Темнота

Я пишу эти строки в надежде, что таким образом удастся излить весь тот ужас, который гнетет мое сердце, ибо я по воле судьбы стал невольным участником столь жутких событий, что до сих пор не могу без содрогания вспоминать о них. Но мой врач рекомендовал мне выплеснуть на бумагу то, от чего меня начинает трясти, когда по углам нашей палаты вечером скапливается сумрак. Ха! Он думает, будто я сумасшедший! Увидел бы он то, что видел я, сохранил бы он здравый ум?
Все началось год назад, когда за ужином, в одном из кафе на Невском мой школьный друг Виктор вдруг заявил:
 - Представь себе, что возможно с помощью некого прибора создать локальную область абсолютной темноты...
Виктор недавно получил степень кандидата наук и преподавал на кафедре квантовой физики в Университете. Он постоянно рассказывал о загадочных для меня, журналиста, вещах.
- Довольно любопытно, но на практике…так ли это нужно? - спросил я и отправил в рот кусок мяса.
- Да к черту практику! - с чувством воскликнул Виктор. - Это ведь ужасно интересно с научной точки зрения, представь себе устройство, не поглощающее свет, как Черная дыра, а создающее темноту вокруг!
- Не понимаю, как темнота может появиться из ниоткуда, ведь Тьма - это лишь отсутствие Света
- В том то все и дело! - улыбнулся мне Виктор, как улыбается школьный учитель ученику, который заинтересовался его лекцией, и снизил голос. - Слушай, я открою тебе страшную тайну, только никому ни слова. Сейчас я работаю над одним устройством... Вначале это был чисто теоретический интерес, но недавно этим заинтересовались военные... Так вот, эта штука может создавать вокруг себя шар абсолютной темноты диаметром до двух метров. Но это не поглощение света, а будто мы открываем дверцу куда-то, где очень и очень темно. Если поднести фонарь вплотную, то луч света не сможет ни на миллиметр осветить пространство внутри шара. Человек же, входя внутрь, словно слепнет. И чувствует холод, не зря - приборы фиксировали минус десять по Цельсию.
- Что же это? - удивился я.
- Пока мы и сами не знаем...- как-то уклончиво ответил Виктор. А общий принцип работы ... ты все равно не поймешь. Да и я давал подписку о неразглашении. Но показать - смогу. Приходи завтра в мою лабораторию, сам все увидишь, а пропуск тебе обеспечу, я ведь все-таки руководитель проекта!
- С большим интересом! - живо согласился я. - А что, у тебя теперь своя лаборатория?
- Да, проект курирует Министерство обороны, так что исследования перенесены из университетского корпуса в Кронштадт, да еще охраняется. Вот, держи адрес. - Виктор достал из нагрудного кармана пиджака ручку, щелкнул ею и начертил на салфетке адрес. - Жду тебя завтра, в час дня.

Следующим утром я мчался во весь опор в Кронштадт. По обозначенному адресу обнаружился какой-то длинный двухэтажный дом из потрескавшегося красного кирпича. Обойдя его вокруг, я обнаружил дверь, обитую оцинкованным железом - наверное, самую новую часть этого здания, видимо еще девятнадцатого века постройки. Несколько раз стукнул кулаком. Минуты через три замок щелкнул, дверь приоткрылась, явив на пороге лейтенанта, судя по нашивкам - космических войск.
- Чем могу помочь? - холодно спросил он.
- Эээ... мне должны были оставить пропуск, - я показал свой паспорт.
Лейтенант пристально рассматривал мое лицо, сверяя его с фотографией.
- Да, все в порядке, проходите, - уже более дружелюбно сказал он.
Я вошел и огляделся. Внутри здание было полным контрастом своему внешнему облику - на подвесном потолке ярко светили лампы, стены были отделаны белым кафелем. Впереди виднелся длинный коридор, а путь преграждала арка металлоискателя.
- Прошу вас, сюда, - указал на него курсант, - все железные предметы на стол.
Избавляясь на время от ключей, мелочи и ремня с пряжкой, я кинул взгляд в комнату справа, через приоткрытую дверь. Там сидели два спецназовца с автоматами и о чем-то беседовали.
- Пропуск отдадите на выходе, - сказал вслед лейтенант.
- Простите, а где сейчас находится Афанасьев?
- Думаю, что в главной лаборатории, последняя дверь слева.

Виктор был на месте, сидел за столом и просматривал какие-то таблицы на мониторе. В центре комнаты, за сплошной металлической оградой, на массивном штативе стояло странное устройство размером с баскетбольный мяч, нагромождение дуг, катушек и шестеренок. Вокруг него суетились, настраивая приборы, двое людей в белых халатах.
Виктор обернулся.
- А! Привет, - вскочил он и подбежал ко мне.
Сейчас мой друг походил на безумного профессора из фильма про машину времени - такой же взъерошенный, с безумными глазами и в измятом халате.
- Ну как, сгораешь от любопытства? Сейчас, сейчас, мы его включим. У нас все готово?
- Готово! Можете запускать, Виктор Александрович, - кивнул один из ассистентов.
Виктор подошел к ограде, отрыл дверцу шкафчика, подвешенного на ней, щелкнул какими-то тумблерами, опустил рубильник и стал медленно крутить красную ручку. Свет мигнул на мгновение, что-то низко загудело. Внутри прибора сверкнули молнии, потом появился сгусток чего-то темного. Сгусток расширялся, и вскоре на расстоянии вытянутой руки от решетки колыхалась стена мрака, непроглядного мрака.
- Потрясающе! - изумленно воскликнул я.
- Знал, что тебе понравится, - усмехнулся Виктор. - Ладно, ты пока посмотри, а мы немного поработаем.
Пока мой друг занимался с ассистентами только им понятными делами, я рассматривал шар. Невозможно было поверить своим глазам! Мрак неподвижно висел в воздухе под гудение приборов. Поддавшись соблазну, я просунул руку сквозь решётку, и кончики пальцев погрузились во тьму, сразу же мои пальцы ощутили холод и еще страх, будто я коснулся чего-то потустороннего. Резко отдернув руку, согрел ее дыханием.
Еще около часа физики исследовали всевозможные параметры Шара. Меня же продолжало тянуть к этому сгустку тьмы. Я снова просунул руку сквозь решетку, в этот раз мои пальцы остались внутри дольше. Какое странное, неприятное ощущение, будто я погрузился во что-то абсолютно чужое, чужое и враждебное. Несколько раз я чувствовал движение воздуха, хотя сквозняков в комнате не было.
- Ну что, впечатлило? – хлопнул меня по плечу Виктор. – Пойдем, пообедаем.
Я вздрогнул от неожиданности.
- Да, после такого…неплохо бы подкрепиться.
Столовая располагалась в этом же здании, тремя дверьми правее. Кроме нас там были уже знакомые мне ассистенты, какой-то еще человек с погонами капитана и трое курсантов, опять же – космических войск.
- Даже не представляю, как такое возможно, - начал я разговор, когда мы сели с едой за столик.
 - Я не вправе разглашать подробности, могу лишь сказать, что прибор не создает тьму, а вырезает кусок пространства. Один раз я зашел в него, вокруг была темнота, темнота и холод. И еще…- Виктор нагнулся к моему уху и прошептал. – Вокруг будто раскинулось бескрайнее пространство… Меня сковал дикий страх, и я, сделав шаг назад, выскочил из шара.
- А как случилось, что тебя взяли под опеку военные?
- Вначале исследования велись под руководством Университета, но потом…
 Неожиданно в столовую вошел человек в военной форме, судя по звездам на погонах - полковник. Он также заказал себе еду и сел обедать за соседний столик.
Виктор тут же замолчал, шепнув мне:
- Наш шеф, полковник Дивов. Большая шишка. Так что…давай-ка, поговорим на нейтральную тему.
Я все понял, все-таки секретность. И до конца обеда мы обсуждали новинки литературы, кино и вспоминали веселые школьные годы.
Когда с едой было покончено, Виктор поспешил распрощаться, сославшись на множество дел. Мы пожали друг другу руки и расстались, как оказалось далее – на два месяца.

***
От Виктора не было никаких вестей, он не звонил и не заезжал. Об исследованиях, понятное дело, нигде не писалось. Только смутила статья в случайно купленной газетенке «Загадки века» под заголовком «Военные в Кронштадте открыли адские врата, демон съел уборщицу». Но я не придал ей особого значения. Жизнь текла своим чередом. Был конец августа и приближался к концу мой отпуск. Как-то вечером раздался телефонный звонок, это был Виктор.
- Привет, - тихим голосом сказал он. – Меня отстранили от проекта, а лабораторию куда-то перенесли, но … приезжай ко мне на дачу.
Конечно, я прекрасно знал его дачу, точнее – дачу его родителей. Это был большой дом в старом дачном поселке в живописном месте Карельского перешейка. Почти все летние каникулы в детстве и юности я проводил там с Виктором и его мамой, специалистом по финно-угорской культуре. Мы часто валялись на пляже, исколесили все окрестные леса. Потом, когда я вырос, то стал все реже заезжать туда. Конечно, меня порадовала возможность увидеть моего друга и дорогие моему сердцу места, поэтому я с радостью согласился. Быстро собравшись, спустился к машине и помчался за город.
Дом встретил меня темными окнами, только в любимой комнате Виктора горел свет. Оставив машину на дороге, я открыл калитку и не торопливо пошел по тропинке к крыльцу. Над головой ветер шумел в кронах сосен, и зажигались первые звезды. Подойдя к двери, я постучал, но в доме было тихо. Дернул за ручку – дверь оказалась незапертой. Пройдя по тёмной веранде и поднявшись по скрипучей лестнице, я очутился перед комнатой Виктора. Внезапно дверь резко распахнулась, в проеме показался мой друг с двустволкой в руках. Вид у него был, мягко говоря, потрепанный, наверное, он недели две не мылся и не менял одежды, на небритом лице отражался испуг и растерянность.
- Кто здесь!? – резко спросил он.
- Тихо, тихо, это я, - успокоил я его.
- Ааа…Хорошо, что ты приехал, проходи, - Виктор отступил на шаг назад и опустил ружьё.
 Комната представляла собой типично холостяцкую нору – повсюду царил беспорядок, на большом столе красовался ноутбук в окружении пустых бутылок и консервных банок. Также можно было разглядеть сковороду с жареной картошкой.
- Ужинать будешь? Я тут картошки пожарил, - спросил Виктор.
- Нет, спасибо.
- А выпить хочешь?
- Нет, я за рулем.
- А я выпью, - глубоко вздохнул Виктор.
Он налил в стакан водки и залпом осушил его. Потом повалился в кресло и закрыл лицо руками.
- О Боже, как все это невероятно!
- Рассказывай, что случилось, почему тебя отстранили? – спросил я, усаживаясь в кресло напротив.
Виктор выпрямился и глубоко вздохнул.
- Спустя две недели, как мы с тобой виделись в последний раз, какая-то большая шишка в Москве решила, что исследования слишком важны, чтобы вестись в «провинциальном городке» и их перенесли, куда – даже мне не сказали. Ну, а меня поблагодарили и предложили продолжить заниматься научной работой в университете. Даже авторских не заплатили, а ведь это мое изобретение! - Виктор со злостью стукнул кулаком по подлокотнику. Было сказано, что есть люди, которые лучше справятся и лучше обеспечат безопасность.
- Что значит, «безопасность»? – удивился я.
Виктор пристально посмотрел на меня, сощурил глаза и пробормотал.
- Теперь это не имеет значения… И к черту эту расписку о секретности! Я расскажу тебе всю правду, с самого начала, - уже громче сказал он.

- Когда я разрабатывал установку, - начал рассказ Виктор. – То думал лишь о теоретическом интересе, ведь это потрясающе для физика. Сам прибор влияет … ты все равно не поймешь… Вначале я считал, что это как лампочка наоборот, но вскоре стал подозревать, что это дверь, дверь куда-то…
- Дверь? – удивленно спросил я
- Да. Во-первых, внутри шара огромное пространство. Лазерный луч, пущенный в него, не выходит с другой стороны. Один раз я бросил в Шар гаечный ключ, он не вылетел, понимаешь? Мы применили эхолот, он показал дно кратера или ямы в скалистой местности. Что же до физических и химических параметров… Температура строго минус десять по Цельсию, давление – 0.7 атмосферы, радиационный фон – 260-270 микрорентген в час, повышенное, но не смертельно. Состав воздуха похож на наш, но кислорода меньше, девять процентов, больше азота и диоксида углерода. И еще … там не абсолютная тьма. Если войти внутрь и дать привыкнуть глазам к темноте, то можно увидеть под ногами скалистую поверхность, покрытую выбоинами, трещинами, усыпанную острыми камнями. Во многих местах на камнях – какая-то слизь, которая слабо светится зеленым. Ты постепенно различаешь себя стоящего на дне какой-то впадины. Вокруг видны кромки скал. Небо над головой абсолютно черно.
 Когда мне все это открылось, то я долгое время пребывал в прострации, но потом мне стала мерещиться нобелевская премия, всемирная слава. Тогда я опубликовал результаты исследований, правда – с искажением и не полностью. Тут то и заявились военные, предложили выгодные условия, от которых я не смог отказаться. Правда, пришлось рассказать все. Виктор уронил голову и замолчал.
 - А как случилось, что тебя отстранили, и что означает «безопасность»?
 - Странности начались с самого начала. Во-первых, наш лабораторный кот, всеобщий любимец, при включении прибора впадал в безумие – шипел, шерсть становилась дыбом, и он в страхе выбегал из комнаты. Потом – следы на полу. В первое время блок питания был несовершенен, и разгон аппарата требовал значительных энергозатрат, поэтому мы оставляли его на ночь включенным. И зачастую утром на полу, на стенах и мебели была та самая слизь. Ночной охранник жаловался на странные звуки за запертой дверью и на сковывающий страх, накатывающий волнами. Его собака при этом выла и жалко скулила.
Я сам, оставаясь поздно поработать, подчас испытывал этот сковывающий страх, возникающий из неоткуда, когда дрожат руки, а на спине проступает холодный пот. И взгляд, взгляд полный ненависти и злобы, не человеческий, а абсолютно чужой. Тогда я приказал окружить аппарат решёткой, так спокойней
Мы продолжали исследования шара, вернее - Мира, который нам открылся. Бывали там немногие, мало было людей, которые выдерживали. Нужны крепкие нервы. Подвергли анализу камни – обычные минералы, а вот слизь загадала загадку биологам. Самый близкий аналог земным организмам – водоросли, только метаболизм совершенно иной, и вместо углерода – кремний. Мы по очереди заходили туда, пытаясь узнать, что там, за кромкой скал. Дольше всех выдерживал я. Один раз, сжав зубы, все-таки доковылял до самого верха. Внизу … внизу была каменистая равнина. Светящаяся слизь длинными полосами уходила к горизонту. А вдалеке, в небо уходил какой-то объект, пик или башня, густо поросший слизью.
- Это просто невероятно, как я сожалею, что тебя лишили всего этого.
- Лишили? Как бы не так! Кто изобрел прибор? Разве не я? Пойдем со мной!
Мы спустились на первый этаж, прошли на кухню. Виктор нагнулся и потянул на себя крышку – внизу обнаружились ступени в подвал.
- За мной! – скомандовал мой друг и скрылся во тьме.
И я, повинуясь репортерской страсти к сенсациям, последовал за ним. Щелкнул выключатель – под потолком зажглась тусклая лампочка. Мы находились в небольшом помещении, ближайшая стена была занята полками с заготовками, у задней же – стоял на штативе тот самый прибор! При этом половина подвала была отгорожена наспех сооруженной решеткой из арматуры. Была и дверь, запертая на навесной замок. Виктор открыл дверцу ящика, висящего на решетке, щелкнул несколькими тумблерами, опустил рубильник и стал медленно крутить большую красную ручку. Установка низко загудела.
- Как видишь, я воссоздал его. Они думали, что смирюсь, как бы не так! Вот уже месяц я продолжаю исследования в одиночку, и никто мне не может помешать. Но вот что, остался страх, я боюсь далеко заходить в том Мире, ты должен мне помочь, пойдем со мной, вместе не так страшно. Так хочется узнать, что же Там!
Тем временем, гудение усилилось, а за решеткой стал разрастаться шар темноты.
- Так ты со мной? – Виктор пристально посмотрел мне в глаза.
Я же со страхом смотрел вглубь тьмы, в душе копошились тревожные предчувствия, а сердце сковывал ледяной страх. Но любопытство пересилило.
- Я с тобой!
- Тогда оденься, там холодно! – он кивнул на вешалку за лестницей, где висела старая зимняя куртка и ватник.
Виктор надел куртку, а мне достался ватник. Также за лестницей обнаружились какие-то баллоны и старый военный бинокль.
- Один знакомый пожарный отдал. Списанные, но работают, без них задохнешься, - Прокомментировал мой друг. – Давай-ка еще подстрахуемся…
 Он обвязал нас веревкой наподобие альпинистов, первым был я, а сзади – Виктор. Веревка уходила к массивной катушке, приделанной к стене.
Наконец, когда замок на двери был открыт, а мы надели дыхательные маски, Виктор закинул за спину ружье, повесил на грудь бинокль, и мы сделали шаг в черноту. Бетонный пол подвала резко сменился на каменистую поверхность. Вокруг рухнул холод и темнота. Несколько минут мы стояли, давая возможность глазам привыкнуть. Постепенно я стал различать вокруг слабое свечение, а чуть позже вокруг стала видна каменистая пустыня, вдаль уходили слабо светящиеся зеленоватые ленты. Мы стояли на вершине небольшого холма. Виктор тронул меня за плечо.
 - Местность несколько иная, чем я тебе рассказывал, но и дверь открыта из другого места. А теперь посмотри направо, там самое интересное, - он протянул мне бинокль.
 Вдали ленты слизи поднимались вверх, будто облепили какой-то пик или башню, сам же объект был чернее окружающей темноты.
 - Как было бы интересно узнать, что там… - загадочно пробормотал Виктор. – Как знать, быть может, в этой башне скрыты тайны мироздания.
- Не по себе мне от этого места, прямо мурашки по коже, - поёжился я.
- Пойдем, спустимся вниз, кое-что покажу, - пробурчал Виктор.
Минут пять мы спускались по склону, наконец - остановились.
- Ты слышал, что цель оправдывает средства? – неожиданно спросил мой друг.
- Это ты к чему? – удивился я.
 - К тому, что знание превыше всего, прости, дружище, ничего личного, - равнодушно сказал Виктор, вытащил из кармана ракетницу, и небо озарила красная полоса.
- Что ты делаешь?! – закричал я.
Он снял с плеча ружье и взвел курок.
- Там, в этой башне, скрыты знания, знания о самой природе мироздания, о Вселенной, о пространстве и времени, знания о таких древнейших временах и о таких странных мирах, что ты даже представить себе не можешь! И я тоже. Но Они говорили со мной, Они обещали отвести меня Туда и все показать. И тогда я узнаю Всё, Всё обо Всём. Ты не связан с наукой, простой обыватель, не знаешь, что значит копаться на поверхности и не иметь возможности углубиться в суть. Но я нашел свой путь, мне нужны знания, а Им…, они очень любят то, что мы условно называем жизненной силой, Они очень любят пить её. Если я смогу в достаточной мере насытить их, то Они отведет меня в башню.
Меня трясло, к горлу подступила тошнота. Сразу вспомнились статьи желтой прессы о несчастных случаях в лаборатории Виктора и сообщения о пропавших в окрестностях его дачи людях. Кто, Они, хотел выкрикнуть я, но горло пересохло, и из меня вырвался лишь хрип. Виктор перерезал веревку и стал медленно отступать назад. А потом…О, Боже! Я никогда не смогу забыть Их! Вначале мне примерещились какие-то сгустки мрака, которые сползались ко мне, но когда Они подошли ближе… Высотой около двух метров, очертания неясные, внизу какая-то бахрома, вместо рук – щупальца, на голове – наподобие рогов, загнутых назад, но постоянно шевелящихся. Какая мерзость, никогда не видел ничего отвратительней. Глаза – два красных пятна, а рот…рот – узкая щель в бездну, в Ничто! Один из них дотронулся щупальцем до моей руки. Это было, как прикосновение самой смерти, холодное, скользкое, но какое-то полуматериальное. Ледяной холод и страх сковали меня. Несколько мгновений я стоял как столб, но все-таки собрался с силами. Резко бросившись назад, я ударил головой Виктора в живот, тот упал на камни и выронил ружьё. Схватив его, я ударил в плечо безумцу прикладом. Виктор вскрикнул и скорчился от боли. Я прицелился в ближайшую Тень и нажал курок. Осечка! Видимо, недостаточно кислорода. Я отбросил бесполезное оружие и бросился вверх по склону, цепляясь пальцами за камни, ориентируясь по веревке, которой был привязан Виктор. Часть теней гнались за мной! Я решил избавиться от лишнего балласта – расстегнул застежки кислородного баллона, сделал последний глубокий вздох и сбросил его. Кинул последний взгляд назад – внизу Виктора окружили Тени, а часть них продолжали преследовать меня. Я побежал быстрее – спасение было близко. Мои легкие разрывались от холодного разреженного воздуха, и последнее, что я услышал, прежде чем покинуть этот проклятый мир, был безумный вопль Виктора…
С разбегу я чуть не врезался в лестницу, вскочил на неё, и, даже не подумав выключить прибор, бросился прочь. Сердце бешено колотилось, разум затмил страх. Вот я на улице, бегу к машине… Около калитки меня хватают чьи-то сильные руки и затаскивают в кусты.
- Ага, попался, голубчик.
В лицо ударил луч фонарика, я различил двух людей в форме ФСБ.
- Афанасьев, вы арестованы по обвинению…неважно, сейчас не до этого, - сказал первый.
- Это не он, - резко сказал второй. – Эй, где Афанасьев!
Меня трясло, а глаза вылезали из орбит.
- В подвале! – смог лишь выкрикнуть я.
- Группа захвата, подозреваемый находится в подвале! – скомандовал второй по рации.
 Четверо людей с автоматами отделились от забора и побежали к дому. Второй тоже покинул кусты, приказав первому охранять меня. О Боже, мне надо было предупредить их, но я… я не мог.
 Мой охранник со страхом рассматривал меня.
- Эко, брат, какой молодой, а виски белые. Вот у меня дед…
Его прервал дикий крик из дома. Один из группы захвата широкими скачками бежал забору, бросив автомат, перемахнул ограду и скрылся в лесу, крича на бегу.
- Спасайтесь! Они идут, они идут!!!
Второй, из поймавших меня, вытащил пистолет, но его ноги подкосились, когда из дверей дома стали расползаться Тени. У изгороди началась стрельба.
- Внимание! Всем отходить! Неконтролируемый прорыв! Приказ полковнику Михайлову действовать по плану Д.
Он развернулся, чтобы бежать, но перед ним встала одна из теней, наклонилась, будто целуя – и бездыханное тело повалилось вниз.
 Между тем, моего охранника и след простыл. Пользуясь случаем, я рванул за калитку и, не оборачиваясь, не вспомнив о машине, бросился в лес, сплошной стеной стоявший напротив дома Виктора. Оказавшись под сенью деревьев, остановился отдышаться, обернулся. Поселок пробуждался, разбуженный криками и выстрелами, в окнах зажигался свет. Несколько мгновений спустя, дачи огласили дикие вопли, звон разбитого стекла, безумный вой собак и матерная ругань. Похоже, твари нашли себе много любимой пищи… Но я уже бежал, что было сил вверх по лесистому холму, цепляясь за камни, песок и вереск. Через полчаса выдохся и присел на камень отдохнуть. Далеко внизу проглядывали огоньки поселка, а вокруг царила тишина ночного леса на исходе лета. Неожиданно тишину нарушил рев реактивных двигателей, а небо озарили десятки огненных дрожек. Миг – и над деревьями поднялись огненные грибы. До меня донесся рокот взрывов. Над головой промелькнули самолеты, сделали круг и повторили атаку на несчастный поселок. Боже, они не могли так поступить! Там же были люди, живые люди! От несчастного поселка ничего не осталось, только море огня, захватывающее окрестные леса. Но и этого оказалось мало! Послышался стрекот вертолетов, они пронеслись над моей головой и сбросили на останки поселка стену огня, это был напалм. Чудовищно! Наверное, сама земля выгорела на несколько метров и столетия там ничего не вырастет. Близлежащие леса тоже сгорели дотла. А все люди, кто жил там в те дни погибли жуткой смертью. Страшную цену заплатили мы, чтобы не пропустить Тварей в наш мир… Но все ли они погибли? Иногда мне кажется, что когда темнеет, они тянут ко мне свои мерзкие щупальца, и я кричу, кричу, кричу, пока мне не сделают укол…
 Дальнейшее помню плохо, я всю ночь прошлялся по лесу, добрался до какой-то дороги, тащился по середине, обгоняемый редкими машинами. Кто-то подобрал меня и, увидев мое невменяемое состояние, отвез в больницу. Всю дорогу я молчал. Люди не могли вызнать у меня ничего, ни обо мне, ни о чудовищном зареве огня вдалеке. Очнулся я в больнице. Вначале врачи считали, что у меня шоковое состояние, но через пару недель, когда меня уже должны были выписать, диагноз неожиданно изменили на манию преследования и шизофрению. Теперь я и сам не знаю, было ли все это? Виктор, тот жуткий каменистый мир, расправа над несчастным поселком. И от чего я был в шоке, от встречи с Тварями и расправы над невинными людьми, или оттого, что остался единственным выжившим при том катастрофическом разрыве газопровода, как говорит доктор? Ну, я рассказал все, а теперь пора спать… Мне сделают укол, и я погружусь в забытьё, лишенное и снов, и кошмаров.

***
 В кабинете главного врача сидели двое. Один, в белом халате, - за столом в кресле. Другой, человек в штатском, с неприметной внешностью, расположился на диванчике. Он держал в руках листы бумаги, исписанные мелким почерком.
 - Любопытный случай, молодой человек относительно здоров, во всяком случае, пребывание в стационаре необязательно, но он несет такой невероятный бред!
 - Последствия шока, подумать только, единственный спасшийся при разрыве газопровода, на его глазах сотни людей заживо сгорели, - сказал человек в штатском.
- Да, в новостях показывали, страшная катастрофа, - вздохнул главврач.
- Подержите-ка его, доктор, еще месяца три…
- А диагноз?
- Диагноз пусть останется. А это, - он потряс пачкой листов, - это я возьму с собой.
- Что ж, - врач развел руками, - вынужден подчиниться, только вот какое дело у ФСБ до этого несчастного?
- Это тайна, доктор, государственная тайна, - вежливо улыбнулся человек в штатском.