Отпущение грехов. Часть 3, Часть 4, Часть 5

3

«Игла» села в небольшой лощине в двенадцати километрах от базы.

- Что ж, давайте уточним наши действия. – Курт вывел на экран план местности. – Объект - стандартная база с заглублением на три уровня. Атака с воздуха не гарантирует результат, да и вряд ли правительство захочет потерять целую планету, выкуривая террористов ядерными зарядами,

- отвлекающим маневром, по стандартной схеме захвата укрепленного района, мы создаем видимость атаки правительственными войсками. Эмуляторы будут неприятным сюрпризом для противника, а дальше дело за тобой, рыжая.

- Пока Курт веселится, я проникаю на территорию базы. – Ленокс ткнула пальцем в экран – Вот здесь. О’Нил ждет меня с тремя дроидами и страхует на выходе… тут. Подключаюсь к сети и нахожу, где содержится объект (Хендерсен поморщился, но промолчал). Пока твои железки шумят, я вытаскиваю девочку, и сматываемся.

- Тогда, синхронизируем время и приступаем.

Пока юркий погрузчик выгружал из недр корабля контейнеры с дроидами и эмуляторами. Курт и Ленокс сделали уколы транквилизаторов. О’Нилу не приходилось участвовать в наземных операциях, и он с интересом наблюдал, как из контейнеров выбирались дроиды. Трубчатые конструкции раздвигались, меняли форму, закрывались щитками и обтекателями, пока роботы не стали напоминать человекоподобные скелеты. Эмуляторы, о которых он вообще ничего не слышал, были похожи на маленьких паучков с выпирающими во все стороны длинными усиками. Не успел он подумать, что же в них так восхитило Курта, как вокруг крохотных машинок замигало изображение, и они превратились в дроидов.

Хендерсен, увидев реакцию О’Нила, объяснил:

- Это обманки, миражи. Они создают вокруг себя голографическое изображение копируемого объекта. Оборудование настроено таким образом, чтобы картинка дополнялась всеми качествами оригинала – излучения, тепловой образ и так далее. Они даже стрелять могут! Правда, на них установлены не боевые лазеры, а скорее фонарики, но вряд ли кто-то будет разбираться во время битвы, что это за луч.

- Но они же скоро догадаются…

- Конечно. Но и тогда эмуляторы будут полезны. Не различая, где оригинал, а где копия, противник будет вынужден перенести огонь по нижнему сектору, стараясь уничтожить обманки. А дроиды и с перебитыми конечностями могут поражать цель.


Курт надел шлем и расслабленно откинулся в кресле. Двадцать семь роботов синхронно повернулись и пошли в сторону базы. С тремя оставшимися, переведенных на ручное управление, возилась Ленокс. Она присоединила к спинам дроидов небольшие сидения и выдвинула рычаги управления.

- Нам пора. – Ленокс, одетая в маскировочную форму, забралась на дроида. О’Нил старался повторять ее движения, но с непривычки это было довольно трудно. С трудом усевшись на маленькое сидение, он пытался сжать ногами скользкие бока робота. Пока Скив нашел удобное положение и закрепился, Ленокс с запасным дроидом, нагруженным оружием, была уже далеко. Он нагнал ее только у самой базы.

- Для первого раза не плохо, истребитель. Жди меня здесь и смотри в оба.

В это время начался штурм и на стены базы обрушился поток снарядов. Дополняя свист и грохот, внутри базы заревела сирена. Ленокс опустила на голову шлем, и, почти невидимая, побежала к стене. О’Нилу ничего не оставалось, как наблюдать за штурмом и ждать ее (их!) возвращения.

Вместе с ракетами дроиды закидывали базу пауками – небольшими роботами, которые вгрызались в поверхность. Но пока на стенах удалось закрепиться только четырем, и они поползли к огневым точкам.

Эксп посмотрел на часы – операция длится уже семь минут. По их прогнозам, через три минуты защитники разгадают уловку с эмуляторами и, не увидев на поле боя операторов, начнут отстреливать дроидов. Через две-три минуты они, уничтожат до половины роботов и атака захлебнется.

Десятая минута операции. Должен пройти сигнал о вторжении. Рыжей надо бы поторопиться. О’Нил расставил дроидов, чтобы снять хвост с Ленокс и приготовился.

Тринадцатая минута операции. Грохот заметно поутих. Защитники базы успешно уничтожают дроидов Курта. Ну же, где ты, рыжая!

Пятнадцатая минута операции. Слева, доносятся только единичные выстрелы. Защитники добивают дроидов. Из пролома в стене донесся приглушенный хлопок и вслед за ним стрельба. Это Ленокс! Сначала на улицу выбралась Оллин. Следом за ней пятилась, отстреливаясь и закидывая коридор дымовыми гранатами, Ленокс. Скив вскарабкался на своего дроида и отдал команду - в пролом полетело несколько ракет. Рыжая бросила автомат, схватила «объект» за руку и побежала. Дроиды поливали огнем пролом в стене, не давая противнику выбраться наружу. Ленокс с разбегу запрыгнула на дроида, подхватила Оллин и помчалась к кораблю. О’Нил бросился следом, оставив свободную машину для прикрытия. Через четыре минуты они загрузились в «иглу».


Оллин в слезах бросилась к деду. Она была напугана и одновременно плакала от счастья. «Игла» покидала планету. На обзорных экранах меркло свечение, оставляемое кораблем при прохождении атмосферы, зажглись искорки звезд.

- Все по местам. Пристегнуться. Расслабиться сможете только дома. Если мы правильно оценили противника, скоро нас догонят. – О’Нил включил музыку и световую корону, а рыжая сделала себе еще один укол и скрылась в кабине стрелка.

У каждого экспа свой способ выпустить на свободу талант. Большинство стрелков и операторов делали инъекции с легкими (или не очень легкими) наркотиками. На поле боя довольно сложно найти другое средство. Для пилотов, особенно истребителей, таким стимулятором часто служила музыка. Находясь в кабине в одиночестве, можно наполнить музыкой все пространство вокруг себя. В истребителе, на котором летал О’Нил во время войны, не было места для стрелка. Сейчас же требовалась более вместительная машина, где удалось разместить даже несколько дополнительных кресел.

О’Нил полностью расслабился. Легкая музыка, как будто струится по всему телу, нежно обволакивает. Если закрыть глаза и расслабиться, то можно увидеть журчание ручья, ощутить аромат цветов… Или, в зависимости от настроения и восприятия, это может казаться морским прибоем и далеким белым парусом. А, может, вы увидите бесконечные и пустынные просторы Вселенной. Словом, каждый человек, погрузившись в древнюю классику может увидеть что-то свое.

Все освещение выключено. На приборной панели приглушенно мерцают датчики и тумблеры. Они напоминают блестки далеких звезд. Темнота корабля сливается с вечной ночью Вселенной и, кажется, будто корабль – это всего лишь крохотный пузырек воздуха, парящий в мертвом пространстве. Под тонкой защитной пленкой, только воздух и нежная музыка.

Некоторые из пилотов предпочитали тяжелую современную музыку. О’Нил знал таких истребителей. Тяжелая музыка, какой бы мелодичной она не была, рождала Агрессию. Можно подумать, что это именно то, что нужно на войне – Агрессия, Напор, Безумство. Но чем сильнее эмоция, тем сложнее управлять ею. Многие истребители тонули в омуте Агрессии и, совершив что-то совершенно невероятное, сгорали. В битве за Корриду, Анжи в одиночку бросился на крейсер. Его вела Агрессия, его вело Безумие. Не причинив особого вреда большому кораблю, он попал в ловушку запирающего огня. Запирающая ловушка – это, пожалуй, единственное средство борьбы с экспами-истребителями, когда не только корабль попадает в перекрестный огонь, но поражаются и возможные места сдвигов. Анжи пытался выскочить из ловушки и даже чуть не вырвался, но конструкция корабля не выдержала перегрузок.

Классическая музыка не порождает агрессии. О’Нилу казалось, что она позволяет подняться над эмоциями. Каким бы грязным делом ни была война, нельзя позволить себе утонуть в омуте Безумия. Может, эти мысли породило чувство самосохранения, ограждающее разум Скива от неверных шагов.

- А теперь молчите. – Не поворачивая головы, сказал О’Нил пассажирам. Голос майора был каким-то отстраненным и вялым. Похоже, что он уже погрузился в нирвану. Однако его действия максимально точны. Резкое движение пальцами. Пассажиров вжало в кресла, когда отработали нижние двигатели сдвига. На смотровом экране проплыли тени трех торпед невидимок. О’Нил уничтожил их тремя короткими выстрелами носовых орудий. А на радаре появились огоньки кораблей преследователей.

Ленокс, сидящая в рубке стрелка, включила внутреннюю связь. До кораблей противника еще было далеко, и она решила узнать, как стимулирует свою способность О’Нил. «Ну, уж нет!» - решила она, услышав музыку – «наркотики хоть можно вывести из организма, а голову на место не вернешь». Отключив связь, рыжая снова расслабилась и ее руки в сенсорных перчатках начали свой танец, отдавая невидимые приказы бортовым орудиям.

4

В звуках музыки крохотный пузырек воздуха скользит из стороны в сторону, уклоняясь от разноцветных штрихов. Пространство вокруг корабля переливается зелеными пунктирами быстрых лазеров и розоватыми полосами импульсных. Торпеды невидимки не оставляют следов ни в пространстве, ни на радаре, но О’Нил чувствует их приближение и в самый последний момент, когда самонаводящаяся торпеда не может изменить курс, просто сдвигает корабль в сторону и расстреливает.

Под действием постоянных перегрузок, меняющих направление, теряется ощущение пространства. Музыка, яркие сполохи, перед обзорными экранами мелькают корабли, звезды, тени, вспышки. Снова перегрузки… снизу, сбоку. Движение, огоньки, музыка потрясающей красоты. Все сливается в кошмарную симфонию, где дирижер – эксп-истребитель, а главную партию исполняет эксп-стрелок. Никаких слов, только движения рук дирижера и главной партии.

Пропадает ощущение времени. Этот танец длиться целую вечность и никогда не закончится. Что-то странное с чувством собственного тела - кажется, как будто перегрузки действуют где-то очень далеко и уже не имеет значение их сила. Преобладают звуки скрипок, альтов и каких-то еще струнных. Вьются разноцветные линии. Свет далеких звезд заглушается переливами лазерных бликов. Пещера горного короля освещается бело-малиновыми сполохами взрывающихся кораблей.

Что-то творится с цветами. Здесь не должно быть такой пестроты. Откуда взялся нежно-желтый? Почему на обзорных экранах падают листья? От чего такая легкость и радость на душе? О’Нил дирижирует. Тело вновь сдавливает со всех сторон, «игла» совершает какой-то немыслимый маневр и вокруг снова мелькают корабли противника. Вальс цветов окрашивается зелеными и розовыми линиями. «Игла» кружится и скачет в темп музыки из стороны в сторону, маневрируя двигателями сдвига, среди торпед и потоков энергии. Темп музыки возрастает и вот, вокруг кружат валькирии в своей пляске смерти. Светящиеся пунктиры сливаются в сплошные линии. Нет времени, нет пространства, только великое умиротворение.


Внезапно наступает тишина. Все закончилось. Больные мышцы перестают ощущать давление. Голова, как будто наполнена ватой. Истребитель откидывается в кресле. Пока длится битва, организм экспа полностью выкладывается, все силы отдаются его Способности. Потом наступает апатия.

Курт сидит неподвижно, уставившись в одну точку. Он не использовал свою силу, но музыка подняла из глубин памяти все, что он так старался забыть. Ощущения безграничной силы намного превосходили те, что перед боем дает наркотик.

Из рубки, пошатываясь, вышла Ленокс. Вскоре после начала битвы она перестала успевать за мишенями, на столько стремительно вращался корабль. И ей пришлось включить внутреннюю связь. По лицу девушки, как всегда, не понять, что у нее на душе. Но если присмотреться, во взгляде можно увидеть сильную усталость… Не утомление, что возникает после трудового дня, а усталость от жизни.

Стивен Хендерсен сжался в кресле. Он, бледный от ужаса, беззвучно как рыба открывает рот. Как человека, связанного с производством оружия, его не шокирует смерть или война. Его привело в ужас сочетание несовместимого – как искусство, призванное служить духовности и очищению что ли, превращает экспов в сверхточное и практически неуязвимое оружие.
Оллин тоже в шоке. Она смотрит на людей с широко открытыми глазами. Слезы уже давно высохли на ее лице.

5

Все. Следующая остановка – дом. На таком расстоянии «дом» - это родная планета, любая ее часть. Безбрежный океан или пустыня - тоже «дом». Экипаж постепенно приходит в себя, но разговаривать никому не хочется. Еще долго будет сложно подобрать слова, способные вызвать заинтересованность, улыбку или восхищение.

Выход на орбиту. Посадка на личной стартовой площадке господина Хендерсена. Понятие «дом» сужается. Теперь «дом» - это то место, куда скоро прибудет транспортер. Перед глазами встают комнаты, кровать, столовая, кабинет. Не нарушая молчания, экипаж выходит из иглы и направляется к вагончику.

Снайпера замечают одновременно Ленокс и О’Нил. Девушка стреляет одновременно со стрелком. У О’Нила реакция не такая быстрая и он даже не хватается за оружие, но успевает прикрыть собой Оллин.

Девушка успевает только вскрикнуть, но все уже произошло. Смертельно раненый О’Нил лежит у ее ног. Оллин склоняется над Скивом и что-то тихо шепчет. На лице у истребителя появляется улыбка, и жизнь покидает его.

Слезинка Оллин падает ему на грудь. Слезинка набирающей силу эксп-кардиналессы.


**********************
Есть продолжение...