Когда Александр гостит на Урале

Когда Александр гостит на Урале у дочери, то из окна квартиры видит как поутру в емкостях с мусором шарятся «бомжи». Ищут ли они остатки пищи или какие-то предметы Александр не знает. Ни один раз перед ним вставал вопрос: что заставляет человека докатиться до такой степени, чтобы пропитание искать на свалке? Да и вообще, как поднимается рука выбросить хлебный кусок на помойку?
В памяти Александра всплывают годы его детства, которые выпали на годы войны.
В 41-м кончились его светлые, чистые дни детства. Отец ушел на фронт, Шурик остался с матерью. Осенью 42-го к ним пришли немецкие военные части. Здесь была передовая линия фронта, велись бои за овладение Кавказом.
До выселения в 43-м из станции Крымская, где жила их семья до войны, Шурик в свои неполные 9 лет уже успел многое увидеть: раненных и убитых, ужас бомбежек и страх при артобстрелах, угон этапом, а затем отправка в вагонах, до отказа набитых людьми, в Германию.
Но обстоятельства на фронте помешали захватчикам довезти до своей страны, превратить в рабов, чтобы гнули спины, вкалывали на фабриках и военных предприятиях. Не довезли, высадив на одной из станций на Украине.
Людей огромной толпой, а в основном это были женщины с детьми и подростки-малолетки, собрали у зернового склада и начали распределять по хатам.
Шурика с матерью на постой взял живущий рядом крестьянин по имени Демьян. Поселились они в малюсенькой каморке, да им и не надо было большего, лишь бы было тепло и сухо.
С раннего утра Елена Григорьевна уходила на полевые работы. Шурик целый день был предоставлен самому себе.
Перед уходом на работу мать делила хлеб – каждому по кусочку. Свой она брала с собой, а Шурик должен был растянуть его на целый день и кушать только с супом из крапивы или с толчеными картофельными очистками.
Иногда хозяйка двора давала им с матерью кружку молока за то, что мать помогала по хозяйству. Этой кружке они были безмерно рады, потому что мать, сварив какую-нибудь кашу на воде, вливала туда это молоко.
Однажды так случилось, что у Елены Григорьевны кончилась хлебная карточка, а новую еще не дали. Два дня она работала голодной, а оставшийся мизерный кусочек хлебушка делила Шурику, чтобы хватило прожить до получения новой карточки.
На второй день, когда Шурик с жадностью проглотил последнюю крошку и не утолил голод, то пошел на соседнюю улицу и у ворот каждой хаты, если видел кого-то из взрослых, стал просить что-нибудь покушать. Зачастую люди отвечали, что и у самих есть нечего.
У двери одной хаты Шурик увидел старика и со слезами на глазах попросил кусочек хлебца. Старик подошел к нему, стоящему у калитки, погладил его по голове и переспросил что надо мальчишке. Шурик сначала испугался и не мог выговорить ни слова, но, помолчав, выдавил:
- Я хлеба хочу!
Старик покачал головой:
- Ах, малец, так ты голоден. – И повернулся к дверям.
Шурик уже хотел уйти, но тут увидел, что старик возвращается с караваем в руках. Подошел, отломил ему большой кусок и проговорил:
- Держи, кушай! Может, и выживешь эту проклятую войну.
Шурик, ухватив кусок двумя худыми ручонками, поблагодарил человека за его щедрость. Бежал домой и радовался: незнакомый человек просто так поделился с ним таким большим и вкусным куском хлеба!

И пусть сейчас на столе в изобилии разных сортов хлеба, но Александр, помня тот эпизод из далекого детства, не выбросит, надкусив, кусок в мусорку и у него обливается слезами сердце, когда он видит, кто так, не задумываясь, поступает.


Александр Самохвалов