Пейзаж

Как то давно я услышала от своего друга повествование о маленьком казусе в его работе. Потом так и назвала свой рассказ - "Казус". Сейчас его нет на моей странице. Потому что появился оригинал, автором которого и является мой друг - Кириллович. С его любезного согласия я решила разместить эту миниатюру на своей странице.

"Тихо поскрипывали половицы магазинчика. Кириллович нервно прохаживался взад- вперёд. Ещё бы, третий день никто ничего не покупал. Деньги таяли на глазах: в булочную – за хлеб, сапожнику – за набойки, мяснику – какое тут мясо! за кости.
- Ой-ёй-ёй! Неужели Б-г не видит моей бедности. Много ли надо. Хоть бы пяток картин продать или тот канделябр. Гусиная лапша и свежий хлеб – не такое уж маленькое счастье.

Раздосадованный человечек подошёл к окну. На противоположной стороне улицы показалась знакомая фигура. Прохожий шёл медленно, вглядываясь в дома, в окна, в лица встречных. Скоро стало совершенно ясно, что он идёт именно в антикварную лавку.
Прозвенел колокольчик над дверью. Хозяин, секунду назад заскочивший в кресло, начал вальяжно подниматься.

- Мсье Фельдман! Как я рад вас видеть!
- Хорошей вам торговли, Кириллович! Что новенького? Давно не заходил я в ваш уютный уголок.

- С тех пор, как вы были последний раз всё новенькое. Не торговать же сто лет одним и тем же.
Немолодой толстый посетитель с искренним интересом вглядывался в картинки-миниатюры, развешанные на стене у входной двери. «Этот не уйдёт от меня, не оставив здесь своих денег», - подумал продавец.

- Как ваш сын, Фельдман? С тех пор как он уехал в Америку, я о нём ничего не слышал.
- Скоро узнаю, через месяц уезжаю туда сам.
Кириллович притих, думая, что старик решил распродать своё добро. «Денег нет, а в долг теперь уж точно не даст».

- Чем же все-таки я обязан вашему визиту?
- Думаю купить что-нибудь на память о наших краях. Наверное, картину.
- Возьмите канделябр. Только для вас отдам за сущие гроши. На память. Почти подарок.
- Всё же лучше картину, я думаю. Пейзажик. Природа, знаете, луга, поля.

Оба уставились на стену, пристально всматриваясь в каждое произведение.

- Этот! – вдруг вскрикнул толстяк, тыча пальцем в небольшой акварельный пейзажик. – Поле, кусты! А тот холм просто бесподобен. Согласитесь, Кириллович, какие правильные очертания.
Глаза маленького щуплого продавца вопросительно округлились и достигли неприличного размера.

- Я боюсь показаться непочтительным, но это вроде как бы закат у лесного болота. Камыши, болотце… Солнце!...
- Да, небо очень светлое, чувствуется, что за этим холмом источник света. Освещение изнутри, очаровательно… Какое болотце? Это поле.

Собеседники обменялись недоуменными взглядами.
Продавец нашёлся первым:
- Я должен признаться, что иногда немного путаю цвета. Немного! И вполне возможно, что я чуть-чуть заблуждаюсь в понимании сюжета.

А про себя подумал: «Придётся согласиться, а то не купит, оставит без денег, которые уже почти легли в карман».
Покупатель почувствовал вкус своей власти:
- Это, дорогой мой называется дальтонизм, нарушение цветоощущения. Торгуйте уже гвоздями!
- Если вы купите у меня гвозди, могу продавать и гвозди!
- Мне нужен этот курган с кустами! Беру!

Закрыв дверь за несговорчивым, но щедрым посетителем, Кириллович уселся в своё кресло, самодовольно заулыбался и тихо заворчал о всяких проходимцах, которые ничего не понимают в искусстве. Но, главное, обед. По-настоящему вкусный, сытный обед. А вечером можно пригласить кого-нибудь в ресторанчик, мило провести время. Мысли унесли удачливого торговца так далеко, что он не заметил прозвеневшего дверного колокольчика. На пороге стоял молодой высокий человек. Это был местный художник. Впалая грудь, крупные глаза на сухом бледном лице, сильно поизношенная одежда – всё в нём говорило о вопиющей бедности и голоде.

- Милый друг, сядьте в кресло, не пугайте меня. Сегодня такой прекрасный день. Но я хочу поделиться не только хорошим настроением, а ещё и чем-то посущественнее. Такая удача! Я только что продал этому старому чудаку Фельдману ваш пейзаж. Он уезжает к сыну, вы слышали?

Лицо художника оживлялось под безостановочную трескотню торговца. Антиквар, извиваясь, прятал пачку купюр, полученную от старика, отслюнявил за шкафом примерно треть и вернулся.
- Как договорились почти всё вам. Мои комиссионные, поверьте, сущие гроши.

После того, как художник, взяв гонорар, собрался уходить, хозяин лавочки окликнул его:
- Да, забыл спросить. Что там было изображено? А то у нас тут целый спор вышел.
- Ничего особенного, просто морской пейзаж: волны, небо, закатное солнце.
- А-а-а… Ну хоть солнце и то хорошо.

Когда за молодым человеком закрылась дверь, Кириллович подумал: «Ведь бывает же! Один продавал болото с камышами, другой покупал холм с кустами, а это было море с волнами. Да уж!»