Сказки на ночь. Изумрудный остров

Однажды ночная фея решила заглянуть к одному непослушному мальчику из богатой семьи.
Она некоторое время наблюдала за ним с ветки каштана, стоявшего прямо перед окнами их особняка. Наблюдала, как мальчик от скуки поразбросал все свои дорогие игрушки. Как, не раздевшись, плюхнулся на белоснежную кровать. Сон явно не шел к нему.
Тогда фея влетела в приоткрытое окно спальни и, присев на подоконнике, сказала:
- Добрый вечер!
Мальчик от неожиданности даже сел. И, с интересом глядя на ночную фею, спросил:
- А ты кто?
- Я - ночная фея. Я рассказываю детям перед сном сказки.
- Никогда о тебе не слышал.
- А это потому, что ты непослушный, - улыбнулась фея, - но я всё же решила разок навестить тебя. Хочешь услышать сказку?
- О чем? - со скучающим видом зевнул мальчик.
- О брате и сестре, живших давным-давно в одной далекой стране. В стране кельтов.
Когда-то эта страна была совсем крохотной, со всех сторон окружена океаном и скалами. Но люди на протяжении веков отвоевывали у скал и моря сушу. Возделывали поля. Разводили скот. И со временем эта страна-остров, облаченная в бесконечные зеленые пастбища и повенчанная с весной, превратилась в изумрудную страну. Где теплое атлантическое течение согревает своим дыханием. А скалы оберегают изумрудные долины от ветров.

Вот на этом-то изумрудном острове, в одной из маленьких деревень, затерявшихся меж лугов и озер, жила бедная семья.
Отец, вечно пьяный и пахнущий луком, частенько пропадал в деревенском пабе.
Изработанная и уставшая от жизни мать, стиравшая целыми днями соседское белье, дабы заработать лишнюю монету.
И двое детей. Рыжеволосых и веснушчатых. Мальчик, серьезный не по годам. И девочка. С длинными рыжими локонами и ясными серыми глазами.

Жили они настолько бедно, что иной раз на ужин была только вода и кусок черного хлеба. И урчащий от голода живот не давал уснуть.
И Патрик, гладя сестру по её чудесным рыжим локонам, приговаривал:
- Ничего. Вот вырасту и куплю тебе белого хлеба.
- И фарфоровую куклу, - мечтательно добавляла малышка, прижимая к себе свою единственную соломенную куклу.
- И фарфоровую куклу, - соглашался брат.

Недалеко от их деревушки стоял старинный замок. Из темно-серого камня. С высокими воротами. Всегда запертыми и зловещими. С узкими темными окнами. Безжизненными и холодными. Свет в них зажигался только поздним вечером, когда все добропорядочные жители ложились спать.
Об этом странном замке ходили противоречивые слухи. От самых безобидных: что де живет в нем разорившийся граф. В полном одиночестве. Экономящий на прислуге и не выходящий в свет. До самых мистических: что якобы души давно умерших хозяев никак не покинут замок. И каждую ночь устраивают пир, на который слетается со всей округи всевозможная нечисть.

Однажды, когда отец в очередной раз пропадал в пабе, а мать понесла соседям выстиранное белье, в дверь негромко постучали.
Патрик открыл дверное окошечко. На пороге стоял незнакомец. Высокий и стройный. Лицо его было скрыто под капюшоном длинного серого плаща.
- Вам передали вот это, - голос незнакомца звучал хорошо. Низкий. Чистый. Завораживающий.
Он протянул что-то, завернутое в полотенце. Судя по запаху - хлеб. Свежевыпеченный. Ароматный. Может даже, белый. Патрик сглотнул слюну. Обернулся на Берту, игравшую соломенной куклой, и, борясь с желанием взять сверток, всё же молвил:
- Вы, наверно, ошиблись.
- Нет, не ошибся. Ведь ты - Патрик?
Патрик растерянно кивнул.
- Это тебе от владельца замка, - молвил незнакомец. - Как аванс.
Патрик хорошо знал это слово, аванс. Мать часто просила у соседей деньги в долг. Обещая отработать. Она называла это "авансом".
- Аванс? - глухо спросил он наконец.
- Да, - кивнул незнакомец. - Владелец замка хотел бы нанять тебя на службу.
Патрик молчал. В голове его проносились самые ужасные истории о странном замке.
Незнакомец, видя колебания мальчика, улыбнулся:
- Ну, хорошо, Патрик. Подумай до завтра. А хлеб возьми. Пусть будет подарком, - и незнакомец, оставив хлеб возле двери, быстро растворился в сумерках.

Ближе к вечеру разыгралась буря. Дождь неистово барабанил по крыше. Ветер настойчиво рвался внутрь, завывая под дверью и окнами.
Патрик, прижав к себе сонную Берту, не мог думать ни о чем, кроме как о замке.

Вскоре в дверь настойчиво постучали.
- Это я, - послышался голос матери, - открывайте скорее!
Патрик поспешил впустить её. Она вбежала в дом, быстро прикрыла за собой дверь и, вытирая мокрое лицо рукой, улыбнулась сыну. Но что-то в его взгляде было не так. Что-то произошло в её отсутствие.
-Выкладывай! - голос её зазвучал строго.
Мать была очень мягким человеком. Но стоило ей усомниться в честности или добропорядочности детей, как она тут же становилась жесткой и невыносимо строгой. Она не терпела обмана.
Патрик молча подошел к столу и приподнял полотенце, под которым лежал хлеб.
- Откуда это?
- Принес какой-то незнакомец, - ответил Патрик. - Как аванс за то, что я пойду к нему в услуженье.
Мать нахмурилась, но ничего не сказала.
Их внимание переключилось вдруг на дверь. Послышалось пьяное пение отца. И нетерпеливый стук. Патрик открыл дверь, и тот буквально ввалился в дом. И, упав у порога, тут же заснул мертвецким сном. Громко храпя и посвистывая.

Весь следующий день прошел в раздумьях и трепетном ожидании вечера. Ожидании момента, когда вновь придет незнакомец и захочет знать, согласен ли он.
Ах, если бы он не видел голодных глаз малышки Берты. Если бы не знал, по скольку часов в день его мать, выбиваясь из сил, стирает чужое белье, пытаясь хоть как-то свести концы с концами ... Тогда бы он, не раздумывая, отказал бы хозяину замка ...

И вот настал тот момент, когда в дверь чуть слышно постучали.
Патрик осторожно приоткрыл дверь и выглянул. Незнакомца на пороге не было. Мальчик хотел было уже вернуться в дом. Но тут заметил черную карету, стоявшую чуть поодаль. Кучера было не видно. Очевидно, одетый во все темное, он сливался в сумерках с темнотой. И лишь открытая дверца подсказывала Патрику, что карета приехала именно за ним ...
Словно завороженный, он подошел к карете и, еще немного помедлив, всё же вскочил на подножку и исчез внутри.

 Едва очутившись в карете, Патрик осмотрелся. Ничего лишнего. Никакой роскоши.
На противоположной стороне, в углу, сидел вчерашний незнакомец и молча смотрел на него. Мальчик, немного смутившись, кивнул в знак приветствия. Незнакомец слегка улыбнулся и кивнул в ответ.
Ехали молча.
Патрику было безумно интересно выглянуть в окно, но, толи от смущения, толи еще по какой причине, он не решался даже пошевелиться. Наконец, карета остановилась. Чья-то невидимая рука открыла дверцу. И они вышли.
Перед ними возвышался темный замок. Величественный и таинственный. Каменные ворота были приоткрыты. Словно ждали гостей. И ни души. Ни стражников, ни слуг.

-Прошу! - сказал незнакомец, жестом пропуская Патрика вперед. Тот робко шагнул в ворота.

Они шли по огромным залам и коридорам замка. Их шаги гулко раздавались в ночной тишине. Патрик прислушивался к ним. Вслушивался в эту ужасающую тишину, пытаясь хоть что-то услышать. Сердце его бешенно колотилось. Настолько, что, казалось, даже его спутник это слышал.

Спустя некоторое время незнакомец остановился возле маленькой двери, повернул ключ и, слегка толкнув дверь, молвил:
- Это твоя комната.

Комната была совсем даже не мрачной, как представлял Патрик. Небольшая. Со скромной обстановкой. Только все самое необходимое: кровать, стол, стул. Да еще шкаф с книгами.
Мальчик удивленно подошел к шкафу и провел рукою по книгам. Самые настоящие. В кожанном переплете. Книги были роскошью, а такие - и подавно.

На рассвете его разбудил луч солнца, пробивавшийся чрез узкое окно. Он потянулся ото сна и, вспомнив, где он, поспешил подняться.
Вскоре Патрик уже шел по длинному коридору, ведущему, по словам незнакомца, к залу для аудиенций.
Там, за большим столом, заваленном множеством бумаг и толстых потрепанных книг, сидел пожилой мужчина. Увидев Патрика, он встал из-за стола. Высокий. Хорошо одетый. С сединой. Он был явно не похож ни на разорившегося графа, ни на призрака.

- Доброе утро, молодой человек, - услышал Патрик и, опомнившись, поспешил поздороваться с хозяином замка.
- Меня зовут Маттеус, - представился пожилой мужчина. - Я полагаю, читать ты не умеешь?
Патрик смущенно покачал головой.
- Вот и славно, - словно обрадовавшись сему факту, молвил он, - сразу и начнем. А заодно и узнаешь, чем тебе предстоит заниматься ближайшие годы.
Патрик на секунду замер, услышав слово "годы". Но потом, подумав, что ослышался, увлекся беседой с господином Маттеусом.

И полетели дни.
Господин Маттеус, будучи опытным учителем, быстро увлек Патрика алфавитом, слогами, словами, словосочетаниями.
Он вел с мальчиком философские беседы о хорошем и плохом, о бедности и богатстве, о добре и зле... Но чаще всего - о справедливости.
- За всё нужно платить, - частенько говаривал он. И Патрик уже точно знал, что речь идет не о деньгах.

Однажды, когда Патрик уже неплохо умел читать, господин Маттеус открыл потайной шкаф и достал небольшую папку.
- Вот, - протянул он папку Патрику, - прочтешь и постараешься понять. А после ужина я жду тебя в каминной. Обсудим это вместе.

Вернувшись в свою комнату, Патрик аккуратно открыл папку. В ней были листы пожелтевшей от времени бумаги, исписанные мелким убористым почерком. Не почерком господина Маттеуса. Патрик начал читать:

Владелец мясной лавки. Женат. Трое детей. Обвешивает покупателей. Никогда не дает в долг. Никогда не помогает бедным соседям. Жесток с женой. Детей балует ...

Патрик несколько удивился прочитанному, но продолжил:

Предписываю: мясник овдовеет, доживет до глубокой старости и, превратившись в больного немощного старика, будет терпеть голод и издевательства от родных сыновей, жалеющих ему даже кусок хлеба ...

Патрик взял другой лист.

Соседка мясника. Вдова. Единственный сын. Мать работает целыми днями. Сын - хитер и изворотлив. Заискиквает перед сильными и богатыми. Издевается над слабыми и неимущими ...
Предписываю: вдова так и будет влачить свое существование. Сын, так и не выучившись никакому ремеслу и не женившись, будет прозябать в нищете ...

Патрик читал страницу за страницей. Судьбу за судьбой. Его глаза словно впились в написанное. Он жадно вчитывался в каждое слово, боясь хоть что-то пропустить.
Вскоре он поймал себя на мысли, что пытается предугадать, что же будет предписано.

В каминной, где его уже ожидал господин Маттеус, было много кресел. И каждый раз, приходя сюда и видя все эти кресла, Патрик невольно спрашивал себя, зачем. Ведь в замке кроме них никого не было. Да и гостей за эти месяцы он не видел.

- Прочел? - услышал он голос из высокого кресла, стоявшего прямо пред камином.
- Да, - мальчик последовал на голос и, увидев хозяина замка, присел в соседнее кресло.
- И что ты понял? - господин Маттеус с интересом смотрел на Патрика. Патрик неуверенно молвил:
- Кто-то наблюдал за всеми этими людьми и определял их будущее, - мальчик замолчал, но потом все же добавил, - Очень жестоко, как мне кажется.
Господин Маттеус все еще изучающе смотрел на Патрика. Тишину нарушало лишь потрескивание дров в камине.
- Люди сами определяют свое будущее, - наконец, молвил господин Маттеус. - Мы же только наблюдаем, вмешиваясь в их судьбы крайне редко.
- Кто "мы"? - вырвалось у Патрика. Но его собеседник только покачал головой.
- Всему свое время, - загадочно ответил он.

И вот наступил день, когда Патрик получил свое первое задание вне стен замка. Все эти месяцы, проведенные с господином Маттеусом, мальчик не выходил дальше каменных ворот.
Раз в неделю черная карета, доставившая когда-то его в замок, выезжала в деревеньку за провизией. Заезжая на обратном пути к его семье, чтоб отдать кое-какие продукты и часть жалования Патрика. Во всяком случае, так говорил господин Маттеус.
Итак, Патрику предстояло небольшое путешествие по окресностям. Прогулка по деревенским улочкам. Инкогнито. Для этого господин Маттеус дал ему специальный плащ, надев который Патрик становился невидимым.
Его задачей был сбор информации. О жителях деревни, об их достатке, их привычках... "Только описание, никаких рассуждений!" - сказал ему напоследок господин Маттеус, протягивая папку с листами. Чистыми листами. На каждом - лишь имя. Имя того, чью жизнь он будет описывать...

И Патрик пустился в путь. Ему предстояло провести в деревне неделю. Ровно через неделю карета вновь приедет за провизией и за ним. А пока он, перекинув плащ через руку, снял комнату в местном трактире и спустился к обеду.

Имя трактирщика тоже было на одном из листков. Патрик успел просмотреть папку еще в карете. Судя по всему, он поселился в здешних краях не так давно. И информации о нем не было. Известно было лишь, что он не женат, хотя и в годах.
Пока Патрик обедал, в трактир вошла нищенка с грудным ребенком. Молодая, но такая оборванная и грязная. Босая. Отчаявшаяся. Она молча встала у входа и стала ждать. Патрик замер, ожидая развязки. Как дородный трактирщик выгонит её. Дабы не смущать постояльцев. Патрик не раз наблюдал раньше такие сцены. Но трактирщик словно и не замечал гостью. Наконец, он крикнул:
- Чего там встала? Иди сюда. Даром я тебя кормить не буду, а вот поможешь мне с уборкой, тогда пожалуйста.

Патрик поспешил расплатиться. А чуть позже, накинув волшебный плащ, незаметно юркнул в кухню и стал наблюдать.
Трактирщик принес нищей девушке чистую одежду и люльку для её ребенка. И, показав, что делать, ушел. Она проворно принялась за работу, чистила и мыла, то и дело посматривая на люльку. Ребенок спал. Закончив работу и поужинав, девушка взяла ребенка и направилась к дверям. Но рыжеволосый трактирщик окликнул её:
- Можешь переночевать здесь. Куда ты с ребенком, на ночь глядя. Идем, покажу комнату, - и он, не дожидаясь её согласия, стал подниматься по винтовой лестнице. Гостья стояла в сомнениях, но, в конце концов, шагнула за ним.
Патрик шел следом, стараясь не шуметь.
Трактирщик остановился возле дальней каморки, снял с увесистой связки ключей нужный и протянул его девушке. Та молча взяла. А когда мужчина удалился, вошла и поспешно повернула ключ в замке.

Патрик стоял еще какое-то время в узком коридоре. Но ничего не последовало. И он вернулся к себе. Достал лист с именем трактирщика. И начал писать.

Уже перед сном он еще раз пробежал глазами по другим именам: Мельник. Почтальон. Некая старуха, проживающая на самой окраине деревни ... Имен было немного. Но и времени было отведено всего неделя.

Большую часть времени Патрику пришлось ходить в плаще. Невидимый, он видел больше. Да и подвыпившие завсегдатаи паба охотнее обсуждали кого бы то ни было, если поблизости не было незнакомца. И Патрик сидел бесшумно чуть поодаль и слушал. Слушал и запоминал, чтоб ночью, закрывшись у себя в комнате, записать нужное.

Спустя неделю, день в день, час в час, к трактиру подъехала карета.
Патрик уже ждал у входа, сжимая в руках папку с чужими жизнями. Задание было выполнено.

В замке, отдохнув с дороги и спустившись к ужину, он с удивлением обнаружил, что стол накрыт на нескольких персон.
- Добрый вечер, Патрик, - услышал он голос господина Маттеуса где-то рядом, - да-да, у нас сегодня будут гости. А после ужина мы все пройдем в каминную и обсудим твои записи.
- Хорошо, - кивнул Патрик. И, услышав звук открывающихся дверей, обернулся.
В трапезный зал входили какие-то мужчины. Неторопливой походкой. Все изысканно одетые. С благородными чертами... Патрик стоял как завороженный, не в силах оторвать от них взгляд.
Последним вошел самый молодой из прибывших. Это был тот незнакомец, что однажды постучал в дом Патрика и оставил у дверей хлеб. Заметив Патрика, он едва заметно подмигнул ему и проследовал за остальными к столу.

Ужин тянулся невыносимо долго. Все ели молча. Словно боялись проронить хоть слово. А Патрику так не терпелось поскорее оказаться в каминной.
Наконец, господин Маттеус отложил свой столовый прибор, промакнул губы салфеткой и, окинув всех присутствующих взглядом, пригласил следовать за ним.
Патрик шел последним.
Когда он вошел в каминную, гости уже рассаживались в кресла. Казалось, каждый в свое, отведенное только ему. И вот не осталось уже ни одного свободного. За исключением того, что было подле кресла господина Маттеуса. И Патрик направился к нему.

- Это Патрик, господа! - громко объявил хозяин замка, едва мальчик поровнялся в его креслом. Патрик смущенно повернулся к присутствующим и слегка склонил голову. Присел на краешек кресла. Он чувствовал себя крайне неловко в окружении этих благородных особ. Но вот раздается умиротворенный голос господина Маттеуса, и он забывает про волнение.

- Трактирщик, - зачитывает тот вслух записи Патрика, - немногословен, не женат, детей нет, в долг не дает, но нередко позволяет нуждающимся заработать на кусок хлеба...

- УмнО, - услышал Патрик голос одного из мужчин, - дай людям в долг, и они вскоре возненавидят тебя...
Господин Маттеус, казалось, не заметил ремарки и продолжал:
- Поселился в деревне не так давно, никто ничего не знает об его прошлом. Это породило немало домыслов ...

- Могу поспорить, что нелицеприятных, - опять откомментировал тот же господин. Патрик удивился. Откуда этот господин мог знать, ч т о он написал.

- А что нам известно о прошлом трактирщика? - вдруг спросил господин Маттеус всех присутствующих.
- Разорившийся граф, - раздался голос слева. Патрик повернул голову. Это был упитанный мужчина средних лет. С аккуратной бородкой и длинными темными волосами. - Был слишком доверчив. И его же управляющий, обворовав его, сбежал с его же молодой женой. Граф распродал остатки имущества и много лет ездил по свету, разыскивая обманщиков. Но тщетно. К слову, - улыбнулся говоривший, - те давно уже сгнили в помойной яме, их ограбили и убили еще в первую же неделю после побега. Однако, вернемся к трактирщику. Он, натерпевшись за годы скитаний всякого, недавно осел в этой деревеньке и приобрел на оставшиеся деньги небольшой трактир. Не любит говорить о своем прошлом и никому не верит.

В каминной воцарилась тишина. Все размышляли над услышанным. Наконец, хозяин замка слегка кашлянул и молвил:
- Что предпишем, господа? Пусть доживает свой век одиноким трактирщиком? Или дадим ему второй шанс? Что скажете Вы, господин Случай? - и он посмотрел на самого молодого из них. На того, кого Патрик уже знал.
Мальчик сидел, затаив дыхание, и жадно впитывал каждое слово.
Господин Случай (а это, как оказалось, был именно он) молча встал и, прохаживаясь взад и вперед, о чем-то думал. Взоры остальных были прикованы к нему. Все ждали.
Наконец, тот остановился и ответил:
- Хорошо. Мне нравится этот малый. И я готов навестить его.
Господин Маттеус довольно кивнул и объявил:
- Предписываю: трактирщику поможет Случай - молодая нищенка с ребенком навсегда поселится у него, помогая ему во всем; он будет относиться к её ребенку как к своему, и по мере того, как ребенок будет расти на его глазах и называть его отцом, к нему вернется вера в людей и умиротворенность; со временем нищенка и трактирщик полюбят друг друга и станут семьей, дожив до глубокой старости и вырастив еще и внуков...

Поздним вечером, когда Патрик уже лежал в своей постели, он еще долго перебирал в памяти этот необычный вечер. Каждого гостя, каждую реплику, каждое "предписываю"...
Вдруг он задумался о себе. Неужели господин Случай появился у их дверей в тот дождливый вечер не случайно?
"Господин Случай и не случайно," - мысленно улыбнулся он. И что было бы, не сядь он в карету?

Тут в дверь тихо постучали.
Мысли, словно пугливые птахи, мгновенно разлетелись.
Патрик прислушался. Не почудилось ли ему. Но стук повторился.
- Открыто, - крикнул мальчик, натягивая на себя одеяло. Дверь слегка отворилась. На пороге стоял он. Господин Случай.

Он бесшумно вошел в комнату и сел на стул, стоящий возле кровати.
- Я хочу дать тебе кое-что, - и его рука скользнула под плащ. В лунном свете что-то блеснуло.
- Это четки, изумрудные четки, - пояснил господин Случай. - Теперь, когда ты будешь собирать чужие судьбы, у тебя будет возможность помочь некоторым из них. Тем, кто больше всех нуждается. Тем, кто действительно достоин.
- Как?
- Оставляя по маленькому изумруду из четок. Но если ты оставишь изумруд не тому, то ты только навредишь бедняге. Он без пользы потратит его...


Ночная фея на мгновение задумалась.
- Дальше, дальше! - попросил мальчик, не проронивший до этого момента ни звука.
- А дальше потянулись года. Патрик время от времени выезжал с каретой по окрестным деревушкам и городкам, где бродил в невидимом плаще от дома к дому. Смотрел, слушал, записывал...
- И оставлял изумруды?
- Очень редко, но оставлял, - кивнула задумчиво фея. - А когда в четках остался последний изумруд, господин Маттеус призвал его к себе и сообщил, что вместе с этими четками заканчивается и срок его службы в замке. И что он волен вернуться домой.
- И он вернулся? - затаил дыхание слушавший мальчик. Фея улыбнулась и покачала головой.
- Нет. Прошло столько лет! И все уже свыклись с мыслью, что призраки таинственного замка поглотили его на веки. Да и его маленькая сестренка Берта уже выросла и не нуждалась в его помощи и защите.
Единственное, что ему хотелось, так это подарить ей на память о себе последний изумруд из четок.
- Значит, Патрик остался в замке?
- Он получил бессмертие. И до сих пор иногда бродит где-то среди людей, скрытый от наших глаз невидимым плащем, и записывает все наши поступки, плохие и хорошие.
- А изумруд? - уже засыпая спросил ребенок.
- Берта сделала из него кулон и хранила его до конца своих дней, завещав потом внучке, а внучка - своей внучке, - с этими словами фея рассыпала в воздухе сны, и, ласково проведя рукой по рыжеватым волосам уснувшего мальчика, полетела к окну. На сей раз она ничего не оставила в подарок, только сняла со стены семейный портрет и поставила его на прикроватную тумбочку. На шее мамы висел старинный кулон с изумрудом.