Последний прыжок Кобры

Последний прыжок «Кобры».

Командиру спец группы «КОБРА» - Айла – жив.
И бойцам:
1.Чека - осуждён на 12 лет,умер в тюрьме.
2. Грек - осуждён на 9 лет,умер в тюрьме.
3. Гном - погиб в Чечне в 1995г.
4. Вепрь - наркоман, выбросился из окна.
5. Старк - пропал без вести.
6. Губа - умер от передозировки
7. Черпак - погиб в Чечне в 1995г.
8. Жак - умер от отравления алкоголем.
9. Дед - пропал без вести.
10. Колобок - пропал без вести.
11. Гафур - разбился в автокатастрофе.
12. Турок - погиб в Карабахе.
13. Батон - погиб в Приднестровье.
14. Писатель - погиб в Чечне в 1996г.
15. Боба - осуждён на 5 лет, умер.
ПОСВЯЩАЕТСЯ.
 
Нет, не наше здесь солнце. Наше ласковое даже в самые жаркие дни, а это выжгло своими безжалостными лучами все живое на этой богом забытой земле. Вот только черные, будто обугленные, камни и мы подставляем ему свои плечи и спины. А ведь могли бы уже праздновать выполнение задания в кругу друзей, увидеть детей, обнять жен, так нет из-за этой непредсказуемой встречи все пошло наперекосяк... А пока мы уже который день бежим гонимые, нет ни страхом, а невероятным желанием выжить. Продовольствие закончилось еще вчера, по последнему глотку воды сделали час назад... В такую жару пересидеть бы где нибудь в тени, но мы бежим, обливаясь потом, который крупными каплями падая вниз, с шипением испаряется на раскаленных камнях. У нас остается последний шанс – вон та высотка. И если совпадут все «ЕСЛИ»: еасли наш позывной услышат, если поднимут вертолеты и если «духи» не накроют нас шквальным огнем, то остается иллюзорная надежда на спасение. А пока мы бежим , сцепив зубы, сжигая легкие, жадно глотая этот раскаленный воздух. Как назло развязался шнурок на ботинке, но неподходящее сейчас для этого время, продолжаю бежать удерживая ботинок, сжав пальцы ног... Наконец-то минутная остановка, короткий привал, в течение которого радист сообщает на базу наши координаты, затем еще десятиминутный подъем на высотку и возможное спасение. Пользуясь остановкой, опускаюсь в тень наклонной скалы, чтобы завязать злополучный шнурок на ботинке. Краем глаза выхватываю трассер от реактивной ракеты, летящей в моем направлении. Она белой полосой кромсает небо пополам и врезается в гору в метре над моей головой. Колоссальный по мощности взрыв сотрясает горы и землю. Козырек скалы закрывает меня от миллиона смертоносных осколков, но ударная волна вырывает мое сознание из уставшего тела, и белый, ослепительно яркий свет заливает все окружающее пространство от горизонта до горизонта...
 
 В угоду выбранной профессии моя жизнь была наполнена событиями, приключениями и опасностями в таком количестве, что я бы с удовольствием поделился ими с десятком любителей острых ощущуний... Существует избитое мнение о том, что к выбору опасных профессий, связанных с риском для жизни, прибегают те люди, которые сознательно или подсознательно пытаются возместить организму адреналиновое голодание. Абсолютная чепуха!!! С каким удовольствием я бы сидел ранним утром на берегу реки, любуясь, как исчезает легкий туман под лучами восходящего солнца, как мягко журчит вода у берега, как легкое дуновение ветра раскачивает ветви ивы, наклонившиеся над водой, как начинает свой щебет ранняя птаха... Но это останется лишь в мечтах. А в реальности будет снова стрельба, погони, опасности и осознание того, что лучше меня с этой профессией никто не справится. И еще я знал, что я нужен, не только в бытовом смысле для родственников и семьи, я был нужен Родине, и на тот момент считал это важным быть причастным к событиям, связанным с жизненными интересами целой страны.

 Телефонный звонок не умолкал уже минуту, и надежды, что на том конце провода дадут отбой не было. Просыпаться не хотелось. Как я ненавижу эти утренние звонки и еще больше ночные... Именно с этого звонка началась эта фантаститеская, полная драматизма история. Легкий холодок пршел по спине. Я знал, что это значит. За долгие годы службы я научился предчувствовать опасность за шаг до ее появления, и возможно поэтому остался жив.
- Алло, - сказал я сухим от сна голосом.
- Код 52... Время 12 часов...
 И все, ни тебе здрасьте, ни тебе до свидания. Все четко, лаконично, без эмоций. Код 52 – это объявлен сбор группы на базе к 12 часам дня...
 Надо успеть собрать вещи, заскочить на работу, взять отпуск за свой счет. Жаль, что не успею переговорить с женой. Вчерашняя размолвка с ней по поводу моих частых командировок была абсолютна правомерна с ее стороны. Ей молодой и красивой женщине нужен был муж и отец детям, а не человек, месяцами пропадающий не весть где, и никакие материальные блага не могли примерить ее с этим фактом. Ладно, перемелится – мука будет, вернусь, попробую уладить с ней этот вопрос...
 Группа собралась на подготовительной базе в полном составе. Отсутствие хотя бы одного бойца, по самым объективным обстоятельствам, приравнивалось к ЧП. Осталось выяснить, на какой срок объялена подготовка, тогда станет ясно, какой сложности операция ожидается... Аналитики из спецотдела уже давно все подсчитали, вымеряли и засекли. Двухнедельная подготовка – операция легкой сложности, месячная – средней и двухмесячная – повышенной сложности. На этот раз нам выпала операция легкой сложности. Две недели на закрытой военной базе без общения с внешним миром. После получения информации о задачах и целях, я, как командир группы «Кобра», приступил к подготовке бойцов и отладке деталей, связанных со спецификой предстоящей операции. Группа «Кобра» состояла из очень сильных профессионалов своего дела, которые могли решать самые сложные задачи в тылу врага, оставаясь при этом живыми и невредимыми. Причем каждый из бойцов имел в группе свою конкретную задачу: снайпер, подрывник, врач, переводчик и т.д. На этот раз нам предстояло отбить эмиссара ЦРУ и документы, которые он перевозил от вооруженных до зубов афганских боевиков, в два раза превышающих нас по численности. Задача вполне выполнима при условии очень хорошей подготовки как личного состава, так и сценария будущей операции. Усиленный процесс подготовки оставлял времяч только для короткого сна. Физическая тренировка, работа с оружием, ознакомление с задачами и целями, изучение топографии, место высадки и точки отхода, условия и момент проведения операции, все должно быть отработано и предусмотрено, в том числе и случайности. И так каждый день до автоматизма.

 Под прикрытием ночи на вертолете нас основную группу высадили высоко в горах. Место высадки было выбрано спонтанно, чтобы избежать даже малейшего намека на захват группы и провал операции. Параллельно с нами высадилась и дополнительная группа, которая в основной операции не принимала участия, а должна была перехватить инициативу только в случае нашей неудачи или провала... Более суток мы, как тени, бесшумно двигались по горам к намеченной цели. Маскировка и способы движения были выбраны таким образом, что ни караванам с оружием, ни местным пастухам мы не были видны. Мы даже наблюдали, как душманы расстреливают нашу транспортную колонну, но помочь огнем – это значит обозначить себя, а такого права у нас небыло.
 
 В назначенное время выходим на рубеж ожидания, отсюда хорошо просматривалась дорога. Именно по ней проселдует наф объект. Место, выбранное аналитиками, как нельзя лучше подходит для провеления подобной операции. Очередной раз убеждаюсь, что наш с аналитиками тендем работает не хуже швейцарских часов. Проведя предварительные работы, группа замаскировалась и погрузилась в томительные часы ожидания сигнала о начале операции или ее отмене. Сигнал поступил. Теперь у нас было не более пятнадцати минут, чтобы успеть создать два небольших горных обвала, занять зараннее отрепетированные места и сыграть эту дорожную пьесу, импровизируя согласно конкретной ситуации. С высоты, где я сидел со снайперским ружьем и дирижировал действием, происходящее внизу выглядело приблизительно так. Два армейских джина, миновав первый завал, остановились возле больших валунов, которые преградили проезд по центру дороги, и еще несколько валунов были расбросаны по ее обочинам. Из джипов выскочили вооруженные охранники, готовые отразить атаку. Атаки не было, и поводив автоматами по верхушкам гор, они успокоились, закинули оружие за спины и принялись откатывать валуны к обочине. В этот момент я скомандывал:
- Работаем!!!
 К огромному удивлению охранников из валунов появились люди и не просто люди, а вооруженные люди, к тому еще с очень явно выраженными намерениями. Схватка была короткой и бесшумной. Ребята отработали на отлично. Боевики даже не успели воспользоваться оружием, они так и остались лежать в придорожной пыли с выражением глубокого удивления на лицах... Цеэрушный эмиссар не оказал нам сопротивления, жизнь ему была дорога. Он так и бежал по горам с чемоданчиком, пристегнутым к его руке, стараясь лишний раз не нервировать ни меня, ни моих бойцов, и по всему был готов к сотрудничеству.
 
 Мы уходили в горы, оставляя за собой мины-ловушки. Все дальше от места боя, все ближе к первой контрольной точке. Надо было уйти как можно дальше, если за нами устроят погоню, так только утром. На ночлег мы остановились в часе от места, где нас должен был забрать вертолет. Утром, когда ночная темень только начала рассеиваться, и мы уже готовились покинуть место нашего ночлега, как вдруг что-то хлопнуло. Все инстинктивно пригнулись и укрылись за камнями. Неподвижным остался только американец. Вмешке, который закрывал его голову, зияла дыра, а ткань быстро пропитывалась кровью.
- Внимание, - крикнул я, - по нам работает снайпер, всем включить связь.
 В нашу оптику его не было видно. Скорей всего он пользовался винтовкой дальнего действия. Оружие такой сложности и мощности у афганцев не было. Значит нашего пленника убили «свои». Трудно даже представить, носителем какого уровня информации он был, и что за документы перевозил. Однозначно, что просто так нас отсюда не выпустят... В следующий момент я приложил винтовку к плечу, прицелился и после выстрела тонкая цепочка, соединяющая уже мертвого пленного и чемодан с документами разлетелась. Теперь нужно было достать чемодан, но сделать это было не просто, так как пленный находился в центре открытой площадки. Теперь у снайпера было хорошая возможность перестрелять нас по одиночке.
- Парни, станцуем для снайпера,- передал я по личной связи.
 Долго объяснять не надо. Бойцы выскакивали из укрытия с разных сторон, в одиночку и по двое, проносились по площадке, крутились и делали сальто, но не останавливались ни на секунду, не давая снайперу произвести прицельный выстрел. Пули одна за другой ложились возле чемодана, отбивая мелкие и крупные куски от скалы. Так танец продолжался около пяти минут, пока один из бойцов не поднял чемодан двумя ногами в воздух, а набегавший за ним в подкате отправил его в сторонц укрытия. Чемодан был у нас, и можно было покинуть злополучную поляну. Мы двигались очень быстро, изменяя направление и путая свет. На первую точку мы выйти не успели, а со второй точки нас могли забрать только через 27 часов. Мне не давала покоя мысль, что я не чувствовал за собой погони, и как это снайпер ночью смог выйти на нашу стоянку. Приблизительно через пару часов я остановил группу. Бойцам нужен был отдых, а мне обдумать ситуацию.
- Проверь чемодан. Мне кажется нас ведут.- сказал я подошедшему специалисту по хитроумным взрывам.
 Через четверть часа подрывник разобрал чемодан на составляющие и выудил из ручки и замка два жучка, по которым нас вели. Вечером, спустившись ниже в долину, мы наткнулись на отару овец. Делом техники было отловить молодого барашка и прицепить на него два жучка. Пусть наши преследователи побегают теперь за баранами...
 
 Ночью, пытаясь найти место для ночлега, мы заметили костер и сидящих возле него семерых людей в афганской одежде. Эта семерка сидела тихо и мирно, они молча пили чай и сосредоточенно наблюдали за пламенем костра. Если бы не автоматы калашникова, лежавшие возле ног каждого из них, можно было бы подумать, что это ужинают мирные крестьяне. Что-то настораживало меня при взгляде на эту спокойную идилию, слишком много несоответствий выхватывал мой придирчивый взгляд: чистые и немятые одежды, сосредоточенное молчание и лица, лица совсем не афганские, скорее европейские. Чутье подсказывало мне, что все это похоже на ловушку, но и пройти мимо, не выяснив, кто такие, почему здесь, я не мог.
- Так, парни. По возможности вырубаем всех нежно и без фанатизма, но не убиваем, и чтобы один мог говорить.- сообщил я бойцам.
- Работаем! – скомандовал я.
 Но слишком больших возможностей нам не предоставили. Нас ждали. В руках наших оппонентов блеснули ножи, и нам было оказано серьезное сопротивление. Мы не ожидали, от минуту назад мирно сидящих крестьян такой прыти, они владели техникой рукопашного боя с применением холодного оружия не хуже нас и явно собирались биться насмерть. Я уже был не рад, что мы свернули именно на эту тропу, но в результате боя шестеро их сидящих у костра погибли как настоящие войны, а один обезоружен и прижат к земле. Мои бойцы тоже мало были похожи на живых, но от утсалости.
- Что это было.- падая возле меня без сил. Спросил мой зам.
- А вот сейчас отдышимся и выясним у «дихканина» откуда этот шау-линь взялся в афганских горах.
 Белые волосы и абсолютно евронейские черты лица не оставляли сомнений, что это были переодетые эмиссары НАТО.
- Кто вы? – задавали мы вопрос на английском, немецком, испанском, итальянском и шведском языках, но псевдокрестьянин молчал.
 В отличие от американского пленного этот к сотрудничеству не был готов. Даже небольшие пытки не побудили его к откровенности. На всякий случай переводчик задал свой вопрос на афгани. И о чудо, наш пленник ответил.
- Мы хранители,- сказал он тихо, не сводя взгляд со своих мертвых товарищей.
- Хранители чего,- перевел мой вопрос переводчик.
- Знаний, мудрости, опыта...- ответил пленник тихим спокойным голосом, он уже успел восстановиться, хотя мы еще продолжали тяжело дышать.
- Откуда вы знали, что мы пройдем здесь, кто вами руководит?
- Мы знали, никто нами не руководит, мы просто знали...
- Так не бывает, кто-то вас навел!
- Нет, мы мирные люди, мы хранители,- твердил пленный.
- Какие на хрен мирные, чуть не положили бойцов спецназа,- выругался мой зам.
- Почему вы не применили автоматы? – задал я очередной вопрос.
- Мы знали, что вы не будете стрелять, это было бы нечестно с нашей стороны. Каждый из нас честный воин, мы ведь хранители.
- То, как они были одеты, в чистое и белое, говорит о том, чтто они готовы были принять смерть,- сказал я тихо своему заму.
- Ты знаешь, кто мы,- задал я следующий вопрос.
- Да, ты глава этих воинов, рядом с тобой твой помощник и правая рука, и ты доверяешь ему как себе.
 Его руки были связаны за спиной и он переводил взгляд с одного бойца на другого и называл, какую роль тот выполнял в группе так, как он это понимал.
- Ну, ничего себе! Вот это да! – загомонили бойцы, пораженные услышанным.
- Тихо!- рявкнул я на бойцов,- что за детский сад, что фокусов не видали. Но на самом деле мне просто нечего было сказать... Не укладывалось в голове, что состав секретной группы в полном составе был известен какому-то горному жителю, который вряд ли телевизор видел в своей жизни.
- Тебе известны наши цели? – снова спросил я.
- Они нас не интересуют, я тодько знаю, что вы выполнили задание и пытаетесь уйти домой, но есть силы, которые стремятся помешать вам.
- Эти силы вы?
- Нет, мы хранители не имеем отношение к вашим делам.
- Тогда какого черта вы полезли на нас? – вскипел я.
- Мы знали, что вас будут гнать ваши преследователи, и по этой тропе вы выйдете на наше селение. Вы будете на пределе своих физических и моральных сил, что привело бы к трагедии моего народа.
- Мы не нападаем и не воюем с мирными жителями.
- Но вы же напали на мирно сидящих у костра крестьян,- и он кивнул в сторону своих погибших товарищей.
 Я нахмурился, потому что он который уже раз был прав, мне нечего было этому противопоставить.
- Если ты все знаешь, скажи, как нам выйти из этой ситуации, чтобы не причинить твоему народу вреда. И откуда у тебя такие знания?
- О, я ждал этого вопроса! – воскликнул пленник.- И я искренне помогу вам, только развяжите, пожалуйста, руки, я уже не чувствую пальцев, а какой из меня хранитель, если я потеряю их чувствительность.
 Мой зам пытался меня остановить, но я приказал развязать пленника. Когда наш пленник поудобнее устроился возле костра, я снова задал мучавший меня вопрос.
- И все же, почему вы так странно поступили, разве нельзя было просто поговорить, как то объясниться, зачем было доводить до крайних мер?
- Вы выдели себя со стороны? А я видел и я считаю их смерти не напрасны. Вы, как загнанные звери бежите, не разбирая дороги, гонимые чувством долга, страхом, да чем угодно. Да в таком состоянии вы видете врагов даже в этих камнях. Вы бы не поверили ни единому нашему слову, выйдя мы вам навстречу. Для вас сейчас существует только одна монета: жизнь-смерть. Поэтому мои братья заплатили вам такой монетой. Теперь вы видете, что столкнулись с чем-то большим, чем просто афганский крестьянин, с тем, что не укладывается в рамках вашего понимания. Теперь, когда вы осознали, что сделали, с вами можно говорить. Я не в обиде на вас. Мы знали, на что шли. Более того, я помогу вам уйти от преследователей. Я просто не могу допустить, чтобы у нас тут началась война.
 Пока пленник пил чай, я снова спросил:
- А кто вы такие – хранители? Это религия или что-то другое?
- О! – воскликнул наш рассказчик.- Это очень длинная история, уходящая в глубокую древность. Когда-то давно Александр Великий вел свое войско через эти горы, чтобы завоевать и присоединить к своей империи Индию. И здесь в горах он встретил афганскую принцессу. Принцесса была дивной красоты, Александр молод и горяч. Он воспылал к ней такой страстью, что забыл, зачем шел через горы. Его военачальники терпели месяц, другой, но на третий месяц они призвали Александра возглавить войско и продолжить поход. Сердце Александра разрывалось между любовью и долгом. Но он звался Великим императором и вынужден был покинуть свою любовь. В день расставания он подошел к своей принцессе с двумя кристаллами, один протянул ей, другой оставил у себя и сказал:
- Любовь моя, если вдруг ты заметишь, что чувства твои ко мне ослабевают, образ мой затуманивается, тело забыло нежность прикосновения, а губы утратили вкус поцелуя, сожми в своих ладонях этот кристалл, и мы на короткое время снова сможем быть вместе. И помни, сколько бы мне не суждено было жить, я всегда буду носить нашу любовь в сердце.
 Он поцеловал ее в последний раз и отправился в поход. Кроме того, чтобы обеспечить безопасность юной принцессы и кристалла, он оставил ей отряд своей личной охраны. Возможно, это и послужило причиной его ранней гибели...

- Командир! Командир! Подъем! – будил меня боец, оставшийся на посту.
 Это ж надо такому присниться: Александр, афганская принцесса, кристалл... подумал я про себя. Остальные бойцы тоже просыпались, только наш пленник не сомкнул глаз. Соорудив саркофаг из камней над погибшими хранителями, мы отправились в селение. К сожалению, и ко второй контрольной точке мы уже не успевали. Путь в селение хранителей был крайне утомительным. Горные дороги и ущелья, спуски и подъемы, все это в конец вымотало и без того уставших бойцов моей группы, но в результате мы вышли к селению, пройдя через длинную горную пещеру.
 Здесь нас накормили и напоили. И хотя бойцам нужен был отдых, посты я все равно расставил и приказал бдительности не терять, а сам пощел с хранителем, который просил переводчика оставить нас вдвоем. По последним словам переводчика я понял, что хранитель хочет показать мне что-то такое, что никто другой из мира людей этого никогда не видел. Уже около четверти часа хранитель вел меня по лабиринтам пещеры, причем лабиринт этот был настолько искусно создан, что без карты и специальных обозначений здесь с легкости можно было заблудиться. Туннели, разводы, ловушки, тупики – все было продумано так, чтобы запутать нежеланного визитера. Мы еще долго блуждали в полумраке пещеры, пока не уткнулись в стену. Все, дальше хода не было. Мой проводниик отодвинул камень, за которым открылся лаз, в него можно было вползти разве что на брюхе. Жестом он показал мне, что нам туда. Я со вздохом полез. Когда хранитель проследовал за мное, камень за ним закрыл вход в лаз. Мы оказались в большой, природой созданной пещере. С потолка пещеры спускались величественные сталоктиты, онп сросшиеся со сталогмитаии, создавая впечатление сказочного зала с колоннами некого горного царя. Здесь было чуть светлее, чем в лабиринте. Непонятно откуда пробившийся сюда свет отражался в золоте и драгоценных камнях, которыми была наполнена эта пещера. Я был удивлен тем, что при обладании таким богатством жители горного селения живут, мягко говоря, очень скромно. Да десятой части хватило бы, чтобы провести сюда электричество, спутниковое телевидение, создать школу с компьютерными классами и т.д., но по-видимому хранители не стремились к прорыву цивилизации. Мой спутник стоял, наблюдая, как я рассматриваю все это великолепие, и затем жестом позвал меня за собой. Возможно это не все, чем хотел удивить меня мой таинственный проводний. Он подвел меня к колонне, спускающейся с потолка к земле. В самом её тонком месте он расчистил налет горной породы, и оттуда показался кристалл. Сомнений не было, это тот самый кристалл, о котором я слышал вчерашней ночью. Длинный, чем-то напоминающий карандаш, кристалл имел множество продолных граней, отчего издалека напоминал цилиндр, а не многогранник. Такое огромное количество идеально ровных граней давало возможность взять его в руки, не боясь порезаться. Будучи одновременно и прозрачным и белым, он как-бы светился изнутри. Хранитель одной рукой взялся за кристалл, другую протянул мне. Мне ничего не оставалось, как сжать его ладонь.
 Пространство вокруг нас осветилось белым мягким светом, через который я еще мог наблюдать полумрак пещеры... Легкая вибрация проходя чарез ладонь хранителя пронизывало все мое тело, причем одновременно с этим мое тело становилось легким, как будто я погружался в невесомость...
- Ну, как впечатление? – услышал я голос хранителя, только говорил он уже на понятном мне языке.
- Как это у тебя получается? Ты же не говорил раньше не по-русски, не на других языках, кроме родного.
- Ни я, ни ты сейчас не говорим в привычном смысле, но тем не менее мы понимаем друг друга.
 Только сейчас я обратил внимание, что губы его неподвижны.
- Что это, очередной твой фокус? – спросил я и вдруг осекся, я тоже говорил, не открывая рта.
- Для того, чтобы понимать друг друга, не всегда нужны слова.- сказал хранитель с долей сарказма.
- Ты хочешь сказать, что все, что ты рассказал нам у костра – это не легенда? Александр, афганская принцесса, хранители и кристалл – это все правда?
- Это не просто правда – это история всей нашей жизни.
- Ладно, допустим, когда была жива принцесса и Александр, все это было актуально, а от кого и зачем вы сейчас охраняете все эти богатства и кристалл?
- Любовь принцессы была настолько сильна, что после известия о гибели Александра жизненные силы в ней быстро угасли, и она умерла, не оставив наследника. Но она чувствовала ответственность за драгоценный подарок, сделанный ей Александром, и перед смертью передала знания о нем хранителям. Когда участились попытки выкрасть у нас кристалл, и многие войны погибли, защищая его в неравном бою, было принято решение воспользоваться знаниями, которые скрыты в нем. Когда мы ассимилировались с местными жителями и нас стало больше, а знания, благодаря кристаллу, давали нам огромное превосходство перед простыми людьми, мы разослали самых лучших воинов, которые должны были пресечь посягательство на кристалл и уничтожить любые сведения о нем.
- Но как можно уничтожить сведения о кристалле, если существует ещё и второй.
- Второй кристалл недоступен людям. Он покоится на морском дне, а кто знал о его существовании, уже давно превратились в прах. Только мы хранители имеем информацию о кристалле и можем пользоваться знаниями, которые он дает. Только мы охраняем кристалл от этого алчного мира и мир от разрушительных возможностей кристалла.
- А что в нем такого разрушительного, отчего мир может пострадать?
- Он стимулирует работу мозга.
- И все???
- Ну не совсем. Вот ты всегда чувствовал приближение опасности – это интуиция. Твой отец и дед тоже чувствовали опасность ещё сильнне, чем ты, поэтому и большую войну прошли от начала до конца без царапины. И то, что все мужчины твоего рода были воинами и остались живы, говорит о многом. А получили вы эту способность от одного из нас. Твой пра-пра-прадед был хранитель с очень сильными интуитивными способностями. Но от поколения к поколению эта способность угасала. И ты лишь частично обладаешь огромными способностями своего предка.
- И это ты все узнал из кристалла?
- С его помощью.
- Это как?
- Обычно человек передает информацию мозгу об окружающем его миру с помощью шести основных органов чувств, таких, как обоняние, вкус, осязание, зрение, слух, орган равновесия. Кристалл, стимулируя работу мозга, помогает открыть в нем дополнительные возможности такие, как интуиция, предвидение, телепатия и т.д.
- Так просто, дотронулся да кристалла и ты – пророк?
- Если ты дотронешься до кристалла, то поток стимуляции, обрушившийся на твой мозг, разрушит его, и ты умрешь. Я регулирую этот поток, и только десятая часть его доходит до тебя.
- Это позволяет нам общаться таким образом?
- Да, кроме того ты можешь заглянуть в недалекое будущее. Только предупреждаю, все, что ты будешь видеть, буду видеть и я.
- Можно увидеть свою семью?
- Смотри.
 Проплыла картинка боя, мама что-то готовит на кухне, её сменило застолье. Моя разведгруппа в полном составе сидит за праздничным столом, о чем-то говорят, смеются, заздравные тосты, сигаретный дым, музыка...
- А почему нет моих жены и детей, с ними все в порядке?
- Не волнуйся, они живы, но дороже ЭТИХ людей у тебя никого нет.
 Дальше поплыла картинка, в которой я видел жизнь каждого из своих бойцов.
 Вот радист - встречает жену из роддома, едет на машине, затем снова бой, ранение – смерть.
 Вот минер – ругается с женой, сидит за столом, пьет водку, вокруг полно пустых бутылок, разгоняется, вскакивает на подоконник, выбрасывается из окна – смерть.
 Вот снайпер – какие-то ребята в черных кожаных куртках, наркотики, облава, милиция, суд, тюрьма, удар ножем в спину – смерть.
 Вот врач – едет на бронетранспортере, рассматривает надпись на доме «В Чечне для вас будет ад», он склонившись над раненой чеченской девочкой, перевязывает ей рану, его связанного ведут вооруженные люди, тычки и удары сыпятся со всех сторон, он стоит на коленях, вокруг него гарцует сумасшедшая толпа, клинок занесен над головой – смерть.
 И ещё смерть и ещё...
- Останови это, останови!!! – кричал я, не в силах смотреть, как на моих глазах погибают товарищи. – останови, прошу тебя, умоляю, останови.
 Картинки сменяли одна другую все в том же безразличном темпе, неся с собой новые и новые смерти. Когда на очередной картинке появилось улыбающееся лицо моего зама, он прогуливался с женой и сынишкой в парке, я не выдержал и вырвал руку из его ладони. Я стоял на четвереньках, не в силах подняться. Ужасно болела голова, а невесомое до этого тело, было словно налито свинцом. Рядом присел хранитель, он протянул мне флягу с какой-то жидкостью и жестом приказал мне выпить. От выпитого сразу стало легче, головная боль утихла, силы снова наполнили мои мышцы, и я готов был идти...
- Ну что там, командир? – звучало со всех сторон.
 Я смотрел на них, таких веселых и сильных, полных надежд и самое главное живых, и не понимал, как я с такими знаниями буду жить.
- Золото и бриллианты. – ответил я фразой из фильма.
- Как в бриллиантовой руке? – засмеялись бойцы.
- Да, только в бесчисленном количестве.
 Мы поблагодарили хранителя за прием и ушли из селения. Густой туман, накрывший горы пушистым белым одеялом, уже через считаные минуты скрыл селение хранителей из поля зрения. Под его прикрытием я уводил своих бойцов все дальше и дальше от преследователей и уносил удивительную тайну о каждом из нас. До последней контрольной точки оставалось чуть более суток.

vasssad
11-08-2007