Жизнь без прикрас. Гл. 29. Не совпадают с сыном на

29

  Февраль. Тихо, спокойно и одиноко провел я этот последний зимний месяц в Орле. Погода стояла теплая, с частыми оттепелями. Монотонно проходили дни. Просыпался рано, часов в шесть, по радиоприемнику слушал заграничные новости. Много читал, на чтение только газет уходило не менее трех часов. Иногда, раз или два в неделю, встречался с братом за шахматным столом то у него, то у меня. Дни проходили быстро, неприхотливо, одиноко. Кроме брата я ни к кому не ходил, да и ко мне редко кто заглядывал, разве только соседка Бакина - позвонить по телефону.
  И вот опять я еду в Москву, чтобы вместе с семьей встретить день рождения Мити. В утренние часы поезда на Москву идут часто, и я без труда покупаю билет обычно в купированный вагон, беру постель, читаю лежа, иногда вздремну, и шесть часов пути не кажутся обременительными. В три или четыре часа я дома на Славянском бульваре. Как обычно жена встречает меня жалобами на свои болезни, на дочь, которая больна и, приходя с работы, сразу ложится, говорит, что Митя - несчастный мальчик, что я не сочувствую ей, не даю денег…
 Умер митин дедушка в Виннице - Виктор Петрович Попов от инфаркта.

  11 марта Мите исполнилось девятнадцать лет, и вечером мы как обычно отметили эту дату. В этот раз я пробыл в Москве не долго, всего двадцать дней. Незадолго до моего отъезда из Воронежа приехал Женя. Он ехал в Мончегорск, где у него были какие-то дела, а главное - надо было помочь в уходе за внуками Аней и Женей. А на следующий день неожиданно позвонил по телефону Андрей, сказал, что приехал из Мончегорска, и его не пускают в наш дом. Я спустился вниз и не нашел его. Вскоре он явился, оказывается, спьяну он попал в соседний дом. Под глазом у него красовался огромный синяк, который ему поставили какие-то "друзья", с которыми он подрался в вагоне-ресторане. Я был не только огорчен, но и рассержен; но отец отнесся к появлению сына в таком виде как-то равнодушно и даже не пожурил его, как будто ничего особенного не произошло. Не совпадают с сыном наши взгляды. Он считает, что его дети Андрей и Оля – умные, нормальные люди, а его племянник, наш воспитанник Митя, - человек инфантильный и совсем неприспособленный к жизни. Об этом он даже как-то говорил мне. Возможно, в этом сказывается ревность, ведь мы с Ольгой очень любим нашего младшего внука.
  В тот же вечер Андрей уехал в Червоноград к жене и маленькой дочери Тоне. Отец проводил его до Киевского вокзала.
  Женя пробыл в Москве около недели, много ездил по магазинам, искал запчасти для "Жигулей". Вместе с ним мы ездили на 9-ю Парковую улицу в магазин "Березка", где ему удалось купить пять покрышек для колес. Я рад был приезду сына, мы часто играли в шахматы, а вечером вместе с бабушкой и Таней в кинга.
 Сначала уехал я, Женя провожал меня, а на следующий день уехал и он.