Добрый вечер

Добрый вечер
рассказ
 Юрию Шестюку

Наше знакомство произошло средь бела дня. А точнее в четырнадцать ноль - ноль по московскому времени я вошел в твою комнату. Здесь увидел множество пустых бутылок из-под водки, разбитое зеркало и гитару.
- Все потому, что я дикий мужчина! Не такой, как вы, социум! – прокомментировал бардак ты.
 - А почему не взял постельное белье? Не дают? – я заметил, что тут на кровати ничего нет, кроме дырявого матраса.
- Так ведь за него двести рублей надо оставлять залог. А это аж четыре бутылки водки!
- Хм… С добрым утром, кстати!
- Нет, утро добрым не бывает, - очевидно, тебя мучило похмелье, - И уже не утро, братец, - ты выкинул в открытое окно сигаретный бычок
- Эй! А вдруг там кто-нибудь ходит внизу?!..
- А нечего под окнами ходить!.. – но вот твой взгляд стал мягок и ласков, - Ладно, студент, лучше рассказывай какие у тебя дела, переживания. Вижу, что так и распирает по душам поговорить, - открылся для беседы ты, запивая водку ряженкой.
 Словно на исповеди я поведал о наболевшем. И что экзамены не сдаются. И денег нет. И девушка бросила. Короче, хуже, вроде как, и некуда. И главное: силы для борьбы за счастье исчезли, точно зелень листьев, которая с первым похолоданием сменилась осенней желтизной.
- Донт ворри. Би хэппи, - ты что-то сказал мне на английском.
- А это что значит? – спросил я, кроме русского, ничего не знающий. И то с горем пополам. Но всем твержу, что иностранный не хочу учить исключительно по политическим соображениям. Вру, конечно.
- Не парься, короче, - перевел ты.
 После чего взялся за гитару. И запел. И спас меня. Ведь не прошло и минуты, как все было забыто. Твое пьянство, хвастовство, наглость, сумасшествие поступков. И только голос, необычайный голос звенел. Он туманил голову. Он будоражил меня. Мне хотелось слушать, слушать, без конца слушать. Только и всего! С какой-то легкой сладкой печалью отдалялся я все дальше и дальше от тревожной реальности. От сиюминутных и бесконечных проблем. И всей нашей абракадабры-бессмыслицы жизни.
Мы быстро нашли взаимопонимание, несмотря на разницу в возрасте. Разницу - в четвертак.
Но искусство, как известно, требует жертв. И далеко не все хотели страдать. Кое-кто осуждал наше пение. Поначалу всего лишь стучали в стенку. Потом даже приходили со всякими словами в твой адрес:
- Юра, возьми яблочко. И заткни, пожалуйста, свой ротик.
А потом уже наглее:
- Юра! У тебя ротик есть?
- У меня, - отвечал ты, доедая то яблочко, - гитара есть.
- Вот и заткни ее! И ротик - тоже!
Неудивительно, что появился охранник общежития. Крепенький мужичок в зеленой форме. Он сказал, что наша песенка спета. Здесь спета. И может продолжится только за порогом.
- Давайте договоримся по-хорошему, - предложил ему я, - Иначе мы подымим толпу. И… можем даже устроить митинг!
- Вы еще массовое самосожжение устройте! - засмеялся охранник и выгнал нас за дверь. В общем, по-хорошему не получилось.
 Первое, что придумали на улице – сесть в троллейбус. А дальше - как судьба распорядится. Чему быть, того не миновать. Хотя и без того ясно: в Диснейленд не приедем. А в депо – можем.
 В кармане ни копейки. А тут кондуктор:
- Билеты оплачиваем!
- А мы не пассажиры, - заявил ты скороговоркой, выставив перед собой гитару, будто собираясь защищаться ей, - Мы артисты… Из того театра… Так что, земляки, держитесь покрепче за тубареточки.
- Шуму от них теперь не обернешься. Пустили на свою голову, - заворчал один пассажир. И добавил, что он не земляк нам, потому как сам с далекого края.
- Нет, брат, - говорил ты, поправляя свой игривый красный галстук с зайчиками, - все мы люди по одной земле ходим.
- А это вы правильно подметили, - поддержала кондуктор.
Тому пассажиру, судя по недовольству, хотелось поругаться. Сорвать на кого-нибудь злость. Кто знает, может, его бросила жена. Или на работе не дали зарплату. Или еще что-нибудь… Но твои теплые слова подействовали на того туриста положительно. Так, что он попросил исполнить песню его молодости. Не бесплатно, само собой.
Следом – другие.
Конечная остановка была недалеко, когда, заметив светящееся кафе, мы вышли. От мини-концерта появилось чувство голода. А также огромный прилив сил, которые я растрачивал на разговор. Неважно, на какую тему. Например, как утром накачал мускулы.
- Пробей в пресс, если не веришь!
- Разве это пресс?! - ты достал стопку мятых бумажных червонцев, весь заработок, перетянутый резинкой, - Вот пресс!
 Мы уже были рядом с кафе, когда оттуда вылетела бутылка. Шумно разбилась об асфальт.
- Нечего под окнами ходить, - тихо сказал ты.
 А в кафе - посетители пьяные до чертиков. Мат. Звон стукающихся стаканов. Дым коромыслом. Зато все с музыкой. Пела безголосая певица. И вот тогда в голове мелькнуло: почему бы здесь не выступать нам, крутым парням. Казалось, будто вся мировая эстрада так и перевернется, если появимся мы. И загорится новая звезда! А все другие перестанут петь, потому что не выдержат нашей конкуренции. Мысли развивались стремительно. Совсем вскружили молодую голову. Я уже представлял наши имена гигантскими буквами на рекламных щитах.
 Ах, наивный юноша! Помечтал вроде бы и - довольно. Но моя идея оказалась заразительна.
- Я сейчас устрою тебя на работу, - оптимистично начал я, - Но для начала не мешало бы покончить с алкоголизмом.
- Это невозможно! – ты допил стопку водки, уже опьянев до изрядной красноты лица. - Если я брошу, то сойду с ума от несправедливости в этом мире. По мне лучше спиться… Но с работой можно попробовать.
- Ладно, будь, по-твоему, - согласился я и спросил бармена о том, где тут босс.
- А вот она! - тот показал на женщину неподалеку.
- Сейчас, - сказал ты, причесывая русые волосы расческой, - я ей в ухо так вцеплюсь!
Долго упрашивали послушать хоть одну песенку. Она же нам свое: некогда. Приходите, дескать, потом. На что мы оба заявили в один голос: жизнь коротка – потом можно и не успеть. И, в конце концов, повезло. Она завела нас в пустую комнату для прослушивания.
- Сразу говорю, такая гитара никуда не годится, - придралась леди-босс.
- Мы с вами согласны, - пытался исправить положение я, - Но вы как профессионал в своем деле, вероятно, сможете оценить наш уровень и на этой.
- Что ж, играйте.
Были разные песни: от зарубежных до русских народных. И мне опять захотелось слушать и слушать, закрыв глаза. А еще захотелось, чтобы ты пел вечно. Также вечно, как, например, ежедневно светит солнце, без которого и день – не день.
- Достаточно... Все хорошо, - сказала она, обращаясь ко мне, словно к продюсеру. Ее слова вернули меня на землю. - Но у него ведь нет передних зубов! И он пьян!.. – посыпались камешки в твой огород, - Оставьте свой телефон. Возможно, я позвоню.
 Твое лицо приняло мучительный вид, который, впрочем, вскоре, очень вскоре пропал.
 Заведение покинули сразу. По пути я пытался подбодрить:
- Все не так плохо. Ты счастливый, потому что умеешь петь. Я тоже хотел бы, но таланта нет, - в моих словах, ей богу, была искренность, - Зато я рассказ о тебе напишу.
- Обижаешь… - огорчился ты, - про меня романы надо писать.
- Что ж, это будет первая глава.
- Другое дело! – ты всматривался себе под ноги, в серый асфальт, чтобы не наступить в лужу. – А я тогда обещаю посвятить тебе песню.
 В сквер, где серебрился фонтан, попали случайно. Заговорились до того, что не заметили куда пришли. Я подбежал к фонтану поближе. На вытянутую руку летели прохладные брызги. Вода пенилась. Кто-то, видимо, добавил шампуня. Либо какого-нибудь другого средства.
 Смутно представлялись дальнейшие планы на ночь. Скорей всего – вокзал. Не исключено и отделение милиции. Ведь мы заметные фигуры. К тому же навеселе. И без документов. Хотя, будь, что будет. В любом случае я не сомневался, что спустя годы, этот вечер не сотрется из памяти. Вечер, который где угодно может скрасить путь для моей души, грешной и бесприютной. Даже на Том Свете. Если, конечно, «таможня» загробного мира пропустит. Уж дай-то Бог. Думаю, ради таких моментов и стоит жить.
  Зато ты, радуясь, перелил полбутылки водки в железную флягу, которую спрятал обратно во внутренний карман потертого зеленого пиджака.
- Чтобы завтра голова не болела, - пояснил ты, - Ведь если вечером хорошо, как сейчас, тогда утром будет плохо. И с точностью до наоборот. Аксиома жизни.
- Лучше скажи, аксиома, где ночевать нам?
- Есть тут одна гостиница неподалеку, - ты показал адрес в помятой газете.
- Это не совсем гостиница… - я заметил, что адресок опубликован в рубрике, посвященной отдыху и развлечениям…
- Тем лучше! Самое время тряхнуть стариной.
Светила какая-то бесноватая луна. Надо было торопиться – подул пронзительно-резкий, пронизывающий ветер. С деревьев, таких беззащитных, одним махом, словно беженцы, сыпанули осенние листья. Желтые. Красные. Еще зеленоватые. Разные.
Листья все падали и падали, словно взяли повышенные соцобязательства перевыполнить план по листопаду.