Исповедь клоуна. часть 2

СТРАХ
Я был таким маленьким, маленьким клоуном. Я ничего не боялся, но однажды меня напугали. Этот случай произошел на даче, когда я сидел с девчатами в избе, за чаем. Нашей компании от силы лет тринадцать было. И вот тогда-то я и понял, что такое страх…Лампа, стоявшая на столе, вдруг вспыхнула красным светом. И тогда я почувствовал насквозь, через все нутро, что это являлось лишь продолжением наших страшилок, так любимых всей компанией. Все заорали, а я только прислушивался к их крику и все яснее осознавал, что это был именно он. Страх все по-разному для себя определяют. Кто-то рассматривает его с точки зрения ненависти к чему-либо или кому-либо. Ну, вот ненавидишь ты кого-то, что то и вдруг тебя пронзает этот амок. Всего лишь потому, что
СМЕХ
Я узнал смех лет семи от роду таким. КАКОЙ ОН ЕСТЬ НА САМОМ ДЕЛЕ. Смех смешной – а без него…. Как без воды. Потому что вода нужна в самых крайних случаях – смех тоже. Просторечное выражение »смешинка в глаз попала» не подходило к тому случаю, который произошел со мной в семь лет. Смех сдавил меня как тиски и потом уже, долго не выпускал. Это казалось купанием в песках или болоте. Так он ворвался смерчем в мою жизнь, чтобы навсегда заполонить ее. Так я и стал клоуном. Настоящим клоуном. Их всегда ждут всюду люди, им нужно расслабиться, а тут выходит несуразица и сразу становится светло…

ГРУСТЬ

От грусти я начал писать стихи. Не думайте только, не надейтесь, наивные, будто стихотворения спасают от грусти. Они лишь затягивают в нее, но уже дают возможность получать от нее наслаждение…
Тогда, в 27, я написал свое первое. Оно было, о какой-то ерунде. Что-то про дождь, упавший с крыши, как он разбился. А он действительно тогда разбился в моей душе, как звонкое стекло, я тогда вдруг понял – нет ничего больше – одна клякса от дождя – я законченный клоун…
СВОБОДА
В 35 я понял, что свобода – это жизнь вне себя. Все наружу все вне. Поскольку профессия позволяла мне спокойно находить подход практически к любому человеку. Я с большим успехом добивался признания моих достоинств от противных мне оппонентов. Моя свобода была моей просторной клеткой, но это уже не волновало,…Интересовали непознанный грани, на заре жизни – скажете вы…нет. вот тогда-то она и началась….
Началась и закончилась. Я умер в 36. я грустный клоун, танцор своего пера, та резина, которая тянется до полного исчезновения и любит слушать медленную музыку, не сердитесь на меня. Я здесь не причем. Это все проклятые капли дождя бившие мне по голове своими убеждениями. Киньте к черту убеждения – нет в них ничего, есть только смех…
Смех прокрадется вам в душу - и вы примете его за что то настоящее , а он обманет вас и скажет:привет,я частичка маленького клоуна...