Любоff

«миром правит любовь!»

Однажды я проснулся. На спинке кровати сидела какая-то тётенька. Я живу на четвёртом этаже, и солнышко рано начинает слепить меня, особливо летом. Вот и сегодня из-за него я не очень-то разобрал, что это за женщина, она сидела против света. Зато она отлично меня видела, и сказала нежным-нежным голосом:
- Здравствуй, Александр!
Я насторожился.
- Кто... Вы?
Во рту была какая-то гадость, и очень хотелось в туалет, как обычно утром. Короче, не вовремя она нанесла визит, кем бы ни была...
- Я – Любовь, - пафосно сказала она. – Поступило сообщение, что Вы находитесь в крайне опасном состоянии, я бы даже сказала, в трагическом. Я решила лично Вами заняться.
Я настолько оторопел от всего этого (конечно! Знатные шизики лазят ко мне в окно, да ещё с утра), что долго не знал, что сказать. Наконец выдавил:
- Телефон... там. Вызывайте неотложку.
- Ага, значит, Вы согласны на нашу помощь?
- Так! Только не надо мне впаривать про все эти космогонические сущности, я их ненавижу!
Женщина нисколько не смутилась, а лишь блаженно заулыбалась. Расправила крылья, вылетела на балкон, встала цыпочками на перила. Своей головой она закрыла Солнце, кроме краев – образовался нимб. Ещё раз улыбнулась. И щёлкнула пальцами.
Со всех сторон заиграла музычка, узнаваемая, как мордашка Бреда Пита:
«All you need is love!
Ту-ту-туру-ту
All you need is love!
Пам-параба-пам...»
Она на балконе стала выделывать балетные па, да такие, что любому паркурщику и не снилось.
Я проорал:
- А если я не понимаю английский, мазафакка?!
Она опять щелкнула пальцами, и музыка изменилась:
«Люблю-ю-юуууу...
Боль моя не утихает...
Люблю-ю-ууу!!!
И что поделать, я не знаю...»
Вот этого я не выдержал, и со словами «гребанный клубняк!!!» со всей дури вмазал ей подушкой.
Музыка оборвалась, через миг я услышал чьи-то вопли.
Посмотрев с балкона, я увидел, что женщина в сверкающей робе и с двумя крыльями лежит на смятом в хлам капоте Жигулей, из которых выскочил грузин и орёт нечто насчёт матери и последних денег.
Я зашёл в комнату, смахнул с постели пёрышки, пробормотал под нос:
- Знай наших... Как я теперь без подушки спать буду?
И улегся обратно, досыпать.