Время перемен

День первый
(Пусть это будет среда, так мне хочется, и пусть на дворе стоит тёплая майская погода, наверное, ты уже догадался, почему, А если нет, я тебе отвечу: на дворе стоит майская погода всего лишь потому, что на календаре месяц май)

В этот самый майский денёк я, из собственныхь побуждений (никто меня к этому не подталкивал и не уговаривал это делать) отправился на прогулку по городу. Время было послеобеденное и поэтому народу уже было прилично, но несмотря на это я пошёл своим излюбленным путём: сначала перешёл через трасссу, которая проходила почти что возле моего дома, потом пошёл по отходящей от этой трассы дорожке по направлению к железно-дорожному мосту через маленькую речушку (в какое-то время прошлой зимой я не мог прожить дня, если не схожу к этому мостику, так нравилось мне гулять этим путём), а затем пошёл вдоль железно-дорожных путей по рядом идущей тропинке. Мне очень нравится железная дорога, настолько, что наверное, когда-нибудь я не выдержу, да и выучусь на проводника, чтобы никогда более с ней не расставаться.
Вот в далеке послышался шум приближающегося поезда. Он шёл из владивостока, или откуда-то из россии, в общем сзади. Я посмотрел на часы, желая определить, какой это поезд, я знал всё расписание пассажирских и пригородных поездов наизусть, но, видно сейчас не мог опознать, что это за поезд, так как ни одного поезда в это время здесь проходить не должно, разве что только товарняк какой-нибудь.
За такого рода мыслями я даже и не заметил, что кого-то догнал, этот «кто-то» оказался как-будто безцельно идущей куда-то девушкой. Весь её вид говорил о том, что она очень грустна, а отчуждённое выражение лица выдавало тот факт, что она, похоже, вообще меня не замечает. Ну, да и ладно.
А поезд всё приближался и скоро я определил, что это действительно товарняк, и не едет он вовсе, а просто несётся, грохоча вероятно пустыми вагонами.
«ух и шум сейчас будет, - подумал я, как бы предвкушая что-то приятное, а потом вдруг неожиданно продолжил совсем мимо кассы: - а девчонка-то совсем ничего, только грустная малость, но это ничего, лишь бы, попытавшись с ней познакомиться, я бы не потерпел неудачу, как ни один раз у меня бывало и в школе, и в послешкольные времена. Наверное, пройдёт поезд, я всё же попробую подвязаться к ней».
Но почему-то что-то в ней меня настораживало, и хотя я тогда был ещё совсем молодой и, как говорится, зелёный, я понял, что что-то сейчас может произойти, а что конкретно, не знаю.
«наверное, сейчас из кустов выскочит какой-нибудь маньяк и попытается столлкнуть её на рельсы, а я кинусь её защищать, в связи с чем он меня хорошенько отделает, но я всё же окажусь сильнее и весь избитый положу его на лопатки и заставлю просить пощады», - мои мысли потекли уже совсем не в ту сторону, как у малолетнего школьника, который только-только познаёт все прелести и горести первой и пылкой любви,
И я стал мысленно отчитывать сам себя за то, что несу околесицу и даже не краснею.
Только вот, когда поезд поравняллся с нами (я имею в виду себя и эту девушку, почти рядом с которой я уже шёл), она вдруг неожиданно метнулась в сторону движущегося с большой скоростью состава, то ли желая перейти рельсы и не отдавая себе отчёта о том, что уже, собственно, поздно (в этом месте был настил), то ли желая броситься под поезд непонятно по каким причинам, но я вовремя успел подхватить её и не дать беде свершиться. Девушка начала было вырываться, что-то кричала мне, а я всё держал её, и чем сильнее она вырывалась, тем сильнее мне приходилось стискивать её в своих совсем не таких, как хотел, объятиях. Потом вдруг она ослабла и почти что повисла на моих руках и мне почему-то показалось, Что она плачет. Теперь, когда я взглянул повнимательнее, я понял, что так оно и есть и совсем потерялся в создавшейся ситуации.
Когда поезд пронёсся и шуму поубавилось, я всё же смог услышать последние слова, которые она сказала и звучали они примерно так: «всё равно ты мне не поможешь!», После чего, видать, поняла, что теперь-то я её слышу и замолчала.
- Если так думать, то не за чем и обращаться за помощью, - попробовал поймать попутный ветер я.
Девушка вначали удивилась, а потом ещё активнее попыталась вырваться из моих рук и прокричала:
- а я и не просила и не за чем меня держать.
И с новой силой её слёзы полились горьким водопадом.
Тогда я повернул её к себе и просто оторопел от этих черт, которые просто притягивали и манили, которые заставляли смотреть на неё не отрываясь.
- зачем вы плачете, - только и смог сказать я, - зачем вы делаете это, ведь я помогу вам, во что бы то ни стало помогу, вы только скажите, что вам нужно и помогу вам.
Она почти что перестала плакать и уставилась на меня своими сейчас доверчивыми голубыми глазами, омытыми слезами и поэтому кажущимися чистыми, как у маленькой и невинной девочки.
Я стоял перед ней и ласково перебирал её пшеничного цвета, сейчас растрёпанные, волосы, а она смотрела на меня и мне показалось, что видела во мне что-то, что заставляло её верить мне.
- вы и в самом деле хотите помочь мне? – её голос был очень приятным и нежным и полностью совпадал с её внешностью, что бывает на мой взгляд крайне редко.
- после того, что с вами произошло, я просто обязан это сделать.
- вот только не надо считать себя обязанным передо мной, я уже всего этого насмотрелась.
Теперь она, казалось, готова была вновь замкнуться в себе, но этого очень не хотелось и поэтому я сказал:
- никто и никого перед вами не обязывает, а посему, я думаю, не стоит обижаться на меня, ведь я хочу помочь вам, только и всего.
Потом я попытался увлечь её за собой к некому подобию скомейки, сделанному природой и имеющему больше форму ступеньки, и мне это удалось.
- ну, рассказывайте, что с вами случилось. Вы такая бледная, - предложил я, когда она сидела на подстеленной мною газетке, которую я носил с собой, не помню по какой причине.
- да что вам за дело, что со мной, ведь никто меня и не замечает, а вы решили-таки, соизволили. Вы кто, рабочий железной дороги? Вы следите за тем, чтобы в ваше дежурство не было происшествий? Так их и не будет, вам этого достаточно?
- нет, вы ошибаетесь, я не тот, за кого вы меня принемаете, - а как бы хотелось, чтобы был именно тем, правда не в данной ситуации, - я простой человек, идущий на станцию.
- я удивлена, вам это понравилось?
- нет, всё же восторг потом, а сейчас попробуйте объяснить, что с вами произошло.
- это не здесь надо говорить, здесь я не хочу.
- хорошо, где же тогда?
- я не знаю.
- ну хорошо, тогда может вы представитесь?
- если вам станет от этого легче, то меня зовут Аня.
- зачем же так трагично, я – Матопх, будем знакомы.
- куда мы можем пойти? – ага, девушка, а вы уже и наглеть начали.
- то есть, как это «куда»? – тем не менее, я, будем так выражаться, прямой наглости в этом не увидел, но решил проверить.
- не знаю, я дома не живу, - а-а-а, вон даже как.
- а где же вы живёте? – вот тебе, милашка, встречный вопрос.
- жила у тётки, а теперь нигде не живу.
Кхм! А это как понимать? Но, может я олух? А может, и правда девке плохо.
- рискнём здоровьем? – мысленно спросил я сам себя, осознавая, что мне во что бы то ни стало хочется хоть на время расстаться с одиночеством, хотя бы совсем безобидным образом, скажем, пусть хоть кто-то просто так будет, что-то говорит, чем-то занимается на моих глазах,а мне от этого и веселее будет.
- рискнём, но с осторожностью, - сам же себе и ответил я.
А вслух выразил следующее:
- Могу предложить вам свой дом, но, только на время, вы не возражаете?
- я ничему не противлюсь, - отчуждённо ответила она.
- только сначала мне хотелось бы узнать, что и откуда идёт, я имею в виду нашу с вами встречу и то, как вы сюда попали.
- может быть я расскажу вам всё на месте, а то и раньше, - хитрая ты девка, но что же делать.
- ну хорошо, так идём, да? – нет, я не исправим, но что же делать, если одинок, ведь ничего нет хуже, чем непонимание, особенно тогда, когда понимать-то некому по той простой причине, что рядом никого нет.
- скорее всего.
И теперь мы неспеша шли в ту сторону, откуда я недавно пришёл, а именно, в сторону дома, где я жил совсем недавно, наверное уже с год.
По пути домой, видя, что эта девица и рассказывать-то ничего не хочет, я уже начал было задумываться о том, что а не зря ли я так сделал. Может быть эта девушка, прикинувшись обиженной и никому не нужной, на самом деле является какой-нибудь особой, подрабатывающей, скажем, своим телом, и обставит меня прямо за милую душу сразу после того, как вотрётся в моё доверие.
- я, конечно, зарание прошу прощение за всё, что может вас обидеть, но, просто из любопытства, мне хочется у вас спросить, - начал я проверять свои догадки, - вы где-нибудь работали, или работаете?
- нет, - она отвечала очень скромно, - но немного денег у меня есть. Понимаете, в данное время происходит то, что просто выходит из всех рамок. Училась я в девятом классе когда всё и началось. Моя мать, оставив на меня всё, уехала со своим новым мужем в Находку, сказав мне, что, мол, я уже взрослая и могу прожить одна. Осталась я одна в частном доме, который находится совсем недалеко отсюда.
- мне очень интересно, что же побудило вашу матушку оставить вас одну: её новый муж, или, Может, ваши какие-то поступки?
- может быть, я и сама в чём-то виновата: когда я ещё училась, ну, вы понимаете, как это бывает, влюбилась в парня, который сначала и не смотрел в мою сторону, но потом, когда я осталась одна, как-будто даже и стал проявлять ко мне какие-то симпатии, чему я очень обрадовалась и поспешила доверить ему всё, что у меня есть, из-за чего и осталась без крыши над головой.
- то есть как, он вас просто-напросто выгнал из дома?
- да, но я теперь не осмеливаюсь прийти к нему, так как он сказал мне, что если я появлюсь на пороге этого дома, он сделает так, что я больше никогда не смогу появиться здесь. Вы просто не догадываетесь, насколько я испугалась, а посему ушла жить к тётке, которой я была совсем не нужна, к маме я ехать с такими новостями не осмелилась. И представьте, какой могла стать моя жизнь после этого, если никто не хочет мне помочь, никто не даёт никакого совета, никому не нужна я в этом мире, кроме, наверное, вас, но тогда я это не знала. И что мне оставалось делать?
- но так нельзя, милая вы моя, - я ласково взял её за руку, - ладно, шёл, а если бы я пошёл пожже?
- не думайте об этом, ведь я теперь с вами. Я беззащитная, но с вами мне ничего не страшно. До вас меня было легко обидеть, унизить, разбить, но вы меня подняли и несёте сейчас на руках.
- ладно, не стоит такого рода откровенности, - мне почему-то не хотелось, чтобы она мне изливала свою душу, не знаю, почему-то я не очень верил ей.
А тем не менее она продолжала, как бы льстя мне:
- я вижу, что вы поймёте меня, и поэтому вам всё сказала.
После этого мы просто так шли, молча и изредка глядя друг на друга. Я так и не отпустил её руки и, видя её красивую фигуру, начал понимать, что доверять-то я ей врядли буду, но от соблазна наверняка не удержусь.
Скоро мы пришли в мою квартиру, куда в последнее время и добирались, и я предложил Ане пообедать.
- я с удовольствием, только не сочтите меня за обжору, просто я в последнее время почти ничего не ела и может поэтому так расстроилась, - говорила она.
Но мне-то было всё равно, кто она, как много она ест, лишь бы составила мне компанию, а каждый должен есть столько, сколько ему хочется.
Пообедав вместе с этой странной и в то же время красивой девушкой, я занялся перебором всякого хлама, в роде бумаг на оплату услуг и телефона, квитанций о той же оплате и многого другого, я хотел привести в порядок уже давно всю эту канитель, а Аня покорно сидела рядом, не говоря почти ни слова. Потом, изреддка бросая на неё свой взгляд и как бы убеждаясь в том, что она никуда не исчезла, я стал замечать, что всё-таки не мешало бы ей после такого потрясения отдохнуть.
- может приляжете? – предложил я, отчего девушка вздрогнула, а её глаза на мгновение широко раскрылись. – да не бойтесь вы меня так, не съем я вас.
- нет, я просто задумалась и забыла, где нахожусь.
- так вот, чтобы более об этом не забывать, прошу вас пожаловать на вот этот диванчик, после чего вам будет предложено покрывальце и, если пожелаете, лёгкая музыка. «и ни к чему не обязывающий поцелуйчик».
Это я, конечно, уже совсем перетрудился над своими бумагами, но хорошо хоть, что не сказал-то с дуру, а взял девушку за руки, и провёл к дивану, слегка обняв за талию, чему даже сам немного смутился, но, ничего не поделаешь: закипела кровь в юных жилах.
- спасибо вам, - благодарила она меня, когда я уже положил её на диван и стал накрывать покрывалом, которое у меня было на все случаи жизни.
- пожалуйста, и если будут ещё какие-то пожелания, я вас слушаю.
Но вместо того, чтобы пожелать чего нибудь, она очень стремительно привлекла меня к себе и, чуть касаясь губами моей щеки, прошептала:
Я никогда не забуду вашей доброты, матопх, вы мне так помогли, - после чего отпустила меня и сощурившись так, как это делает кошка, когда ей очень приятно, отвернулась к стене и, как маленький ребёнок, подложив руку под щёку, наверняка скоро заснула.
А я уселся и продолжил переборку документов, счетов, просто бумаг, а потом и сам не заметив, как всё закончилось, я просто сидел и думал об Ане, которая уже наверняка спала. Мне было хорошо от того,что я встретился с ней, от того, что в доме у меня есть ещё кто-то, кроме меня, причём, этот кто-то желанный, а не просто так, пришёл и ничем его отсюда не вытащишь.
Ещё спустя несколько минут я устроился на соседнем диване и сам не заметил, как заснул.
Снилась мне всякая ерунда, о ней даже не стоит упоминать, но проснулся я от чувства, что на меня кто-то смотрит. Открыв глаза, я обнаружил стоящую около меня Аню.
- простите, я не хотела вас будить, - очень скромно, ну почти, как школьница, промолвила она.
От этих слов я сразу же поднялся на ноги.
- да что вы, я просто отдыхал и то, что вы меня разбудили, очень хорошо, так как с вашей помощью я поднялся как раз в то время, в какое мне этого хотелось бы.
- ну, я тогда не знаю… - она присела на мой диван, после чего мне захотелось сесть рядом и слегка обнять её, что я взял, да и сделал, в голове планируя дальнейшие манёвры по увёртыванию от негодующей аплеухи.
Потом, время шло с этой девушкой почему-то незаметно, спустилась темнота, а мы поужинали и нужно было, как не странно, ложиться спать снова.
Постелив Ане на том самом диване, где она отдыхала днём, я разместился на своём, и так как спать ещё не хотелось, а завтра был свободный день, за исключением того, что нужно было кое-куда появиться, да и то не обязательно, мы легли и решили немного поговорить перед тем, как заснуть.
- я уже, можно сказать, находясь здесь с вами, почти что забыла обо всём, что со мной происходило вот уже довольно долго, - призналась она мне в ночной темноте.
- так я и хотел этого, а когда всё уляжется и вы наберётесь новых сил для того, чтобы принять какие-то меры, мы с вами попробуем сделать так, чтобы все правды оказались на вашей стороне.
- я так боюсь этого и только при воспоминании об этом мне становится снова страшно и одиноко.
- но ведь не будете же вы вечно находиться в подвешанном состоянии, вам и самой скоро станет не очень приятно от всего этого, а посему мы дождёмся, когда вы сами всего этого захотите и начнём с вашего же разрешения.
Я, конечно не собирался делать всё совсем так, как сказал, для начала я хотел бы просканировать всё и вся: откуда она взялась, что из себя представляет, и главное, так ли всё, как она говорит.
- я очень благодарна вам за ваши заботы, - тем временем говорила она, и её голос звучал так нежно и напевно, что мне тут же захотелось обнять её, прижать к себе и со словами «не беспокойся, милая, я всё для тебя сделаю, только бы ты не грустила!» Целовать и целовать её, а потом заснуть, держа её в своих объятиях.
А на самом деле я просто-напросто ограничился пожеланием ей спокойной ночи и, повернувшись на бок, сладко заснул с её именем в мыслях.


День 2
(Пусть это будет четверг)

Проснувшись на следующее утро в одиннадцатом часу, я обнаружил Аню, лежащую на соседней постели и смотрящую прямо на меня.
- Вы уже не спите? А что же не подымаете меня? – спросил я у неё, наверное, немного напугав.
-а я не могу, если никого нет дома, хозяйничать сама, поэтому и лежу, глядя на вас.
- ну так теперь, я думаю, можно подыматься и готовить себя морально и физически к приёму завтрака.
- вы куда-то собираетесь сегодня идти?
- да, нужно будет кое-куда сходить.
- тогда я, наверное, пойду к тётке и возьму кое-какие свои вещи, чтобы переодеться… и… если не…
- нет, нет, всё в порядке, приходите, только скажите мне, когда вы придёте, чтобы мне не заставлять вас ждать меня перед дверями.
- а, ничего страшного, я посижу на скамеечке возле вашего подъезда, можете не торопиться.
И сразу, как только мы поднялись, привели себя в порядок, я предложил ане позавтракать и после того, как мы сделали это, направились из дома почти что в разных направлениях. Почему «почти»? А потому что я, хоть и не любитель подглядывать за чужой жизнью, но это был мой на данный момент единственный выход, всё же решил проследить за тем, куда пойдёт эта девица и что она будет там делать и говорить.
- может, если хотите, я немного провожу вас, вы куда, собственно, направляетесь?
- я, за линию.
Мне показалось, что она уже чуть растерялась.
«хорошо, если же так пойдёт далее, я выведу тебя на чистую воду и ясную поляну».
-да, вот это повезло, мне тоже почти туда же, только я пойду в сторону станции.
Таким образом я вынудил её содержать себя в её компании и мы подались. А дойдя до того места, где вчера мы встретились, я узнал от неё, что тут наши дороги наверняка расходятся и мне прямо, а ей налево.
Без лишних претензий я сказал ей до свидания и пошёл своей дорогой, изредка поглядывая на неё, а она уходила вглубь неоглядываясь и наверняка совсем не догадываясь о моих намерениях. Я же, отойдя на порядочное расстояние и повернув с рельс, устремился в её сторону, держа девушку под контролем. Иногда мне приходилось прятаться за угол ближайшего здания, так как она оборачивалась, и даже, мне показалось, что один раз она заметила меня, но я всё же продолжал слежение и пришёл за ней в небольшой часный домик, куда она вошла, и посему мне не стало видно, что было далее. Не теряя контроля над окружающим, я попытался подойти поближе к дому и не успел я это сделать, как попался на глаза женщине, вышедшей из этого дома, правда, сейчас она не обратила на меня никакого внимания, так как я постарался не привлекать его к себе и по сему просто прошёл мимо неё, но в другой раз, если я сюда пойду за Аней, нужно быть поосторожнее. Хорошо, что никого больше на улице не было, а то бы меня уже давно сдали с потрохами, а так я спокойно, дождавшис, когда исчезну из поля зрения женщины, замаскировался около соседнего дома и, чтобы не привлекать внимание остальных, закурил, как-будто кого-то ожидая.
Скоро женщина вернулась, и вернулась, как не странно, одна, не знаю уж, кого я ожидал здесь увидеть, но с ней никого не было.
А через несколько минут на улицу выбралась сама аня в сопровождении этой женщины и, попрощавшись с ней, это я явно слышал, пошла в обратную сторону. В руке у неё была небольшая сумка, а сама она была переодета в какой-то серый лёгкий костюмчик.
Таким же образом я прошёл за ней назад и зная, что в будущем мне от неё не спрятаться, скоро начиналось открытое место, решил инсценировать встречу. Обойдя немного поодаль, я вышел ей навстречу и разыграл удивление.
- ой, привет, - сказал я, сделав большие глаза.
- привет, а вы как здесь оказались? – она была удивлена искренне.
- не знаю, наверное, инстинкт какой-то у меня на вас выработался, решил пойти в эту сторону и загадал, что если вы мне попадётесь, значит сегодня вечером я не соскучусь от одиночества, а если нет, значит такова судьба и вы остались ночевать у своей тётки, или где-то там ещё.
- как же я могла остаться, если обещала вам, что вернусь.
- я уже давно перестал брать с людей обещания, поняв, что как бы человек не обещал, но, если он захочет сделать что-то против этого, то никакие клятвы его не остановят и всё станет так, как захочется ему, а не тому, кому он обещал. Я понятно выразился?
- да, да, вполне понятно, а теперь вы куда направляетесь?
- а теперь мы с вами идём домой, ведь вы наверное уже устали нести вашу сумку, далеко ли отсюда до дома вашей тёти?
- нет, что вы, совсем не далеко, вон там, если видите, стоит голубенький домик, я иду оттуда.
Я взглянул в сторону, куда она показывала, и правда, там можно было увидеть домик, из которого она недавно выходила.
«не обманула, это радует, - сразу же сложилось в моей голове, - значит первое испытание она прошла… А может нет? Может она видела, как я шёл за ней и поэтому не видит причины говорить неправду?».
- матопх, вы сдесь? – она тронула меня за плечо.
Я опомнился и взглянул на неё.
- да, а что такое?
- вы стоите прямо на рельсах.
И правда, я не заметил, как в раздумьи о том, что же из себя на самом деле представляет эта девушка, остановился посреди железно-дорожных путей.
- в самом деле? – я и правда растерялся, никогда ещё со мной такого не было, - ну тогда пойдёмте, а то чего доброго, затопчут.
- странный вы какой-то, - как-то неопределённо сказала она.
Ну, странный, так странный, ничего с этим не поделаешь, а мы, между тем, тронулись в путь, причём, я сам даже не заметил, как её сумка оказалась в моей руке.
Домой мы пришли где-то ближе к часу дня, пообедали, затем я хотел сходить на рынок, купить чего-нибудь на ужин, да и на завтрашний день, но Аня, как я её не уговаривал, склоняя к мысли о том, что можно воспользоваться моментом и отдохнуть, не захотела оставаться одна, и поэтому пришлось идти вместе с ней. Да я и ничуть не пожалел об этом, так как у меня уже была опытная советница в продуктовых делах, девушка даже обещала сварить мне суп на завтрашний день, на что я согласился. А в самом конце я купил нам по два пирожных к чаю и пообещал Ане, что если всё будет так, как она говорит, то завтра она сама будет выбирать себе сладости.
Девушка сразу засмущалась, но предложения не отклонила, а посему мы пришли домой весёлые и, несмотря на две внушительных сумки, отдохнувшие.
- мы с вами уже, как свои, чтоли: вместе ходим, покупаем, вы мне делаете приятные сюрпризы, - её замечания говорились мне таким скромным голосом, что я просто помимо своей воли почувствовал в себе нечто неладное.
- может, если мы совсем, как свои, не стоит называть меня на «вы», - попробовал предложить я выход из ситуации, в которой мне уже было как-то не очень удобно называть её на «вы», слишком молодой она мне казалась, да и что это она будет меня, чуть ли не как деда какого-то, на «вы».
- но, если вы так хотите…
- давай сразу, без этих ни к чему не приводящих скромностей и привыканий к «прохладной воде», окунулась – и поплыла.
- ну хорошо, - смеясь ответила девушка, - прямо сразу, с места и в карьер, и я буду называть тебя на «ты».
От этих слов она густо покраснела, а я подошёл к ней и слегка обняв её за плечи, тихо, чтобы не спугнуть её доверие, сказал:
- правильно, так и должно быть, а то просто неудобно как-то: такая красавица, такая скромница, такая, наконец, умница,и вдруг на тебе – чужая.
- что ты имеешь в виду? – теперь её голос можно было назвать испуганым.
- я? Да совсем ничего страшного, ведь ты прожила у меня почти что сутки, но теперь я даже и представить себе не могу, что вдруг снова останусь один, а ты куда-нибудь уйдёшь.
Она вдруг отстранилась от меня и с каким-то вызовом в голосе сказала:
- я надеюсь, это не значит, что теперь я не могу уйти из твоего дома, когда мне захочется?
- о-о-о, мы на «ты» ещё несколько минут, а уже такие сцены. Конечно нет, ты можешь идти куда хочешь и когда хочешь, только знай, что в любой момент, когда захочешь, приходи – я буду очень ждать тебя.
Она присела в кресло, молча глядя на меня, затем, как будто отгоняя от себя какое-то дурное сноведение, помотала головой, став похожей на только что проснувшуюся кошку, после чего тихо промолвила:
- извини.
- пожалуйста, я и не думал обижаться.
А потом всё забылось также просто, как просто забывают дети о справедливых наказаниях родителей, и скоро уже мы с аней просто пили чай, сидя на диванчике, где она провела прошлую ночь.
А почти перед полуночью мы улеглись спать, аня была очень весёлой и мне так хотелось закружить её в объятиях, чтобы у самого всё кружилось и хотелось летать, что я чуть было не исполнил свою задумку, но вовремя вспомнил о том, что произошло между нами из-за моей чрезмерной раскованности.
- Что-то даже и спать не хочется, - говорила она, поворачиваясь в постели в мою сторону.
- да, нагуляла ты меня сегодня, мне и не хочется.
- так ведь должно-то быть наоборот, ведь, кажется, если нагуляешься, то засыпаешь очень крепко.
-ну, тогда не знаю.
- а что ты думаешь насчёт вчерашнего?
- насчёт чего конкретно?
- ну, хотя бы насчёт того, что я чуть не вытворила?
- да, ничего, с кем не бывает.
- я – глупая девчонка, совсем не наученная жизни, а ты такой опытный, что мне хочется подчинить себя тебе целиком и полностью, ведь всё, что ты мне скажешь, наверняка окажется правдой и поступать надо именно так, как посоветуешь ты, ведь так?
- наверное нет…
- но почему же, ведь я думала, что всё будет плохо, а ты сказал мне, что станет лучше, и так оно и случилось.
- нет, я просто хотел сказать, что все люди могут ошибаться, если один мой совет тебе помог, или утверждение оказалось правильным, очень может быть, что другой совет окажется совсем ни к чёрту, а утверждение, которое я предложу на твой суд, окажется совсем не таким, какого хочется, не потому, что оно не нравится тебе, а потому, что оно просто невыполнимо.
- ты говоришь неправду, ты знаешь всё, ты можешь всё, - она поднялась со своей постели и, подойдя к моей и присев возле меня, взяла мои руки в свои,они были очень горячие и от этого я осознал, что ещё чуть-чуть и я наброшусь на неё зверем, - я верю тебе безраздельно, я хочу, чтобы ты взял меня и повёл за собой, и чтобы ни на миг не отпускал, заставив пренадлежать тебе всецело.
Я не могу понять, как всё получилось, не помню, не знаю, но то, что произошло потом, после этих её слов, можно было назвать просто бурей, оргией, и не знаю, как ещё. Контроля просто не было и до утра мы подымались на самый пик блаженства и стремительно, так, что замирало сердце, низвергались в бездонную пропасть наслаждения.
«что я делаю?! Что со мной творится?! Ведь она ещё почти ребёнок, наверняка ей ещё нет восемнадцати, а она такое может, что просто сводит меня с ума.», - думал я, всё продолжая и наслаждаясь этой безграничной девичей прелестью.


Время перемен

От этого вечера, когда всё просто летело кувырком, прошло немало времени, а всё начавшееся продолжалось и продолжалось, и нельзя было остановиться. А скоро я узнал, что Ане сейчас просто-напросто шестнадцать лет, а родилась она семнадцатого марта, а ещё кроме всего прочего, я узнал, что у неё есть сестра-двойник, которая, как рассказывала Аня, живёт с мамой в находке и во всём её слушается, Аня даже обещала, как-нибудь свозить меня в находку, чтобы познакомить с матушкой.
Теперь об аниной тётушке, которая, как назло, запомнила меня в лицо, и, прознав о том, откуда и при каких обстоятельствах я появился, вероятно, всё же кто-то видел всё это, оказала нам большую услугу («что это на неё вдруг нашло», - восхищалась Аня): связавшись с какими-то высоко стоящими людьми, которых она, по-видимому, знала хорошо, раз общалась с ними по имени и на «ты», и получилось так, что парня аниного в один прекрасный момент просто так не стало и всё. Никто не мог понять, куда он делся и при каких обстоятельствах исчез, но нам просто торжественно объявили, что с этого момента и на всю оставшуюся жизнь, этот дом наш и никто более на него не посягнёт. Удивления и радости со стороны девушки было просто выше крыши, но переезжать в этот дом обратно она не торопилась.
- мне так хорошо с тобой, что я просто не хочу уезжать из этого дома, где мы познакомились, где я доверилась тебе и познала тебя, - говорила она, когда я задавал ей этот вопрос, совсем не имея в виду, что она мне тут надоела.


День сорок второй
(Я хочу, чтобы это оказался вторник)

И всё же как-то раз случилось то, что я просто не знаю, как можно назвать. Дело в том, что в этот день приехала моя матушка, желающая, как она сказала, посмотреть, на что теперь похожа моя квартира, на что я сразу и всерьёз обиделся, так как она считала, что все мужики, живущие в одиночестве, не умеют следить за порядком. «здесь нужна женская рука и не как иначе», - говорила она, когда заходила речь по этому поводу. Но как она удивилась, когда поняла, что женская рука здесь присутствует, но из этого получилось совсем не то, чего хотелось бы.
И вот как всё это произошло.
Сегодня мы ехать никуда не собирались, планировали подняться часов в девять, позавтракать, прибраться в квартире и просто так валять дурака, наслаждаясь безделием и друг другом. Я проснулся, посмотрел на часы, погладил руку рядом спящей девушки и решил понемногу приводить себя в порядок после сна и, отчасти, того, что было перед ним, как услышал, что в нашу дверь позвонили.
«кто бы это мог быть? – мысленно задал вопрос вникуда я, - кто бы это ни был, - я тут же стал планировать, как отомщу за внеплановое беспокойство, - я, пока не оденусь, к двери не подойду – звоните, хоть палец натрите».
А кнопка звонка-то у меня тугая!!!
Пока я натягивал на себя рубашку и брюки, звонящий разбудил и Аню, которая сначала объявила мне спросонок, что это шальные кони рвуться в бой, а потом, по мере того, как звонки становились всё настойчивее, а промежутки между ними всё меньше, она всерьёз напугалась.
- да не бойся ты, ничего страшного нет, - утешал её я, - просто кому-то очень не терпится получить в бубен.
- ага, если не ударить в твой.
И всё же одевшись и подойдя к двери, я заглянул в глазок, желая взглянуть на обидчика, и увидел стоящую на лестничной клетке и остервенело давящую на кнопку звонка мою собственную матушку.
- нет, ну что так звонить, зачем так напрягаться, ведь я всё прекрасно слышу, только вот одеться-то мне всё-таки, наверное, стоит, - вместо приветствия изрёк я, открыв дверь.
- долго же ты одеваешся, - отпарировала матушка, проходя в квартиру и окидывая критическим взглядом всё, что попадается ей на глаза.
- ну, как уж получается, всё равно, спешить-то мне особо некуда.
Я старался удерживать её в прихожей, давая Ане возможность подняться и одеться, предложил умыться с дороги, пройти попить чаю на кухне, всё с той же дороги, но делать мне это долго не удалось, так как между неплотно задёрнутых штор она всё же разглядела, что в доме кроме меня ещё кто-то есть, после чего она бесприпятственно мне подчинилась.
Но вот уже и Аня появилась на кухне, робко приветствуя мою матушку, которая даже не снизашла ответить ей.
Мне это совсем не понравилось и поэтому я решил запомнить это и как-нибудь отомстить.
И вообще, встреча прошла плохо, матушка всё время пыталась сказать обо всём, что видит, плохо, даже при том, как мы оставались на некоторое время наедине, аня отлучалась, грозилась лишить меня права владения этой квартирой, правда, как, пока не сказала.
В довершении ко всему она предложила проводить её до станции, чего я очень не хотел без ани, но девушка отказалась и мне пришлось проважать её одному.
- ты хоть понимаешь, чем тебе всё это грозит? – накинулась она на меня сразу же повыходе из подъезда, хорошо хоть не после того, как аня закрыла за нами дверь. – она же совсем малолетка, ей наверное и шестнадцати нет.
- я всё прекрасно понимаю, - я предпочёл не срываться на высокие тона, как это делала моя матушка, и отвечал спокойно, -и то, что аня тебе не понравилась, и то, что ты просто не ожидала увидеть подобную картину в моей квартире, но пойми меня правильно, я – сам хозяин своей жизни и своих отношений с кем бы то ни было, а посему прошу тебя не читать мне подобного рода лекций – я уж сам как-нибудь разберусь.
- так вот, когда ты разберёшься, будет уже поздно: ты, или заразишься от неё чем-нибудь, - хорошо хотя бы это она произнесла тихо, - или сядешь.
- что ты такое говоришь? Ты вообще о чём это?
- а о том, что нужно думать головой, перед тем, как пускать в дом всяких малолеток, при виде которых у меня просто пропадает дар речи. Ты просто не представляешь, каково было мне, когда я увидела её в твоей постели ничем не прикрытую и бесстыдно потягивающуюся, словно девочка по вызову. Ты меня-то хоть пожалей, ведь допрыгаешься, поздно будет, когда опомнишься.
- слушай, перестань- ка ты эту ерунду нести, а то я просто-напросто развернусь и пойду обратно.
- да, конечно, можешь бросить меня одну, бежать к своей малолетке и забыть вообще о том, что я есть, только смотри, будет ведь поздно, когда опомнишься и прибежишь за деньгами, чтобы вылечить последствия своей глупости – я тебя и на порог не пущу, иди и пусть она тебя лечит, ведь кроме тебя у неё наверняка есть, с кем потрахаться, и деньги наверняка она с них имеет.
Наверное, если бы это была не моя мать, а хотя бы тётка, я бы зарядил ей пощёчину, чтобы немного остыла, но так как что-то мне не хотелось оскорблять её данным жестом, я просто молча развернулся и подался назад.
- да, да, иди к ней, только потом не плачь, - кричала она мне вслед, а я всё удалялся и удалялся от неё, чувствуя, что скоро из моих глаз покатятся слёзы негодования.
Правда, я смог удержать себя от этого столь нежелательного порыва, но сделать это мне было тем труднее, чем глубже я понимал эти слова, сказанные хотя и сгоряча, но так едко. Они просто вынули душу из меня, а затем, помяв её хорошенько в тисках оскорблений, нанесённых моей любимой, да, да, любимой, и никакой более, я теперь понял, что люблю её, к сожалению, только с «толкача», причём с хорошего, вложили обратно, надеясь, что ничего подобного тому, что я чувствовал, более не испытаю, и отправили назад, мол, попробуй-ка теперь, прикаснись к ней, полюби её. А я ведь не сдался, я ведь устоял и иду к ней, к моей девочке, иду, чтобы с новой силой заключить её в объятия и более никогда не отпускать.
Но кто это идёт мне навстречу? Не она ли это? Наподходе к своему дому я увидел Аню, которая шла навстречу мне и по глазам её я видел, что она плакала.
- привет, детка, а ты куда это такая красивая? – попробовал спросить я.
- я – домой. – её голос был очень глух.
- а почему же? – отчаяние с новой силой накатило и вот-вот оно выплеснется, уж не знаю, в каком виде.
- а по тому, что я более не намерена терпеть всё это: раз твоя матушка не хочет меня видеть, она и не увидит более.
«ты что, дура чтоли?», - подумал я, держась из последних сил, чтобы не сорваться и не натворить глупостей, а вслух сказал:
- а кто живёт с тобой? Кто называет тебя своей любимой? Кто сейчас стоит перед тобой, преграждая тебе путь и желая, чтобы ты, и только ты была рядом? Какого дьявола, в конце концов, ты вообще была, радовала, завлекала меня? - не орать, только не орать на весь двор, - и кто вообще разрешал тебе выходить из дома.
И после этого я схватил её, вместе с её сумкой (собралась уходить, понимаешь ли, я тебе соберусь) в охапку – сил у меня на неё хватит – отчего она негромко вскрикнула, и пошёл с ней обратно домой, благо, идти было метров тридцать.
Зайдя в квартиру, я, не разуваясь, прошёл в комнату и, нежелательно грубо свалив девушку на диван, присел рядом, чтобы перевести дух.
И вдруг я, взглянув на неё, с ужасом отметил её испуганное лицо и, что уже совсем не хотелось бы, слёзы, просто градом катящиеся по её щекам. Не помня себя от потрясения, я наклонился к ней.
- прости меня, любимая, - и всё же вот они, о позор, и ещё раз позор, слёзы покатились-таки из моих глаз, а голос стал срываться, как у мальчишки-слабака, которого откумарили на разборке, - я не хотел, милая, я не хотел, честно говорю, просто я такой дурной: как что, так начинаю пороть всякую ерунду… Не плачь, пожалуйста, любимая, не надо, я дурак, но не опасный, честное слово… Хочешь, я принесу тебе воды, милая?.. Хочешь, сношу в ванную, ты умоешься?.. Правда-правда, мне очень совестно…
А потом у меня открылось второе дыхание и я успокоился, продолжая увещивать девушку. После прошествия некоторого времени я вновь предложил ей умыться и воды, на этот раз она согласилась.
- ну и что мы снова задумали? – спросил я у неё, когда всё было уже позади.
- да, дура я, вот и всё, что ещё можно сказать по этому поводу, - всё в ней говорило о том, что она больше не хочет вспоминать о произошедшем.
- не бери в голову, если ты будешь верить каждому, кто на тебя посмотрит, тебе осталось не далеко.


Время перемен

Прошло время, матушка попривыкла к тому, что аня живёт со мной и более, или менее успокоилась, даже дошло до того, что мы в каком-то смысле жили с ней мирно, правда, пока в разных городах, но и это хорошо. Теперь при её приезде к нам всё было спокойно, как в танке, а бывала она обычно у нас неподолгу, поэтому терпеть было можно.
Так мы и жили, любили, сгорали от страсти и нежности друг к другу. Расписываться нам не хотелось, так как Аня была ещё слишком молода, чтобы принемать какие-либо решения. А может она влюбится ещё в кого-нибудь, тогда что? А ничего – разойдёмся с миром и не будем более встречаться, вот и вся любовь.
Но пока мы жили в тепле собственнных чувств и ласк и ничто не предвещало никаких бед.