке и любуется девичьей красой. Почувствовала, наверное, гостья нескромный мужской взгляд, забеспокоилась во сне и повернулась на другой бок. Еле сдержал крик Иван-дурак, дрогнул в руке ковш, проливая воду…Как по мановению волшебной палочки, превратилась красавица в уродину: левая сторона прелестного девичьего личика была черна, как ночь, и сплошь покрыта жёстким звериным волосом.
Похолодела исподняя рубаха, облитая дрогнувшей рукой, приводя в чувство глупого мужика. Вспомнил Иван, что сам себе обещался не смущать нищенку, вынужденную прятать от людских глаз обезображенное лицо, и устыдился. Тихо, на цыпочках, пробрался он к своей постели и, накрывшись с головой одеялом, постарался уснуть. Да не тут-то было. Не идёт из головы краса девичьего личика, что явилась в лунном свете, когда почивала гостья на левом боку. И так жалко стало Ивану-дураку несчастную нищенку, что сжалось его сердце острой болью, а из сомкнутых глаз выкатились жгучие слёзы.
-- Бедная… бедная…-- шептал он засыпая.
Заглянула в окошко избы ранняя летняя зорька, оглядела горницу, сверкая золотыми солнечными лучиками. Пробудился Иван-дурак, а на душе радостно, словно праздник великий сулит ему нынешний день. «А может так оно и есть?»-- подумал глупый мужик и улыбнулся приветливо любопытному светлому лучику.
Всё утро, запершись в избе, беседовали по душам Иван-дурак и приблудная нищенка. Не видя соседа ни в поле, ни на огороде, забеспокоился Фома-умник. «С этими побирушками и в беду угодить не долго. Может зарезала мужика лихая баба, обобрала дом да и была такова»,-- не на шутку встревожился умный мужик.
Поспешил Фома на соседский двор, выкликает Ивана, в ворота громко стучит. Все кулаки измолотил, пока глупого мужика из запертой избы дозвался.
Вышел Иван на крылечко, сияет, как медный самовар, и на скорую свадьбу умного мужика зовёт.
-- С ума сошёл!—вскричал Фома.—Опомнись, сосед. Разве ж можно на неизвестно откуда взявшейся побирушке жениться? А если она разбойница какая или мужа убила да от кандалов бегает-прячется?
-- Что ты… Что ты…-- замахал руками Иван-дурак.—Она добрая девушка. Не возводи напраслины на мою невесту.
-- Добрые девушки дома сидят и по проезжим дорогам не шастают,-- сердито бросил Фома-умник, спеша поскорее расстаться с глупым соседом, который, как видно, совсем ополоумел.
А Иван-дурак к невесте своей вернулся. Вошёл он в дом и видит, что снова кутает голову девица в нищенские лохмотья.
-- Зачем ты, милая, личико своё прячешь? Зачем не даёшь мне красою твоей любоваться?—ласково спросил Иван.
-- Станут люди насмехаться, мальчишки во след камни швырять будут,-- горько посетовала невеста, указывая на уродливую половину лица.
-- Ах ты…-- спохватился глупый мужик.—Я и забыл про это. Гляжу на тебя—не нагляжусь, а пятна и не вижу вовсе. Но ты не тужи. Потерпи чуток, покуда привыкнет к тебе люд деревенский. Народ у нас не злой, чуткий, горе чужое понимает… Не век же замотанная ходить будешь.
-- Не от соседей твоих я кутаюсь, Иванушка,-- вздохнув, отвечала девица.—Надо нам с тобой в стольный город идти, во дворец царский. Знаю я, где царевна прячется и хочу так всё так устроить, чтобы награда за её возвращение тебе досталась.
Отмахнулся было Иван-дурак от невестиного предложения, да сумела девица настоять на своём. Пришлось глупому мужику в дорогу собираться. Запряг он лошадь в телегу, усадил невесту на кучку мягкой соломы и двинулся в путь.
Долго смотрел во след незадачливому мужику Фома-умник. Глядя, как беззаботно покидает деревню Иван-дурак, он качал головой и осуждал беспросветную глупость соседа, жалея того от всей души.
День проходил за днём, а глупый мужик как в воду канул: и сам домой не торопится, и весточки не шлёт. Со дня его отъезда минула неделя, а за нею другая, когда на двор к Фоме пожаловал нарочный с длинным письмом от пропавшего Ивана-дурака. Рассказывались в том послании не просто небывалые, а и вовсе несуразные вещи. По словам глупого мужика выходило, что нищенка, приблудная побирушка, оказалась на самом деле настоящей царевной—наследницей престола. Приключилась-де с ней беда: в единую ночь обросла левая половина её прелестного лица безобразным звериным волосом. Женихи, что к царевне сватались, перестали церемониться, сведя ухаживания за невестой к требованиям увеличить и без того огромное приданое. Но девица от свалившейся на неё беды голову не потеряла, а, напротив, отказала корыстным женихам и пошла по белу свету счастье своё искать.
«Не может быть!»-- твердил Фома, однако чтения письма не бросил: очень уж любопытно ему стало, что там ещё глупый сосед себе навоображал.
Далее в послании говорилось о том, что за возвращение во дворец царевны получил Иван-дурак из рук царя щедрое вознаграждение. Благодаря нежданному богатству, стал теперь глупый мужик барином, и скоро ожидается ещё одна счастливая перемена в его судьбе. Потому, мол, и зовёт он Фому приехать к нему в гости.
И верил и не верил посланию Ивана умный мужик, но отказаться от приглашения не решился. Хотелось самому во всём разобраться, своими глазами на эдакие чудеса посмотреть. Ежели правду рассказал в письме сосед, то иначе как чудом всё, приключившееся с Иваном-дураком, не назовёшь.
Очень вовремя прибыл Фома в столицу—прямо на свадьбу угодил. Женился, понятно, Иван на царской дочери. Будто оглушённый стоял в толпе знатных гостей простой мужик Фома, не сводивший ошеломлённого взгляда со счастливых новобрачных. Вот так, на его глазах, свершалось чудо, в которое невозможно было поверить. Однако… Нищенка оказалась царевной, Иван-дурак—царским зятем, а сам Фома—гостем на его свадьбе. Уф! Даже голова разболелась, силясь понять и принять происходящее.
Словно желая вконец добить растерявшегося мужика, явилось всем присутствующим на венчании ещё одно чудо. Как только закончился обряд, исчезло уродливое пятно, обезобразившее лицо царевны. Очистились чело беломраморное да щёчка румяная девицы-красавицы, ровно и не было никогда отвратительного звериного волоса. Ох, и обрадовались все!...
А царь, от избытка чувств, стал гостей обнимать да целовать. Попался ему под руку и Фома-умник. Удивился царь его невесёлому виду.
-- Что ты, гостюшка, хмурый такой? Отчего печален в столь светлый час?
-- Да никак понять не могу, почему это всегда дуракам счастье выпадает?—отвечал умный мужик.
-- Чем же Иван дурнее тебя?—поинтересовался царь.—Неужто тем, что нищенку убогую приютил да в чудо поверил?
Пригорюнился Фома-умник и пошёл молча вон. Понял, значит, почему счастье Ивану-дураку досталось.