Куда уходят легенды

Потуже затянув тесёмки на заплечном мешке, он двинулся в дорогу. Пошёл семнадцатый год его странствий, и пришла пора петь о том, чего не было. Старик знал, что такое время наступит, и с торжеством доживающей свой век звезды, ждал его. Ждал так, как может ждать только певец. Без ироничных вздохов, отпускаемых в сторону уходящих лет, без нервного постукивания костяшками пальцев по столу придорожной таверны… Просто ждал. Ждал, как пророк, знающий, что его время придёт, что он не ударит в грязь лицом, и с блеском выполнит своё предназначение.
 В первые шесть лет старик учился петь о том, что было, уводя звуки струн за пределы унылых завываний, о времени ушедшем, арфы, за пределы игры таких же лютнистов, каким был он, перекрикивающих друг друга, наскоро перевирающих рифмы, дабы песня звучала мелодичней… Старик ПЕЛ. Он пел не о былых днях, не о событиях, случившихся с загадочными кем то… Он пел о прошлом. О таком, какое оно есть. Просто прошлое. Оно не СЛУЧИЛОСЬ. Оно БЫЛО.
 Ещё через пять лет он научился петь о настоящем. Смело глядя в хмурые лица слушающих, он пел им про их жизнь, про то, в чём людям было противно признаться сами себе, про то, чего никто не боялся, но все ненавидели. Тогда он понял, что есть слёзы. Тогда ему стало больно глядеть на солнце, и ещё больнее отводить взгляд…

Старик был слеп.

Ещё пять лет ему понадобилось, чтоб избавиться от мечты. Мечты петь о будущем.
 И вот теперь он разгонял дорожную пыль полами белого плаща. Он любил белый цвет. Он видел его. Каждый раз, когда смотрел на солнце.
 Старик был одинок. Нет, он не был один – в каждом городе его ждали, и преклонялись перед ним. «Всевидящий!» - громким шёпотом переговаривались у него за спиной. Старик на это улыбался, обнажая белые, крепкие, как у молодого, зубы. Он был одинок.
 Сколько ему было лет? Достаточно, чтоб уйти.
 И вот старик уходил. Когда он понял, что есть его судьба? Когда он познал то, зачем иные гоняются до самой смерти? Да какая разница…
 Вдоль дороги растянулись маленькие сиреневые деревца, радуя нюх путника. Вот чему старик научился в совершенстве – так это не придаваться размышлениям. Воспоминаниям. Умел не переживать размытые потоком лет события, только для того, чтоб кровь по жилам текла веселее. Вот к сирени присоединилось несколько лип… Путник улыбнулся. Под ногами зашелестели листья. Путник улыбнулся. Всё становилось проще, понятней… Глупые люди, ну как вы не понимаете: зачем гнаться за неизвестным? Вдруг, вы бежите не в ту сторону? Добычей быть гораздо, ГОРАЗДО проще. Под ногами захрустел первый снег. Путник улыбнулся. Вы боитесь времени? Не врите себе. Зачем же вы пытаетесь запереть в настенные часы то, что не проходит? Время только настаёт. Под ногами захлюпала прохладная грязь. Путник улыбнулся. Что вы пытаетесь найти, заглядывая в себя? Глупцы… Загляните лучше в то, что вокруг вас. Нет, не посмотрите – загляните… Подковы на сапогах путника выбивали дробь в сухой и жаркой пыли. Старик улыбнулся.

 Старик шёл петь о том, чего не было.