Почти фантазия

рассказ
Почти фантазия

Алексей боялся женщин. До боли, до жути, до страха. Его не останавливало даже то, что женщины его, в общем-то, любили. Ну, или скажем, ему так казалось. А ведь и вправду казалось…

Иногда Алексею действительно казалось, что почти все без исключения женщины в него влюблены. Безумно. И самой отчаянной любовью.
Причем они были готовы (вполне готовы) исполнить любое его желание. Какое попросит. Но… Но он не просил. Он боялся о чем-то попросить даже самого себя.
«Хотя себя бы, наверное, мог,-- думал я. Или, например, за него бы мог попросить я. И мне даже захотелось сделать что-то для него. Но… Но почти тут же мои мысли переключались на улыбку доброго приятеля, Леши Маслова. Ведь улыбка у него была такая, что хотелось заклеить его рот. Чтобы не растягивались его губы в этом идиотическом отображении полу-улыбки, полу-насмешки.
Иногда я вообще не знал, как мне реагировать. Вроде как и должен был, случалось, ему что-то сказать. Но на меня находила такая хандра, что хотелось послать все к черту. И Алексея в том числе. Ибо бывал он порой до невозможности неспокоен. И какой-то до едкости раздражителен. Причем, иной раз, ко мне закрадывалась мысль, что он совершенно не отдает никакого отчета в том, что делает. Ибо делал порой – откровенное безобразие. Например, мог напиться, войти в отделение милиции, и признаться в совершении страшного преступления.
Менты его били, конечно. Но уже на следующее утро. Потому что только произносил Алексей какую-то (очередную) глупость – так тотчас же падал мертвецки пьяный. И добудиться его не представляло никакой возможности. Разве что убить. Во сне. Но милиционеры этого, конечно же, не делали. А относили его в камеру. А утром снова допрашивали (в предвкушении раскрытия «страшного преступления» на допросах присутствовал чуть ли не начальник отделения милиции).
Но оказывалось, что Алексей уже ничего не помнил. И врезав по его дурной башке несколько раз дубинкой – его взашей выталкивали. Угрожая посадить, если придет еще. Он и не приходил. И других отделения было достаточно.

………………………………………………………………………

Случилось как-то,-- Алексею удалось познакомиться с очень замечательной (как он считал) девушкой. Причем, девушка не только познакомилась с ним сама (что, в общем-то и можно было предположить; сам бы Алексей не сделал первого шага ни при каких обстоятельствах), но и привела (привезла точнее; у нее – свое авто) домой, накормила, напоила, раздела, и – изнасиловала. Причем с такой жестокостью (ну, страстью то есть), что у Алексея еще несколько дней после этого стоял член. При мысли о том, как она все это проделывала, с самым что ни на есть самоотверженным неистовством набрасываясь на Алексея. И заставляя его проникать в нее столько раз – сколько хотела сама.
Причем Алексей никогда бы и не подумал, что он может столько раз.
Он и вообще себя считал чем-то навроде полу-импотента. А теперь вот так – просто и без всяких изысков – бери и еби. Куда хочет. Исходя из предположения – что находящаяся рядом женщина (обнаженная, заметим, женщина) – хочет сама. И Алексею было как бы неудобно отказываться от этого.

………………………………………………………………………………………………..

Но иногда случалось – что с Алексеем ничего не происходило. То есть, он уже терялся в догадках – происходит ли что-то с ним или не происходит. Ему вообще ничего не казалось. И… И он совсем не знал – как реагировать ему на такие ситуации. Ведь раньше – было это или этого не было – не имело никакого значения (ну в том плане – происходило это в реальности или нет). Он все равно все пропускал через себя. И ему даже казалось, что что-то из этого – действительно происходит. Почти на самом деле. Так что проходило уже незначительное время – и он себя убеждал в этом. Ну, или почти убеждал. Ибо всегда находилась некоторая доля вероятности, что что-то у него не получится. И что-то на самом деле (в реальности как говорится) было не так – как это было. Совсем не так. Вообще – не так. А как-то иначе.
Но вот как – Алексей Маслов думать боялся. Мозг его словно бы отказывался анализировать подобную ситуацию. И ему, наверное, если честно – и совсем не хотелось думать. Ну или, как минимум, казалось,-- что это все было не с ним. А он был лишь в роли стороннего (некоего стороннего) наблюдателя.

Но так было не всегда. Иногда мысли Алексея начинали наслаиваться друг на друга с такой частотой, что у него уже совсем пропадала способность хоть как-то оценивать реальность. Анализировать ее. И казалось… Черт возьми! Что же ему и на самом деле казалось?
Вот уж поистине загадка. Загадка. И это, должно быть, была как раз та загадка,-- которая не требовала никакого разрешения. Разгадывания. И словно бы следовало оставить все как есть.
Но Алексей не мог. Не хотел. Не был способен.
И он решил оставить все так, как есть.

А еще через время – у него и вовсе все стиралось из памяти. И хотя бы на миг – но его мозг становился чистым. Почти как у младенца.

И совсем неважно было, что было Алексею уже тридцать два года. И что жизнь, которую он вел,-- и та, которая на самом деле была – различались.
Это было совсем как будто и неважно.
Ибо перед Алексеем мир приоткрывал какие-то новые двери. И Леша Маслов стремился в них войти. Потому что мог опоздать. А этого он не хотел.

А однажды произошел случай, когда Алексею показалось, что он влюбился по настоящему.
И он почти месяц пребывал в состоянии влюбленности.
А потом неожиданно забыл: кого же он любил. И не только забыл имя – но и даже образ своей недавней «возлюбленной».
А быть может эта девушка и не была его возлюбленной. А ему просто показалось. Или очень хотелось – чтобы это было так. Но… но ведь мы даже не знаем кто она? А раз так – то к чему как будто и вовсе говорить. Если все это было неправда.
Тем более что Алексей совсем не помнил, что он говорил кому-то (нам, например) о своей любимой. А раз так – то и напоминать, вроде как, и неудобно.
А значит пусть все останется как есть. Фантазией, например. Чей-то фантазией…

14 апреля 2006 г.
Сергей Зелинский