Жертва

Не надо. Прошу вас, не надо! Что я вам сделал? Я совсем юный, я не познал греха. Я не крал, не убивал, не топтал ваших посевов, не пугал ваших детей. Не нападал ни на одного из вас. Ну и что, что я не одного с вами рода-племени... Разве за это надо убивать?
За что?!?
Посмотрите на меня – что я мог вам сделать? Я не творил вам зла. Прошу, отпустите!
Посмотрите в мои глаза – разве я могу быть злым?
Девочка, прошу, развяжи меня... Помоги! Скажи родителям, чтобы отпустили меня! Прошу... Ты ведь знаешь, что я ничего плохого не сделал...
Кто-нибудь слышит меня? Отпустите!
Спасите!
Кто-нибудь! Люди! Помогите! Люди добрые, что же вы творите?!?
Как же можно быть такими бесчувственными изуверами?!?
Не надо! Не надо огня! Не надо в огонь! За что???
Прошу, не надо!!!
СПАСИТЕ!!! ПОМОГИТЕ!!! БОГИ, НЕТ! НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!...


Процессия медленно качалась в такт песнопений, сомкнувшись в кольцо вокруг большого костра, в котором билось в агонии все еще живое тело жертвы, принесенной во славу древнего бога, взамен на его расположение и благословение.
Крики погибающей жертвы оставались безответными – люди смотрели на происходящее безучастно и спокойно. Они были привычными к этому.
Много часов спустя ритуала кости очистят от остатков плоти и сделают из них амулеты для детей.
Но одна из этих детей будет с болью вспоминать широко распахнутые в ужасе и мольбе карие глаза, которые смотрели на нее с такой надеждой. Он видел в ней надежду на спасение. А она стояла в оцепенении, и не могла шелохнуться. Она боялась броситься ему на помощь. Но очень хотела.
Глаза идущего на смерть выражали многое из того, на что не было и намека в глазах людей, живущих в одном с девушкой селении. Он хотел что-то сказать, но не мог.
И девушка поняла что именно он пытался ей сказать. Что кровожадный бог, которому поклонялось ее племя, не стоит жертв и кровопролития в его славу. Что все в мире может и должно быть в гармонии.
Поэтому девушка приняла единственное верное для нее решение.
На следующий день она шагала прочь от селения, неся за плечами котомку с ее немногочисленными пожитками, а на груди у нее висел амулет из кости убиенного – изображение жертвы. Пожелтевшая от огня кость была тщательно выделана и отполирована заботливыми руками отца девушки, и превращена в изображение пасущегося пятнистого оленя...