Итальянка
Андре… При мысли о том, что она потеряла любимого мужа, Анжела нервно сжала фужер с такой силой, что хрупкое стекло не выдержало, раскрошилось. Ветер подул с моря и превратил белую штору в парус, который почти накрыл собой столик Анжелы Маренни. Через минуту кипельно белая ткань вернулась в состояние покоя. Чем-то она привлекла внимание официанта: на гардине пестрело ярко-красное пятно. Он понял, что произошло что-то неладное. Разглядев порезы на пальцах загорелой и ухоженной дамы-иностранки, бросился к ней на помощь.
- Странная женщина! – рассказывал он несколькими минутами позже музыканту, настраивающему аппаратуру и собирающемуся петь. – Повредила руку, а сидела не шелохнувшись, как будто боли не чувствовала.
- Кто она? – поинтересовался музыкант. – Ты её знаешь?
- Итальянка, - пожал плечами собеседник.
Красивая женщина вздрогнула – музыкант на мини-сцене запел на итальянском: «Анджели… а волтэ Дьяволи…». «Это же «моя» песня! – озираясь по сторонам, удивлённо констатировала Анжела Маренни. – Сколько раз Челентано пел её специально для меня в нашем дипломатическом особняке в Риме?.. Почему вечер начался именно с этой песни? Почему мне кажется, что за мной всё время кто-то наблюдает, или преследует?» Анжела снова огляделась по сторонам, но чужие лица оставались чужими и отстранёнными.
Почему сегодня – в день своего шестидесятилетия она не в Москве и не в Риме на светском рауте? Почему она сбежала ото всех? Маренни прикрыла глаза и облокотилась на спинку кресла.
В этот день год назад погиб Андре. Перед Анжелой замелькали всплывающие в памяти фрагменты похорон. «Водитель Андре Маренни не справился с управлением… Во взорвавшейся машине нашли два обугленных трупа… Вдова дипломата отказалась признать в одном из них своего мужа», - писали в итальянской прессе.
В какой-то момент ей почудилось, что кто-то дотронулся до её плеча и дышит ей в лицо. Она испугалась и резко открыла глаза. Рядом никого не было. По залу лениво прогуливался холёный чёрный кот. Он подошёл к Анжеле и стал тереться об её ногу.
Женщина ждала тридцатилетнего племянника Антона, который привез её в Сочи. Он ещё наслаждался солёной волной, а она – голосом, так чертовски напоминавшим ей Челентано. «Итальянка» приоткрыла глаза в момент последнего песенного звука. И стала свидетелем любовной сцены. Какая-то длинноногая худышка-«моделька» дарила музыканту горшок с цветком. Певец ей что-то, улыбаясь, говорил. Видимо, благодарил. Потом легонько приобнял за талию, поцеловал и отвернулся, меняя диск с фонограммой. Девушка ушла.
Всё это неожиданно взволновало вдову итальянского дипломата. Ей показалось, что она имеет на черноволосого мачо какие-то права: ведь он пел «её» песню. А значит для неё и только! Анжела осторожно, незаметно, из-под припущенных век с длинными накладными ресницами разглядела его. «Хорош!...». Лёгкая цветастая рубашка была наполовину расстёгнута и как бы невзначай приоткрывала волосатую широкую грудь. «Высок и крепок! И не больше сорока пяти!», - подумала не без зависти к приходившей «кукле Барби» Анжела Маренни. Она встала и элегантно продефелировала к парапету. Облокотилась на лёгкую перегородку, отделявшую помещение от пляжа. Где-то там, вдалеке, под закатным солнцем плескался Антон…
Анжела допивала «Мартини», когда вдруг почувствовала чьи-то руки на своих ступнях. Присев на корточках сзади неё, извинялся тот самый мачо-музыкант. Он пытался застегнуть её дорогой браслет на правой ноге: она чуть не потеряла его.
- Спасибо! – поблагодарила его Анжела. - Грация! – и, разозлившись на себя за какие-то «чувства», отвернулась, давая понять, что разговор закончен.
Мужчина, тем не менее, достал пачку «Мальборо» и лениво закурил, становясь на слишком опасно близком расстоянии от неё. Анжела Маренни почувствовала лёгкую дрожь в теле. Всё произошедшее дальше она когда-то видела в кинофильмах о любви. Она не была наивна и понимала людей насквозь. Этот тип был типичным Дон Жуаном, коварным обольстителем многих женщин. И ей интрижка с пошлым запахом курортного романа совсем ни к чему. «Но, боже, как кружится голова! А он стоит, стоит и ничего такого не делает. Ах, да! Он что-то говорит… Спрашивает… «Я – итальянка?»…
- О! Си! Да!.. И нет.
«Она не будет ему ничего рассказывать!.. И что? Она говорит? Жалуется на свою жизнь и произошедшую утрату?.. Кому? Первому встречному?.. А он, подлец, так серьёзно смотрит на неё и слушает, томно затягиваясь?»
- Я махал тебе рукой издалека! – раздался громкий голос Антона сбоку от неё.
- Прости. Я не заметила, - рассеянно отвечала Анжела.
- Где уж тут? – язвительно заметил Антон, покосившись на красивого мужчину.
- Нам нужно идти, - как-то извиняясь, стала объяснять женщина. Антон уже позвал официанта и потребовал счёт. Слегка опьяневшая Анжела, то ли от вина, то ли от чего-то другого, вдруг взяла музыканта за руку и неожиданно для себя самой запричитала о том, что сегодня день её рождения, а друзей рядом нет, и ей немного одиноко, и она просит «маэстро» составить им компанию с Антоном в её "люксе" отеля.
Музыкант сначала отказывался, поглядывая на Антона. Скорее ради приличия. А потом вдруг согласился, предупредив, что сможет прийти только глубокой ночью. Так он и сделал, как ни переживала Анжела, и как ни злился Антон.
Полночи они пили «Хеннеси» и пели песни на итальянском. А потом… Антон ушёл спать к себе… А Андрей – музыканта звали почти так же, как её мужа, – он притянул Анжелу к себе и стал нежно расстёгивать молнию тонкого дорогого платья от Валентино. Звонок телефона заставил её вздрогнуть. Андрей лениво нажал кнопку мобильного . И что-то грубо объяснял, что занят, что работает. Потом притянул её снова и всё-таки справился с молнией. Анжела всё время тянулась к выключателю, чтобы погасить свет: не так будут заметны её морщины, но Андрей не разрешал. Она покорилась всему, что он захотел с ней сделать…
Когда на следующий день, а точнее вечер, Андрей стал собираться в ресторан, Анжела попросила: «Приходи сегодня ещё! Я закажу чего-нибудь из итальянской кухни».
- Не сегодня, - твёрдо ответил певец, застёгивая на ходу шорты. – Я позвоню.
И уже удаляясь, ответил на звонок своей «Нокии»:
- Да, рыбка!.. Что ты говоришь?.. Зачем?.. Плакать не надо!.. Я тебя тоже люблю, зайка!.. Ну конечно увидимся…
Анжела смотрела, как он уходит от неё по коридору пятизвёздочного отеля, сгорала от ревности и с досады кусала губы, которые он так и недоцеловал. По щеке скатилась одинокая слеза: «Андре никогда не простит мне измены!..».
Свидетельство о публикации №207080300108
Рассказ написан живо, профессионально, читается с большим интересом.
С уважением,
Алла Валько 09.07.2023 23:30 Заявить о нарушении