Джип на обочине

- Останови, - сказала она тусклым голосом.

Он отрицательно покачал головой.

- Успокойся, Элен.

- Останови сейчас же, - она почти крикнула.

Он притормозил и съехал на обочину. Она повернула к нему лицо, губы ее задрожали, она будто собиралась заговорить. Но, побледнев от усилия, сдержалась. Потом толкнула дверцу и вышла. Он тоже вылез из машины. Она, пребывая в угрожающей нерешительности, не двигалась с места. Светлые волосы, подхваченные ветром, обвивали ее шею и, как дым, струились вдоль щек. Он подошел и взял ее за локоть.
- Садись, поедем, - он старался говорить мягко.
Она вырвалась.
- Только не с тобой!
Он пожал плечами.
- Ключи в машине. Езжай одна.
Она уперлась в него бешеным взглядом.
- Мне не нужна твоя машина! Понимаешь?!
Он подумал, что она сейчас вцепится ему в горло.
- Ты ужасно выглядишь, когда не можешь себя контролировать, - сказал он раздраженно. – И не шипи на меня!
Он пожалел, что добавил это, потому что она на самом деле чуть-чуть шепелявила.
- Пусти, - она оттолкнула его и пошла по шоссе.
Он оглянулся. Дорога была пуста. Он догнал ее, зашагал рядом, спотыкаясь на гравии. Через несклько минут он решился заговорить.
- Прости, Элен.
Она остановилась, усмехнулась, сощурившись:
- Я тебя прощаю. Доволен? А теперь убирайся к дьяволу. – Она повернулась и вновь решительно зашагала.
Он видел ее спину, длинную и узкую, стройные ноги. Он провожал ее взглядом и никак не мог собраться с мыслями, и только машинально твердил про себя, что напрасно поторопился и рассказал ей все раньше, чем они приехали в город.
Элен отошла метров на сто, когда из-за спины бесшумно выскочил автомобиль. У него пересохло в горле, потому что в этом черном джипе он узнал свою машину.
Элен оглянулась и, увидев приближающийся автомобиль, подняла руку. Но заметив, что водитель и не думает останавливаться, она выбежала наперерез машине и еще требовательнее замахала рукой. Отчаянно сигналя, машина завиляла и вдруг понеслась прямо на Элен. Ее крик оборвался с ударом. Она упала навзничь и застыла без движения, раскинув руки.
Машина, вылетев на встречную полосу, пошла юзом, перевернулась и наполовину исчезла в кювете.

*
Он подбежал к Элен, опустился на колени, осторожно приподнял ее голову. Она открыла глаза.
- Оставь, - прошептали ее губы. Ее левый бок был весь в крови, и пятно на блузке продолжало расти.
Дверца перевернутой машины со скрежетом открылась. Из нее вылез маленький коренастый человек в черной куртке, вскарабкался на дорогу, и сосредоточенно прихрамывая, побежал куда-то. На свою жертву он едва обратил внимание.
- Лежи, лежи и не двигайся, - сказал ей хозяин разбитого джипа, когда она, пошевелившись, не смогла сдержать стон.
Он стянул с плеч пиджак, свернул и положил ей под затылок. Суставчатые стебли придорожной травы стояли безучастные как антенны, лента шоссе бежала через выгоревшие поля и, внезапно горбясь вдали, перекатывалась за горизонт.
- Попробуй вздохнуть глубоко, девочка, но не торопись.
Она сделала вдох, Лицо ее казалось мраморным.
- Очень больно?
Она отрицательно покачала головой. Стоило большого труда разглядеть это слабое движение.
- Тогда дыши глубже, – он убрал светлые пряди с ее покрытого испариной лба. – И ни о чем не думай.
Она посмотрела на него, словно запоминая, и подрагивающие веки накрыли этот пристальный взгляд.
Через ткань брюк он ощущал умеренный жар нагретого сентябрьским солнцем асфальта, и глядя на ее строгое, почти безжизненное лицо, он вспомнил улыбку, которой она приветствовала его у трапа самолета.
Он еще раз посмотрел на дорогу и торопливо поднялся. Со стороны города шел автомобиль.

*
... Он устроил ее, как мог удобнее, на заднем сиденье.
- Друг, ты забыл? – водитель голубенького «пикапа» подхватил с земли поджак и тряхнул им в воздухе. – Держи!
Пока ехали, водитель, добрый человек, время от времени переполнялся тщеславием и говорил, что ему до зарезу нужно было в аэропорт, но уж раз такое дело... При этих словах он поворачивался, глядел на Элен и, сочувственно качая головой, умолкал.
- Очень испугалась? – спрашивал он, когда водитель в очередной раз возвращался к своим прямым обязанностям.
- Да, - отвечала она, через силу улыбаясь.
- Все страшное позади, - он брал ее стиснутую в кулак руку и поднося побелевшие пальцы к губам, просил: « Расслабься, будет легче».
В больнице, куда они приехали, отыскать приемный покой оказалось делом несложным. Он вышел и сказал, что привез женщину, пострадавшую в аварии. Вокруг него засуетились, и через три минуту вместе с двумя здоровыми санитарами уже вынимал Элен из «пикапа», укладывал на тележку и сопровождал до высоких дверей из матового стекла, за которые его не пустили.
Оставшись в одиночестве, он побродил по коридору, наткнулся на большой стенд «Берегись, менингит!», и пошел к матовым дверям с твердым намерением войти. Но двери отворились сами, и пожилой врач с комплекцией кузнеца едва не сбил его с ног.
- Ну как, доктор? – спросил он, ожидая, что врач ответит ему либо «не беспокойтесь, молодой человек», либо «попробуем что-нибудь сделать». Но врач молча прошел мимо, не замечая его.

*
Потом он опять увидел Элен. Несколько медсестер окружали ее каталку, как телохранители – президентский лимузин. Он хотел подойти, но на этот раз его вежливо отстранили. Вся процессия исчезла под светящейся табличкой «Операционная». Он прождал около двух часов. К нему подошла медсестра.
- Операция закончилась, - спросил он.
- Да. – ответила медсестра.
- Я могу ее видеть?
- Нет.
Ему не понравился такой безаппеляционный тон, и он сказал, что хотел бы поговорить об этом не с медсестрой.
- Я хирург, а не медсестра, - ответила женщина.
- Почему мне нельзя видеть ее?
- Больной нужен отдых. Будет еще одна операция.
- Когда?
- Завтра. До завтра вы к ней не войдете.
- Я буду сидеть здесь до завтра.
Она внимательно посмотрела на него.
- Оставьте мне ваш телефон. В случае чего, я вам позвоню. А сейчас идите домой.
Он не стал спорить.
Дома сварил себе кофе, выпил, отнес чашку на кухню, поставил в мойку, не включая воду. Вернувшись в комнату и по-прежнему не зажигая света, хотя наступил вечер, и все предметы погружались во мрак, он расположился в одном из кресел и не вставал, пока глухо, как будильник из под подушки, не зазвонил телефон.
- Привет, - сказал женский голос.
- Здравствуй.
- Ты встретил ее?
- Да.
- И все ей сказал?
- Все, как ты хотела.
- Ты, кажется, жалеешь об этом?
Он положил трубку. Собрал по квартире грязные тарелки, перемыл их, расставил в сушилку. Забитую окурками пепельницу вытряхнул в мусорное ведро и тоже вымыл. Опять зафырчал телефон.
- Алло, гражданин Григорьев? С вами говорят из милиции. Ваша машина номер… - на другом конце провода раздельно произнесли несколько цифр.
- Да, моя.
- Мы нашли ее на Северо-Западном шоссе. В машине была ваша записная книжка. Кроме того, в багажнике мы обнаружили чемодан с биркой авиакомпании на ручке. Вы можете объяснить, что случилось?
- Ничего особенного, - ответил он. – У меня угнали машину.