Роковая женщина

– Ах, девочки, какие у меня на Канарах были мальчики!
Татьяна невысокая и полноватая, рыжеватые негустые волосы, ничем не примечательное, тем более смытое, без косметики, лицо. Но загар хорош, ровный, бронзовый. Хотя по нему не видно, канарский он или, к примеру, египетский.
– Один молоденький совсем, шестнадцать лет, испанец, второму двадцать три года, тоже испанец. А третий сказал, что ему двадцать восемь, но, я думаю, врал. Тоже двадцать три, не больше.
Самой Татьяне, говорит, сорок шесть. Хотя мне кажется, что больше. Минимум полтинник.
– Спрашивает, сколько мне лет, а я говорю: уан зеро уан*! Смеется! С третьим мальчиком лучше всех было. Тот, что самый молоденький, в первый раз попробовал, сами понимаете, ничего не умеет, все объяснять пришлось. Второй опытный уже, но не моё. Не мой ритм. А вот третий, ливиец, – Татьяна прикрывает глаза и делает томное лицо – просто лапочка! Вот, – она достает серебряный медальончик-монетку, что висит на черном шнурке, и чмокает его – подарил мне, моя радость! Две недели ношу не снимая! Прямо с себя сорвал и подарил. На память, что хорошо нам было!
Она еще раз чмокает медальон и запускает его обратно меж пышных грудей
– Все, на Канары не поеду больше. Предпочитаю два раза в одном месте не отдыхать. Поеду в Индонезию.
Меня коробит эта демонстрация. Баня вообще в этот раз не очень задалась. Народу пришло меньше, чем договаривались, и платить пришлось в полтора раза больше, чем рассчитывала. Не пришла половина наших, а вот Татьяна явилась и двоих мужиков с собой привела.
Париться вперемешку, мальчики-девочки, я уже привыкла. В первый раз, как попала в смешанную компанию, стушевалась. Ездила в прошлый год за город на эзотерический семинар на три дня. Устроили мы там баню, вроде договорились, что первыми моются мальчики, затем – девочки. Я девочкиного времени дождалась, пришла, разделась, в парную сунулась – а там мальчики на полке рядком сидят. Нагишом. Разохотились париться и уходить не захотели. Пришлось в трусах париться, топлесс. Пусть это комплексы, пусть условный рефлекс, но совсем я раздеваюсь только когда с мужчиной в постель собираюсь. А так, вхолостую, зачем провоцировать?
Хотя на мужчин из нашей группы, хочется верить, эти провокации не очень действуют. Все мы как ци-гун начали заниматься, так «двоечки» свои контролировать научились. Наш «гуру» Женя очень хорошо объяснил: тратить энергию на секс не экономично. Лучше копить ее и на повышение уровня своей энергетики направлять. Сам он лет двадцать монашествует, на седьмой ступени уже, в астрал выходит. А мы пока вторую ступень еле освоили. И не знаю, как у других, а у меня теперь с сексом полный порядок. Нет, и не надо.
Раньше я изводилась вся от отсутствия нормального секса, болела просто, пару месяцев даже месячные не приходили. (Гинеколог говорила: ну, бывают случаи раннего климакса. Это в тридцать девять-то лет?). То, что у меня с Пупкиным, сексом назвать не могу. Не секс, а так, договор о взаимном экономическом сотрудничестве. Он мне крышу над головой и ощущение стабильности хотя бы на три ближайших года, пока дочка моя колледж закончит. Я ему – чистые рубашки, свежие борщи и раздвинутые ноги пару раз в неделю. Для Москвы, где паршивая комнатенка стоит на двоих минимум пять тысяч рублей в месяц, да в придачу бонусом соседи-алкаши или хозяева-самодуры, договор вполне приемлемый. Всё-таки хозяйкой в дом вошла. Только вот не ожидала, что так неприятно спать с ним будет. И сошлась-то не только из-за квартирного вопроса – партнер нужен был сексуальный. Два года до того просто изнемогала, пару дурацких авантюр проворачивала с одноразовым перепихом – вспомнить противно. Теперь у нас с Пупкиным перепих многоразовый, третий год уже под одной крышей живем. Вначале тоже противно было. А теперь стало никак. Потерплю несколько минуток – окреп уже мужик, эрекция наладилась, не надо валандаться – и свободна на три дня. Оргазма нет, а и не хочется. И внизу живота ничего не ворохается, и о мужиках мысли томные не колбасят. Точно, всю энергию выше перегоняю: пока в «дереве» стою, потоки по позвоночнику бегут, и так потряхивает - никакого оргазма не надо.
Ну так вот, теперь наши голые мальчики в бане мне совершенно по барабану. Хотя трусы все равно не снимаю, пусть будут. Не знаю, по барабану ли им мы, но ведут они себя спокойно, естественно и корректно. Никаких сексуальных посылов. А тут эта Татьяна со своими двумя явилась. Не знаю уж, что она им наговорила, но один, Женя зовут, явно растерялся. Плавки снимать не стал, рот ни на минуту не закрывал. Все травил какие-то бесконечные истории и анекдоты, да так напористо, энергично. В парной невозможно расслабиться: ду-ду-ду, ду-ду-ду, да еще и водой на камни постоянно плюхает почем зря. Второй, Сергей Степанович, поначалу в темноте парной душкой-простушкой показался. Сидит такой худенький, маленький, голенький, улыбается сквозь аккуратную шкиперскую бородку. Я поначалу подумала, что это и есть Татьянин «холоп».
Это Леночка рассказывала, что Татьяна эта живет своеобразно: в офисе в центре Москвы. Какое-то там у нее представительство. И холоп при ней: по хозяйству шуршит. И по ней шуршит, очевидно. Но нет, этот мужичок совсем не прост оказался: какой-то в прошлом психотерапевт, ныне проповедует идею гармонии, молодости и оздоровления. И естественности сексуального слияния двух божественных половин, мужчины и женщины. Я, говорит, людям разрешаю это делать, они избавляются от запретов и счастливы. Я даже струхнула слегка, что он сейчас начнет нам разрешать избавляться от запретов прямо тут.
Тем более что баня как раз для этого и задумана. Не баня, а целый комплекс для телесных утех: пинг-понг, бильярд, силовые тренажеры, бассейн, джакузи, бар, караоке и три релакс-комнатки с широкими диванчиками. Все роскошно, в фонариках и искусственных деревьях, полторы тысячи за час! Собственно парная здесь не главное, поэтому тесновата, пар держит плоховато, да еще чуть ли не посредине парной жаровня с углями стоит. Как раз над ней по полкам пробираешься, боишься оступиться. В аккурат пьяным гостям задницу прижарить! Зато в парной есть окошки из поляризованного стекла – снаружи черные глухие, а изнутри прозрачные, бассейн и джакузи отлично просматриваются, видно, кто там нежится или резвится. В общем, не баня, а мечта эротомана.
В прошлый раз мы в восьмером как-то так хорошо по этой бане распределились, что никто никому не мешал. И парились не тесно, и в бассейне плавали, и в джакузи сидели с комфортом. А в этот раз я просто места себе не могла найти. Приду в парную, – или Женя тут как тут, травит анекдоты и водой плюхает, или Татьяна размахивает веником и лупит всех, до кого дотянется. Залезу в джакузи – Сергей Семеныч следом, про слияние двух начал объяснять. А после того, как он собрал всех присутствующих мужчин обмазывать Татьяну в восемь рук специальным составом – она нагишом раскинулась на кушетке и томно подставляла им все-все места – Игоря, что из нашей группы, тоже проняло. Прыгнул ко мне в бассейн и затеял возню. Ничего скабрезного, но когда ты плаваешь практически голышом – молодец, что трусы оставила! – и тебя начинают как бы в шутку топить-обнимать, да к груди прижимать… С подтекстом игры получаются.
Короче говоря, не задалась банька. Переплатила, не расслабилась, перегрелась и теперь одеваюсь в предбаннике с головной болью и отвечаю на вопросы этой престарелой шлюхи.
– Ты хорошо выглядишь, сорока лет не дашь, тридцать пять максимум. Замужем?
– Можно сказать и так.
– Гражданский брак, что ли? А дети есть?
– Да, дочке скоро девятнадцать.
– А у меня двое. Старшей тридцать пять, ну это мужа дочка, люблю её сильнее, чем родную. А младшей двадцать пять. Вырастила их уже! Хорошую баньку я вам нашла девки, а? А мужиков каких привела, а? Высший класс! Вы не думайте, девочки, с Женей и Сергеем Степановичем я не трахаюсь. У нас только деловые отношения. Мужики отличные, при деньгах. У меня все мужики при деньгах, с другими не знаюсь. И никогда не смешиваю трах и работу – себе дороже. И деньги трахом не зарабатываю – другие способы есть.
– Тань, а как твой муж-то? – тихо спрашивает Лена, и Татьяна пригасает.
– Да так же. Таисия Семеновна хорошо смотрит за ним. Правда, и плачу я ей хорошо.
И объясняет мне
– Он в аварию попал, позвоночник, мозжечок повредил, никого не узнает, под себя ходит. Двадцать три года уже так.
Кураж с лица сошел, взгляд потух. Эта женщина будто сто лет прожила. Двоих детей одна вырастила, мужа-овоща столько лет тянет. Не наврала своим канарским мальчикам. Ей действительно «уан-зеро-уан».


* сто один