Ещё раз

-- Ровно через пять лет тебя лишат царства.
-- Думай, что говоришь.
-- Если тебе не нужна правда, можешь вернуться к своим лизоблюдам и забыть про меня.
Лет десять назад шах Йезед зарубил бы наглую старуху и тут же забыл о предсказании. Сейчас же лишь кивнул:
-- Продолжай.
-- Что ещё желает знать владыка?
-- Как это случится?
-- Может, так, может, этак. Ход событий сокрыт, ибо он постоянно меняется. Но итог один.
-- Кто? Хоть одно имя.
-- Бен-Шамар. Он – причина.
Шах Йезед расхохотался:
-- Глупая старуха! Бен-Шамар пойман, и ему предстоит гнить в зиндане! Грош цена твоему предсказанию!
-- Возможно. Но если через пять лет ты поймёшь, что ошибся, вспомни этот день и скажи “ещё раз”.
Йезед встал, подумал, швырнул старухе монету: всё ж развеселила. Посмеиваясь, вышел из пещеры, легко вскочил на коня. Как десять лет назад. И тут же забыл о глупом разговоре.
Во дворце, правда, вспомнил. Вызвал начальника тайной стражи. Тот лишь усмехнулся в усы:
-- Ещё никто не покидал зиндан помимо вашей воли, мой повелитель.

Бум! Бум!
Бревно мерно било в дверь, и казалось, что оно бормочет ненавистное имя:
-- Бен-Шамар. Бен-Шамар.
Или его выдыхают люди, собравшиеся за дверью? Которые совсем недавно были верными подданными.
-- Мы умрём вместе с вами, повелитель, -- сказал десятник личной стражи.
Вместе, -- значит, надежд никаких. Не одумается народ, не подойдут неизвестно откуда верные полки. И осталось у некогда могущественного шаха два десятка людей, которыми он ещё может повелевать.
Йезед нашёл взглядом начальника тайной стражи:
-- Почему? Ты же говорил, что Бен-Шамар не выберется из зиндана.
Тот лишь развёл руками:
-- Виноват, государь, казни. Смутьян усыпил моё внимание, пять лет искал слабину в стражниках. И нашёл. А народ, обретя себе вождя, потерял разум. Казни.
Шах невесело усмехнулся: какая разница. Чуть раньше, чуть позже. Права была старуха. Тогда посмеялся и забыл. Теперь вдруг вспомнил. Всё вспомнил.
-- Ещё раз, -- прошептал Йезед.

-- Возможно. Но если через пять лет ты поймёшь, что ошибся, вспомни этот день и скажи “ещё раз”.
Йезед встал, швырнул старухе монету, подумав, добавил ещё одну. Рассмеяться бы над глупым предсказанием, да лезли странные видения: бревно, бушующий народ, гул, складывающийся в имя. Уже во дворце, выслушав начальника тайной стражи, шах вдруг сказал:
-- Всё же тлен надёжней плена.
Тот кивнул.

Дверь трещала от ударов.
-- Бен-Шамар! – ревел столпившийся за ней народ. – Бен-Шамар!
-- Мы умрём вместе с вами, повелитель, -- сказал десятник личной стражи.
Шах Йезед стукнул кулаком по стене:
-- Почему!? Кости Бен-Шамара давно сгнили, от него осталось только имя!
-- Да, -- кивнул начальник тайной стражи. – И пять лет мы боролись с этим именем. Пока не проиграли.
Могучий шах повержен мертвецом. А пять лет назад казалось: вот он, наилучший выход. Тогда он чуть не расхохотался над глупым предсказанием старухи. Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.
-- Ещё раз, -- прошептал Йезед.

-- Возможно. Но если через пять лет ты поймёшь, что ошибся, вспомни этот день и скажи “ещё раз”.
Йезед встал, швырнул старухе горсть монет. Не считая. Смеяться совершенно не хотелось, хотя надо бы. Вроде в руках Бен-Шамар, а ощущение, что непременно извернётся, ужалит. Как не крутись. Разве что приручить? Кажется, змеи поддаются дрессировке.
Во дворце, обнимая за плечи ничего не понимающего Бен-Шамара, которого вытащили из зиндана и одели в роскошный халат, шах говорил:
-- Нас любит народ: тебя и меня. Зачем враждовать? Стань моим вазиром, раздели бремя власти. Ты сделаешь всё, что задумал, не рискуя свободой и жизнью. Что скажешь?
После сидения в зиндане люди обычно становятся мягче и сговорчивее. Бен-Шамар согласился.

Тяжёлая резная скамейка долбила в дверь. Той оставалось недолго.
-- Смерть! – кричали заговорщики. – Смерть предателю родины!
Ложь, конечно, и все об этом знают. Главное – оправдание, его правдоподобность мало кого интересует.
Среди общего гула выделялся один голос. Бен-Шамар, змея, пригретая на груди. Это он – душа заговора.
-- Почему ты предал меня, Бен-Шамар!? – крикнул Йезед. – Почему забыл о словах и клятвах!? Я ведь верил тебе!
-- Нет, ты использовал меня! Думал прикрыться моим именем от гнева народа! Не вышло!
-- Мы умрём вместе с вами, повелитель, -- сказал десятник личной стражи.
Значит, народ не поднимется, верные войска не успеют. Как же получилось такое? Шах посмотрел на начальника тайной стражи. Тот в ответ развёл руками:
-- Я неоднократно предупреждал, повелитель. Но вам было угодно не верить. А прямых доказательств мы, увы, не достали: Бен-Шамар был очень осторожен.
Да, шах был выше подозрений. Считал, что если верит он, то верят и ему. Думал, можно приручить врага. Тогда, пять лет назад.
-- Ещё раз, -- прошептал Йезед.

-- Возможно. Но если через пять лет ты поймёшь, что ошибся, вспомни этот день и скажи “ещё раз”.
-- Я знаю.
Почему вырвались эти слова, шах не знал. Старуха не удивилась, понимающе кивнула:
-- Рок не обманешь.
-- Посмотрим, -- сказал Йезед, не привыкший сдаваться. – Я пытался изменить чужую судьбу. А если взяться за себя?
-- И как?
-- Как!? – шах вдруг расхохотался. – Ты очень удивишься!
Он встал, швырнул старухе кошель. Выйдя из пещеры, легко вскочил на коня. Душа пел от непонятного облегчения.
Шах Йезед передал всю власть Бен-Шамару и удалился в неизвестном направлении.

-- Ровно через пять лет тебя лишат царства.
-- Неужели? В мои планы это не входит.
-- Судьбу не интересуют твои планы.
-- Очень жаль. И как это случится? Может, так, может, этак. Ход событий сокрыт, ибо он постоянно меняется. Но итог, увы, один.
-- А есть ещё что-нибудь определённое?
-- Да. Человек.
-- Кто?
Ведьма сказала. Посетитель в ответ расхохотался:
-- Глупая старуха!
-- Возможно. Но если через пять лет ты поймёшь, что ошибся, вспомни этот день и скажи “ещё раз”.
Гость хмыкнул, кинул монету, потом вышел из пещеры и вскочил на коня. Тронул было галопом, но передумал, пустил шагом.
Покачиваясь в седле, шах Бен-Шамар размышлял: пустить по следу старика убийц, стать советником или оставить всё как есть?