Иерусалим - Ислам

Иерусалим

- Это духовный центр мира - сказал я смотря на Иерусалим с масленичной горы.
- Пупок! - звонко сказала она.
- Ты права, это впадина на середине мирского живота, оставшаяся после того как ему отгрызли пуповину.
- Это как-то грозно звучит... ну почему отгрызли? Возможно мир был создан из этой точки и никто не отгрызал ему пуповину. Просто он похож на пупок.
- Точнее пупочек, нашей юной страны.
- И старика мира.

Иерусалим встретил нас белыми камнями и новым терактом. Погибло 32 человека из них 17 детей. "Добро пожаловать" гласила надпись на въезде. Шум сирен и свет мигалок, создавали странное ощущение, как будто ты заходишь в переполненный клуб. Только в нашем случае никто не плясал. Мы стояли в пробке слушали новости. Каждую секунду обновлялись и повторялись данные: количество убитых и раненых, номера телефонов больниц, травмпунктов и т.п.. Мы молчали,тяжело вздыхали и снова молчали. А что тут можно сказать? Нечего. У меня навертывались слезы, у нее текли. Страшно. Только к ночи мы добрались до места ночлега. Крепко прижавшись к друг другу, уснули. На утро был траур. Такой траур, уже перерос в традицию, насколько это не звучит, но это так. Тяжелые лица, уставшие взгляды, зажженные свечки на месте убийства. Молитва и упреки, к нему - Богу Авраама, Ицхака и Якова...




Иерусалим - Ислам

Все начинают свой поход по Иерусалиму с духовной стороны. Мы небыли исключением. Я хотел к стене плача, она в храм Христа спасителя. Но по закону попали в мусульманский квартал. Чем он отличается от двух других? Здесь пять раз в день мегафоны мечетей сообщают о молитве. Здесь ходят в ободранных вещах и продают все что можно и нельзя. Впрочем "нельзя" только из под прилавка. Здесь старые, телевизионные антенны, возвышаются над всеми домами несмотря на прогресс и цивилизацию. Арабы боятся израильской мидии. Промывки мозгов и грешных взглядов. Вообще мидии боятся не только арабы но и религиозные евреи. Но о них позже.

Арабы в Иерусалиме по их же мнению были всегда. Но по историческим данным это не так. Ислам появился в 630 году, так называемым последним пророком Мухамедом. Разошелся по миру благодаря захвату земель и в Иерусалим он попал примерно в 640. В Иерусалиме Мухамед не был не разу, хотя писание говорит о том что Мухамед, на белом коне, прилетел в Иерусалим, взлетел в небо получил новую религию и вернулся в Беку. Все это было проделано, за время падения, капли воды с переполненного стакана на стол. Ему поверили. Он сам назвал себя "последним пророком" и его подержали безграмотные обитатели нынешней Саудовской Аравии или тогдашнего Арабского полуострова. Мухамед неумел писать и читать, но, отличался харизмой и феноменальной памятью. Смотря на своих соотечественников по пустыне, падающих ниц перед камнем, он злился. Ведь не может быть что во всем остальном мире уже верят в единого бога а здесь нет. Видно может. На тот момент в мире уже были две религии. Иудаизм и Христианство. Авраам почти убил Ицхака, Моисей вывел евреев из Египта и вручил им Тору. Были построены и разрушены два храма. Родился Иисус, да и вскоре был распят. Повставали и попадали империи. Развились техники войны и философия но все проходило мимо а точней просто не доходило до них, до арабов. Вот и было решение изменить эту действительность. Как изменяли? Конечно же силой. Кто-то знает другой способ? Получилось не плохо, опять же на его взгляд. 750 миллионов верующих! Нет Мессии! Да пророкам! Молись пять раз в день! Постись в месяц Рамадан! Аллах он Бог а, Мухамед Пророк его! Раз в жизни прибудь в Мекку! Приноси пожертвование! И все и больше ничего. Хотя еще одна фраза "Суд Мухамеда - Суд меча" вот оно предложение! Священный Джихад!!! Во имя Аллаха!!! Взрывай континенты, топи государства в их собственной крови!!! Йййааалллааа!!!!

- Sir... Sir... welcome... welcome...- кричал бородатый араб.
- Buy something... five shekels... five.. - я проходил не обращая внимания. Тянул ее за собой. - Кусэмек!!! - крикнул нам в спину араб, увидев что мы не ведемся на его предложения. Его сразу заменил другой. И снова тот же ломаный английский и мат пере мат на арабском.

На входе в более опасные районы западного Иерусалима, нас встретил Ахмед. Мой старый знакомый. Студент Иерусалимского университета, борец за мир и коммунист. Его худое лицо выбрито начисто а длинные волосы скрывают его происхождение. Да и вообще он мало чем отличался по внешности от коренного израильтянина.

- Виват! Же Гевара! - приветствовал он меня. Приставляя руку к голове, якобы отдавая честь. - Мир вам!
- Ааа, эль коменданте! - ответил я. Повторив его движение.
- Дама.. - протягивая ей руку сказал он.
- Хай... - застенчиво сказала она.
- Ну как добрались? И вообще ты давно не звонил! - радостно спросил он.
- Добрались... был взрыв... - тихо ответил я.
- Да я знаю. Но это не наши. Это с Газы. - Ахмед говорил уверенно, но с чувством вины.
- Все равно.. не хорошо. - закончил я. - Но все, закончим. Что там у тебя?
- У меня много чего. Получил приглашение на учебу в МГУ.
- В МГУ? А кто платит?
- Организация.
- Коммунистическая? - с удивлением спросил я.
- Ну точно не демократическая - улыбаясь ответил он. - Но я не еду. Тут и так много дел, может позже. Ты же сам знаешь.
- Знаю. Хотя нет. Я уже давно ушел от этого всего. Ищу новый мир на развалинах старого. Были в пустыне. Она сильна. Впечатлила. Вот приехали душу искать для нового мира.
- Так Иерусалим это старая душа.
- У всего должно быть начало - сказал я похлопав его по плечу. Ахмед прижал меня и сказал - Прошу.

Мы вошли в дом. Трехэтажное строение, моего друга Ахмеда, удивило ее. Дом, он построил сам еще в 17 лет. Отец, подарил ему землю а строить пришлось самому. У них это принято и фраза "построить дом, посадить дерево, и родить ребенка" выполняется четко. Пока Ахмед выполнил два закона. Его дерево росло перед домом, оно было маленькое но обещало вырасти до небес.

- Красиво!!! - сказала она. - У него есть лестницы в доме. Я тоже хочу.
- Это называется приехали на поиски души. - улыбаясь сказал я - На фиг душа? Давай лестницы!!!

Это были ее последние слова в доме Ахмеда. Здесь женщины молчат или стонут. Готовят, убирают и рожают. Она надела паранджу, скромную одежду и пошла на кухню. Сначала мне стало одиноко, но потом я привык.

- Кушай, кушай!!! - настаивал Ахмед. Мы развалившись на полу, ели. Баранину с картошкой, и разными видами салатов, лепешек с затаром и оливковым маслом. Я объелся, но начали выносить сладкое и кофе.
- Прошу, - протягивая мне липкий оранжевый рулет с белой начинкой - Кнафе.
Блюдо из тонкой, тонкой лапши и меда, а внутри козий творог. Я попробовал и растаял. Потрясающе!!! Что не-говорить но еда у них всегда была для меня пиком кулинарии. Не итальянская, не французская, ну и конечно же не жирные гамбургеры, а эта домашняя арабская еда: свежий хлеб и молочные продукты, мясо, ах, какое мясо. Еще одним неотъемлемым компонентом в арабском доме был кофе. Кофе был всегда горький и крепкий. Ну, так уж, у них принято. Он обозначает трудную жизнь. Смотря со стороны она действительно такая.

- Ну как? Нравится? - спросил Ахмед.
- Я просто таю. - отвечал я. - всегда хотел научится готовить так как вы.
- Для этого ты слишком белый - смеялся Ахмед. - и слишком...
- И слишком что...?
- Да ничего.
- Знаешь, Ахмед - сказал я - вы громко смеетесь, но не умеете радоваться.
- Не понял, это как?
- А вот, так. Мне кажется жителям этой страны не дано радоваться. Дано смеяться, дано плакать, прыгать, падать и летать но, не радоваться.
- В этом виноваты наши предки.
- Ты так думаешь?
- Так написано. - не без грусти заметил Ахмед.
- "два народа в чреве твоем, и два народа, и утробы твоей разойдутся; и народ народа сильнее будет, и большой будет служить младшему."
- Именно так - с еще большим разочарованием сказал Ахмед.- и по этому мы решаем кто из нас кому служит. Хотя я стараюсь об этом не думать.
- Но неужели это мешает радоваться?
- Мешает, если об этом думать. Ты пойдешь с нами на митинг?- Ахмед решил, уйти от философии и перейти к реальным действиям.
- Но Ахмед, ты же знаешь я не поддерживаю, политических взглядов. Ни их не ваших. И тем более она.
- Кто она? Ее здесь нет! Тут пропадают слабые, а она видно такая!
- Неправда. Она хорошая. А на митинг я не пойду. Ты прости.
- Это анти-американский митинг. Против их империализма. Ты же сам знаешь что они оккупанты.
- Знаю. Но это не в моих силах изменить этот факт.
- Именно!!! Именно в этом и наша проблема - Ахмед загорелся, и горел как факел Прометея, он кричал пытаясь объяснить свою, и так известную точку зрения. - Люди не верят, что могут что либо изменить. Пускай американцы захватывают, пускай все остальные живут в бедности... Вспомни что говорил Же Гевара!! - я улыбнулся, ему было тяжело выговорить Че и он говорил Же.
- Он сам шел против них, делал революцию, строил новый мир. Он называл их инфантильными мышами, которые радуются лишь доллару, как сыру. И эти мыши хотят чтоб все были такими как они! Половина мира уже живет по этому принципу. Хотя нет, не половина а одна десятая всего населения, а другие девять работают ради той одной! Это же абсурдно, неправильно, ужасно в конце то концов! Взгляни на эту стену, тебя это ничем не трогает? Я не верю, я же тебя знаю! - он показал пальцем в правую от меня стенку. На ней наискосок весел флаг СССР. Под ним на полочке стояли бюсты вождей. Ленин, Маркс и Че Гевара. Там же стояли революционные книги. В писании написано "Не сотвори статую, рисунок и образ" " Ахмед забыл про писание и сотворил. Его Мать женщина тихая но верующая, хотела все выкинуть но любовь к сыну, позволила лишь убрать их в чулан. Но это было давно когда Ахмед жил с родителями. Здесь в своем доме никто не мешал ему и его кумирам. - Вот они люди! Они стремились и верили, а ты... перестал...

Я действительно перестал, его слушать. Я устал и хотел отдохнуть. Еда подействовала на меня и на мою бодрость. Я уснул прямо там где сидел. Ахмед укрыл меня и ушел на митинг.

Я летал в облаках - Ахмед выкрикивал лозунги.
Я цеплялся за звезды - Ахмед сжигал флаги.
Я нырял в зеленые луга - Ахмед кидал камни.
Я наслаждался - Ахмед попал полицейскому в голову и пробил ему череп.
Если бы он был еврей я бы назвал его Давидом но он был араб. Поэтому его я больше не увидел. Его свинтили и посадили. Дом был красивым и пустым. Только еду там больше не подавали.

Пришел его брат и сказал что Ахмед разрешил нам остаться у него дома. Я просто сказал спасибо. Он ушел а я начал искать ее. С первого этажа я поднимался верх, медленно переступая по каждой ступеньки. Раз, два, раз, два. Я тоже захотел ступеньки в свой дом. Это же дорога в небо!? Она это увидела сразу я как всегда с опозданием. Нашел я ее на крыше. Она лежала нагишом, рядом была сложена одежда, с ближайших домов на нее глазели мужики. Ей не мешали, не их взгляды не раскаленная крыша.

- Мне не нравятся небритые мужчины! - сказала она, посмотрев на меня. Я и совсем забыл про бороду, отращенную здесь. - и Аллах мне тоже не нравится! Уж слишком он ограничен.

Я побрился, умылся и пришел снова.

- Ложись рядом. - хлопая по полу сказала она. Я разделся и лег. - смотри в небо. Красиво, правда? - я ничего не видел, солнце слепило.
- Да красиво - щурясь ответил я.
- Врешь! - звонко сказала она. - Ты ведь ничего не видишь! А говоришь красиво! Эх ты... - она вернулась та самая веселая и смешная, я был рад. К черту Ислам, нам и так хорошо. - я тебя хочу! Слышишь? Хочуууууууу! - больше я ничего не говорил.

Мы ушли под странные, злобные, глупые и апатичные взгляды прохожих. Ключи положили под коврик, вдруг Ахмеда амнистируют? А, еще, мы оставили ему записку:

"Прощай Эль Коменданте!
 Я ухожу дальше, на поиски новых тайн.
Надеюсь ты поймешь...
На веки твой Же Гевара (рекламный герой) "

Она дописала :

"Целую тебя в нос и ухо! Не падай Духом!
Любительница лестниц"

Не знаю читал ли Ахмед нашу записку, но в тюрьме он продержался не долго. Его амнистировали в рамках договора. Между палестинцами и Израильтянами. Через пару дней он взорвал автобус. Я не верил пока сам не увидел. По телевизору, показывали видеозапись. Ахмед с зеленой повязкой на лбу клянется Аллахом. Я не мог это видеть но выключить тоже не мог. На этот раз плакал я, а у нее, навертывались слезы...


После случая с Ахмедом, я вдруг понял что каждый в этом мире живет по своему. Как не прессуй народ в рамки, не получится. Мы индивидуальны. Зачем он взорвался? Ведь это отрицает его борьбу за мир. Хотя нет, он принял эту фразу буквально. Эх ты, глупец с двумя не законченными высшими образованиями. Мне тебя не понять и поступка твоего тоже. Кроме боли, ненависти и страха ты ничего не добился. Ничего.
Я хотел покинуть Иерусалим и как можно быстрее, но она уговорила меня остаться.
- Мы еще ничего не познали, кроме террора и ислама.
- Ты права, пойдем...
- В храм Христа, поставим свечку.
- Ну пошли...