Охотник

Как мучительно умирать от нехватки воздуха. Никогда не надо вешаться. А еще топиться. Жуть... Как вдохнуть хочется! Галка проснулась от парализовавшего ее страха. Шелковая рубашка прилипла к мокрому телу. Спокойно, ты жива и все в порядке, это просто дурацкий сон. Она собралась обрадоваться, глянула на сотовый: ни одного сообщения. Настроение упало. Стас...
Как мне хорошо! Мне хорошо! Руки-ноги целы, голова на месте. Что еще нужно? Даже аппетит есть - зверский. Уже съела кусок курицы и коробку шоколадных конфет, а аппетит не проходит. Нет, есть больше нельзя. Может, Артуру позвонить? И что я ему скажу? Что я дура безвольная? Нет уж. Он хоть и психотерапевт, но мужик все-таки. Ничего. Вот немного поживу без Стаса, без его звонков, эсэмэсок - и все пройдет, и утихнет, и болеть не будет.

В ванне что ли полежать? Слушай, а давай свитер вязать начну, приду на работу вся такая нарядная, в облегающем свитере цвета фуксии. Девчонки будут визжать от восторга, а Стас... Вот опять Стас. Не может женщина девяносто процентов времени думать о мужике. Андрей так и сказал, умная женщина не может. А он знает, что говорит, Буба Кикабидзе поет песни на его стихи, и переполненный зал плачет: такие песни. Андрею хорошо - он о мужиках не думает, он думает о новых стихах для песен. А мне что делать? Наверное, я не такая уж и умная...

Может на работу пойти - послезавтра юбилей депутата, а мы ему еще поздравлялку не написали. Шеф сказал, что это до понедельника подождет. Приду с утра в понедельник и сразу адрес ему на подпись. А что я охране скажу? Как мотивирую свой приход в выходной день? Весь коллектив на турбазе развлекается, а я в офис припрусь. У нас это не поощряется.
Господи, как я его ненавижу! Он мне всю жизнь испортил. Зачем только он устроился к нам? Так!.. Это уже дешевым водевилем пахнет? Начни на себе волосы рвать. "Зачем? Зачем я повстречала его на жизненном пути?" Смех.

И никто не поможет, все это надо самой пережить. И психологи ничего толкового в своих книгах не пишут. Девушка спрашивает главного психолога Москвы, что ей делать, с безответной любовью? Он ей советует: "Разлюбить!" Неужели надо семь лет в вузе учиться, чтобы такие идиотские советы давать?! Понятно, что надо разлюбить, ты скажи, как это сделать? Дай методику!
Хоть бы позвонил кто. Когда со Стасом гуляем, телефон звонит не переставая, а тут как вымерли все.
Она в очередной раз открыла холодильник, но взять ничего не успела: ожил телефон.

- Галка, я тесто поставила, горбушу молоком залила, мясо с луком порубила. Но мне ужасно лень одной лепить манты и печь пирог. Приезжай, пожалуйста! Шампанское в холодильнике,- голос Ирины был таким умоляющим, как если бы она просила приехать не на пиршество, а на копку грядок.
Грядки копать Галка не любила. А вот манты лепить, да еще по Иркиному рецепту из дрожжевого теста – одно удовольствие. Иринка, напротив, готовила через «не хочу». Обычно она приглашала кого-нибудь из подружек в гости, и за день они полностью забивали самолепным продуктом морозилку под потягивание легкого винца. А потом Ирина готовила их на пару, или жарила во фритюрнице как беляшики. Таким нехитрым способом одно блюдо превращалось в другое, и его можно было есть целую неделю.
Обилие еды в холодильнике почему-то совершенно не сказывалось на ее талии. А вот Галине все время приходилось следить за количеством потребляемых яств. После того как она решила заняться фигурой, в ее, некогда хлебосольном доме, перестали бывать гости. Вначале они еще приходили, в надежде, что Галка бросила идею похудеть, но вид красивых фруктовых салатиков и легких закусок, повергал их в уныние. И они все реже появлялись на пороге. Галина, казалось, совершенно не переживала о случившемся, и только Иринка была свидетелем ее слез: что получается, эти люди приходили ко мне просто поесть? И со свойственной ей горячностью сама же убеждала подругу, что таков русский менталитет: вначале накорми-напои, а уж потом вопросы задавай.

Экономия на гостях вылилась в затраты на смену всего гардероба. Слишком пышные формы постепенно стали просто аппетитными и приятными глазу, и теперь по утрам Галка с удовольствием смотрела на себя в зеркало. Впрочем, окружающие тоже смотрели на нее с удовольствием. У нее был легкий характер, а к улыбчивому человеку люди тянутся подсознательно.
Манты лежали в морозилке. На журнальном столике потрескивала толстая свеча, а дамы, объевшись пирога с горбушей, полулежали в креслах и делились последними новостями. Пуговки на джинсах обеим пришлось расстегнуть, но в тусклом свете свечи этого не было видно. Да и кому смотреть? Иринкин приятель, с которым она никак не хотела оформлять отношения, терпеть не мог свечек и бабских разговоров. Пообедав, Сергей смылся в гараж.
Хозяйка ехидно заметила, что там его наверняка ждут высокоинтеллектуальные беседы о проблемах развития спорта в России - вообще, и футбола - в частности. Но что толку ехидничать, если человек, который хоть и кандидат наук, а о футболе без инвективных вокатив, а проще без бранных словечек, в каждой фразе говорить не может - тем не менее, единственный свет в окошке?

Тут уж либо мирись, либо расходись. Расходиться Ирине не хотелось, но и становиться законной женой - тоже. Были там, знаем. Охотник свою добычу в чулан запер и начал новую забаву. А трофей, то бишь супруга, сиди себе дома, покрывайся пылью, пока муж не наиграется в новые игрушки.
Держать мужчину в тонусе только в книжках легко. А на самом деле - это серьезная работа. И грустно, что сами мужчины к семье тоже как к тяжкому труду относятся: к жене в постель - как на работу, не хочется, а надо. Тоска! Но без такого охотника рядом еще тоскливей.

Неверный свет свечи вдруг раздвоился в глазах, потом разбился на четыре, и в этом рассеченном пламени возник лик женщины. Не святой, обычной женщины, которая показалась знакомой. Галина присмотрелась - видение не пропадало. Она глянула на подругу, та молча смотрела на свечу, и, казалось, тоже что-то видела.
- Ир, ты что видишь? - вполголоса спросила Галка.
- Не пойму, что-то знакомое почудилось, а что - никак не вспомню. Наверное, глаза устали.
Время уже позднее, завтра на работу, а еще куча дел не переделана. Галка засобиралась домой. Иринка, целуя подругу на прощанье, почему-то шепотом попросила:
- Позвони, как доберешься!
Галка улыбнулась в ответ. Ощущение, испытанное ей во время видения, уже прошло, предстоял насыщенный домашними делами вечер, и ее обуяла жажда деятельности.
Маршрутка была почти пустой, в салоне темно. Галка протянула деньги водителю, и уткнулась в мобильник: кому бы послать эсэмэску? У нее была привычка в маршрутках переписываться со Стасом. Сработал динамический стереотип, а писать то и некому.

Это сколько времени пройдет, пока я отвыкну тыкать в кнопки мобильника в маршрутках? Так много удовольствия было в нехитром общении... Только не разреветься бы, - ком подступил к горлу.
- Не того держишь, - вдруг раздалось сбоку.
Галка ошарашено посмотрела на говорящую женщину. Обычная, одета так себе, в руках дешевая сумка из искусственной кожи, трикотажные перчатки.
- Простите, не поняла.
- Не того держишь, - настойчиво повторила та.
- Как держу?
- Зуб болит? - поинтересовалась попутчица.
Галка лихорадочно стала соображать, о чем она говорит. Слава богу, с зубами проблем у нее никогда не было, если не считать зуба мудрости, который уже лет десять пытается прорезаться. Галка несколько раз пыталась удалить его, но все как-то не складывалось. Он не то, чтобы болит, но привносит в жизнь дискомфорт. Женщина приняла ее молчание за утвердительный ответ.
- Не бойся - смерть отведешь. Потерпеть придется, главное, страху не поддавайся.
 - Чью смерть, зачем?
- Скажет, что родился в рубашке, сама все поймешь. А зачем?.. - это не ко мне.

Галка сидела в каком-то странном оцепенении. И никак не могла придумать, чтобы такое спросить. В голове было пусто. Такое бывало как на экзамене: вытаскиваешь билет, а там вопросы, о которых даже не слышала. По телу разлилось бессилие, и она чуть не проехала свою остановку.
Выбравшись из машины, потрясла головой: бред какой-то! Зачем-то скрутила билетик... Едва маршрутка скрылась из вида, Галка ужаснулась: как она могла так тупо пялиться в пустоту, вместо того, чтобы все выяснить у этой тетки?! А что выяснять? И вообще, кто эта женщина? Откуда она знает про ее зуб?

Галина решила выбросить всю эту чушь из головы, но наткнулась на прикуривавшего парня, и мороз пробрал ее до костей, сконцентрировавшись где-то внизу живота. В пламени зажигалки почудилось что-то знакомое. Это уже было.
Запиликал мобильник. Странное это изобретение, живет своей собственной жизнью, то неожиданно моргает, то, вздыхая, блокирует кнопки, то пугает отчетом о доставке почты. Иринка возмущенно кричала в трубку, почему Галка ей не звонит, что добралась.
- Так я не добралась еще.
- Как не добралась? Ты уже полчаса, как дома должна быть.

Странно, - подумала Галка, - я нигде не задерживалась. Она раскрутила билетик, который так и не выкинула, и посмотрела на время, обозначенное в нем. Действительно, получается, что она уже около получаса стоит на остановке.
Галка двинулась в сторону дома. Вокруг все было как обычно: соседка выгуливала комок шерсти - забавное существо, родившееся от романа японского хина и пекинеса. Парочка совсем юных созданий стояла, держась за руки, и многозначительно молчала не в силах расстаться. На скамейке задумчиво курил нетрезвый мужчина, он давно жил в их доме, но Галка так и не удосужилась узнать, где именно.

Чего раскисла? Все нормально! И вообще, со всеми происходит что-нибудь мистическое. Недавно у коллеги пропало колье, поиски не дали результатов, а потом само нашлось на самом видном месте. Кузина как-то жаловалась, что у нее в холодильнике кто-то вздыхает. И только у меня никогда ничего не происходило. И сейчас ничего не будет!
Галка заспешила домой. В голове слегка гудело: зря с шампанским переусердствовала.

Утром на планерке она, в новом деловом костюме, сидела на своем месте, и постаралась не выказать удивления, что Стас сел наискосок, так, чтобы не встречаться с ней глазами. Ольга, начальник отдела менеджеров, вопросительно на нее посмотрела, но Галка только пожала плечами: мол, сама не пойму в чем дело. Собственно так и было.
Стас неожиданно стал холодно с ней здороваться, они перестали обедать вместе, и о прогулках после работы уже не было речи. Конечно, можно было выяснить, что произошло, почему он ее избегает, но как страшно услышать что-нибудь банальное в ответ.
Мужчина больше всего на свете боится сказать женщине, что та перестала его устраивать. Так зачем напрягать и его и себя? Пусть будет, как будет. В конце концов, если я не вызываю у него желания общаться, то это не его вина. Горечи в размышлениях не было, впереди суматошная неделя, не до эмоций.

После обеда щека, слегка припухла: зуб мудрости решил, наконец, вылезти. К концу дня рот уже с трудом открывался: образовался капюшон. Придется идти к врачу, пока еще можно что-то сделать. "Главное, не поддавайся страху", - вспомнилось Галке. Но страха не было. Вскрыть капюшон - дело пяти секунд: ее годовалой племяннице это делали без наркоза, просто побрызгали на десну чем-то из флакончика. И та даже не пискнула.

Врач оказался на редкость симпатичным в пронзительно бирюзовом костюме. Господи, какие красивые у него глаза, как у Бена Ладана. Поди, от пациенток отбоя нет.
Доктор улыбался, шутил и вообще был замечательным. Осмотрев ее, слегка нахмурился: зуб надо удалять, потому что тот застрял в челюсти. Абсолютно здоровый, но слишком большой, прорезаться он не сможет: для него просто нет места.
Галке стало грустно. У Стаса для меня нет места в его жизни, а в моей родной челюсти нет места для моего же зуба. Хирург тем временем объяснял, что нужен снимок.

Судя по тому, что челюсть пришлось долбить долотом, снимок помог мало. Нельзя сказать, что было больно, но держать рот открытым почти час - утомительно. Зуб никак не хотел покидать насиженное место. Наконец, что-то хрустнуло, и упрямец оказался в руках симпатичного доктора.
- Посмотрите, какой красавец, его только в кунсткамеру.
Но у Галки не осталось сил восхищаться добычей хирурга. Выслушав рекомендации и получив талон на перевязку, она вызвала такси, на прощанье помахав рукой стоматологу.
Ночью она проснулась от дикой боли. Хорошо, что лекарство положила рядом, даже встать нет сил. Проглотив таблетку, она попыталась уснуть, но ничего не получилось. Едва дожив до утра, мученица позвонила на работу, чтобы предупредить об опоздании, и отправилась в больницу.

Врач с миндалевидными глазами уже был на месте. Внимательно ее осмотрев, он собрался сделать укол, но тут появился еще один доктор. Невысокий, крепкий и подвижный, он весело поинтересовался, что тут делает красивая женщина в такую рань? Галка хотела обидеться: вид у нее с перекошенным лицом был еще тот, но как можно обидеться на комплимент?! Понятно, что соврал, но все равно приятно.
Веселый доктор посоветовал сделать снимок, и уже через пять минут стал грустным. Они пошептались и торжественно объявили вконец измотанной пациентке, что у нее перелом челюсти и нужен остеосинтез.

Галка не поняла ничего, кроме того, что ее жизнь чудовищно меняется. Причем, не в лучшую сторону.
- Меня сразу домой отпустят или придется переночевать в больнице? - робко спросила она.
- Придется переночевать, - бодро проговорил веселый доктор, - недели две.
- Как это - недели две? - ахнула Галка. - Я завтра должна быть на презентации, а через две недели - следующая.
- Увы, завтра вы еще в реанимации будете, а вот через две недели, вполне сумеете на презентацию попасть. Возможно, и отек уже будет не так заметен. Идите в приемный покой, оформляйтесь. А потом я отпущу вас на два часа домой, чтобы вы собрали вещи. Денег много не берите: они вам не очень понадобятся. Все лекарства за счет больницы, а есть вы не сможете, только пить. Соки и йогурты будете покупать в буфете.

Галка ошарашено смотрела на докторов и понимала, что все это происходит с ней, но не верила этому. Зубы ей связали проволокой так, чтобы она едва могла открыть рот. Было очень неудобно, и вдруг захотелось есть. Галка удивилась: как можно хотеть есть в такой ситуации? Однако примитивное желание вернуло ее к действительности.
- Я могу умереть во время операции? - задумчиво спросила она.
- Можете, если очень захотите, но вам придется сильно постараться, - веселый доктор стал очень серьезным и даже сердитым, и Галка почему-то этому обрадовалась.

Она обзвонила всех, кого посчитала нужным, сообщила, что ложится на операцию, и будет только через две недели.
Иринка расплакалась прямо в телефонную трубку и сквозь слезы заверяла ее, что все обойдется. На работе ее рассказу не поверили, но когда поняли, что это серьезно, потребовали привлечь к ответственности врача-коновала. Шеф рвал и метал: срывалась серьезная работа. Стасу звонить не стала, и так узнает...
Взяв большую сумку с вещами, она вышла, и только на улице вспомнила, что не вызвала такси. Пока доставала мобильник, около нее затормозила красная ауди. За рулем сидел задумчивый сосед, которого Галка видела третьего дня нетрезвым. Он был чисто выбрит и одет в элегантный костюм. Открыв дверцу, кивком пригласил ее сесть.

- Вы в командировку?
- Нет, в больницу. Мне удаляли зуб и сломали челюсть, теперь надо делать операцию.
- Не переживайте. Остеосинтез - это не очень опасно, хотя потерпеть придется. Я вас отвезу. А что за врач вас так?..
- Симпатичный, - пожала она плечами.
- Вот! Он, наверное, думал не о том, как зуб удалить, а как бы с вами поближе познакомиться?!
- Да нет, он...
- Ну, что - нет?! Такую красоту испортить. Может, он замерзнет?
- Бог с вами, пусть живет.
- Тогда поехали. Завтра я вас навещу.
- Мне сказали, что я в реанимации буду.
- В реанимацию тоже попасть можно. Вы, главное, не переживайте - это не смертельно. Болит?
От его участия Галка чуть не разрыдалась. Сегодня ей все сочувствовали, но это было сочувствие сенсации. А он сделал это тихо, по-человечески.

Прощаясь, она попросила его:
- Руслан, не надо приходить завтра, у меня еще тот вид будет.
Он прищурился:
- Мне ли пугаться вида красивой девушки? Завтра встретимся!
Галка осторожно шла по коридору. Страха не было. Поддаваться было нечему. У операционной ее уже ждал веселый доктор:
- Что-то долго вы собирались?
- Я боюсь, - соврала она в свое оправдание.
- Это хорошо, так и должно быть. Бригада готова. Пациент созрел. Начинаем.
Огромная скорость завораживала, длинные коридоры, аккуратные проемы дверей. Ага, "Матрицу" снимали после наркоза: это отсюда спецэффекты. А почему я думаю? Я же под наркозом. Ой, как больно. Скорость снизилась, красота коридоров пропала. Боже, как больно! Они что с ума посходили? Почему они не добавят мне обезболивающего? Железный шпатель противно давил на язык.

Галка почувствовала, что еще чуть-чуть, и она задохнется от боли. Веселый доктор ругался - рана кровила.
Надо бы пошевелить рукой, они поймут, что мне больно и добавят обезболивающего. Она изо всех сил напрягла мышцы, но ничего не получалось. Мышцы не слушались.
Так, - утешила она себя, - ничего, боль все равно не настоящая, релаксанты ее снижают. Так что болевой шок мне не грозит.
Но очередная манипуляция хирурга взорвалась болью уже во всем теле. Галка увидела, как сотни ниточек, сплетенных в гамак, где она лежит, начинают рваться, и она вот-вот упадет в пропасть, над которой этот гамак повис.
Тихо, ты не смеешь! Тебя ждет столько людей! Руслан обещал навестить. Он приедет на своей красной ауди, а тебя нет. Он почувствует себя обманутым. Ниточки натянулись гамак поднялся. И вообще все это - наркозные глюки. Ты думаешь, что тебе больно, а это просто снится.

Очередная фраза веселого доктора и лавина боли заставили съежиться ее сердце.
- У нее давление скачет, - обиженно проговорил чей-то голос.
Это, наверное, анестезиолог, - сообразила Галина. - Добавь обезболивающего, парень! - взмолилась она, но ее мольбу не услышали. Гамак опять провис над пропастью и готов был сорваться, ниточки лопались одна за другой, их оставалось все меньше.
Не смей! Не смей! - закричала Галка на себя. - На фронте люди ноги себе отрезали без наркоза и выживали. А тут всего лишь челюсть. Операция заканчивается. Андрюшка новые стихи без тебя писать будет, и ты их никогда не услышишь!
- Все, последний штрих и уходим, - голос веселого доктора придал ей сил.
Заканчивают, потерпи, - утешала она себя. И в самом деле, боль немножко утихла.
Везли ее в палату по длинным коридорам, долго не могли въехать в лифт, потому что рука не хотела лежать на каталке, все время свешивалась и застревала в проеме.
 
Только бы руку мне не сломали. Как плохо на релаксантах: все чувствуешь, а пошевелить ничем не можешь. А почему нет воздуха? Я сейчас задохнусь! Я не могу вдохнуть, а как хочется!
- Эта "Фаза" что-то не работает, давайте подключать ее к другому аппарату, - голос был раздраженным.
Вдохните мне воздуха! Господи, они меня уморят. Я задыхаюсь, неужели непонятно?! Так, спокойно! На выдохе я держусь под водой двадцать секунд, я выдержу. Как мучительно умирать от нехватки воздуха. Никогда не буду вешаться.
Но тут ее отключили от сломанного аппарата искусственной вентиляции легких и подключили к исправному. Воздух наполнил легкие, голова закружилась. Какое счастье!

Она еще не знала, что лежать два часа на аппарате при полном сознании совсем не подарок. Интубационная трубка, введенная через нос, мешала, в горле пересохло. Но больше всего угнетала невозможность свернуться в клубочек, потому что ноги и руки были привязаны бинтами к спинкам кровати. Как ужасно быть распятой, неужели это не кончится?!
Наконец она стала дышать самостоятельно, ей вытащили трубку из носа, и о, счастье! - отвязали ноги и руки. Все, кончились мучения! Пусть потом будет боль, много боли, но с ней можно справиться, потому что можно ходить, говорить, звонить по телефону. И даже спать, свернувшись клубочком.

Свет в реанимационной палате полностью не отключали, к тому же спать с катетером в вене, через который лили лекарства, не очень удобно. Но что эти неудобства по сравнению с пережитым кошмаром?
Медсестра в розовом костюме сидела поодаль за столом почти не отлучаясь, постоянно что-то писала. Периодически подходила, меняла флаконы с лекарствами, измеряла давление. Через стеклянную стену было видно, что в других палатах лежат тяжелые больные, и около них тоже ходят медсестры, только в синих костюмах. Одна из них заглянула и увела розовую.
Ночью в больнице тишина особенная. В студенчестве Галка подрабатывала санитаркой в хирургическом отделении, и больничная атмосфера была ей хорошо знакома. Она даже подумывала, что зря не пошла на медфак... Откуда-то потянуло сквозняком, она почувствовала его на лице, стало жутковато. Не поддавайся страху! Но это не страх. Это так... И вдруг боковым зрением Галка увидела какую-то тень около входной двери. Мышь? Нет, очень уж большая даже для крысы. Тень пошевелилась. Галка посмотрела на нее: она была бесформенной и... ее ничто не отбрасывало - рядом не было ни одного предмета. Холодок пробежал теперь уже по спине, и она вся покрылась гусиной кожей. Тень резко метнулась к окну, потом в обратную сторону и выкатилась в открытую дверь.

 Вошла медсестра, как ни в чем ни бывало посмотрела на пациентку:
- Вас морозит? Много льем растворов, это бывает.
- А у вас ничего не случается... необычного?
Взгляд стал внимательнее: - Вы что-то видели?
- Да не понятно, то ли тень...
- Не переживайте, после наркоза это случается. Сейчас лекарство закончится, и будете спать. Вам отдыхать нужно.
- В соседней палате кто-то умер?
Но медсестра не ответила, она прямо в шланг от капельницы воткнула шприц и ввела препарат. Стало теплее, и захотелось спать. Уже засыпая, Галка увидела еще одну тень, выкатившуюся из палаты. Это не глюки, что-то тут есть, - но додумать не успела, подействовало лекарство.

Утро было обычным для любой больницы. Анализы, температура, давление, уколы. Капельница и обход заведующего отделением. Потом пришел веселый доктор, а красавец с бенладеновскими глазами так и не появился.
Наконец состоялся перевод в отделение травмы. Палата была одноместной, с голубым холодильником и розовой раковиной. На полированной тумбочке стоял телевизор. Молоденькая медсестра объяснила, что после двух часов дня на ее палату будут переключать телефон, и она может звонить куда угодно, только без выхода на межгород. Рядом с кроватью вместо стула стояло симпатичное кресло для посетителей. Почему-то это ее обрадовало. И тут она вспомнила про тени. Медсестра не стала делать тайны из больничных происшествий:
- Да, вчера двое умерли после автоаварии. Вы как раз лежали под капельницей, когда я заходила к старшей.

Галина несколько раз прокрутила в голове то, что видела в реанимационной палате, и была уверена, что это ей не померещилось. Уж слишком отчетливо она помнила все, что было до появления теней и после них.
Руслан деловито зашел в палату, держа в руке пакет с йогуртами и соками, аккуратно поставил коробочки в холодильник. Из внутреннего кармана пиджака, поверх которого был накинут халат, достал эластичный бинт.
- Вам теперь спать и есть нужно будет со специальной повязкой. Врачи объяснят, как ее сделать. Это не надолго, недели на две. Молодец, хорошо выглядите.

Если бы она за полчаса до этого не видела себя в зеркало: лицо перекошено, глаза ввалились, волосы больше похожи на паклю… Но Руслан смотрел на нее с такой нежностью, что ей захотелось поверить в свою привлекательность.
- Как все прошло?
Галку прорвало: она рассказала ему все, что чувствовала. И было видно, что он все понял: взгляд стал жесткими, губы побелели. Помолчал, погладил ее по руке:
- Теперь надо себя пожалеть и поверить, что все самое страшное позади. Некоторое время будет больно, но с этим можно справиться - от лекарств не отказывайтесь, боль не терпите.

Галка уже собралась рассказать ему и про тени, но сдержалась. Руслан пристально на нее посмотрел:
- Есть хочется? - И не дождавшись ответа, продолжил: - Для таких бедолаг как вы существует специальное питание. Я завтра принесу пару пачек на пробу. Голодать вам ни к чему: вначале вес сбросите, а потом наберете с лихвой. И еще, когда капельницы ставить будут, не ложитесь на кровать, а садитесь в кресло. Так вам легче будет.
- Руслан, вы врач?
- Похож?
- У меня мама врач, а я, когда училась в институте, подрабатывала санитаркой. Иногда мне кажется, что я врачей даже на улице узнаю по походке, как они своих пациентов.
- Я закончил второй мединститут, потом ординатуру, а потом медицина перестала кормить, и я ушел в бизнес. Это стоило мне разрыва с родителями, у нас в роду все медики. А теперь... Теперь они на пенсии, помогаю им. К счастью, они нашли в себе силы признать, что погорячились.
- И не болит сердце?
- Болит, когда вижу, как живут врачи. Кто-то умудряется зарабатывать всеми правдами и неправдами, а кто-то... - неожиданно он сменил тон: - Так, девушка, у нас политинформация или мы выздоравливать собираемся?! - подмигнул Галке и скомандовал: - Давайте в постель, вам сейчас лежать надо, а не утомлять больную челюсть разговорами.
Галка улыбнулась:
- Разрешите выполнять?
Тут Руслан не удержался, потрепал ее по волосам и быстро вышел из палаты, на ходу бросив:
- До завтра!

И на следующий день не пришел. Медсестра передала ей красивую коробку с обещанным питанием, сказав, что инструкция по применению внутри.
Галка обессилено легла на подушку, закрыла глаза, но слезы прорывались сквозь плотно сомкнутые ресницы, обжигали сожженную спиртом кожу щек. Так горько она давно не плакала, только в детстве, когда родители не выполняли обещания.
Немного успокоившись, она попыталась объяснить себе, что ничего не произошло. Собственно, кто она ему? Спасибо, что подвез, да еще навестил, посочувствовал. Но эти рассуждения только вызвали новый поток слез. Хотелось, чтобы еще раз, хотя бы раз! погладили по голове, посмотрели с нежностью и подмигнули на прощанье. Заглянувшая в палату медсестра испугалась ее рыданий, позвала врача. Но когда тот пришел, истерика уже закончилась, и доктору смотреть было не на что.
Минут через десять принесли капельницу, Галка, помня наставления Руслана, села в кресло, но уже к концу процедуры едва справлялась со сном, с трудом перебравшись в кровать, тут же уснула. Проспала она до следующего утра и не слышала, как в палату заглядывал доктор с красивыми глазами.

Проснулась спокойной, безразличной ко всему, что происходит вокруг. Полежав, вспомнила сон. Ей снился Андрей, он кричал, требуя, чтобы она не вздумала идти к какому-то памятнику, потому что он может рухнуть. Но она не послушалась его и шла по темной улице, освещая себе дорогу зажигалкой. В пламени зажигалки ей мерещилась женщина из маршрутки, лица которой она никак не могла разглядеть. Женщина о чем-то ее предупреждала, но Галка расслышала только что-то про страх, которому нельзя поддаваться.

В окно светило солнце, страха не было. Зато было желание встать под душ и поесть. И тут до нее дошло, что она в больнице после операции и уже давно ничего не ела. Она встала, подошла к розовой раковине, чтобы умыться. Голова слегка кружилась, в глазах плавали прозрачные мошки, чистка зубов причинила боль.
Белковый коктейль для лежачих больных, принесенный Русланом, можно было пить без отвращения. Очень скоро появилось чувство сытости, и стаканчик йогурта на десерт она уже ела через силу. Принесли капельницу. Галка вспомнила о том, как она быстро уснула накануне и потребовала у медсестры отчета о всех лекарствах, которые ей собирались вводить. Медсестра уверила ее, что успокоительное сегодня не назначали, так что пусть не волнуется: сидит с системой в кресле и смотрит телевизор. Но она попросила разрешения позвонить. Набрала номер Андрея, он рвался навестить ее, но Галка запретила. Никому не надо видеть меня с опухшей рожицей и синяками.

День подходил к концу. В сумерках Галине частенько становилось тоскливо, особенно по выходным. Но дома она умела себя занять, а сейчас и делать нечего, и челюсть болит. Почему ей никто не звонит? И тут она вспомнила про сотовый. Телефончик беспомощно лежал в сумке с тех пор, как его отключили да так и бросили. Галка нажала на кнопочку любимой игрушки. Телефончик, обрадовано поморгав, сообщил хозяйке, что принято восемь сообщений. Читать послания и отвечать на них - что может быть приятней?!

От Стаса ничего не было, а ведь знает о моих злоключениях. Мог бы и... А собственно зачем? Ну не хочется ему со мной общаться. Кто тут виноват? Все-таки странно, столько времени провели вместе. Или я такая ненормальная, слишком быстро привыкаю к людям? А они просто живут, у них свои интересы, и я - совершенно посторонний человек, с которым по случайности им довелось столкнуться. Но нельзя же так: то забрасывал меня эсэмэсками, звонил каждые пятнадцать минут, а то... Даже ничего не сказал. Хотя, что можно сказать: извини, мне теперь приятнее писать другой девушке?
В зеркало смотрело опухшее лицо с кровоподтеком на скуле. Ну и вид в этой повязке - Ленин в Октябре да и только. Как хорошо, что в палате лежу одна.

Она подкрасила ресницы, забралась в кровать. Дверь открылась, должно быть, очередной укол. Но в проеме стоял Руслан:
- Не обиделись на меня? Обещал прийти и пропал. Простите.
- Да нет! Вы и так для меня столько сделали.
- Да что я сделал?! - махнул он рукой и тут же переключился на нее. - Мордашка отекла. Ничего, не переживайте - морщин меньше будет.
- Вы какой врач? Психиатр?
- Нет, анестезиолог-реаниматолог. Кстати, можете меня поздравить со вторым рождением - вчера я чудом остался жив.
В глазах зарябило, но даже сквозь рябь Галка увидела пламя свечи и лицо женщины из маршрутки: "Держишь не того. Зуб болит?" По спине - мороз.
- Вы не волнуйтесь так, все в порядке.
- Мистика. А страха особенного и не было...
- Да кто же знал, что она рванет?! - Руслан был еще под впечатлением пережитого.

У мужчин при виде опасности просыпается азарт, который сложно понять женщине. Галка в юности занималась спортом, а там часто бывает, что надо победить во что бы то ни стало - и это сказалось на ее характере. В сложных ситуациях у нее появлялся такой вот охотничий азарт, она могла собраться и сделать, казалось бы, невозможное, а потом вспоминать подробности с таким же, как у Руслана, выражением лица, когда глаза лихорадочно блестят, а на щеках появляется румянец.
В офисе у Руслана стоит несколько кулеров, и бутыли с водой для них держат в кладовке. Вчера среди бутылей обнаружили одну, очень тяжелую и непонятно чем наполненную. Пока выясняли что это такое, кому принадлежит, кто-то догадался вызвать милицию. Эту бутыль долго таскали по коридору, снимали отпечатки пальцев. Потом ее вынесли во внутренний двор. К этому времени подъехали саперы и быстро во всем разобрались: собака тут же опознала взрывчатку. Всех эвакуировали, и привезли робота, чтобы бомбу обезвредить. Но бомба вместо того, чтобы мирно распасться на части под струей воды, взорвалась, разлетевшись по округе гайками и болтами, которыми была начинена. В бетонном заборе, рядом с которым все это произошло, появилась дырка, а воздухе повис не только дым, но и крепкий мат. Все, кто по команде саперов отошел на нужное расстояние, вспомнили слова и выражения, которым не учат ни в одном институте. Потом Руслан до глубокой ночи давал показания. Случившееся стало для него потрясением: его бизнес шел сносно, но врагов, готовых отправить его самого и его сотрудников в мир иной, вроде бы не наблюдалось.

Галка растерянно молчала. "Смерть отведешь" Почему я? Как этот милый, но совершенно чужой человек завязан на мне? Когда-нибудь я получу ответы на эти вопросы, или так и буду мучаться от мистических совпадений? А может быть это моя судьба? Она внимательно вгляделась в лицо Руслана. Какой у него нежный взгляд, какой он заботливый. Но... не мое. Совсем не мое. С ним хорошо, но что-то внутри сопротивляется. И он это чувствует. А почему я вчера рыдала?
- Вы устали, вам надо больше спать - нервишки пошаливают. Поговорить с доктором, чтобы в капельницу витаминок добавили?
- Мне вчера добавили какую-то ерунду, полдня и всю ночь спала. Не хочу.
- То, что вы вялая, заметно, а что отдохнули - нет. Что-то происходит в вашей жизни?
- Да, мне сломали челюсть, а на фирме презентация, я должна была ее проводить. У вас же...
Но он не дал ей договорить.
- Вы умная девушка, но врать не умеете, - взгляд был таким теплым. Но Галка решила не раскисать:
- А почему у вас ауди красного цвета?
- Потому что любимая женщина хотела именно такую машину, - ответил спокойно без надрыва, как говорят о погоде.
- А теперь не хочет?
- А теперь она решила, что создана не для того, чтобы осложнять чью-либо жизнь: мою или свою.
- И что вы будете делать? - Галка удивлялась сама себе. Она никогда не задавала бестактных вопросов.
- Жить. Просто жить. После вчерашних событий, мне кажется, это неплохая идея.

Он ловко поправил ей повязку и, подмигнув, ушел. На душе стало пусто и муторно.
Ну почему я такая дура? Почему всем со мной плохо? Как меня тошнит от себя самой. И почему именно ко мне пристала с разговорами эта тетка в маршрутке? Может она обычная шизофреничка? И почему мне сломали челюсть после встречи с ней?
 Жалея саму себя, она задремала. Сон был беспокойный: приснилась Иринка, она надрывно кашляла, синея от натуги. Галка проснулась и набрала ее номер. Долго никто не отвечал, и на дисплее телефона высветилось, что номер не отвечает. Такого быть не могло, Иринка никогда не расставалась с сотовым. Галка набрала еще раз. Иринка ответила, крикнув в трубку, что перезвонит. Через четверть часа она перезвонила.
- Галка, ты меня спасла. Я поставила чайник и уснула. Я никогда не ставлю полный чайник, а тут... В общем, вода залила горелку, и газ заполнил кухню. Еще немного и могло рвануть.
Они сговорились что ли?! У одного в офисе - бомбы, вторая - террористка сама себе. Иринка тем временем продолжала:
- Галушка, ты прости, что я у тебя до сих пор не появилась. Жутко простыла, из носа течет. Не хватало еще тебя заразить. Посплетничав минутку, они попрощались: дорогое это удовольствие общаться по мобильнику.

Маятно, читать не хочется, по восьми десяткам телевизионных каналов смотреть нечего. Челюсть разболелась - надо сделать укол. Галка вышла из палаты и направилась в процедурный кабинет. Рядом с ним на кушетке сидели две женщины. Одна пострадавшая в аварии: то ли автомобильной, то ли семейной - вся в синяках и кровоподтеках, вторая - посетительница. Галка вздрогнула: это была женщина из маршрутки. Она подошла поближе и поздоровалась, но та явно не хотела ее узнавать, или на самом деле не узнала.
- Простите, но почему я? Как я могу быть завязана на абсолютно чужом человеке?
Женщина спокойно смотрела на нее, словно не понимала, чего от нее хотят.
- Вы мне в маршрутке сказали, что я держу не того. А кто "тот"?
- Я не помню, что я вам говорила, но если это было, значит, это - так. Больше мне добавить нечего...- она помолчала. - А чужих людей в вашей жизни нет. Просто вам тяжело: вы красивая, вас боятся.
- Но я никому не причиняю зла.
- Вы приносите людям боль. Любить вас - тяжкий труд. Не все на него способны.
- Но мне не надо много.
- Надо!.. Вы хотите, чтобы на вас тратили время и душу. Вы сами их тратите на других, но вы способны к этому, потому вам так трудно понять, что не все имеют этот дар. Простите их, - женщина отвернулась, давая понять, что разговор окончен.
Из процедурного выглянула медсестра, кивком пригласила Галину зайти. Когда она вышла, кушетка была свободна.

Интересно, кто эта женщина, уж слишком просто она выглядит. Откуда она все знает? Хотя, что она знает? Наговорила общих слов, но... Надо заснуть. Боль утихла, а на душе продолжали скрестись кошки. Не хочу приносить людям боль. Почему боль? Я же видела, что Стасу со мной было хорошо, он радовался встречам со мной. Мы дурачились, смеялись, что-то придумывали. Почему вдруг боль? Вот Руслана я обидела. Зачем я задавала ему дурацкие вопросы? Обо мне никто так не заботился. Почему я веду себя с ним так, как мне не свойственно, что в моей жизни меняется?

С каждым днем сил становилось больше. Руслан не появлялся, Стас не писал и не звонил. Коллеги с работы ахали и ужасались ее виду и заваливали соками и йогуртами. Галка даже предупреждала всех, что при слове йогурт ее тошнит. Теперь она уставала от посетителей, которые шли к ней вереницей, и как муравьи что-то несли.
Кошки продолжали скрестись у нее на душе круглые сутки, и Галка старалась не обращать на них внимания. Их возню неплохо заглушали взрывы хохота, когда в палату набивались коллеги. Периодически к ним заглядывала медсестра и, улыбаясь, прикладывала палец к губам. Посетители ненадолго замолкали, а потом кто-нибудь вспоминал очередную историю, и смех вырывался из палаты в коридор. Расходились обычно перед закрытием отделения под веселое щебетание дежурной сестры, удивляющейся, что в больнице можно так весело проводить время.

Очередные посиделки с коллегами превратились в мозговой штурм по поводу предстоящей презентации. Все были увлечены процессом, предложения сыпались как из рога изобилия. Неожиданно Галка почувствовала, что коллеги напряглись. Через минуту в палате стояла абсолютная тишина, чего не удавалось добиться не только медсестрам, но и дежурному врачу, не раз призывавшему их к порядку. Один за другим коллеги молча, не прощаясь, выскальзывали за дверь. Никто из них не мог бы объяснить, почему он это делает. Может быть, причиной было то, как вошедший смотрел на Галину? Об этот взгляд можно было споткнуться.

Как хорошо с ним, ну почему это не мое, - подумала Галка, но мысли растаяли, и в голове стало пусто. Думать не хотелось, язык помимо воли что-то лепетал:
- Как у вас дела, Руслан?
- Все замечательно. Следствие закончено, нашли не только исполнителей, но и заказчика, дело передано в суд.
- Так быстро?
- Мне повезло, а почему вы повязку постоянно снимаете?
- Откуда вы знаете?
- Я звонил вашему доктору, он жаловался.
- Вы звонили? Но мне никто ничего не сказал?
- Я сам должен был вам позвонить, но никак не мог набраться наглости.
- Почему наглости?
- Так... не обращайте внимания.
Они долго сидели молча, и Галка не чувствовала дискомфорта, не искала лихорадочно тему для разговора, чтобы прервать молчание.
- С вами даже молчать интересно.
- Я знаю... Уже поздно, ложитесь спать, - он подмигнул ей и вышел.
Что в нем не так? Почему что-то внутри меня сопротивляется его обаянию, - сквозь навалившийся сон попробовала подумать Галина. Но сон оказался сильнее любопытства.

О том, чтобы Галина вела очередную презентацию, не могло быть и речи: ей еще не закрыли больничный. Но она настояла на том, чтобы один сектор был ее, и шеф не возражал. Он только потребовал, чтобы она за счет фирмы купила хороший грим: не пугать же народ слишком пухлой щекой. Галка ярко накрасилась и непосвященные с трудом бы поверили, что всего три недели назад, она была в реанимации. Много говорить ей было трудно, но опытный специалист тем и хорош, что знает, когда нужно говорить самому, а когда можно привлечь помощников. Презентация прошла настолько успешно, что шеф пригласил ее на фуршет вместе с вип-персонами.

Что ей делать на фуршете? Галка горько усмехнулась, спиртное ей нельзя, жевать она еще не может. Но шеф пресек бунт в зародыше:
- Галина Николаевна, вы будете украшать наше общество и общаться по мере своих сил, потому что мне нужно, чтобы с гостями была умная женщина, а не вертихвостка, которая только и норовит произвести впечатление на мужчин.
Наивный! - подумала Галина, - да я только и думаю, как бы произвести на них впечатление, но если он сам об это мне догадывается, то и пусть пребывает в счастливом неведении.
Один из гостей подошел к Галке с фужером вина:
- Я знаю, что вам нельзя пить, мне рассказали вашу печальную историю. Но держать бокал вы можете?! Это придаст нашему вечеру большую привлекательность. Вы на редкость обаятельны. И ваша припухшая щечка, придает вам особый шарм.
- Вам нравится асимметрия?
- Мне нравится, как легко вы относитесь к своему внешнему виду, - он сделал такой закрученный комплимент, что едва нашел возможность его завершить. И сам же рассмеялся. - Вы видите, что со мной сделала ваша очаровательная улыбка? Все многолетнее изучение философии насмарку от одного вида красивой женщины.
Галка рассмеялась:
- А можно о чем-нибудь попроще? В философии я не сильна.
- Простите, Остапа понесло. Так хотелось произвести на вас впечатление, что... - он развел руками.
- Может быть, для начала вы назовете свое имя?
Философ расслабился, и остаток вечера они проболтали как старые друзья.

Пришло время расходиться. У выхода ее ждал Стас.
- Шеф просил отвезти тебя домой. Я вызвал такси.
- Спасибо, Стас. Но в такси я и сама сумею добраться до дома.
- Конечно, но я обязан выполнить поручение, прости меня.
- Как твоя кошка? Куда дели котят?
Стас посмотрел на нее с благодарностью. Он ждал упреков, колкостей, но ничего подобного не последовало. Уже у подъезда, Стас еще раз попросил прощения.
- Стас, мне не в чем тебя упрекнуть. Если я у тебя не вызываю желания общаться, то вряд ли ты в этом виноват.
- Галина, все не так!
- Тем более есть смысл остаться приятелями, - прервала она его попытку объясниться.
Он помолчал, набрал побольше воздуха, и... кивнув, быстро сел в такси.

Галина закусила губу, открыла сумку в поисках ключей, и тут заметила огонек сигареты. Лицо и фигуру курившего скрывала темнота, но она решила, что это Руслан. Он ее не окликнул, и она уже подошла к двери, но не успела открыть: запиликал мобильник. Пришлось говорить на крыльце.
- Галочка, я разузнал ваш номер, простите мне эту вольность, но мы не договорились о встрече.
- Простите, с кем я говорю?
- Это Виктор, мы сегодня провели с вами почти два часа, а я только сейчас сообразил, что не пригласил вас завтра пообедать... или поужинать, - неуверенно добавил философ.
- Виктор, я не знаю, как сложится мой день, давайте созвонимся завтра ближе к полудню. Спокойной ночи, - она, не дожидаясь ответного пожелания, отключила телефон.

Окликнуть Руслана, или бог с ним? Но огонек уже пропал, и тишину двора ничто не нарушало. Как глупо.
От обеда с философом удалось открутиться. На работу ей не нужно, но чем себя занять? Она пошла в книжный и, накупив новинок, попыталась осилить их. Разбудил ее звонок телефона, сотрудница из бухгалтерии просила подъехать завтра до обеда за премией. Галка с грустью посмотрела на ворох новомодных книг: читать только для того, чтобы пренебрежительно махнуть рукой "мол, читала", не хотелось, а деваться некуда. Клиенты разные, приходится и эрудицию демонстрировать. И она решила совместить полезное с приятным. Полвечера провалялась в ванне и пораньше улеглась спать.
Премия порадовала размерами. Бухгалтеры уговорили ее попить чайку с "маленьким" кусочком торта, который едва поместился на десертной тарелке. И только она собралась домой, как в кабинет ввалилась целая толпа сотрудников. Среди них был незнакомый парень с огромной корзиной цветов.
- Вот Галина Николаевна, - провозгласила Ольга, показывая на Галку.
- Распишитесь в получении, пожалуйста, Галина Николаевна, - парень протянул квитанцию, поставив корзину перед ее носом.
- Я? Но у меня... А от кого?
- Простите, не знаю, я только доставляю подарки, - он словно заговорщик посмотрел на нее, но кроме взгляда ничто не выдавало его отношения к происходящему: учтив и сдержан. Галка обвела присутствующих взглядом, на лицах коллег радость, легкая зависть, восхищение. И только Ольга оценивающе смотрела на парня из службы доставки. Галина понимающе улыбнулась, тут есть чем заинтересоваться...

Кто же прислал это? На Стаса не похоже, он знает, что я равнодушна к цветам, шеф расплатился приличной премией, Руслан... не в его стиле. Запиликал мобильник.
- Галина Николаевна, можно я заеду за вами, и мы пообедаем? - без приветствия предложил неизвестный голос.
- А куда вы за мной заедете?- поинтересовалась Галина.
- Вы разве сейчас не на работе? - удивился он, и Галка узнала философа.
- Заезжайте, заодно цветы поможете довезти до дома, - она отключила телефон. То ли радоваться, то ли досадовать - что за клоун?! Выяснил, что я буду в офисе, и отправил цветы, чтобы коллеги были в свидетелями его широкого жеста. А с другой стороны, своего добился, когда бы я еще согласилась пообедать с ним, а тут... не тащиться же с этой корзиной в маршрутке.
Философ, кажется, даже не был раздосадован тем, что его подарок оставил девушку равнодушной. Он мило болтал, а в конце обеда признался, что не понимает, почему большинство женщин просто сознание теряют от подаренных букетов.
- Почему же вы мне их прислали? Решили, что я тоже упаду без чувств?
Виктор весело посмотрел на нее:
- Ни в коем случае. Я даже подозревал, что они вам не понравятся. Но что делать женщине с громоздкой вещью, если у нее нет машины? Можно, конечно, вызвать такси, и вы, скорее всего, так бы и сделали, но я позвонил раньше.
Такое бесхитростное объяснение сразило Галку наповал. Она долго смеялась, а Виктор тем временем заказал на десерт зеленый чай и клубнику без взбитых сливок, спросив, не будет ли она против такого выбора.
- Нет, вы угадали. Я уже объелась сладкого, - и по тому, с каким пониманием он на нее глянул, Галка сообразила, что торт - тоже его рук дело.

Господи, - подумала она, - обложил со всех сторон. Просто охотник какой-то. В ней проснулся азарт, давно ее так не добивались. Несмотря на его философское прошлое, можно говорить глупости: его умиляло, что она не пытается казаться умной и начитанной. Можно быть просто красивой амебой и не думать о теме разговора. Да и цветистые комплименты, которые он делал так лихо и от души, почему-то не вгоняли ее в краску, а забавляли. Пару раз, когда казалось, что Виктор вконец запутался и уже не выберется, он все же выкарабкивался, и создавалось впечатление, что это удивляет его самого.

Галка составила мнение, что это безобидный весельчак и балагур, но когда они ехали в машине, кто-то позвонил ему на мобильный. Виктор так четко и коротко отдал распоряжение, что Галка распознала в нем жесткого администратора. Будь он ее начальником, она бы, прежде чем идти к нему на доклад, сто раз прикинула, как изложить суть дела. Мурашки проползли по телу, но Виктор повернулся к ней и стал все тем же обаятельным балагуром.
- Какая вы все время разная, - проговорил он. - Во время презентации я думал, что с удовольствием взял бы вас к себе замом. А сейчас смотрю на вас и думаю, что вы роковая женщина, из-за которой мужчины готовы стреляться.
Ну что за фрукт, взял и украл у меня мысли, - поразилась Галка. А вслух ничего не сказала, только улыбнулась, пусть думает, что хочет.

Выбираясь из машины, она с ужасом увидела, что на ее крыльце курит Руслан. Он не сделал даже малейшей попытки помочь ей донести корзину. Просто стоял и смотрел, как она поднимается по ступенькам.
- Руслан, вы мне не поможете?- улыбнулась Галка
- Конечно, помогу, я побоялся спугнуть вашего кавалера. А он видимо решил ограничиться доставкой крупногабаритного подарка только до крыльца?
- Нет, он меня накормил обедом, а дальше я решила действовать самостоятельно и не искушать судьбу.
- Красивая женщина имеет на это право.

Руслан донес цветы до двери, поставил корзину на пол и попрощался. Галка не решилась предложить ему зайти на чашку кофе. Плохо, когда у тебя ощущение, что на тебе выспались, но не лучше, когда тебе в этом отказали. Спать! Тихий час!
Разбудил ее телефон. Стас. Он сбивчиво просил ее о встрече: нужно поговорить. Так не хочется никуда идти. Пригласить домой? А вдруг опять увидит Руслан, что он подумает? Бог с ним, это его проблемы. Стас, услышав приглашение, мгновение поколебался. Галка загадала, если он придет с конфетами и шампанским, будет просить прощения. Если с тортом и шампанским, то разговор будет о деле. На всякий случай она поставила чайник. Это было смешно, потому что электрический чайник закипал за минуту. Но надо же чем-то заняться. Джинсы уже натянула, а свитер и не снимала, улеглась прямо в нем. Вот бы мама отругала. Но теперь она сама взрослая, и мама ничего не может сказать.

Стас принес пачку колумбийского кофе и коробку швейцарского сыра.
- Йогурт не рискнул брать, на работе только и говорят, что тебя от него тошнит.
- Спасибо, проходи.
Пока она варила кофе, пока разливала по чашкам, Стас мужественно молчал. Она не стала приходить ему на помощь. В конце концов, это ему нужно поговорить.

Пауза затянулась до неприличия, когда Стас все же решился начать разговор:
- Галка, я сделал большую глупость. Я увлекся тобой и испугался этого. А теперь понял, что без тебя жить невозможно трудно.
- Не продолжай. Мне было плохо. Коллеги смотрели на меня как на вдову, а ты делал вид, что мы с тобой не знакомы. Мне было больно и обидно. Потом я попала в беду, настоящую беду. И первые три дня около меня был только один человек, причем, абсолютно посторонний, у которого было много собственных проблем.
- Но я любил тебя и люблю сейчас. Я боялся твоего отказа. Ты мне ни о чем не сказала.
- Даже если бы не любил, у тебя был повод быть рядом со мной. Просто потому, что мне было плохо. Я чуть не умерла во время операции, я ждала от тебя хотя бы эсэмэски со словами сочувствия. Стас, друзья познаются в беде. Я не обижаюсь на тебя. Но... я никогда не смогу относиться к тебе по-прежнему, я не смогу тебе доверять.
- Ты мне не веришь?
- Верю. Но не доверяю. Это разные вещи. Прости. Я предлагала остаться приятелями без объяснения причин. Теперь я предлагаю забыть этот разговор. Мы работаем в одной фирме, мы будем вынуждены общаться. Мы коллеги, но это все, что я могу...
- Ты считаешь меня подонком?
- Нет. Ты просто человек, у которого я не вызвала желания помочь мне.
- Лучше бы ты мне устроила скандал.
- Считай, что устроила. Извини, я устала. А за любовь? За любовь спасибо. Приятно, что тебя любят.

Стас с побелевшим лицом вышел в прихожую, надел куртку. Кивнул на прощанье, явно не в силах что-либо сказать.
Поздно вечером позвонил шеф, сказал, что при переходе улицы Стаса сбила машина. Сейчас он в больнице, но все обошлось легким испугом, и уже завтра Стас выйдет на работу. Но утром он написал заявление об увольнении. Об этом ей сообщил атлетически сложенный парень из службы доставки. Он принес ей коробку зефира по просьбе Ольги и рассказал о новостях.
Галина напоила его чаем, и во время утренней трапезы узнала, что они с Ольгой встречаются уже полгода. Весной думают пожениться, но Ольга никому об этом не рассказывает, чтобы не сглазить. Она старше его на два года и очень по этому поводу комплексует.

Вот глупая, - удивилась Галка. - Два года не двадцать, к тому же Андрей - хозяин службы, и сам занимается доставкой, только в особых случаях. Так что вполне серьезный состоявшийся мужик.
- Так вы получается, все знали о корзине с цветами?
- Нет. Все честно. Просто когда прочитал адрес, решил лишний раз на Ольгу посмотреть. Знаете, не в моих правилах советы давать, но дарить цветы через посредника - это... Ты лучше принеси одну розу или хризантему, но вручи сам, скажи хорошие слова, загляни в глаза. А корзина... Оно, конечно, впечатляет, но ее лучше посылать на сцену оперной певице, если денег не жаль.

"Держишь не того", - что ж получается, Стас из-за меня под машину попал? Как все неправильно.
Галка поехала закрывать больничный. Медики обрадовались, увидев ее. Постовая медсестра восхищенно посмотрела на свою бывшую пациентку, отметив, как хорошо она выглядит.
- Ой, а тут с вашей работы парень сутки лежал. Только он к вам не приходил, когда вы болели. Странный такой.
- Это Стас, он попал под машину.
- Да нет, же! Это машина попала под него. - И она рассказала, что Стас переходил дорогу, поскользнулся и упал на стоящую машину. Водитель - молодец, привез незадачливого пешехода в больницу. Вначале все перепугались: парень был очень бледен, но потом отошел - у него даже ушибов не было. Одним словом, повезло коллеге, если это можно назвать везением.

Галка вздохнула с облегчением: пусть живет долго и счастливо, но без меня. Уже у дома, она услышала треньканье мобильника, звонил философ.
- Галочка, не могли бы вы мне помочь? - Виктор собрался покупать машину и просил ее поприсутствовать при этом.
- Но я в машинах ничего не смыслю. Я даже на права не смогла сдать.
- А ничего смыслить и не надо. Вам должно понравиться то, что я возьму.
- Мне?! А разве не вы будете этот агрегат эксплуатировать?
- Но внешний вид для женщины очень важен. А у вас безупречный вкус.
- Раз вы так настаиваете, ради бога. Только учтите, что я в этом вопросе дилетант.

Ехать никуда не хотелось, хотелось лечь в постель. Погода портилась, и челюсть ломило. Галина ругала себя, что оказалась такой сговорчивой. Но Виктор подъехал на удивление быстро, и был так воодушевлен предстоящей покупкой, что его оживление передалось ей.
- Виктор, а почему вы доверяете такое важное дело малознакомой женщине? Только не говорите про вкус.
- Когда женщину знаешь, как свои пять пальцев, ее мнение уже можно не спрашивать: оно известно заранее. Не потому ли узнавание друг друга дарит столько радости.
- Или горечи...
Но Виктор был настроен оптимистично. В салоне он просто излучал энергию, пересидел за рулем нескольких машин и в итоге остановился на форд - фокусе.

Машина среднего класса, которую легко парковать, к тому же она не выглядит вызывающе роскошной. Галка пожала плечами: машина, может, когда-то и была средством передвижения, а теперь это больше средство для потери времени в пробках. Сама она предпочитала метро или трамвай: не очень комфортно, зато никуда не опаздываешь.
Оформление покупки совсем ее вымотало, и Галка уже откровенно жалела, что согласилась быть обладательницей безупречного вкуса, который к тому же никому не понадобился. От обмывания новой машины она наотрез отказалась, но Виктор так на нее посмотрел, что, проклиная свою нерешительность, Галина согласилась.

Впрочем, после бокала вина челюсть болеть перестала, проснулся аппетит, и настроение улучшилось. Вечер грозил затянуться, и вот тут Галка проявила твердость, потребовав отвезти ее домой. Выбираясь из машины, она с ужасом подумала, что ее опять увидит Руслан, и эта мысль ей не понравилась. Она почувствовала, как на нее наваливается депрессия, и решила утром позвонить Артуру. Давно она не была у своего психотерапевта, а с другой стороны, что он может сделать? Причина для депрессии у нее только одна: ее женская нереализованность, несмотря на обилие поклонников.

Те полгода, что она общалась со Стасом, о депрессии речи не шло, хотя их общение так ни во что не переросло. Подруги подшучивали: у вас так все серьезно, что вы даже не целуетесь? И Галка грустно покачивала головой. Она не любила сплетен вокруг своего имени и обычно говорила приятельницам, если вас интересует что-то, касающееся меня, спросите, и я сама вам все расскажу.

Стас... Сколько можно думать о нем?! Все ясно: парень испугался собственной тени. Она схватилась за трубку.
- Андрей, почему меня интересуют только те мужчины, которых нужно жалеть, и только когда отношения с ними требуют страданий?
Андрей внимательно выслушал ее и изрек:
- Галочка, но это же нормально. Русской бабе да не пострадать?! А как ты любить будешь, если не будешь жалеть?
Они несколько минут молчали, каждый думая о своем. Но это никому не мешало. Андрей обладал редким талантом структурировать пространство и энергию вокруг себя. Стоило оказаться рядом с ним, как настроение улучшалось. Андрей прервал молчание:
- Галочка, приезжай завтра к нам, Алла сациви собирается готовить.
Упустить такой случай было невозможно. Галка легла спать в предвкушении удачно проведенных выходных, но заснуть не успела: запиликал мобильник.
- Галина - это Руслан. Поедем со мной в Питер?
- В Питер? Когда?
- Поезд через час сорок. Успеешь собраться? Поехали?!
- А что там?
- Очень интересная выставка, но на ней будем недолго, а потом погуляем по городу, посидим в ресторанчике и - обратно домой. Успеешь за воскресенье в себя прийти и собраться на работу.
Галка хотела возмутиться, один тащит машину выбирать, второй на выставку в другой город, но волна возмущения не поднялась. Она представила, как она едет в поезде рядом с Русланом, и почувствовала азарт, которого не испытывала уже давно. Что взять с собой? Документы, зубная щетка и пижама много места не потребовали, и она вышла из подъезда с одной сумкой под одобрительный возглас Руслана.

Питер встретил их снегом с дождем. Но, может быть, именно поэтому номер в гостинице показался им особенно уютным. Неспешный завтрак после душа, ленивые сборы на выставку. В какой-то момент возникла легкая неловкость, но ни один не проявил инициативы, и она растворилась вместе с полусонной утренней одурью. На улице у гостиницы Руслан приобнял Галку, и они так и простояли, пока не подошло такси.

На выставке было шумно, телевизионщики слепили своей аппаратурой, радиожурналисты бегали с микрофонами наперевес и приставали к посетителям с вопросами, остальной народ весело общался, как если бы все друг друга давно знали. Руслан решал свои дела, не посвящая в подробности Галину, но она и не пыталась во что-то вникнуть. Было интересно за ним наблюдать: Руслан вел переговоры легко, без снобизма, нередко все сводил к шутке, но, судя по тому, что какие-то документы в итоге подписывались, все шло по плану. И она даже опешила, когда он подошел к ней и сказал, что освободился, и можно идти обедать. Галка, будучи не у дел, испытывала некоторую неловкость, но с другой стороны ей нравилось, что можно ни о чем не думать.

Ресторанчик на Невском был маленький, чистенький и по сравнению с Москвой дешевый. Заказывать экзотику она не решилась, обошлась рыбой, запеченной с грибами, и фруктовой пиццей. Руслан предпочел мясо с грушей и малиновым вареньем, на десерт что-то воздушное из взбитых сливок, и немного подумав, решил, что хочет консоме с кусочками осетрины. Все это было съедено с аппетитом под шутки и рассказы про ночные дежурства в больнице. Галка припомнила, как они под утро хотели спать и пили кофе огромными бокалами, но это почему-то не бодрило. И пару раз после ночи в больнице она засыпала на лекциях. Тогда мама потребовала, чтобы она работу бросила, но Галка уже почувствовала вкус собственных денег, и перестала делиться своими проблемами дома. Уже подавая ей плащ, Руслан спросил:
- Ты когда последний раз была в Эрмитаже?
- В школе, ездили на экскурсию, водили в Эрмитаж и Русский музей.
- У нас есть огромный выбор: пойти в Эрмитаж, вернуться в гостиницу, погулять по городу и пройтись по магазинам.
- В Эрмитаж! - Это было высказано с такой непосредственной радостью и поспешностью, что Руслан улыбнулся. В гостиницу они попали едва живые, времени оставалось только на ужин и марш-бросок до вокзала. Странно, но казалось, что оба были этому рады.

В купе, устроившись на полках, они лежали молча, боясь проронить хоть слово. Галка устала от молчания первой:
- Руслан, а как ты пришел в бизнес? Страшно было?
- Если бы я знал, что в этом бизнесе будет твориться, никогда не решился бы. Но когда сунулся, отступать было поздно, к тому же я бываю исключительно упрямым. На том и держусь.
- А почему любимая женщина от тебя ушла? Или это ты ее оставил?
- Трудно сказать. Наверное, просто не сошлись характерами.
- Извини, если…
- Не извиняйся. Все мы со странностями, ты, например, почему-то не любишь ходить по магазинам, хотя по моим наблюдениям женщины обожают это занятие. Живешь одна, а мужчин к себе в гости не приглашаешь. Да и вообще гости у тебя практически не бывают.
- Откуда ты знаешь?
- Ты забыла?! Мы живем в одном доме. Кстати, я твоих родителей давно не видел, они здоровы?
- Боже, я и в самом деле забыла, что мы живем в одном доме. Все жильцы поменялись, и я почти никого не знаю даже в своем подъезде. А родители? Да, все в порядке... почти. У мамы астма, она совершенно не может дышать в городе, и они с отцом теперь живут в своем доме под Москвой. А когда ты успел познакомиться с соседями?
- Это они успели. Я же врач, одно время лечил собак, и меня до сих пор передают как эстафетную палочку. А собачники, как правило, знают все и обо всех. Пока ставишь больной собаке капельницу, такого наслушаешься.

Галке было ужасно любопытно, что он про нее наслушался, но она не решилась задать ему этот вопрос. Все равно не скажет. Вот Стас сказал бы, и они вместе посмеялись бы над глупостями, которые про нее говорят.
Она не хотела засыпать, почему-то боялась, что уснет и пропустит что-то очень важное в своей жизни. Но сон ее все же сморил, и снилось ей, что идет она босая по теплому песчаному берегу, шум набегающих волн ласкает слух, а солнце тысячами бликов отражается в волнах.
Как давно я не отдыхала, как мне хочется на это море, - подумала она во сне. - И еще хочется мороженого, как в детстве, с мягким вкусом топленых сливок.

Она осмотрелась и увидела мороженщицу. Подошла к ней и удивилась, та походила на женщину из маршрутки. А может быть, это и была она, какая разница. Мороженщица протянула ей эскимо.
Какой-то фаллический символ, - подумала Галка. Но продавщица строго посмотрела на нее и сказала:
- Это не символ, это просто эскимо со вкусом топленых сливок. Не надо ничего путать. И с мужчинами не напутай, потому что один из них твоя судьба.
- А кто?
- Это ты должна решить сама. Только помни, что любовью можно задушить, не перестарайся. А крестника назови Алексеем, пусть растет защитником. Он будет твоим ангелом-хранителем.
- Но у меня нет крестника!
- Ты просто не знаешь. А еще будет дочь, если не перепутаешь мужчин.
Господи, какой бред мне снится, - подумала она во сне и решила проснуться, но проснуться не удавалось. Вдруг ей показалось, что на пляже пахнет кофе. Как хочется кофе. Она открыла глаза. Руслан весело посмотрел на нее:
- Вставай соня. На завтрак кофе с круассанами.
- Я не храпела?- почему-то спросила Галка.
- Ну-у, - протянул он и рассмеялся, - нет, но посапывала. - Тут же озабоченно спросил:
-Челюсть болит?
- Немного.
- Дать лекарство?
- Да, нет, наверное.
- Такое только в русском языке возможно: и да, и нет, и наверное. Как знаешь, но если что - скажи: до дома еще больше часа.
Остаток дороги они проболтали ни о чем.

На перроне Руслан взял такси, несмотря на протесты Галины: утром по воскресеньям пробок не бывает, так что ни к чему портить впечатление от поездки мотанием по переходам метро.
Расстались они у подъезда. Галка не посмела пригласить его на кофе, а он не напрашивался.
Неужели я ему не нравлюсь? Тогда зачем все это? А если нравлюсь, то чего он ждет? Может быть, я веду себя как-то не так? Как во всем этом разобраться? А если бы на его месте был Стас? Я бы просто спросила, у кого будем пить кофе: у него или у меня? С ним было легко, он позволял собой командовать и принимать за себя решения. С Русланом все не так! Телефон прервал ее размышления. Виктор собирается за ней заехать, чтобы вместе отправиться в аквапарк.
- Но я не хочу в аквапарк!
- Неужели вы хотите провести выходные дома? Не капризничайте, я выезжаю.

Галка почувствовала, что сейчас взорвется. Она не привыкла, чтобы ей распоряжались, и если бы Виктор не был так настойчив, она, наверное, согласилась бы. Он понял ее молчание по-своему и изменил тон, предложив вместе пообедать. Но Галка уже ничего не хотела, отговорившись плохим самочувствием, она полезла в ванну.
Полтора часа лежания в пене и безучастного смотрения в потолок не продвинули ее в понимании мужчин.
Выбралась из ванны совершенно без сил и решила вздремнуть, но тут позвонила Иринка.
- Галка, куда ты делась? Я не знаю, как тебе это сказать. В общем, я беременна.
- Я буду крестной матерью, и назовем мы мальчика Алексеем, - как-то механически проговорила Галина.
- Почему мальчика? Срок маленький, еще ничего неизвестно. Да я и не знаю, надо ли мне оставлять ребенка.
- Надо, Ирина. А что Сергей?
- Он рад, что я теперь выйду за него замуж.
- Вот и выходи. Этот мальчик будет моим ангелом-хранителем.
- Ты с ума сошла, он такой маленький! А вдруг будет девочка?
- Ангелы всегда маленькие, а девочка будет у меня.
- Галка, ты что?! Ты тоже беременна? От кого?
- Нет, ни от кого, но все у нас будет. Я была в Петербурге, так устала и хочу спать. Ирочка, ты тоже поспи, на улице мерзко так.
 
Но заснуть не удалось: в голове крутилось "мужчин не перепутай". Она пошла на кухню варить себе кофе. После четвертой чашки, когда во рту появилась горечь, Галка машинально набрала номер и, услышав вкрадчивый голос психотерапевта, закричала в трубку:
- Артур Борисович, я больше не хочу быть русской бабой!
- Галина Николаевна, - проворковал тот, - поменять паспорт очень легко. - Через месяц будете Габи Шварц или Элис Смит, как вам больше нравится. А чем вам, позвольте узнать, не угодила ваша национальность?
- Я устала строить отношения с мужчинами на моей жалости к ним. Я хочу, чтобы мне нравились самостоятельные, состоявшиеся личности, из жалости к которым не надо страдать.
- Вау, - с не свойственной ему экспрессией воскликнул Артур. - Галина Николаевна, наконец, я слышу от вас то, на что уже и не надеялся.
- Я могу прийти к вам сегодня?
- Можете, но пользы от этого не будет. Давайте завтра в семь вечера после моего основного приема. Если, конечно, не передумаете.
- Не дождетесь!
- Ну, тогда, копите деньги.
- Это так дорого?
- В свадебное путешествие нельзя ехать без собственных денег. Вы же не захотите в Ницце или Марокеше во всем зависеть от своего супруга.
- В каком смысле?
- В прямом! Думаю, что весной мы погуляем на вашей свадьбе. Но учтите, придется очень серьезно работать. Хотя, основную работу, я вижу, вы уже проделали.
- Совместной работой для моей пользы меня испугать трудно, - отшутилась Галка. - А за кого я выйду замуж?
- Галина Николаевна, - укоризненно протянул доктор, - я ведь врач, а не ясновидящий. Но если вы придете ко мне со своим избранником, я скажу, на что вам можно будет рассчитывать в браке.

Горячий песок приятно согревал ноги. Солнце мириадами отблесков отражалось в набегающих волнах. Пахло йодом, кофе и чем-то едва уловимым, напоминающим о детстве. Навстречу ей шел Руслан с двумя огромными порциями мороженого и счастливо улыбался. Галина ахнула, попробовав любимое лакомство, она давно забыла о мороженом со вкусом топленых сливок.
- Только что звонил Сергей: Иринка родила ему сына весом четыре килограмма. Ты назначена крестной матерью.
Галка хотела прижаться к Руслану, но он со смехом увернулся:
- Вначале мороженое доешь, а то я весь буду липкий: ты же вся перемазалась.
- Любовью можно задушить, - пробормотала Галка, облизывая сладкие пальцы.
- Господи, какая ты кровожадная, любовью задушить нельзя. Пошли пить кофе.
И они в обнимку пошли в кофейню, откуда доносился аромат не столько самого кофе, сколько пряностей, которые в него добавляли.