Полёт пчелы вокруг гранаты

"Я предложил совершить путешествие в Россию на "Гавиоте". Благодаря последним политическим событиям встречать меня выйдут восемьдесят юных девушек. Я немного поломаюсь. В конце концов я уступлю и сойду на берег под оглушительный взрыв аплодисментов" (Сальвадор Дали, Дневник одного гения)






Автобус весело летел по асфальту, мягко покачиваясь на редких неровностях. Было жарко. Петрович расстегнул воротник рубашки, промокнул платком лысину и, обернувшись, посмотрел в салон. Солнечные лучи пробивались сквозь плотную листву тополей и зайчиками прыгали в стёклах очков Юры Кармадонова, который о чем-то спорил со своей женой Лерой. Лера, худенькая, тёмненькая, похожая на маленькую ведьмочку женщина, энергично взмахивала руками, резко отворачивалась к окну, потом опять набрасывалась на мужа.

Автобус подпрыгнул и свернул на просёлочную дорогу. Спокойно спавший до этого Жёлтиков встрепенулся. – И Родина щедро поила меня!.. – заорал он и снова уронил голову на спинку сиденья. – Во, блин, даёт! - одновременно сказали два друга, высокий блондин Филин и маленький чёрный Славкин. – С утра пьёт, зараза – кивнул Баранов, серьёзный, крепкий мужчина с усами, как у Сальвадора Дали, продолжая щекотать Катьку, весёлую рыженькую толстушку, сидевшую у него на коленях. Толстушка хихикала, закидывала голову назад, хваталась руками то за грудь, то за жёлтую короткую юбку.

Автобус заскрипел тормозами и, покачавшись с боку на бок, остановился. – Приехали! – доложил водила Петровичу, высовываясь из кабинки. – Все на месте? – спросил Петрович. – Все! – радостно закричал готовый к развлечениям народ.

База отдыха, которую фирма ООО «Счастье» сняла на одни сутки для пикника, представляла собой одиноко стоящее на берегу озера одноэтажное деревянное здание. В большом зале, кроме камина, был ещё длинный стол из широких, обожжённых паяльной лампой досок, и два ряда стульев вокруг него. Четыре комнаты, по две друг против друга, располагались в тупичке-коридоре, выходившем из центра холла. В каждой было по две скрипучих кровати, две тумбочки, ещё советских времён, и одно, закрытое снаружи металлической решёткой, окно. В двадцати метрах от здания торчал туалет «типа сортир», а у пирса из трёх полусгнивших досок на покосившихся сваях, болталась одинокая деревянная лодка. - ТиТаНиК - читалось на её облезлом борту.

– Ну, что, завтра в это же время – Петрович пожал шофёру руку. Шофёр сказал – ОК! - И автобус, развернувшись на площадке под окнами базы и несколько раз бибикнув на прощание, уехал в город.

- Значицца, так – только начал шутить Петрович, как в форточку влетела большая красная рыба, похожая на бутафорского окуня. Рыба медленно проплыла через зал и со словами: "Донт вори, би хэппи!" - вылетела в открытую дверь. Петрович помотал головой. Он стоял в торце накрытого наспех стола с рюмкой в одной руке, а другой поглаживал вспотевшую лысину. - У всех налито? – он обвёл стол глазами. - Давай, жги, Петрович! – закричал очухавшийся после долгого сна Жёлтиков. – Хм-хм - пожевал губами Петрович. - Значицца, так... – повторил он и осёкся. В дверь холла просунулась усатая тигриная морда. Тигр посмотрел на Петровича и сказал - Рррр! - Рядом появилась ещё одна ушастая мохнатая голова. - Что... это? - слегка запнувшись, спросил непонятно кого Петрович. Он зачем-то снял и снова надел очки. Голос у Петровича сел и Жёлтиков протянул ему стакан с колой. – Да, это местные - просто объяснил он. - Кыш! - Жёлтиков махнул рукой и тигры исчезли в дверях, синхронно облизываясь. - Петрович хлебнул колы. - Мы работали на выставках, детских утренниках, свадьбах – продолжил он, осторожно оглядываясь на дверь. Мы дарили людям праздник, помогали им отдохнуть и расслабиться – он поднял указательный палец, акцентируя внимание на последнем ударном слове. – А сегодня мы сами будем отдыхать, веселиться, и мы это заслужили! – закончил он с видимым облегчением. – Уррааа! – закричали все, чокаясь.

- Ну, что, товарищи – очнулся Петрович спустя два часа, потирая руки и глупо, радостно улыбаясь. - Давайте подумаем, что ещё можно сделать для дальнейшего, так сказать, процветания и развития нашего предприятия. - Петрович закрыл ладонями уши, потом снова открыл. – Что-то у меня в голове жужжит - сказал он, прислушиваясь. – Ну... – протянул Жёлтиков, - началось... - Пускай мужики про счастье скажут! – вступила в прения Катька. Она задрала юбку к груди и теперь, оседлав Баранова, пугала Петровича практически голым задом. - Лучше замахнём, босс! – перебил её Жёлтиков. – Ты же с утра замахиваешь – приподнял голову с плеча Филина Славкин. – Счастье, это название нашей фирмы – зевая во весь рот, сказал он. – Зачёт! - похвалил Филин и отодвинул от себя опять навалившегося на него Славкина. – Ну, это мы в курсе - сказал Петрович. - А что-нибудь новенькое? - он закурил и нарисовал сигаретой круг в воздухе. Круг остался висеть, ухмыляясь кривым седым обручем. Петрович ткнул в него пальцем. – Счастье, это состояние полного, наивысшего удовлетворения – Баранов снял с себя вспотевшую Катьку. – Это Даль, - предупредил он, застёгивая штаны, - ничего личного. - Дали! - обиделась Катька и бросила в Баранова лифчик. – Ау, семья! – крикнул босс Кармадоновым, новым сотрудникам фирмы, - хватит жевать, включайтесь. – Счастье, – включился Юра, осторожно снимая зубами шашлык с шампура, - это она, - он кивнул головой на Леру. – Это он – включилась теперь уже Лера и потыкала вилкой в Юру. – Да с ними всё ясно! – закричал опять Жёлтиков. – Давайте уже замахнём, товарищи! – Замахнём, сейчас замахнём – сказал Петрович и помахал салфеткой, отгоняя от себя клубы табачного дыма. – А если серьёзно? – спросил он и уставился на Кармадонова. – А если серьёзно, - огонь камина сверкнул в очках Кармадонова, за окном громыхнуло, и одна за другой вспыхнули сразу две молнии, - то я предлагаю новую, совершенно оригинальнейшую услугу. - Все замолчали и с удивлением посмотрели в окно и на Кармадонова. – Я предлагаю... пугать – выдержав паузу, сказал он. – Как это, пугать? – перестал жевать огурец Филин. – Да, как это, как это? – поддержал друга Славкин. – Точно! Пугать-пугать! До смерти! – запрыгала на стуле и захлопала в ладошки ведьмочка Лера. – Да ну вас... – сказали одновременно Катька с Барановым. – А что, Жёлтиков, в этом ведь что-то есть, а? – подмигнул Петрович своему креативщику. – Гы-ы, – как конь, заржал Жёлтиков, – я всегда готов, босс. Застегнул ширинку – и в бой! – Комик, блин... – сплюнул под стол недовольный остротой Филин, – а фирму переименуем в ООО «Ужас». - Все засмеялись и выпили.

– Есть предложение, подкупающее своей новизной – вспомнил ещё через час Баранов. – Точно! – Катька поправила грудь и бодро облизала языком ярко накрашенные губы. - Ты у меня одна... словно в ночи луна... – затянула она прокуренным, сиплым голосом. - Вы тут попойте, – сказал, поморщившись, Филин, - а мы со Славкиным сетки поехали смотреть, а то стемнеет. - Может быть, завтра, а? – жалобно спросил Славкин, заглядывая в глаза Филину. – А завтра ещё съездим! - схохмил Филин. Он надел кепку с надписью «Счастье» и потащил к выходу упирающегося малыша Славкина.

- Во, блин, – удивлённо сказал Славкин, спускаясь с крыльца и оглядываясь вокруг, - туман-то откуда взялся? – То гром, то туман, фигня какая-то – кивнул, соглашаясь, Филин. – Зззззззззззз!!! – пролетела мимо них огромная, как птица, пчела, едва не зацепив крылом Славкина. – Твою мать! – испуганно сказал Славкин. - Поздно уже, может, действительно завтра снимем? – посмотрел он с тоской на Филина. – Уже завтра и есть – съязвил Филин и отвязал лодку.

Пока они добирались, туман полностью накрыл озеро. Филин с трудом различал сидящего на корме Славкина. Невидимые концы вёсел ритмично шлёпались в воду. – Стой! – закричал Славкин. Лодка тюкнулась носом в вешку. – Удачно, – Славкин схватился за капроновый шнур, - думал, не найдём. - Он потянул сетку, Филин придерживал лодку вёслами. Филин подумал, что туман такой странный, липкий, оттого, что была гроза. Он провёл рукой в воздухе – пальцев почти не было видно. Славкин вдруг бросил сетку и оглянулся на Филина. Взгляд у него был страдальческий. - Там ты... – тихо сказал он. – Что?! – не понял Филин. Славкин весь как-то сморщился, губы его дрожали. Он опустил плечи и зарыдал. В сетке что-то задёргалось. – Что там?! – закричал Филин. Одним гребком он развернул лодку и свесился с борта, пытаясь схватиться за поплавок. - У!.. У!.. У-ууу!.. - ударил откуда-то с неба гудок парохода. Филин вскочил с лавки и задрал вверх голову. Огромный чёрный борт, разрывая туман, медленно двигался в трёх метрах от лодки, нависая над ней. – T I T A N I С – прочитал большие белые буквы Филин и отшатнулся – кто-то страшно знакомый, не отрываясь, смотрел на него из иллюминатора. Лицо его было расплющено, как будто смотрящий хотел выдавить наружу стекло. – У-ууу... – печально прогудел корабль, скрываясь от глаз в серой вате, и лодка закачалась на поднятых им волнах. Филин сел и какое-то время не шевелился. - Ты видел?! – обернулся он к Славкину, и понял, что это Славкин только что глядел на него в иллюминатор Титаника.

- Мы спать, товарищи, – сказал Кармадонов, вставая из-за стола, - у нас сегодня бурная ночь, правда, зайка? – он обнял Леру. - Отдамся со страстью - ответила Лера и засмеялась. – Смотрите там! – погрозил пальцем Жёлтиков. – И я пойду, раз петь никто не хочет – совсем уже пьяная Катька прошлась вокруг стола голышом, покачивая из стороны в сторону полными белыми ягодицами. В дверях она задержалась, засунула палец в рот и томно подмигнула Баранову. – А я, пардон, в туалет – смутился Петрович, икнул и вышел на улицу.

- Опаньки! – удивился он, и пошёл по тропе, раздвигая туман ногами. – Ззззззззззз? – спросил кто-то сзади. Петрович обернулся и встал. Огромная, размером со среднего голубя пчела висела на уровне его головы и смотрела в него перламутровыми глазами. Крылья её сливались в один сплошной светящийся веер. – Кыш! – неуверенно произнёс Петрович и огляделся в поисках палки. – Зззззззззззз!!! – снарядом промчалась мимо него пчела. На повороте её занесло и она долго барахталась лапками, пытаясь остановиться, потом с грохотом скрылась за угол дома. – Мутант – плюнул в сердцах Петрович и пошёл дальше. Открыв скрипучую дверь, он потоптался внутри в поисках крючка или хотя бы деревянной вертушки. Потом приспустил штаны, сел над круглой дырой в полу, и стал медитировать, разглядывая железную ручку, слабо светившуюся в темноте. – Нельзя столько пить, – подумал он вдруг, - надо будет серьёзно поговорить с мужиками. – Дверь открылась и закрылась опять. Кто-то стоял там. Петрович невольно вздрогнул. Дверь открылась, закрылась совсем без звука, не давая увидеть кого-то в белом, кто неподвижно стоял на улице и внимательно всматривался в него. – Мама?!! – узнал Петрович. Он качнулся назад и, вскочив на ноги, насадил голову на большой ржавый гвоздь, криво торчавший из серых досок.

Баранов и Жёлтиков замахнули ещё по одной. – Не нравится мне эта семейка – задумчиво погладил пружинки своих гусарских усов Баранов. Он потрепал Жёлтикова за плечо и ушёл к Катьке. Жёлтиков остался один. Он ещё выпил и стал смотреть на огонь в камине. Затем вышел на крыльцо, постоял, удивлённо озираясь вокруг, сказал – Петрович! - Петрович молчал. Странный слон на длинных тонких ногах тихо прошёл мимо Жёлтикова. Жёлтиков вставил два пальца в рот и свистнул слону, потом, пописав прямо в туман, вернулся обратно в дом. Он налил в стакан водки, пошёл по коридору, покачиваясь. У комнаты Баранова остановился и постучал. Баранов не ответил. Ржаво поскрипывала кровать. – Баранов! – позвал тогда Жёлтиков. Скрип прекратился. – Я... не могу... сейчас... - раздался в тишине сдавленный сиплый голос Баранова. В соседней комнате рассмеялись. Жёлтиков поставил стакан на пол и поплёлся назад в холл. Он сел на стул, стал смотреть в коридор. Спать ему не хотелось, вот-вот должны были вернуться Петрович и Филин со Славкиным. Жёлтиков раскачивался на стуле и правым глазом гипнотизировал стакан, стоявший у двери Катькиной комнаты. Стакан медленно поднялся в воздух и остановился на уровне метра над рыжим полом. Жёлтиков перестал качаться, стул повис на двух ножках. Какой-то звук, нарастая, стал приближаться к Жёлтикову. Он был всё ближе и ближе, резало в ушах. - Жёлтиков! – неожиданно сказал кто-то сзади. Жёлтиков обернулся и с грохотом полетел на пол.

Баранов, после того, как Жёлтиков крикнул из коридора, сразу слез с Катьки. Сказал – извини. - И ещё сказал – сука ты, Жёлтиков! – Он закурил и стал смотреть в потолок. Кто-то постучался в окно. Баранов посмотрел на Катьку. Катька пожала плечами. Баранов, чертыхнувшись, затушил сигарету в синюю стеклянную пепельницу, встал с кровати и подошёл к окну, сверкая в темноте белым задом. Он отодвинул край шторы и, отшатнувшись, сел на пол. Усы его обвисли лапшой, щека нервно подёргивалась и он держал её пальцами. Катька смотрела на Баранова, пытаясь поднять с пола упавшее одеяло. Из-за шторы, рядом с головой Баранова раздалось резкое – Чпок! – Посыпались стёкла. Штора вспыхнула, и маленький жёлтый шарик сначала заметался по комнате, потом остановился и медленно двинулся к Катьке. Катька натянула одеяло на подбородок. Шарик подошёл к Катькиному лицу и застыл, потрескивая, меняя цвет как мыльный пузырь на солнце. Катька смотрела в шарик, рот у неё открылся, оттуда вытекла тоненькая струйка слюны. – Прости, пожалуйста – сказала она и разревелась во весь голос, размазывая по лицу тушь трясущимися руками. – Шарик подплыл к двери и расплавил ключ, торчавший из скважины.

В коридор вышли Юра и Лера. Чёрные волосы выбивались из-под красной косынки на голове Леры. Винтовка с примкнутым штыком висела на плече Кармадонова. Из Катькиной комнаты валил дым, языки пламени пробивались сквозь щели. Кто-то там ещё кашлял, стучался в закрытую дверь, пытаясь выйти наружу. В холле лежал мёртвый Жёлтиков. Глаза его были выпучены, рот перекошен в страхе. Лера хихикнула. - "...Мы ещё не приступили к громадной, трудной работе организовать соревнование коммун, ввести отчётность и гласность в процесс производства хлеба, одежды!.." - загремело вдруг радио. Они спустились с крыльца и по тропе прошли к туалету. Туман начинал рассеиваться. Юра распахнул дверь с выцветшей буквой М на серых струганных досках. Петрович стоял без штанов, прислонившись спиной к стене, и, как живой, смотрел на них широко раскрытыми, насмерть испуганными глазами. Кармадонов повернулся к жене и показал поднятый вверх большой палец. – Спасибо! – сказала смущённо Лера. Они спустились к озеру и сели в лодку, прибитую ветром к песчаной мели. Кармадонов взял со скамейки красную кепку Филина с надписью «Счастье», усмехнулся и выбросил далеко в воду. Лера сияла. На берегу горел дом. На кухне взорвался газовый баллон, и стёкла окон со звоном вылетели наружу. На крыше с треском лопался шифер. - Отбей! - Лера протянула Кармадонову руку, огонь пожара весело плясал в её счастливых глазах. Кармадонов шлёпнул в ладонь жены своей ладонью. – Посвящена! – сказал он, снял винтовку с плеча и выстрелил в воздух.

____________

Спокойно спавший до этого Жёлтиков встрепенулся, удивлённо озираясь по сторонам. Глупая шумная пчёлка кружилась вокруг учебной гранаты, висевшей вместо брелока на его шее. - Приснится же такое... - подумал Жёлтиков. Он повернулся назад – Кармадоновы внимательно смотрели ему в глаза. Жёлтиков хотел что-то спросить, но Юра опередил его. Он изобразил рукой пистолет, направил в Жёлтикова и сказал – Пых! - Лера закрыла ладошкой рот и затряслась от смеха, уткнувшись лицом в грудь Кармадонова.


Рецензии
На это произведение написано 11 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.