Елисеев Никита. Предостережение пишущим

Елисеев Никита. ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ ПИШУЩИМ. Эссе. СПб.: Лимбус Пресс, 2002. 336 с. 2000 экз.

Книга знатока и исследователя советской и постсоветской литературы Никиты Елисеева радует книголюба-любителя дерзкими суждениями, новым взглядом на творчество классиков и повышенной требовательностью к текущей литературе. С первых страниц сборника читатель с любопытством следует за автором по лонг-листу букеровской премии, где автор утверждает, что список этот «сбит из творений графоманов, слегка разбавленых нормальной профессиональной прозой».

Последующий «разбор полетов» восьми авторов из представленного списка доказывает его едкую правоту. Иногда Елисеев в своих спорах излишне резок. Возражая против применения оскорбительной лексики в романе М. Веллера «Самовар», он отказывается вести философскую полемику на таком уровне, считая, что ему просто… - тут он достает с полки томик Розанова и цитирует: «Надо дать по морде, как навонявшему в комнате кучеру».

После этого критика Виктора Ерофеева кажется почти похвалой, а эссе посвященное творчеству Сергея Георгиевича Стратановского поражает тонким пониманием интонации поэта.

Круг чтения Елисеева широк – тут и книга Г. Владимова «Генерал и его армия», и М. Я. Гефтер «Из тех и этих лет», а соседствуют они с рассуждениями об одном из интереснейших эпизодов «Одиссеи» - разговоре Телемаха, Менелая и Елены. Здесь встречаются Отто Веннигер и Василий Розанов, Бунин и Достоевский, Генри Джеймс и Оскар Уайльд.

Многие работы остаются за рамками моей рецензии, но очень хочется отметить текст «Колбаса и «Офелия», где дается высокая оценка роману Юрия Карловича Олеши «Зависть». Тут раскрывается прототип Андрея Бабичева (поэт Владимир Нарбут, который увел у Олеши любимую женщину – Серафиму Густавовну Суок). Прослежено влияние этого романа на творчество Мандельштама. Цитируется Нина Берберова, которая ставила имена Олеши и Набокова рядом не только потому, что они родились в один год, но и как представителей родного ей, ее собственного «потерянного поколения».

Тогдашний писательский мир почувствовал серьезный вызов в романе Олеши. Дело было не только в том, что в условиях жесткой идеологической цензуры оказалось возможным написать и напечатать актуальный и в то же время высокохудожественный текст; дело в том, что Олеша с гениальной точностью описал ситуацию обиженного интеллигента-маргинала, вышебленного социальным катаклизмом из ниши привычного существования.

Олеша угадал главное, что мучает этого интеллигента, - зависть! Зависть к «хозяевам жизни» буквально спирает им горло. И государство всегда будет бороться с новыми «победителями жизни» используя прежде всего именно зависть.