Это и есть

В синем, ой нет, лучше в очень чёрном море, ой, пускай море будет даже чуточку жутковатым; так вот, в этом самом жутьморе жил был морской царь. Страшный такой зверище. Борода метра полтора, руки как у тебя, да только на каждом пальце клешня, острая, острая. На большой глубине жил. Света солнечного не видел. Уважали его обитатели жутьморя, за советом часто захаживали. Старые просто уважали, молодые откровенно побаивались. И то дело, бывало, поможет просителю глубинный зверь, а потом ищут, ищут бедолагу и не находят. Океан глубокий и дна в нём не видно. «Кто знает, чего там на самом дне», - говорили жители морские и прикрывали кто ластами, кто клешнями рот, на всякий случай.

Долго ли коротко, пришла зверю лютому пора помирать. Как положено и заведено, подготовил он себе на этом посту сменщика. Показал бородатый чудище молодому и безбородому книги тайные, открыл сундуки секретные, рассказал про то, как советы давать и при этом злые помыслы соблюдать. Всё понял приемник, в практических заданиях преуспел, хорошо выполнял всё, как предписывалось.

И вот, когда настала пора уходить наставнику в галерею безвременную, спросил ученик своего учителя: «Послушайте, великий старец, скажите по совести, а зачем вся эта технология зла заведена? То, что работает она, я знаю и, уверяю Вас, при мне этот механизм будет крутиться, смазанный моим усердием. Но зачем?». «Так надо», - последовал на удивление не громкий ответ. «Вот скоро, за чертой мира этого, я попытаюсь выяснить ответ на вопрос этот, но, боюсь, и там мне не станут отвечать. Я даже уже не боюсь, я знаю это. Не скажут. Я был молод и горяч как ты, я старался с великим усердием, а теперь я; он прижался к уху ученика; теперь я, сказал он шёпотом, я завидую тем, кто падает в нашу с тобой чудовищную глубину, так и не задав ни одного вопроса. Мне нравится их падение, оно настоящее, оно искреннее, оно стоит твоего зачем и моего почему вместе взятых. Это и есть…»