Агент смс. Часть 2

Спасение

Вдруг повозку резко наклонило и мы с Нигелем с грохотом покатились по полу. Не успели мы встать, как наш ящик стало крутить и вертеть в разные стороны. Чтобы понять мои ощущения, представьте себе американские горки вперемешку со всеми остальными аттракционами. Мой вестибулярный аппарат сопротивлялся не долго и, думаю, вы меня простите, если я пропущу некоторые моменты.

Я давно уже согласился на пожизненную каторгу, лишь бы эта карусель остановилась. И мольбы мои были услышаны! Повозка замерла. Тишину нарушали только наши с Нигелем стоны и поскрипывание повозки, как и мы недовольной таким перемещением. Скрип усилился, наша камера на колесах затряслась мелкой дрожью, в ней что-то лопнуло, и крыша повозки медленно отделилась и отлетела в сторону.

Снаружи был день. Ласковое солнце светило сквозь ажурную листву, птичьи трели звучали как алилуя нашему освобождению. Я зажмурился и даже забыл о ломоте во всем теле. Чтобы не случилось потом, но это мгновение было прекрасным.

- Так, так, так, так, так. Есть тут живые? – Раздалось где-то рядом, и в солнечном свете показалась голова. Против солнца я не мог разглядеть человека, который с нами разговаривал. – Вы уж простите меня, но по-другому вызволить вас не удавалось.
Каждая мышца возмущалась и требовала покоя, но не сидеть же вечно внутри. Я с трудом разогнулся и вылез наружу. Повозка лежала в центре поляны, окруженной залитым солнцем лесом. Такой лес можно встретить, наверное, у каждого художника, который хочет показать, как красива природа его родины. Я осмотрелся, но не обнаружил нашего спасителя.

- А ты оказался крепче, чем твой приятель. – Раздался голос. Человек, точнее, человечек, стоял чуть слева от меня. Ростом он был мне по пояс, поэтому то я его сразу и не заметил. На нем был коричневый с синими полосами балахон, полностью скрывающий лицо и руки. – Как тебя звать то, иномирец?

- Николай… Коля… А что с Нигелем?

- Наверное, головой ударился. Сейчас мы приведем его в порядок.

Человечек закатал рукава миниатюрными ручками, потом щелкнул пальцами. Нигель дернул головой и с трудом приоткрыл глаза.

- Так вы тоже колдун! – Я так обрадовался этому, что выбросил из головы всю кукольность нашего спасителя.

- Колдун, колдун… - Со вздохом пробормотал Нигель. Он сидел, прислонившись к стенке повозки, и массировал виски. – Это сам наставник Храма Ветров. Вот уж попали, так попали! Лучше бы, мы добрались до рудников.

- Погоди, Нигель, он же спас нас!

- Не уверен, что наше неожиданное спасение – это большая удача. Сам то я не был в долине Ветров, но она пользуется не очень хорошей славой.

Капюшон нашего спасителя поворачивался то ко мне, то к Нигелю.

- Знаю, знаю, знаю, знаю. – Залопотал наставник. – Все знаю, что говорят о долине Ветров, и не собираюсь разубеждать вас в этом. Но уверен, что у нас в гостях будет лучше, чем в шахтах, тем более, что у вас нет выбора.

Человечек отвернулся, чуть повел пальцами вверх и сел… на воздух. Я вопросительно взглянул на Нигеля.

- За побег полагается смертная казнь, так что отказываться от приглашения неразумно. – Ответил мой спутник и тоже сел. – Чего уставился? Садись, давай!

Я посмотрел вниз: трава, да цветы – никакой опоры. Надо сказать, что садиться в невидимое кресло не очень комфортно. Ты не видишь, есть ли оно вообще, насколько оно прочное, а тело ожидает какой-то конкретики. Ну, к примеру, вы видите табуретку или роскошный диван. Что ожидает тело в первом и втором случае? Так что, садясь на воздух, я просто не знал чего ожидать. Воздушное кресло больше по ощущениям походило на гамак. Сидение обнимало тело со всех сторон, не давило, и не проваливалось. Балахон убедился, что мы уселись, приглашающее махнул рукой и поплыл между деревьями. Через мгновение и наши сидения тронулись следом, как привязанные. Хорошо, что мы плыли не торопясь – второй гонки я бы, наверное, не вынес.
Ветерок приятно обдувал лицо. Ощущения от полета были довольно странными. Даже платформа инспектора имела какие-то границы - можно было держаться, видеть под ногами твердую поверхность платформы. Здесь же мы просто плыли по воздуху. Наши сидения послушно следовали за наставником, огибая препятствия. Сначала мне все казалось, что я обязательно во что-нибудь врежусь или наеду на пень, но потом привык, расслабился, и стал любоваться пейзажем. Мы выбрались из леса, перескочили линию кустарника и поплыли над полями.
Наставник снова повел руками, и наши сидения догнали его и полетели рядом.

- Интересно посмотреть, из-за чего было столько шуму. Нам порекомендовали отбить заключенных, что повезут сегодня по дороге.

Покровители? Если только у Нигеля. Откуда же им взяться у меня! Хотя, в судейской горе мне показалось, что Сошшиф выгораживал нас. Вот второй ящер был настроен явно античеловечески, а Сошшиф как-то сгладил ситуацию. Может это он…? Не знаю, главное, что нас освободили.
- С тобой то, юный рейнджер, - продолжал балахон, обращаясь к Нигелю, - все ясно.

Нигель замер от удивления с открытым ртом.

- О, молодой человек, я многое знаю. – Растягивая слова, проворковал наставник, потом повернулся ко мне и ткнул в меня рукавом балахона. – Пожалуй, я не знаю только о тебе, Николай-Коля. Ну, прибудем на место – разберемся.

Даже вблизи мне не удалось рассмотреть под капюшоном лица, но я чувствовал взгляд наставника. От такого внимания мне стало немного жутко, хотя ожидавшие меня рудники пугали меня сильнее.

- А вообще, я думаю, что нам пора подкрепиться. Тут недалеко на дороге есть неплохой трактир. – С этими словами наставник снова вырвался вперед.
Мой желудок радостным урчанием откликнулся на разговоры о еде.

* * *
Мы плавно подплыли к двухэтажному трактиру, стоящему на развилке двух дорог. Вокруг, куда не глянь, колосились поля. Наставник обогнул постройку и подплыл к дверям. Стоявшие у коновязи лошади, недовольно зафыркали. Из пристройки выскочил паренек. Видимо, он решил, что прибыли клиенты и надо принять у них лошадей. Ну, на половину он угадал. Увидев наставника, выбирающегося из свого невидимого кресла, он согнулся в глубоком поклоне.

- Да будут длинными ваши годы, мудрейший повелитель ветров…

- Будут, будут. – Прервал паренька наставник. – И тебе не болеть. Беги-ка скорее на кухню, пусть нам приготовят чего-нибудь перекусить. Мы проголодались.

Пока я любовался за этой сценой, кресло подо мной исчезло, и, охнув, я свалился в дорожную пыль. Нигель натянуто улыбнулся, видимо, он так и не решил, как себя вести в присутствии наставника. А балахон снова хихикнул и дернул его за рукав:

- А он у тебя веселый!

Паренек скрылся в доме, а вместо него из дверей выскочил тучный мужчина. Он казался совершенно круглым из-за огромного живота. Казалось, что его ноги с трудом удерживают такую массу, и от этого стали такими кривыми. Дополняла картину почти лысая круглая голова с крохотными бегающими глазками. Несмотря на внушительные объемы, двигался человек довольно шустро. Сбежав по лесенке, он сделал попытку наклониться, но балахон прервал и его приветственную речь.

- И тебе, Минар, доброго здравия. Мы очень проголодались и решили почтить твое заведение своим присутствием. – Наставник пошел к трактиру и помахал нам рукой, приглашая следовать за собой. – Минар, хозяин этого трактира, мой старый знакомый. У него очень не дурная кухня.

- Повелитель ветров как всегда льстит старику. - Минар широко улыбался. При этом его круглое лицо с крохотными бегающими глазками казалось слишком слащавым и каким-то липким. Впрочем, балахон сказал, что знает хозяина трактира, значит, все в порядке.

– Всегда рад вас видеть господин наставник. – Минар пятился назад и зазывал нас внутрь. - Проходите гости почтенные. Стол уже накрывают.

Я тоже встал на ноги и, вслед за балахоном и Нигелем вошел внутрь. Весь первый этаж занимал просторный зал с деревянными столами. В левом углу находилась узкая лестница, ведущая наверх, справа – небольшая стойка и дверь, из-за которой доносилось бряцанье посуды. В зале никого не было. То ли время было не обеденное, то ли трактир испытывал не лучшие времена и мечтал о постояльцах.

Хозяин трактира, покачиваясь из стороны в сторону, допятился до столика укрытого ширмами и провел широкой ладонью по столу, смахивая невидимые крошки.

- Прошу вас, гости дорогие, сейчас принесут еду.

Хоть скамьи были не очень мягкими, но я сел с большим удовольствием. Как все-таки приятно, когда ощущаешь под собой то, на чем сидишь. На столе лежала табличка. Я повернул ее к себе и с удивлением разобрал корявую надпись: «для важных гостей». Как это похоже на заведения моего мира - положить на стол табличку c буквами «VIP». Разница только в антураже.


Как же я был голоден! Еще бы, последний раз я нормально ел у себя дома, а то, чем нас покормили по дороге на каторгу, можно было назвать едой с очень большой натяжкой. Распахнулась дверь с кухни, откуда выпорхнула молодая, но такая же круглая девушка. Виртуозно, для своих габаритов, огибая столы, она несла поднос, уставленный горшочками. От запаха еды рот мгновенно заполнился слюной и, мне показалось, что если я сейчас же не схвачу кусок этой дивной стряпни, я просто захлебнусь. Так что я набросился на еду, как только передо мной поставили горшочек. Наверное, я позабыл много правил хорошего тона, но, честно говоря, мне было не до этого. Краем глаза я заметил, что Нигель не сильно от меня отставал.

Не могу точно описать, чем нас кормили - что-то очень вкусное с мясом и овощами. Я наелся и собрался, было, развалился с блаженным видом, как заметил какое-то движение за окном. Нигель и балахон сидели спиной к окну, все еще занятые едой, и не заметили промелькнувшей тени. Я подошел к окну и увидел огромного кабана, выходящего из задней двери таверны. Пред глазами встала картинка из энциклопедии – дикий кабан в среде обитания. Что дикое лесное животное делает в поле да еще рядом с жилищем человека? А кабан, тем временем, раздраженно копнул лапой землю, повертел головой и помчался куда-то по своим кабаньим делам. Ну, его дела - это не мои дела, решил я и вернулся к столу. Прибежала девушка, собрала на поднос пустую посуду и грациозно укатилась обратно на кухню.

- Перекусили, теперь можно и поговорить. – Наставник развалился на скамейке, привалившись спиной к перегородке. – Знаете ли, сытый желудок способствует приятной беседе.

Я вернулся за стол, ожидая, наконец, узнать много интересного и важного.

- С тобой, Нигель, - тем временем продолжал балахон, - все довольно просто. Ты, хоть, местный, знаешь, что тут и как. Тем более что ты по службе обязан знать больше обывателей.
Опять эти туманные намеки. Да что такое с Нигелем? Чем он такой особенный то? Я как ни старался разобраться, все никак не получалось… А Нигель то с испугом, то с благоговением смотрел на наставника и вел себя тише травы… ой, или ниже воды… Всегда путал эту поговорку, но она очень точно подходила к моему притихшему приятелю. С момента встречи с балахоном Нигель не проронил ни оной колкости в мой адрес. Он вообще почти все время молчал.

- А вот ты, молодой человек… - Наставник повернул капюшон в мою сторону. – Пока в затруднительном положении. Мало того, что ты попал в чужой мир, так еще и не знаешь своих способностей. Собственно, я о них тоже пока не осведомлен, но четырнадцатый уровень – это весьма не плохо для новичка.

- Откуда вы знаете? – Мы же с Нигелем были только вдвоем, даже в судейской горе не были уверены, что это было наших рук дело. Я был совершенно уверен, что там знают почти все, а чего не знают, очень быстро добывают.

- Ветрам много чего известно, молодой человек. – Пропел наставник. - Что ж, я готов ответить на некоторые твои вопросы, пока я добрый.

У вас бывало, что с языка одновременно пытаются сорваться два или три вопроса? А если их штук двадцать? Я что-то начал «бекать», «мекать», заикаться, пока не смог пролепетать что-то вразумительное

- А почему Нигель должен много знать, и на какой он службе? – Выдавил я из месива мыслей.

- Хм, я считал, что этот вопрос будет во второй десятке… Все очень просто. Нигель служит рейнджером на одной ооочень секретной службе. Он, правда, еще довольно молод и не опытен, поэтому знает далеко не все. В том числе, ему полагается знать, что не хорошо проигрывать казенное оборудование и не следует доверять артефактам, продаваемым на рынках.

- Это тоже вы от ветров узнали или есть и другие источники? – Спросил Нигель, залившись краской и опустив голову.

- А, ты начинаешь думать, рейнджер. Давай, у тебя начинает получаться! - Проворковал наставник и вновь повернулся ко мне. – С тобой же, , все довольно запутано. Понимаешь, не ты должен был тут оказаться. У твоего приятеля было задание привести в наш мир одного человека. Но из-за известной тебе коллизии, рейнджер попал к тебе. Что ж, принцип случайности иногда имеет очень большое значение. Одно то, что ты устроил в лесу… все это очень странно…

Наставник говорил много, но не ответил ни на один вопрос.

- Не могли бы вы объяснить, что тут странного?

- Понимаешь, опытный волшебник, к коим я себя причисляю, может определить потенциал другого волшебника. Так вот, твой максимальный уровень – пятый.

- Но ящер в судейской горе сказал шестой! – Мне даже как-то обидно стало, что он понизил мои способности, хоть и пятый, и шестой уровень были очень не высокими.

- Да они всегда перестраховываются. В принципе, если тебя нагрузить усиливающими артефактами, то и шестой ты потянешь.

- Но ведь прибор тогда в лесу показал четырнадцать! - Я чуть не плакал от обиды. Все-таки меня не покидала мысль о какой-то собственной исключительности. Я дернул за рукав Нигеля. – Это же я сделал в лесу?

- Да успокойся, никто не отнимает у тебя лавров выжигателя лесов. – Ответил мне за него наставник. - В том то вся и странность: ты можешь выдавать Наррх знает сколько, но ты не можешь это делать!

- Как это? – Я окончательно запутался.

- Любой волшебник или контрольный артефакт покажут, что в магии ты ребенок. Но ты каким-то образом можешь собирать больше сил или эффективнее распоряжаться теми крупицами, что имеешь. Не могу тебе сказать ничего определенного – я с таким еще не сталкивался. Пожалуй, я возьму тебя на службу, тебя научат магии…

- Вы будете учить меня магии? – Я аж подпрыгнул. Снова услышав про то, что я смогу научиться колдовать, я не дослушал до конца. - Неужели мне удастся…

- Может быть, может быть… Но для начала хочу сказать, что тебе придется запастись внимательностью и терпением. Я попробую изучить твой феномен, а ты всматривайся, запоминай все, что происходит вокруг, замечай странности.

- Я видел кабана. – Мой мозг судорожно перебирал в памяти все недавние события. Почему-то, все невероятные вещи, что со мной случились, он посчитал нормальными для этого мира, а вот кабан беспокоил.

- Какого кабана? – Переспросил наставник. – Где?

- Да вот, минут двадцать назад здесь ошивался кабан. Жирный такой, рыжий и с клыками.

- А! – Воскликнул балахон. – Это же наш друг Минар.

- Как Минар?

- Он оборотень. – Махнул рукой Нигель. – Ты просто не знаешь, как разглядеть в человеке оборотня.

- Интересно, зачем ему понадобилось преображаться, когда у него обедают такие почетные гости. Обычно его не отгонишь от стола, чтобы поесть в тишине. Все суетится, хочет быть полезным. – Наставник рукавом почесал заднюю часть капюшона. - А вот, давай я тебя заодно познакомлю…

Балахон щелкнул пальцами внутри рукава. Я завертел головой, но ничего не увидел.
 
- Не туда смотришь. – Подсказал мне Нигель и, проследив за его пальцем, я заметил сгусток воздуха над столом. Присмотревшись, я разглядел в нем маленькую женскую фигурку.

- Не надо тыкать в меня пальцем! Это очень обидно. – Раздался тонкий голосок.

- Ой, простите меня, невесомая! – Нигель отдернул руку.

- Все вы такие! – Обиженно проворчал комочек воздуха. – И чем вы плотнее, тем сильнее норовите обидеть. Служишь вам, служишь…

- Ну, перестань, Марианна. – Ласково перебил ее наставник. – Никто, моя радость, не обижает тебя. Да, и служба у тебя не очень тяжелая, нечего тебе прибедняться. А я вот хотел тебя познакомить с очень хорошим человеком. Он хоть и плотный, но никогда тебя не обидит.

Я не мог проронить ни слова, но помычать и активно покачать головой, мне удалось.

- Кстати, моя радость, о службе… - продолжил наставник, - тут надо полетать над полями, узнать, куда это так заторопился наш достопочтенный Минар. Он недавно преобразился и ускакал в сторону…

Наставник посмотрел на меня, ожидая продолжения фразы, я ведь не сказал, куда направился кабан.

- Эээээ……. – Слова мне пока не удавались, и я просто ткнул пальцем в нужном направлении.

- Странный он какой-то. – Сказала Марианна и исчезла. Точнее, едва видимая женская фигурка превратилось просто в нормальный воздух.


- Что ж, пока Марианна ищет нашего хозяина, можно продолжить разговор. Ты говорить то уже можешь? – Спросил у меня наставник.

- Это все так удивительно!

- Прямо как маленький ребенок. Хотя, ты тут действительно, как дитя неразумное.

- А Марианна – это воздушный элементаль? – В книжках у каждой стихии были свои элеменлали – этакие живые существа, олицетворяющие стихии.

- Марианна не дух и не какое-то живое существо – она сам Воздух.

- Такая маленькая?

- Может быть, ты заметил, что она девушка довольно капризная и ветреная. – Наставник хихикнул своей шутке. – Настроение у нее такое, наверное, было. Но с ней лучше дружить. Сам понимаешь, без воздуха тебе будет тяжеловато тут.


- Ну ладно, на чем мы там остановились? Да, я говорил, что всем нам предстоит много работы.

- Я готов хоть сейчас! – Мне безумно хотелось узнать что-то волшебное.

- Погоди, не торопись. Наслаждайся тишиной и спокойствием, потом у тебя времени для этого будет значительно меньше.

- А кем выработаете? – Я пока не мог полностью расстаться со стереотипами своего мира. Мне представилось, будто наставник стоит возле школьной доски. Как и сейчас, его балахон полностью скрывает фигуру, а из рукава торчит указка. На доске почему-то нарисован треугольник из теоремы Пифагора.

- Хм, работаю? – Балахон как будто удивился. – Я вообще-то…

- Ох, как я устала. – Послышался тоненький капризный голосок и на этот раз я легко разглядел женскую фигурку. – А еще говоришь, что служба не тяжелая. Вот сам бы и летал, искал своего ненаглядного Минара. Меня, между прочим, чуть не заметили.

- Да что ты говоришь, дорогая? – Наставник не обращал внимания на капризный тон духа. - И что же с тобой случилось? Ты нашла Минара?

- Нашла, нашла. Он как раз беседовал с тремя инспекторами. Человек сказал, что знает, где скрываются беглые заключенные. Я еще немного покружилась над человеком, но ничего интересного больше не происходило - он забрался в стог сена и уснул.

- А инспекторы? – Спросил Нигель.

- Что инспекторы? Они поскакали в трактир.

- Кажется, у кого-то неприятности. – Прорычал наставник. – Даже один инспектор это большая проблема, а три это…

- Проблема в три раза большая. – Закончил я, улыбаясь.

- Не ожидал я от Минара этого. Ребятки, собираемся. Нам опять предстоит полетать. – Балахон вскочил и побежал к двери.

И тут на меня снизошло просветление - это же мы с Нигелем беглые преступники! Помня, с какой скоростью бежали лошадки инспекторов, я покрылся холодным потом. Они же скоро будут здесь! Я со всех ног побежал за наставником, столкнувшись в дверях с Нигелем. Наставник уже сидел. Меня внезапно что-то схватило, как будто невидимый гигант аккуратно сжал в своей ладони. Хоть я и барахтался, стараясь повернуться поудобнее, но воздушная ладонь держала крепко. Так я и летел – лежа, головой к земле, почти задевая головой каждую кочку. Ощущения, надо сказать, незабываемые. Думаю, что летели мы не слабее, чем в прошлый раз с инспектором на его повозке.

Между ухабами и кочками стала появляться вода. Сухие запахи полевых трав сменились влажной тяжестью и затхлостью, а золотистые цвета сменились буро-зелеными. Наконец, это безумие кончилось, бережная хватка гиганта ослабла, и я шлепнулся в липкую вонючую лужу.


Чертыхнувшись, я выбрался на сухую кочку и осмотрелся. Ранние сумерки укутали сухостой, оставшийся от когда-то буйного леса. Мертвые, выбеленные ветрами стволы и кустарник похожи на гигантский скелет неведомого чудовища. А земля, наоборот - буйство жизни. Все затянуто мхами и какими-то стелящимися растениями, которые карабкаются на пни и на упавшие кости леса. В низинах клубится вечерний туман и во всем этом что-то булькает, пыхтит и чавкает. Такое ощущение, что то неведомое чудовище не умерло, что оно еще немного живое. Хм, улыбнулся я про себя, интересное сочетание – «немного живое», надо запомнить.

- Вроде, оторвались. – Балахон сидел на огромном пне. – Но загнали они нас в место мало приятное. Может, поэтому и прекратили преследование. Самим то не охота лезть в Дымные топи, не хотят связываться с безумной Кейной.

- Кто это – Кейна? И почему она безумна? – Мне стало совсем не по себе. Уж если три инспектора боятся какую-то Кейну, что же ожидает нас тут!

- Кейна – это дракониха, живущая здесь, и у нее весьма скверный характер. – Объяснил мне балахон.

- Ты же так хотел увидеть настоящего дракона. – Съязвил Нигель.

И Кейна не заставила себя долго ждать.

Сначала послышался хруст веток - через кустарник продиралось что-то очень большое. Потом среди деревьев появилась голова на длинной шее, и на облюбованную нами кочку выползла дракониха. Ее огромное тело поддерживали две столбоподобные ноги и длинный хвост, увенчанный костяными шипами. Рогатая голова раскачивалась на змеиной шее метрах в семи над землей. Вместе с крохотными передними лапами она бы походила на динозавра, если бы не два кожистых крыла, сложенных за спиной.

- О, да у меня гости! – Прорычала Кейна, наклонив голову. Из клыкастой пасти струйками сочился пар.

- Простите, великолепная! – Поклонился наставник. - Мы не хотели нарушить твой покой.

- Ничего страшного. – Ответила Кейна и подошла еще ближе. - Я полна сил и как раз задумалась об ужине.

- Не ешьте нас великолепная Кейна, - Я упал на колени и с самым жалостливым видом посмотрел на дракониху. – Мы не достойны даже для закуски к вашему обеду, а я так вообще из другого мира. Кто знает, может быть, я окажусь несъедобным для вас или у вас случится расстройство желудка.

Дракониха слушала меня очень внимательно, особенно, когда я заговорил о расстройстве. Я же, снял с руки часы и, не поднимаясь с колена, протянул Кейне.

- Я знаю, что драконы и, особенно, такие как вы, великолепная Кейна, очень любите подарки и драгоценности. Конечно, мой подарок не из золота (часы мои были, прямо скажем, не из дорогих), но я не думаю, что в вашей коллекции есть что-то подобное.

Кейна наклонила голову и вперилась огромным глазом в часы, лежащие у меня на ладони. Потом немного повернула голову и прислушалась.

- Они тикают! – Воскликнула дракониха (я чуть не оглох от ее радостного рыка), и засуетилась. - Ой, какая милая вещииица! Давай же ее скорее! Если я ее на палец одену, они наверное разобьются… А у тебя есть цепочка? Я хочу повесить их на шею. Как ты думаешь, они будут видны?

Я не мог даже слово вставить, но тут на коленях подполз Нигель. Он протянул мне веревку, поскольку цепи ни у кого не было.

- О великолепная! – Тут уж подключился наставник. – К великому сожалению у нас нет с собой цепи, достойной украшать твою шею и нести этот замечательный подарок. Но я заверяю тебя, мудрая Кейна, что как только мы доберемся до Храма Ветров, я вышлю тебе самую лучшую цепь, что есть в храме.

- Ну, хорошо. Вы меня уговорили, я не буду вами обедать.

Мы с Нигелем очень осторожно (а вдруг Кейна передумает?) надели ей на шею веревку с часами. А наставник щелкнул пальцем, и напротив Кейны прямо в воздухе возникло зеркало. Дракониха посмотрела на свое отражение одним глазом, потом другим и, ломая задом кусты, уселась на землю.

- Ну, раз мой обед откладывается, расскажите, чего вас занесло сюда. – Кейна сложила передние лапы ну груди и приготовилась слушать.

Ее голова нависала метрах в двух над нами и немного покачивалась из стороны в сторону. Если бы человек делал головой такие движения, я бы решил, что он мурлычет про себя какую-то песенку. Мысль насмешила меня, но я побоялся даже улыбнуться - не дай Бог, дракониха подумает что-то не то. Наставник начал рассказывать Кейне о том, что с нами приключилось. Нигель собрал вокруг себя ветки и пытался разжечь костер, но, сколько бы он не щелкал пальцами, мокрые ветки не хотели загораться.

- Какие же вы, людишки…! Ничего не можете нормально сделать. – Кейна перестала слушать наставника и наклонилась к Нигелю. – Отползи-ка в сторонку, малыш!

Нигель проглотил такое обращение к себе (еще бы он этого не сделал!) и перебрался на противоположную сторону поляны, ближе к наставнику. Кейна вытянула губы трубочкой и выпустила тоненькую струйку жидкого огня. Ветки вспыхнули и мгновенно превратились в пепел.

- Ну вот! – Возмутилась дракониха. – Даже дрова нормальные найти не могут! И вообще, засиделась я с вами, а мне ужинать пора.

Кейна привстала, развернулась и расправила огромные крылья. Я еле успел отскочить в сторону, чтобы не попасть под ее мощный хвост, который со свистом пронесся по поляне. Лужа, в которую я свалился, когда меня отпустила воздушная рука, теперь послужила мне укрытием. А когда я из нее выбрался, снова весь мокрый и грязный, Кейна была уже далеко. Хотя все еще можно было разглядеть в сумерках ее силуэт.


- Пронесло! – выдохнул наставник. – А ты быстро сориентировался, Коля. Кстати, имя твое здесь не очень удобное. Не стоит на каждом углу демонстрировать, кто ты такой.

Балахон встал с кочки и воскликнул, вскинув рукава к небу:

- Нарекаю этого, иномирца, Юнием!

Вдали раскатисто откликнулся гром. Церемония была короткой, но громовые раскаты сделали ее очень торжественной, о чем я и непримянул сказать, а заодно спросил о тайном значении моего нового имени. Может, после общения с Кейной, в моем имени будет что-то об укрощении драконов!

- Тайное значение? Хм… имя как имя, никаких скрытых смыслов у него нет. Оно очень распространено в северном Урсане, а ты довольно похож на них внешностью.

Краем глаза я заметил улыбку, скользнувшую по лицу Нигеля. Что ж, он опять может назвать меня лопухом и мечтателем. С того момента, как мы встретились с наставником, он почти не разговаривал и уж тем более не поучал меня, но вот эти его улыбочки говорили сами за себя.
- Ладно, молодые люди, нам пора выбираться отсюда. – Наставник вновь взмахнул руками, и мы плюхнулись в упругие объятия невидимых кресел.

Вскоре мы выбрались из болота и вновь поплыли над полями. Было довольно холодно. Набегающий ветер обдувал мокрую, прилипшую к телу, одежду и, чтобы хоть как-то согреться я сжался в комок. Летели мы довольно долго, но без часов ориентироваться во времени стало невозможно. Совсем стемнело, небо было закрыто облаками и редкие тени, мелькавшие вокруг, действовали усыпляющее.