Пресловутая вертикаль власти

В советское время я примерно 2 года был маленьким начальником и с удивлением узнал об одной особенности советской системы управления : руководитель не имел права выбирать себе заместителей, их назначали «вышестоящие» начальники. Конечно, сам руководитель мог сделать предложение, однако его вполне могли отвергнуть; в этом случае заместителем становился человек, которого руководитель не знал или не хотел бы иметь своим замом.
Случалось, что руководитель и заместитель (а на высоком уровне многие заместители) откровенно враждовали, но вынуждены были терпеть друг друга. Вероятно, такая система была необходимой: предполагалось, что руководитель со своей командой сможет успешно заниматься очковтирательством и обманом центрального руководства.
Однако очевидно, что такая система поощряла доносительство и «подсиживание» друг друга. В любом случае, это весьма вредило выполнению той задачи, для которой и предназначалось это учреждение. И вообще- на первый план уверенно выдвигалось то, что все равно объединяло и начальников и заместителей: ведомственные интересы. Бюджетные ассигнования, рост зарплаты при уменьшении объема работ, увеличение штатов и так далее.
В этом отношении советское общество дошло почти до идеала. Практически все мы знаем, что любые жалобы на местное отделение какого-либо ведомства, направленные в центральное управление, автоматически направляются тому, на кого поступила жалоба, то есть само ведомство воспринимает жалобу как угрозу всей бюрократической структуре и предоставляет соответствующему отделению все возможности для нейтрализации жалобы. В идеале центральные управления фактически превращаются просто в представительства ведомства.
Например, Генеральная Прокуратура фактически не контролирует (по своей инициативе) работу местных прокуратур, но с яростью защищает независимость и влияние своего ведомства против других «правоохранительных» структур.
Лозунг Путина об «установлении вертикали власти» оппозиция дружно восприняла как антидемократический, как некий шаг в сторону тоталитаризма. Но ведь гораздо естественнее было воспринять его как попытку укрепления власти перед лицом ведомственных устремлений. Как тоталитаризм, так и демократия – это властные образования, нуждающиеся в сильной , но строго подчиненной структуре для проведения в жизнь как «тоталитарных», так и «демократических» законов. Призыв Путина вполне можно понять, как стремление сокрушить «ведомственную» раздробленность и независимость.
Все это натыкается на яростное сопротивление. Например, то, что у американских президентов занимает недели- приведение к власти своей команды, людей, которым можно доверять- у Путина заняло годы.
Да и вообще, призывы руководителей страны обычно приобретают то значение, которое ему придают «массы». Вспомните Сталина : «Если враг не сдается, его уничтожают». Народ опустил важное слово «если» и принялся уничтожать всех, кого называли врагами.
«Сын за отца не отвечает»- а вот это положение стали применять выборочно.
«Мы должны поднять знамя буржуазных демократических свобод»- это массы предпочли не заметить совсем.
«Кто не с нами, тот против нас». Вообще-то, это выражение Христа, однако работники НКВД поняли это в таком смысле , что его впору было сказать Сатане…
Господа Явлинский, Каспаров, Немцов, Хакамада и другие!
Кто вам мешал воспринять слова Путина так, как позволяют ваши взгляды, кто вам мешал биться за их значение, которое вы считали «прогрессивным» и «общественно полезным»?
Вы могли бы приобрести могущественного союзника в борьбе за ваши идеалы, а Путин приобрел бы весомую поддержку.
Вы этого не захотели, предпочтя сомнительные марши несогласных.