Будь

 В еще теплящимся после пробуждения сознании обжигающими мотылями
жужжали незнакомые насекомые: "самадхи", "сатори", "дхарма"... Кто-то
возносил бело-синему ковру над головой никому не нужную, давно забытую
и поруганную мантру. Читал на распев, блуждая языком по причудливым
переплетам звуков. Задыхаясь от собственного всемогущества будничным
тоном требовал ничтожности. Моля истоки высших сил о всепрощении и
милостивом благоволении омывал в родниковой воде запачканные кровью
руки. Вода равнодушно вкушала сок плоти превращаясь в влагу цвета
заката. Стирал слезы беспощадным пустынным ветром, ветер пил влагу и
становился мягче. Делая шаг за шагом делился жизнью с песком пустыни.

 В еще смутном после сонного оцепенения доме рассудка блуждали
неприятные гости - "покаяние", "прегрешение", "забвение"... Кто-то
смиренно исповедался в непроглядной темени пустоты. Зная что этого не
случится звероподобно громкие молитвы требовали умерших дать жизнь.
Испещеряя тишину царапинами стонов, жадно окунал бледные руки в
багровую кровь - влага выцветала становясь водой. Умывался мягкостью
ветра, ветер становился сухим. Каждым своим шагом делился с природой
смертью.

 В колышущемся после забвения разуме не нашлось ничего.