Сказка

Машка сидела на подоконнике и смотрела на снежинки за окном. Снежинки медленно падали. Они были пушистыми и очень красивыми. Солнышко ярко светило и казалось, что снежинки спускаются на землю, прыгая по его лучам. Они кружились так легко и мягко, будто за окном было тепло и уютно, хотя градусник показывал -17С и воробушки, усевшиеся на ветку дерева, стоящего прямо перед окном, пытались спрятать лапки поглубже, придвигаясь друг к другу плотнее, чтобы согреться.


Машка посмотрела вниз, во двор. С высоты 6-го этажа, на котором она жила, всё, что находилось внизу, казалось игрушечным: и машины, проезжавшие через двор; и скамейки, пустующие зимой; и санки, которые кто-то забыл у подъезда. Но даже с такой высоты Машка заметила, что у Ваньки, который жил в соседнем подъезде, что-то блеснуло в руках, когда он пробегал через двор к катку. «Неужели?- подумала Машка.- Неужели коньки?»


Ванька был, как говорили бабушки во дворе, барчуком. Его папа владел небольшим, но очень доходным производством и мог позволить себе многое. Многое он мог позволить и Ваньке. Ванька плохо учился, но отчего-то в его дневнике никогда не появлялись двойки. После школы он болтался по двору. Лето проводил исключительно на море. По первому Ванькиному требованию у него появлялось все, что он хотел. Наверное, от этого, он мало, что ценил, был грубоват и избалован.


Машка заворожено наблюдала, как Ванька стянул сапоги и стал зашнуровывать коньки. Лезвия коньков заманчиво поблескивали на солнце. Машка тут же представила, как бы она легко скользила на коньках по льду, как ветер развивал бы ее ярко-голубой шарф. Почему-то она представляла себя катающейся именно в ярко-голубом шарфе. Отчего? У нее никогда не было такого шарфа. Да и каталась она один единственный раз – два года назад, когда в Ледовом Дворце проходил день спорта и всем желающим разрешали прокатиться на коньках. Машка была там с тётей Полей, которая помогала Ледовому Дворцу организовывать спортивный праздник.


Машке всегда нравились выступления фигуристов, и когда тётя Поля предложила ей, Машке, попробовать встать на коньки, она с радостью согласилась. На удивление, у неё получилось прокатиться с первого раза, не смотря на то, что дети вокруг неё падали или ехали, держась за бортик катка. Машка так увлеклась, что не услышала с первого раза, как тётя Поля звала её домой. Тёте Поле даже пришлось выйти на лёд в своих сапогах и ловить Машку. Машка влетела в ее раскрытые объятья розовощекая и счастливая от того, как легко и радостно ей было носиться на коньках. Тётя Поля тогда восхищалась Машкой безмерно и обещала купить ей к Новому Году коньки.


До Нового Года оставалось всего пару дней. Дома Машка взахлёб рассказывала маме о том, как она носилась на коньках и что тётя Поля купит ей коньки к Новому Году, а она, Машка, будет носиться на них целый день по катку на каникулах. Мама сказала, что Машка заслужила такие каникулы и позвала её наряжать елку. И они пошли наряжать ёлку, а тётя Поля поехала домой и обещала заехать к ним завтра вечером, чтобы вместе встретить Новый Год. Их было только трое во всём мире – Машка, её мама и тётя Поля.


Когда им позвонили из больницы, Машка не сразу поняла, что произошло. Мама механически повторяла за чьим-то голосом в трубке что-то про аварию, серьезные повреждения, кому. С того момента в их доме больше не было слышно весёлого смеха, мама перестала даже улыбаться и Машка боялась приходить домой, потому что там было грустно и страшно, страшно от ожидания того, что может произойти день изо дня. И каждый раз, перед тем, как войти домой, она представляла, что снова несётся по катку Ледового Дворца и радость, которая заполняла в этот миг её сердце, помогала ей, хоть и ненадолго, победить этот страх.


Ванька внизу на катке падал через каждый шаг. Коньки отказывались держать его грузное маленькое тельце. Наконец, шлёпнувшись на корточки, он дополз до лавки, с трудом сел, снял коньки, натянул свои сапоги и, запинув коньки на другую часть катка, ушёл домой. Машка не сводила взгляда с коньков, пока их не припорошило снегом. По её щекам катились крупные слезинки. Она не заметила, как за окном наступили сумерки и зажглись фонари. Она мечтала только об одном, чтобы исполнилось единственное её желание.


Машка не заметила, как задремала. Её разбудил тонкий перезвон. Открыв глаза, она увидела, что вся её комната обвешана маленькими яркими фонариками, а на её кровати сидит женщина, одетая в пышное воздушное белое платье, на котором разбросаны золотые звёздочки. Такие же звёздочки были в тёмных волосах женщины, уложенных в красивую прическу. В руках у неё была золотая палочка. «Волшебница»,- подумала Машка. «Да,- ответила женщина, как будто прочитав мысли Машки,- я Волшебница и могу исполнить одно твоё желание. Что ты хочешь?» Машка бросила взгляд на каток, где под слоем снега спрятались Ванькины коньки, свесила ноги с подоконника и спросила: «А оно правда-правда исполнится?». «Правда»,- сказала Волшебница и улыбнулась. Машка спрыгнула с подоконника, подошла к Волшебнице и прошептала ей на ухо то, что хотела получить больше всего на свете. «Ты уверена?» - спросила та лукаво. «Да»,- ответила Машка и увидела, как тысячи золотых бабочек разлетелись по её комнате от взмаха волшебной палочки.


Утром Машка проснулась от голосов на кухне. Она быстро вскочила с кровати и понеслась по коридору. «Не обманула!»- только и смогла выкрикнуть Машка, увидев тётю Полю, восседавшую в мягком кресле. Тётя Поля сильно похудела и, казалось, что она вот-вот утонет в огромном кресле, но она была здесь и сердце Машки ликовало. Она залезла к тёте Поле на колени, обняла за шею и только тут увидела маму, стоящую напротив. Мамины глаза светились счастьем. Блеск этого счастья отражался в каждом уголке их дома.