El-Dorado

Все, что в мире зримо мне
Или мнится, - сон во сне.
 Эдгар Аллан По

Опять мне снится тот же сон. Я иду по узкому коридору; в конце яркий свет, режущий глаза, и я знаю, что это не важно – главное впереди, за этой завесой; и я прохожу сквозь эту пелену, мои глаза привыкают – и я вижу долину, по краям которой ровно высажены причудливые деревья; тёмно-синее небо, с которого светит серое, скрытое облаками Солнце; и – на самой грани видимости, где глаз уже устает – замок. Чудесный замок.
Я просыпаюсь. Как долго сновидения ещё будут терзать меня? Разводы грязи на стенах моей камеры подло усмехаются. Смейтесь. Я уже скоро выйду. Интересно, на свободе тоже снятся такие сны?
Вот тюремщик загремел ключами, отпер низкую дверь, занёс жестяную чашку с похлебкой. Поем – и спать.
Опять мне снится тот же сон. Я иду по узкому коридору; в конце яркий свет, режущий глаза, и я знаю, что это не важно – главное впереди, за этой завесой; и я прохожу сквозь эту пелену, мои глаза привыкают – и я вижу долину, по краям которой ровно высажены причудливые деревья; тёмно-синее небо, с которого светит серое, скрытое облаками Солнце; и – на самой грани видимости, где глаз уже устает – замок. Чудесный замок. Его башни, как острые шпили, пронзают низкие облака. Его окна по узости могут соперничать с бойницами, и они так красивы!
Вот и он, мой любимый сон. Он вновь показал самое сокровенное – Место, где я буду один – Мое El-Dorado – Место, где мне никогда не бывает скучно – Место, в котором я буду наедине со своим El-Dorado...
Опять тюремщик, опять похлёбка, опять спать...
Гремят ключи, и два здоровенных охранника выводят меня из камеры. Они ведут меня по узкому коридору, и мои глаза, привыкшие к полумраку камеры, слезятся – от избытка чувств или от яркого света ламп?
Неужели моё заключение кончилось???
Мы останавливаемся перед железной дверью. Опять гремят ключи - как этот бездушный звон мне надоел! – с меня снимают кандалы.
Дверь открывается (мои глаза наконец-то привыкают), и я вижу долину....
Мое El-Dorado.