Папка

 Папка.
 Серёжка бежал по старой, неровной дороге. Много раз прошёл он по ней за эти четыре года, каждый день перепрыгивал уличную грязь, успевал скорчить гримасы дворовым собакам. « Только бы сторож никуда не ушёл»,- шептал он вслух, покоряя очередную лужу, - «опять оставил тетради в этой папке», - не успокаивался он, штурмуя очередную преграду из воды. Он время от времени прибавлял шаг, подгоняя себя мыслью о гневе своей матери. Не мог он не сделать сегодня эту математику, завтра у него будет контрольная работа, которая и решит его дальнейшую судьбу. Хотя все мысли, которые Серёжка говорил себе, никак не повлияют на его дальнейшее пребывание в школе, и конечно на его жизнь.
 Он прошёл половину пути, как вдруг сбавил шаг и стал задавать себе вслух вопрос: «А может она дома на полке лежит, и я зря иду. А нет, все же, я её оставил в парте. Это Васька меня отвлёк, тыкал вот меня своей авторучкой в спину да всё заглядывал в тетрадь, всё хотел списать пример, а я всё прятал , вот и положил эту папку в парту», - вдруг он остановился и о чём-то задумался, что было понятно только ему. - «Да нет, она точно там и лежит».
Ботинки стали промокать, но Серёжка как-будто этого не замечал, иногда сплёвывая в очередную лужу, придавая себе уверенности. Так всегда делал его отец перед тем, чтобы сказать что-то важное, напуская на себя серьёзный вид, он поднимал глаза к небу, и очень медленно и важно добавлял: «Ну, да». Серёжка хорошо помнил, как за очередное неповиновение, хотя какое это было неповиновение, он просто вырвал страницу дневника с двойкой, орал на него отец: « Ты бы мне лучше сразу сказал, я тебя не для того родил, чтоб ты дураком у меня вырос»,- продолжал он, ставя очередной подзатыльник и да того уже испуганному сыну. Эти мысли об отце наполненные разными переживаниями заставляли его ускорять шаг и оглядываться с опаской в сторону дома. Он всё думал, что вот-вот он услышит знакомый до боли для него скрип отцовского протеза, и тот в очередной раз выругается на него матом.
 Год назад, где-то в это время года, он пришёл из школы, дверь в дом была отрыта, возле дома стояла бело-красная машина, в открытые двери явно что-то выносили, и это было что-то тяжёлое. Он ещё удивился, подойдя и рассматривая на сыром песке, большие следы оставленные грубой обувью. Отца дома не было уже пару дней, это у него бывало, когда очередная зарплата приводила его в пивную, потому его никто не искал, ожидая прихода хозяина прямо к натопленной бане. Сени были открыты. Пройдя в двери, он увидел следы и какие-то разбросанные по всему полу бинты. Конечно, он удивился, когда, войдя в дом, прямо перед ним возникла фигура человека в белом халате.
- Ладно, мы пошли. Больного доставили, распишитесь, - говорил человек, доставая из чёрного портфеля сложенный вдвое лист бумаги.
 Сережкина мать рукой пошарила в своём халате, достала оттуда пасту от ручки и обрывистым движением, поставила размашистую, корявую подпись,
-1-
похожую на большую заглавную букву «Д».
 Что-то было в людях, которые находились в доме напряжённое и непонятное для него. Беспокойство возникло вдруг ниоткуда, как обычно бывает, когда человек находится в состоянии вызванным вопросом, на который не можешь найти ответ.
- Мама, а папа пришёл.
- Куда он денется, - говорила она, отворачиваясь к окну.
- А, где он был так долго?
 Но мать ничего не ответила, скрывая от Серёжки свои слёзы, быстро поправила халат, оставив открытой дверь, зашла в спальню. Серёжка сел на старую, скрипучую табуретку и стал ждать. Он и сам не понимал, чего он так в ожидании сидит. Из спальни, куда зашла мать послышались чьи-то стоны. Было похоже, что это говорит отец, но как-то очень странно и тихо звучал голос.
- Сынок,- услышал несколько раз он « сынок».
 Серёжка с опаской открыл дверь в спальню. Неожиданно для себя он увидел на кровати своего отца, лежащего с приоткрытыми глазами. Отец улыбался, но как-то всё это выглядело грустно. Его мать стояла возле приоткрытого окна, крутя в руках толи платок, толи полотенце. Но Серёжки было не важно, пришёл отец, и это было самое для него главное.
- Ну, садись, Серёжа,- говорила мать, отодвигая от кровати, поставленный близко стул.
- Присаживайся, с отцом, что ли поговори.
- Так я сажусь мама, - говорил Серёжка, медленно подходя к стулу.
 Отец лежал прикрытый простынью.
-Ты это знать должен, - говорила мать, не поворачиваясь к нему, - отцу ногу оторвало на работе, а то увидишь отца без ноги, - тут она залилась смехом, от которого Серёжка даже вздрогнул.
-Да ладно мать, всё нормально, не пугай ребёнка. Сейчас вон, какие хорошие протезы делают, - отец заулыбался и подмигнул Серёжке красным глазом.
- Пап, чего случилось? - спрашивал сын, взяв его за руку,
-Да, в течку, ну сам знаешь, бункер такой есть, провалился, а там винты. Ну, вот и…, - он замолчал, протянул руку, показывая куда-то в даль. - Ты это, не расстраивайся только.
- Пить надо меньше, вот и не будешь в ямы падать, а то глаза, как зальёшь, так обязательно, что-нибудь приключиться, ты ведь не можешь без фокусов.
- Ладно тебе, - отец заулыбался, пытаясь разбавить возникшее напряжение.- Дай, я мать с сыном поговорю, мне ему кое-что сказать надо.
 Серёжкина мать подошла к лежащему отцу, потрепала его по голове, и, не говоря не слова, вышла из комнаты.
- Ты, сынок, только не переживай, всё хорошо будет. Скоро весна творить будем богоугодные дела, построим скворечник, пускай живут, да деток своих разводят, а мы им как можем так подсобим.
- Да как, пап, весна? Ещё осень только.
-2-
- Ну, ведь будет, мы ведь дождёмся, помирать пока никто не собирается, - отец по-грустному заулыбался, легко сжимая руку своего сына.- Ты самый замечательный ребёнок, если бы не ты, - тут он прикрыл глаза, обдумывая свои слова, - то мне тяжело, было бы жить.
 Серёжка сидел, прикрыв глаза рукой, время от времени вытирая нос. Что-то горячее обдало тело, и он почувствовал, как рубаха на спине становится влажной, как мурашки побежали одна за одной, вызывая в душе непонятное для него волнение. Он только в тот день увидел в отце, что-то другое, теперь он не просто был тот, кто его учил, но и тот, кто заставлял всё жить и существовать в их доме.
- Ну, ладно. Ты, сынок, погуляй, мы с отцом поговорим, - говорила мать, провожая сына к выходу.
- А можно мне потом зайти? - Спрашивал Сережка, цепляясь ногой за половик.
- Мы вот только поговорим несколько минуток, а потом...
 Он не успел дослушать слова своей матери, как дверь в комнату закрылась, и он остался стоять в коридоре. Прислоняясь ухом к двери, он слушал, как время от времени всхлипывала его мать, как отец говорил ей что-то нежное, потом разговор родителей на несколько минут прекращался, возобновляясь очередными слезами. Время шло.
 -Ну, что, как он у нас хоть учится?
- Да, нормально учится, как и все дети, - говорила Сережкина мать, пытаясь скрыть своё смущение. - Ты свой костыль-то нормально одеваешь? - показывала она рукой на кожаный протез стоявший возле стула. - Мне кажется, он совсем нас не любит, всё друзья да улица.
- Было бы странно, если бы он сидел дома, тогда это меня настораживало, а так всё как должно быть, ему мать лет то сколько, небось, на деревьях в его годы сидела? - цепляясь за её руку своей, говорил, приподнимаясь с кровати, отец. - Кто тебе сказал, что он нас должен любить?
- Ну, как же, мы ведь родители его.
 Отец многозначно посмотрел на неё, скидывая свои ноги с кровати.
- Ну, вы бабы всегда любви какой-то просите. Пускай он по деревьям лазит, из рогатки по воробьям стреляет, вот и мужиком вырастет.
- Я ведь люблю своего отца и мать тоже.
- Ты можешь любить хоть чёрта в ступе, это дело каждого, куда свою любовь девать. Он уважать нас должен и ценить, а любить он нас не обязан, мы его да, а он… , - тут отец задумался и с какой-то только ему знакомой грустью посмотрел на жену, - это большая честь для родителей, когда их дети любят, это придумали мы, эгоисты. Ну-ка, подай, - говорил отец, показывая рукой на протез, - идти мне надо, к соседу зайду, почирикаем о делах наших, решим кое какие вопросы.
- Да куда ты пошёл, темно уже и холодно на дворе вон как.
- Говорю же мне надо идти, - расстёгивая ремень протеза, говорил отец.
- Опять напьётесь, как свиньи. Если только пьяный придёшь, сколько
- 3 -

можно? - заверещала она.
 Но он ничего не ответил, надел вязанную когда-то женой шапку и,
приподняв рукой ногу, переступая порог, зашагал, покачиваясь в сторону открытых дверей. Серёжка чувствовал своим детским сердцем, что с отцом происходит что-то неладное. Он всё чаще видел его возвратившимся поздно домой, он заходил и, не говоря не слова, падал пьяный на свою кровать. Мать расстёгивала ремни от протеза, снимала «третью ногу», как говорил отец. Серёжка всё реже разговаривал с отцом, только иногда, когда тот был дома, он звал его к себе, смотрел ему в его серые глаза, трепал его волосы. Серёжка покорно подходил, брал отца за руку и, не говоря ни слова, продолжал так стоять несколько минут. Потом отец целовал его в лоб, благословляя сына на день. В этот год скворечник они так и не построили, да Серёжка и не просил, понимая, что многие вещи, которые они делали раньше, просто невыполнимы. Мать просила его, а он говорил: «Давай-ка отложим», - да и не мог он.
 Отец изменился сильно, все это видели, но никто никогда ему не говорил. - Только жалеть меня не надо, - как-то сказал он жене, когда та заревела перед ним.
 Он иногда одевался, пристёгивал к ноге свой протез и, не говоря ни слова, уходил из дома, оставляя только характерный скрип своей ноги.
 -Ты когда в больницу пойдёшь?- говорила мать, в очередной раз встречая его поздно ночью. - Ты бы сходил, а то сам вон говоришь, что нога болит.
- Да ты чего, жена, я на этих помощников смерти, смотреть уже не могу, мне же хирург с района говорил, что можно было не резать, а они …, - отец подошёл к своей кровати, сел на неё и стал расстегивать протез. - Им бы только дай плоти отрезать, они это любят, практика, - растягивая последнее слово, говорил он. - Вон друга-то моего знаешь же, Юрку покойного, так его, когда вытащили из-под завала, спасти было можно, так сами врачи говорили, поставили ему большую дозу толи лекарства, толи обезболивающего, так сердце и не выдержало, - отец махнул рукой, накидывая на себя одеяло.- Лежал ведь уже, хватит.
- Так всё равно там есть специалисты.
- Конечно, есть,- сквозь окутавший сон, бормотал отец, - он явно хотел сказать что-то ещё, но только смог захрапеть, наполняя комнату бульканьем своих губ.
 Серёжка совсем на него не обижался, когда тот пьяными, свиными глазами буравил его, он только, как-то по детски весь сжимался, ничего не говорил, даже не оправдывался, а выслушивал его невнятные поучения. Он, конечно же, и сейчас не хотел огорчить своих родителей, наученный своей матерью к уважению и покорности перед своими родителями.
- Ты куда это, Серёжа, идёшь?- услышал он обращение к себе. Это тётя Надя соседка шла с работы и повстречала Серёжку, идущего вечером в сторону школы.
-4-
-Да, я, тётя Надя, в школу за папкой пошел, забрать надо.
-Ты смотри осторожно иди, не упади, а то вон селянка разлилась,- говорила она, показывая рукой в сторону ручья, текущего прямо по центру улицы.
 Да и могла ли она знать, что он пошёл за тетрадной папкой. Конечно, соседка подумала, что в школе лежит пьяным отец, и долг соседки идти и сказать матери Серёжи, что пьяный муж лежит, где-то в школе и что она видела её мальчика, который хочет притащить отца домой.
 Тем временем Серёжка перешёл по качающемуся мосту ручей, бегом направился к виднеющейся двери школы и, подойдя к ней, постучал.
- Ну, кто там ещё? - услышал он голос из-за дверей.
- Дядя Женя, это я.
- Какой такой ещё я? - открывая дверь, говорил сторож. Дверь со скрипом отварилась и в проёме показалась фигура школьного сторожа.- Ну, ты чего так поздно идёшь?
- Мне тетрадь надо взять, я забыл в парте, а там задание.
- Так кабинеты закрыты, а мне ничего не передавали.
- Мария Степановна не закрывает двери, она ключ потеряла, так просто их прикрывает.
- Ну, давай, тебе две минуты.
 Серёжка со всего маха заскочил в холл школы, пробежал по коридору первого этажа до лестницы, и, перепрыгивая через ступеньку, помчался на третий этаж.
- Осторожно, там, а то отвечать ещё, - кричал ему вдогонку сторож дядя Женя.
 Серёжка только мотнул головой, как бы в знак согласия и, подбегая к дверям своего класса, проговорил:
- Я сейчас быстро, не волнуйтесь.
 Большая дверь со скрипом поддалась, и он очутился в пустом классе. Как-то всё было странно и непонятно для него в первые секунды, всегда наполненный кричащими одноклассниками, он казался красивым и одиноким. Серёжка никогда прежде не находился один на один с пустым классом, всегда кто-то был, теперь он стоял у дверного косяка разглядывая одинокие парты.
 - Ну, ты скоро? - услышал он знакомый голос.
 Серёжка засуетился, подбежал к своей парте, открыл крышку и стал искать свой важный документ, но к его удивлению, папки не оказалось.
- Куда это я мог её деть? - с удивление говорил он вслух, - а, меня ведь пересадили, на последнем уроке.
 Он подошёл к соседней парте, заглянул в неё, и к своей радости увидел лежащую с краю свою серую папку.
- Ты это давай быстрей, - говорил сторож дядя Женя, входя в открытые двери класса. - Долго ещё или помочь?
-Я нашёл уже, она рядом в парте лежала.
- Да, ты не оправдывайся, тоже как ты, сорок лет назад всё забывал.
 - 5 -

- Я случайно её положил в соседнею парту.
- Ну, давай побегай, мать уже наверно тебя заждалась, ночь на дворе.
 Серёжка засунул под мышку долгожданную находку и со всей прыти побежал по ступеням к выходу. Сторож дядя Женя, только услышал, как хлопнула входная дверь.
- Да, - протянул он, - другое сейчас поколение растёт. Я на двери директора боялся смотреть до пятнадцати лет, - дядя Женя махнул рукой и вслух проговорил, - пойду лучше, мусор выброшу, а то не засну. Тётя Надя подходила к дому соседки. Собака протяжно залаяла, призывая Серёжкину мать выглянуть в окно.
 - Выходи, выходи, подруга, - замахала она ей рукой, видя, как та тихо отодвигает штору.
- Сейчас иду, кого там нелёгкая несёт? - проговорила она, направляясь к выходу.
 Ждать пришлось недолго, дверь отворилась и в проёме показалась Сережкина мать.
- Ну, ты чего пришла так поздно? - протирая заспанные глаза, говорила хозяйка.
-Я хотела спросить у тебя, - начинала издалека разговор тётя Надя. - У тебя хлеба не будет, пол булочки?
- Ты за хлебом, что ли пришла так поздно, ешь поменьше на ночь, стройнее будешь. - С явным негодованием говорила соседка.
-А ты спала никак?
- На работу мне в ночь, прилегла малость. Ну, давай говори, чего надо?- понимая, что Надя не договаривает, спрашивала она.
- У тебя хозяин дома?
- А зачем он тебе?
- Да так, спросить кое-чего надо.
- Я его сама целые сутки не видела, придёт скоро.
Мать Серёжки развернулась и хотела было уйти.
- Эй, подруга, погоди.
- Да, заходи, давай, чего стоишь в дверях, сейчас он придет, и спросишь, что хотела, только вот не знаю какой.
- Да я тебе наверно скажу, чего мне его ждать.
Хозяйка сбавила шаг, развернулась, не дойдя до крыльца двух метров.
- Ты чего?- многозначно глядя на Надю, спрашивала она.
- Сына я твоего встретила, в школу он пошёл.
- Ну, так чего, он бывает вечерами и ходит в школу.
- Я его спрашиваю, куда это ты пошёл Серёжа, а он говорит, что в школу за отцом, за папкой говорит, вот я и подумала.
- Ты совсем Надя завралась, он дома был, уроки делал.
-Ну, так я его пол часа назад-то и видела, пока ты спала, он и ушёл за отцом.
 Мать, было, закрыла уже за собой дверь, но остановилась.
 -6-
- Сынок, - крикнула она, но в ответ донеслось только скуление собаки. Она развернулась и уверено, пошла к выходу.
-Пьяный наверно лежит, ладно если в школе, а то где-то у дороги, - говорила она проходящей рядом матери ребёнка.
- Чего стоишь, выходи, а то закрою. Тётя Надя поспешила, подбирая рукой подол своей юбки.- Ну, я им дам, - уже, несмотря на испуганную соседку, говорила она.- Это надо никого не бережёт, мерзавец, пей и пей в своё пузо, а ребенка-то зачем тащить, как свинья наверно вымазался, и встать не может, - ругала она мужа на всю улицу.
 Соседка тётя Надя ничего не сказала, понимая, что может попасть под
горячую руку, отошла в сторону и очень тихо зашла за угол улицы. Мать Серёжки решительным шагом шла в школу. В руке она держала толстую, деревянную рейку, время от времени она ей размахивала, придавая себе уверенности. Готовая встретить мужа своим гневом, она даже не предполагала, что на встречу ей бежит её любимый Серёжка.
 Серёжка перебрался по мостику уже на другой берег ручья, он шёл домой радостный, время от времени прибавляя шаг. Теперь, когда папка была в руках, ему нечего было бояться: «Мама ещё спит», - думал он, - « а времени, ещё много, чтобы всё выучить». Дорога, по которой шёл Серёжка, миновав ручей, устремлялась в невысокий подъём, именно на этом подъёме и повстречались родственные сердца. Они поравнялись, Серёжка улыбнулся матери.
- Ты куда это мама с палкой пошла так поздно? Тебе ведь на работу скоро, -удивлённо интересовался сын у матери.
- Где отец? - недослушав его, спрашивала она.
- Какой отец?
- Ты, что мне тут «Ваньку валяешь», твой, какой ещё.
-Я не знаю, мама.
- Так ты чего там делал так поздно, Надя говорит, что за отцом пошёл.
-Да нет, я за папкой.
- Ну, так и она говорит, что ты за папкой пошёл.
-За тетрадной папкой, там все ответы, контрольная скоро, вот и пришлось идти.
-Давай домой, - говорила мать, бросая палку на обочину дороги.
 Уже темнело и Серёжка время от времени, наступал на лужу возникавшую перед ним.
- Опять лечить буду, - говорила мать, идущая следом. Сын только прибавлял шаг с желанием быстрей дойти до дома.
- Ты, как придёшь, ложись сразу спать, - услышал он её.
-Хорошо, мама.
 Мать свернула в сторону, так и не дойдя до дома. Дома отца не оказалось, Серёжка залез с ногами на свою кровать, расправил накинутое поверх одеяло и погрузился в изучение тетради. Так прошло больше часа.
- 7 -

 Серёжкина мать шла домой после разговора с соседкой Надей, напившись чаю, и доказав себе, что все мужики гады, хоть они и нужны, она с чувством выполненного женского долга открывала двери.
- Ты где, так долго была? - спрашивал Серёжка, ожидавший её приход.
- Да, заходила я по делам, - лукавила она.
- Где папа, почему его так долго нет?- с не скрывавшимся волнением спрашивал сын.
- Сейчас он придет, не волнуйся так.
 Он сидел, смотря на свою серую папку, вслушиваясь в звуки улицы. Мать должна будет через час уйти, и он опять останется один в доме, ожидая своего отца. Где-то далеко лаяла собака, проехала машина, а он всё ожидал
услышать знакомый скрип отцовского протеза. Для него это был самый долгожданный звук. Ждать пришлось недолго, с улицы донёсся знакомый голос.
- Мама, папа идёт, - спрыгивая с кровати, закричал Серёжка.
- Ну, идёт и идёт.
 - Вон скоро появится, надеюсь нормальный,- многозначительно сказала мать.
 В ту минуту он был самым счастливым ребёнком. Серёжка положил свою папку на стол, уселся у окна, и, вглядываясь в тёмную даль улицы, стал ждать любимого отца.