Что случилось с Иваном Матвеевичем никогда

Однажды Иван Матвеевич потерял себя.
Но поскольку это случалось с ним не только однажды, но и дважды и трижды, даже многажды, то потери этой он не заметил. «Одной больше одной меньше, найдётся как-нибудь»- так мог думать Иван Матвеевич, если бы обратил на потерю внимание.
Да, однажды он пропал. Совсем. А что? Со всяким может случиться. Потом вернулся. И тоже совсем. И даже больше: и с тем и с другим и с лишним и с ненужным. Тот и другой ушли сами по себе, а лишний и ненужный оказались ненужными и лишними. Так что по возвращении Иван Матвеевич остался сам с собой и продолжал посещать работу.
Поэтому внимания на такие заурядности как потеря самого себя у Ивана Матвеевича не обращалось. Ведь это не мешало работе. Всё внимание было отдано ей. Внимание уходило и засиживалось вместе с Иваном Матвеевичем на работе допоздна. А работе это нравилось – когда всё внимание ей.
Работу он не то чтобы любил, но считал букву служебной инструкции самодовлеющей вещью. Хотя, что такое самодовлеющая вещь он затруднялся объяснить, поэтому и соблюдал инструкцию от точки до точки. А инструкций было много, и они постоянно менялись, росли в объёме и количестве. Иван Матвеевич, порой, греша бесплодным прожектёрством, мечтал об изобретении такой машины, которая бы вырабатывала энергию из инструкций. Это же неиссякаемый источник энергии!
Да, работу свою он не то чтобы любил, он любил свою должность. Не бог весть какую, но всё же. Ведь если у тебя должность, то это значит - все тебе должны. Но!
- Что-то вы сегодня какой-то потерянный, – обращались к нему коллеги по работе.
Они не знали, что сегодня Иван Матвеевич обратил внимание на потерю себя.
Вместе с тем он обнаружил непонимание. И как оказалось оно явилось ему совершенно неожиданно, при том оно сопутствовало всему его жизненному пути. Он просто не обращал внимания! Непонимание это приближалось к религиозной вере в невозможное, но очевидное и действующее вопреки тому, что знал Иван Матвеевич. Это так потрясло его, как если бы он мечтал и боялся своей мечты, а она сама открылась ему во всём своём ужасном великолепии и недостижимости.
Бессознательно он давно догадывался, что потеря себя на работе – есть необходимое условие самосохранения! Сам процесс происходил незаметно и не мог быть обнаружен на каком-то определённом отрезке своего становления во времени. Он как бы был за пределами времени и потому в момент его обнаружения процесс являлся целиком, окончательно доведённым до своего совершения.
Чем глубже Иван Матвеевич вникал в открывшуюся ему бездну, тем больше убеждался, что нет ничего сверхъестественного в том чтобы потерять и обрести себя. И что очень естественно и, однако противно – потерять себя, чтобы не искать.
«Где я?» – спрашивал себя Иван Матвеевич и осматривался. Его пугало чувство отсутствия себя. Он чувствовал своё отсутствие и сжимался внутрь своего отсутствия. «Я отсутствую» - это понимание наполняло все отсутствующее существо Ивана Матвеевича без остатка. «Пропал! Исчез! Сгинул! Где я?» Где бы ни был Иван Матвеевич, но уж точнее не в себе, как бы он не пытался сжаться внутрь своего отсутствия.
Иван Матвеевич присматривался к окружающим коллегам, но не находил себя в них. В них он находил такое же отсутствие как и в себе. Все были не в себе! Но отсутствующие коллеги, никак не беспокоились потерей себя. Единственное, что успокаивало Ивана Матвеевича, это то, что не находил себя в других: он не потерялся в ком-то другом, не наполнил его отсутствие. И если он не стал кем-то другим, то значит ещё не всё потеряно. Значит, он ещё может найти себя, стать самим собой.
Иван Матвеевич встал из-за стола и вышел из кабинета. Сотрудники только пожали плечами.
Дальше последовало осознание своего существования. Иван Матвеевич нашёл себя. Или нашел то, что полагал собой. Да. Он сел на лавочку в парке на набережной. Сидя в тени и любуясь далью, в которую текла река, он вдруг осознал…
В один момент он осознал, что он персонаж, придуманный автором. И даже не персонаж, а некий непонятный эксперимент.
- Освободи меня – просил он автора. – Ну что тебе стоит? Всё что со мной происходит, все мои поступки, мои слова, мысли - всё это придумываешь ты. Всё от тебя. Ты можешь сделать со мной всё что хочешь. Ты можешь сделать из меня кого угодно, я же не могу даже вообразить тебя. Даже если ты явишься ко мне в образе, то это будет только очередной персонаж, почти такой же, как я. Всё мое существо - твоё творение. И моё осознание всего этого – твоя воля.
Я даже не знаю моё ли это желание – освободится. Возможно, что это твой очередной эксперимент. Возможно, это ты хочешь избавиться от меня. Возможно, ты не решаешься сделать это сам и поэтому вкладываешь своё желание в меня. Чтобы я сам выбрал, чтобы было легче, чтобы не так страшно, чтоб была некая справедливость. Ведь так легче –когда я сам попрошу тебя об этом. Не для этого ли ты открыл мне правду обо мне? Ведь, правда -первый шаг к свободе. Возможно. Столько возможностей.
Автор, прошу тебя, прекрати писать. Не мучай ни меня, ни себя.
Что? Ты тоже мучаешься? Хочешь свободы и не можешь к ней приблизиться. Не можешь не писать. Теперь я не знаю, кто из нас кого держит, кто кого приковал к себе.
И я сомневаюсь в твоём могуществе, раз ты решил создать меня. Ведь была же причина. Была потребность, необходимость. Что ты хотел? От меня? Что я для тебя? Чтобы я помог тебе в твоём творчестве? Или я прихоть и любопытсво? А теперь и кандалы твои?
Я знаю, что мои слова – твои слова, что ты через меня говоришь со мной. Ты дал мне это знание. Но я не просил тебя об этом. Ах, да я и не мог просить до тех пор пока бы не получил этот дар и это проклятье – спрашивать.
Ты мой автор. И ты автор всего, что меня окружает. Ты присутствуешь во всём. И значит я и весь мир – это ты. Значит это…Это не я мучаюсь! Это ты! Твои мучения, твой поиск себя!
Так вот зачем ты сделал так, чтоб я искал себя!