сто 67

Когда действо, называемое «синематограф», уже завершено, когда в движении цвета - черного, белого, всех оттенков серого, будто по мановению волшебства некоего чародея перестает на время бурлить, метаться, творить, волноваться – жизнь, хочется только перевести дыхание, чтоб не назавтра, а сейчас же, под аккомпанемент старого piano вновь погрузиться в таинственное путешествие по дорогам удивительных событий, чудесных приключений, иных жизней...

Курсистка Аня Дорохова едет из синематографа домой. Извозчик разговорчив.
- Вы, я вижу, барышня ученая, грамоте обученная, наукам разным.
- Немножко.
- А вот объясните мне, барышня, зачем нам с немцем воевать понадобилось? Али дел каких иных нет?
Аня растеряна.
- Воевать?
- А то что ж!.. Николашка-то давеча своим указом…
Аня протягивает извозчику пятак, прыгает с пролетки. Она торопится домой. Может там её уже ожидает Петруша? Около парадного Ане встречается слепой нищий. Заслышав шаги, он тянет руку в сторону девушки – за подаянием. Аня испугана. Она останавливается. Нищий, словно забыв о её существовании, тянется уже в другую сторону – навстречу Ане идет какой-то щеголь. Аня, опустив глаза, забегает в парадное. Пока она поднимается по лестнице, ей приходит в голову ужасная фантазия.

Фантазия Ани.
Петруша отправляется на фронт. Он мужествен и смел. В одном из сражений у неприятеля весомый перевес сил. Офицеры отдают приказ отступать. Но Петруша, как истинный герой, ведет за собой солдат. Под громогласное «ура» он бежит вперед, и вот тогда… Грохот, вспышка, взрыв. Петруша падает. Он долго лежит на поле, истекая кровью. Ночью его подбирают санитары. У Петруши повреждены руки, он ослеп и оглох. Непроницаемая темнота и равнодушная тишина теперь его вечные спутники. Тщетно пытаются израненные руки заменить зрение и слух...
Проходит два месяца.
Аня встречает своего любимого на вокзале. Несколько минут тревожного ожидания, и вот… Петрушу ведет старый офицер, роняющий при виде Ани скупую мужскую слезу. По дороге Петруша молчит. Но, оказавшись дома, он начинает твердить одну и ту же фразу. Сначала тихо, а затем, не слыша себя, во весь голос: «Убей меня. Убей меня! Убей меня!»

Аня приходит в себя – это всего лишь фантазия. Дома её встречает встревоженная maman.
- Заходил Петруша. Он был так возбужден... Оставил письмо.
- Какое письмо?
- Какое-то... Адресовано тебе.

Письмо Петруши.
«Аннушка! Голос совести велит послужить мне нашему многострадальному Отечеству Верой и Правдой. Я уезжаю на фронт. Уверен, военная кампания не затянется надолго, так что жди меня, Аннушка, вскоре с победами и наградами. Твой Петр».
Аня роняет письмо. В её глазах нет слез, лишь зарождающиеся муки ожидания.

Проходит еще два месяца.
Аня не забывает курсы Герье, но всё больше и больше проводит время в синематографе. Часто смотрит одну и ту же фильму. Премьеры не любит. С того дня, как ушел на фронт Петруша, от него не было ни одного письма. И Аня уже почти не в силах переносить ожидание. Потому все чаще и чаще в темном зале синематографа она наблюдает события, мерцающие на экране, события давно знакомые. Она знает, чем всё закончится. И боль ожидания будто отступает.