Ловушка

В этой истории три главных действующих лица. Знакомьтесь.
Лайкоид (дворняга с долей крови от лайки) Мишка. Черный песик с белой манишкой и черной судьбой. На свет появился ранней весной под вагончиком магазина вместе с кучей братьев и сестер, симпатичных мяконьких комочков. Через пару недель этот выводок уже изредка появлялся на люди. Нахально и осторожно одновременно. Мамаша их была ничья, поэтому с кормежкой у нее было не все в порядке. Но, перебиваясь помойками да подачками, умудрялась делить молоко на всю ораву.
Собаки в полевом поселке и к пользе, но больше вреда от них. Плодятся не хуже кроликов, сбиваются в полудикие стаи и выбивают все коренное население лесов, болот и тундр.
Поэтому ближе к маю всегда находилась пара добровольцев с ружьями и за отгулы избавляла окрестности от лающего ужаса. За исключением хозяйских Дружков и Белок, естественно, тех на цепь сажали предварительно.
Попал под раздачу и магазинный выводок. Суку пристрелили, а маленьких бедолаг доставали крюком из арматуры и, что бы не тратить патроны, мозжили головёнки о металлический полоз вагона.
Как сообразила и умудрилась спрятаться одна животинка непонятно, да и неважно. Обхитрил звереныш и ночью сменил логово. Операция зачистки кончилась. Отгулы добросовестно заработаны и пропиты, и поэтому никому и дела–то не было до черного щенка, появлявшегося украдкой то тут, то там.
Его даже пытались прикормить и приручить. Но, видать, детский опыт первого общения с людьми въелся в его гены. Ближе десяти шагов он никого к себе не подпускал, скалился и отходил. Так дожил до зимы. Бегал по буровым, раскиданным по горам в десятках километров, и выглядел крепеньким кобельком. Ему даже кличку официальную дали – Мишка, и куски оставляли на тропе. Вполне законный элемент окружающей среды, как буровые трубы или выводок куропаток. Но дистанцию не сокращал
Было дело, и я попытался проявить своё расположение. Каждый раз при встрече доставал кусок колбасы или косточку, оставлял лакомство на камне и отходил в сторону. Сначала на десять шагов, потом на восемь, на шесть. И вот однажды, спускаясь с сугроба на крытый трап, это длинный сарай на полозьях под буровое оборудование, сам того не ведая, загнал Мишку в ловушку.
Пес отскочил в дальний тупиковый угол, обнажил клыки, замер. С собаками я с детства люблю и умею общаться. «Ну – подумал тогда на базе своего опыта - голубчик, сегодня мы с тобой подружимся». Зачем это надо было – не знаю. Может, гордыня заела. Достал из кармана шубы карамельку, развернул. Шелест фантика успокоил дикаря. И человек, то есть я, сделал шаг вперед, протягивая на ладони конфетку и размеренным театрально спокойным голосом призывая к миру и дружбе. Клыков не видно, вот и молодец. Еще шаг. Хорошо, хорошо. Еще. Ты же не тигра какая. Оставшееся между нами расстояние, шагов пять, звереныш сократил сам мгновенно по воздуху. В последний момент я ушел корпусом вправо, как на ринге от прямого удара. Острейшие клыки в шерстяной рамке просвистели в сантиметре от горла укротителя. Песик вылетел на свободу и махами понесся в горы. Сначала я даже обиделся на неблагодарную скотину. Но, раздевшись в вагончике и обнаружив распоротый как ножом воротник, мысленно и гласно подверг критике хозяина шубы – придурка.
Вот такой наш первый герой.
Герой номер два – Вениамин Сорока. В те времена помощник бурильщика, отменный помощник, да и бурильщик из него выйдет потом неплохой. Обладатель многочисленных достоинств и добродетелей, компенсированных непоборимой жаждой нашкодить. Жертвами его проделок становились все окружающие без разбору, но чаще он сам.
Свою геологическую карьеру он начал соответственно. Работая верховым, поленился спуститься на землю из «скворечника» и простецки пописал вниз. А ветра не было, редкий случай, но вот не было. Струйка аккуратно вписалась или вписалась в открытый люк, срикошетила от станка и успокоилась на груди бурильщика, мужика ражего и сурового. Веня был обречен, в лучшем случае на услуги травматолога. Выход-то на лестницу один, отступать некуда. Но не прост Сорока – накинул ватник на ржавый трос растяжки, повис на нем и съехал на волю «мама не горюй». Полсуток прятался в тундре, вернулся, сдался на милость и был прощен, может быть за находчивость, а может быть в обмен на молчание.
Старший буровой мастер - третий герой. Иван Иванов, так его зовут, действительно выглядел геройски. Двадцати пяти лет, высокий стройный, ЛГИ закончил, активист комсомольский и, что самое главное для данного сюжета, мастер спорта по боксу.
Так вот, дело было зимой. Буровой комплекс Иванова и жилые вагончики стояли на горном плато. Наши горы зимой, что твоя Антарктида, не уступят по суровости климата, да и по величию тоже. «Все снега, да снега, да ветров кутерьма»- пел поэт. И носят эти ветра эти снега по склонам и вершинам, долинам и ущельям семь месяцев в году. Найдут препятствие, уложат, утрамбуют снежные массы и завивают дальше. Так образуются лавинопотенциальные накопления или просто очень плотные сугробы толщиной в несколько метров. Вагончики и тепляки заносит по крыши. В редкие тихие солнечные дни взору представляется забавное зрелище. На ровной как стол на многие километры равнине ослепительной белизны торчат столбики печных труб и гадостно чадят в Божий мир. Тишина, ни людей, ни следов, лишь сверкающее искорками снежное полотно и дым ниоткуда. Полная «заметенка» дает большое преимущество в вопросах теплоизоляции, но присутствовали и негативные моменты. Вечная темнота за окном, в дом не входишь, а влезаешь через люк, но, главное, не всегда трезвые вездеходчики и трактористы так и норовили испытать кровлю на прочность или сшибали трубы печные гусеницами. Вот такие снега бывают.
Кому пришла мысль поймать дикаря Мишку в ловчую яму, ломать голову не надо. На двести процентов идея Венички, да он позже и подтвердил свое авторство. Но вот как автор уговорил своих коллег, мужиков солидных и здравомыслящих, осуществить свою затею – загадка. Они и сами-то до сих пор понять не могут. Но ведь уболтал, языкастый. И смена всем составом дружно с энтузиазмом взялась за дело. За три часа ножовкой и лопатой вырыли яму полтора на полтора и глубиной метра три, до грунта, что бы не выпрыгнул шайтан лохматый. На края положили несколько тоненьких реечек, накрыли полиэтиленом, веником намели снежку для маскировки и водрузили посередине импортного бройлера целого, еще в яркой упаковке. Жест достойный азарта. Ведь была середина восьмидесятых, курочки так запросто не купить. Заказы, спецобслуживание, дефицит е-мае. А тут, нате, от себя оторвали.
Середина мартовского дня. Станок ревет, стучат свечи на спускоподъемных операциях, но чаще стучит люк наружу, клацк-клацк. И следом голова то одного охотничка, то другого наружу является. На месте ли куренок? Время шло, люк клацал, птица лежала, а сомнения в удаче давили.
Но победный миг все-таки настал, а куда ему дется-то, мигу. Уж больно привада знатная, импортная. Люк, голова, взгляд, вопль: «Попался!».
Стая людей высыпала на Божий свет, развернулась цепью и понеслась к темнеющей на месте приманки дыре.
Метров пять не добежали. Из ямы сотрясал воздух совсем не собачий скулеж.
-Вашу мать!!! Яйца вырву! Сожрать заставлю, вашу мать. Лестницу, живо… Сволочи.
Сволочи переминались с ноги на ногу, поглядывали друг на друга, но говорить пока не могли. Поймать своего старшего мастера, который к тому же боксер титулованный, в их планы никак не входило. Онемеешь тут. Так молча и развернулись, побрели в тепляк. Там расселись вокруг печки, мало-помалу разговорились.
-Ну ты мудак!- это Венечке.
-Да ерунда, подзамерзнет, успокоится, и вытащим, - это Веня.
-Да он и спокойный нас грохнет.
-Да…
Долго судили-рядили. Покурят, посопят и по-новой:
-А может он ноги переломал.
-Иванов-то, не-е.
-Не, он же не стонал, а выражался.
-Ты бы не выражался.
-Надо вытаскивать.
-Тебе жить надоело.
Правильную мысль подкинул, как ни странно, студент-практикант Паленый. До этого он выделялся только ленью и способностью читать газеты у раскаленной печки близко-близко, так что бумага и борода богатая карломарксовская аж потрескивали. Ну и дочитался. Сунул Сорока горящую спичку под газетку. В доли секунды пыхнула пресса разом с бородой. Остались по бумажному кусочку в кулаках и пучок волос под носом. Трудолюбивей парень не стал, но прозвище заслуженное носил без ропота.
-А мы скажем, что это не мы.
Спорщики притихли, уставились на автора мысли первой дельной. «Надо же, хоть на что-то сгодился».
Вытащенного Иванова в жилом теплом вагончике обхаживали как приехавшего в гости космонавта. И чаек ему, и медок, и бутерброд с семгой. Да все прямо в ручку, чуть не поклоном.
-Иван Палыч найдем гадов.
-Найдем, ты не беспокойся, живьем в ту яму зароем.
-Да я их через бочку пропущу,- пуще всех ярился Веня, мастер такого рода экзекуций. Это когда провинившуюся псину накрывают пустой железной бочкой и бьют по дну кувалдой. Каждая вторая животина погибает от разрыва сердца, а первая с воем скрывается за горизонтом.
Поздним вечером угомонились, легли спать.
Утро порадовало безветренной тихой погодой и легким свежим морозцем. Лишь хруст снега от упругой спортивной походки нарушал первозданную тишину. С пленкой, реечками и поллитрой водки к яме шагал старший мастер.