Расскаленные ками и ледяные воды

 
 Дональд Ганс

РАССКАЛЕННЫЕ КАМИ И ЛЕДЯНЫЕ ВОДЫ
 

 
 1.

 Мне снился Моцарт. Два года назад он уехал в Петербург к одной девушке. Эту девушку он любовно называл Пеликанчик. Когда он уехал больше никто его из наших общих знакомых не видел. Моцарту сейчас лет тридцать и я надеюсь, что у него все хорошо. У всех, когда-нибудь, должен настать момент, когда можно сказать, что все хорошо. Что вот оно. Добежали.

 Не важно, знаем мы для чего и куда бежим или нет, но мы все к чему-то стремимся. Моцарт убежал из города в Петербург от тяжелейших скорбных воспоминаний по поводу утраты жены и ребенка. От чувства вины, особенно сильного в этом городе. Это чувство никогда не покинет его. Просто вероятно там, рядом с Пеликанчиком, оно слабее. Моцарт никогда не напишет письма и не приедет. Слишком велико это чувство вины. За год до трагедии, мы сидели с ним в баре и беседовали о его поведении, которое мне казалось безрассудным по отношению к жене.

 Моцарт был бабник. Разбирался хорошо он в женщинах или нет, я не знаю. Моцарт собирал о женщинах всю информацию. Как их соблазнить, информацию о их психологии, а так же физиологии. Покупал книги, делал журнальные вырезки. Он никогда никому не говорил, для чего он это делает. Моцарт делал это всегда. Моцарт был добр и женился на девушке, до безумия любившей его, только потому, что она от него забеременела. Таковы правила, сказал он и женился. При этом он продолжал собирать информацию о женщинах и соответственно, проверяя теорию в практике, спать с ними.

 В том, что Моцарт страдал сексуальным психическим нарушением, сомневаться не приходилось. Мне кажется, что это был сексоголизм.

 Я читал о сексоголизме и узнал, что это нарушение чаще всего проявляется у мужчины около сорока лет с традиционно сексуальной ориентацией. Конечно, много и женщин-сексоголичек, только они редко признаются в своей болезни.

 Собственно, болезнь представляет собой постоянное желание интимной близости: где угодно и с кем угодно. Очень похоже на алкоголизм или наркоманию. Медицина объясняет это явление так – при остром сексуальном влечении мозг вырабатывает белковое вещество, и это сопровождается с чувством наслаждения. Через некоторое время общения с одним партнером белок перестает вырабатываться, и привыкшей к допингу психике требуется новый объект нового чувства. Удовлетворив свои потребности, Моцарт тут же переключался на поиски нового. Он метался, лихорадочно меняя партнеров.

 Я так же не знаю о сексуальной ориентации Моцарта, но великолепно знаю, что у него были и мужчины. Как-то в каталоге секс-шопа в журнале, он заметил кожаные трусики с прикрепленным к ним членом. Он заказал эти трусики и зачастую просил их надеть своих партнерш. До этого он удовлетворял себя анально сам какими-нибудь вещами типа скалки или сковорода держателя. Сексуально одержимые люди изобретательны: для удовлетворения своей потребности они используют бейсбольные мячи, электрические фонарики, отвертки, сливные отверстия в ванной, удовлетворяют себя рычагом переключения передач в автомобиле. Таким уж особенно одержимым Моцарт не был, но вероятно обязательно были моменты, когда дело доходило до крайностей. При этом он был несчастлив, стыдился своего порока до тех пор, пока однажды не переспал с мужчиной. А когда он купил кожаные трусики с фалоимитатором, то жизнь у него снова наладилась. Не семейная, конечно. Жена о его гомосексуальных похождениях не знала ничего, а о любовницах точно догадывалась.

 - Собственно говоря, большое количество секса в жизни человека – это хорошо, - говорил Моцарт. Начитанный эротической литературой, он умел оправдываться по поводу своего недуга. – Для человека секс – это физзарядка. В результате методических тренировок организм становиться более сильным, выносливым, все его силы начинают работать в бесперебойном режиме, наполняя тело и дух бодростью и энергией. Если жена захочет от меня уйти, то пожалуйста. Пусть уходит. Я понимаю свою специфичность, а она о ней только догадывается, думает, что все происходит классически: я убегаю к любовницам, а она страдает. А как бы она страдала, узнай обо всей правде? Вообще-то, вскоре я от нее сам уйду.

 - Куда? – спросил я.

 - Пока что к Девушке-С-Самыми-Голубыми-Глазами-На-Свете. Потом не знаю.

 - И когда ты собираешься уйти от нее?

 - Не знаю. В следующем году точно.

 Через год он ушел от жены и в тот же день случилась трагедия, которая излечила Моцарта от его недуга.

 В те дни, когда мы с ним сидели в баре за год до случившегося несчастья, я встречался с девушкой по имени Кристина. Мне было двадцать четыре года, а ей семнадцать. Я встречался с ней уже год и как-то взболтнул по пьяни Моцарту, что может, женюсь на Кристине. Девчонка была из неблагополучной семьи алкоголиков, вот я и ляпнул расчувствавшись. Тогда я еще не знал, что Кристина больна лейкемией, а то бы, может, и не ляпнул. И в те дни Моцарт любил говорить со мной о женщинах, скорее всего то, что он о них прочитал, не более.




 2.

 
 - Знаешь, известная английская поговорка гласит, что у каждого порядочного человека имеется свой скелет в шкафу. Это мудрое наблюдение означает, что у любого нормального индивидуума есть своя тайная придурь, которая заметно скрашивает ему все тяготы существования и при этом весьма умеренно портит жизнь окружающим. Мы живем с этим совершенно спокойно до тех пор, пока не соответствующие симптомы не стали проявляться и у наших прелестных созданий, которые по вечерам норовят улечься в нашу постель в нашей парадной футболке, а по утрам с гордостью подают нам под видом омлета по-сицилийски переперченную и откровенно пригоревшую яичницу. Так вот я хочу тебе кое что рассказать о чешуекрылых, которые имеют обыкновение заводиться в головах у юных девушек. Иначе ты и сам не заметишь, как заразишься и начнешь перед сном жрать отварную морковь и финики, потому что это якобы нормализует сон.

 Есть такие девушки, которых с легкостью можно назвать Стрекозами. Такая была у моего папаши. Ну, любовница, конечно. Она никогда не ела шашлыков и вообще мяса, не пила вина, зато семь раз в неделю она ходила в спортклуб и щеголяла там перед качками своей скульптурно проработанной жопой. Оставшееся время она распределяла между роликами, скакалочками, скейтбордами и остальным спортивным инвентарем с белковыми добавками к рациону и между моим папой.

 Вообщем-то папа был доволен. Девочка младше его на двадцать лет почти, моя ровесница. Но ведь он уже давно не такой же неутомимый живчик. Однажды он занялся своим прессом, да потянул спину и бросил. А вот дамочку он бросил, когда она сделала в три раза больше отжиманий, чем он. Стрекозы – штучки сексапильные и в постели и просто супер. Вообще, сексапильность чувихи легко определить по ее попе. Если она подтянута, то секс обещает быть таким же живым. Если обвисшие окаты, то будешь пялить бревно.

 Есть и такие насекомые, которых даже большинство сейчас, под названием Павлиний Глаз. Это безупречные красавицы. Даже если у нее морда пикинесса, а она решила, что она красавица, все, это трындец. Блажь эту из головы просто так не выбить. Эти бабочки каждые тридцать секунд поправляют прическу, пудрят нос и удовлетворенно улыбаются. Она же королева! Твои глаза должны всегда излучать восторг. Она заколеблет вертеться перед тобой и спрашивать каждые пять минут «Милый, ну как тебе моя прическа? Мои титьки и т. д.?». Однажды я не вытерпел и сказал одной такой особе: «А как тебе, моя дорогая, моя мошонка? Не слишком сморщена?». У этой чувства юмора не было и я даже испытал облегчение, когда она убежала плакать в ванную. Зачем такая подруга? Верно?

 Дальше я расскажу о Жужелицах. Ну, это, блин, настоящие комсомолки! Если ее таланты не направить в правильное русло, она тебя заманает своим умением во всем. Лучше предложить ей сразу сделать дома капремонт, а самому сваливать подальше, пока она занята делом. После ремонта пусть займется гаражом или дачей. Мало ли дел, для которых нужны холодные руки, чистое сердце и абсолютно пустая голова. Она все знает. Она просто умная. То есть ей так кажется. Она везде в первых рядах – румяная, как знамя труда, и энергичная, как транспарант. Говорю тебе, настоящая комсомолка!

 И последнее. Это Махаон. Совершенство. Здесь, приятель, если ты станешь еще круче, если сумеешь, конечно, то флаг тебе в руки. Ее талия легко помещается в кольце твоих пальцев, зато грудь вообще нигде не помещается. На такую даже у мертвецов встает в радиусе трех километров, включая младенцев и бродячих собак. При этом она свободно говорит на трех мертвых языках и одном полуживом диалекте, гоняет на «Харлее» на работу, получает полторы тысячи баксов в неделю и умеет готовить суточные щи лучше, чем твоя мамаша.

 - В последнем описании, так называемого, Махаона, я усмотрел какое-то ярое стремление к равенству, – сказал я. На что Моцарт мне тут же и ответил.

 - Равенство? Ну конечно-конечно. Равенство! Глупые женщины! Они всегда борются за равенство, как это когда-то делали негры. Негры добились равенства, но ведь оно явно относительное и таковым будет еще долгое время. Женщины тоже добились равенства и тоже весьма относительного. Когда-нибудь в их головы прейдет мысль, что бороться надо не за равенство, а за абсолютную власть и тогда «война полов» обретет свой окончательный смысл. Мужчине всегда интересна и необходима сильная женщина, особенно в наше-то время, когда слабое уже почти под землей, а сильное это слабое топчет. Когда женская энергия ослабляется, происходит угнетение мужской энергии. Мужское начало гибнет оттого, что женское перестает выполнять свою функцию. Мужчина всегда преклонит свое колено перед сильной женщиной. Мужчина с юношества пытается узнать тайны женской силы. И для чего? Что бы завоевать сердце дамы? Нет! Чтобы эти силы в женщинах укреплять.

 - Ах, вот оно что! Как это все оказывается просто и сложно!

 - Ну конечно, дурачок! – рассмеялся Моцарт. – И это ты собрался жениться? Хотя твоя Кристина довольно сильная личность и ты с ней не пропадешь точно. Но ты очень слабый и есть большие шансы того, что ты просто не сможешь поддерживать в Лизе женскую силу. И тогда пропадет Лиза. А потом пропадешь и ты.

 Вы с ней познакомились в баре?

 - Да, в баре.

 - Чем ты угощал ее?

 - Я ее вообще не угощал. А в Бочку люди приходят пива попить.

 - Ага, вот оно что. Кристина пришла в Бочку попить пива?

 - Да. А что ты ко мне так прицепился с этим пивом?

 - Да не с пивом я к тебе прицепился. Просто по моим собственным и не только моим наблюдениям, по тому, как и что пьет твоя знакомая, можно многое о ней узнать.

 И Моцарт мне рассказал вот еще что.

 Раньше было все очень просто. Социалистический ассортимент, как известно, особым разнообразием алкогольной сферы трудовое население не баловал. Либо незабвенное «Жигулевское» пиво, либо сухое вино, как правило очень плохое, либо чернильная бормотуха, которую называли портвейном, либо всеми любимая водка. Обычно хорошая. Тогда, перед прилавком винного отдела, потребитель задавал один вопрос «Что возьмем – белого или красного», не от гурманских мук выбора между белым бургундским и красным бордо. Нет, тут имелись ввиду банальные портвейн и водка, которую и называли «белым вином». Я тут читывал Довлатова, так он рассказывает, как в его компании одной юной девушке задали вопрос: «Что вам больше нравиться, водка или спирт?» - «Не знаю, - честно ответила нежная и хрупкая барышня. – И то и другое так вкусно!»

 Как ты знаешь, нынешние девчонки куда более привередливы. Так вот приводишь ты ее в ресторан, или, ну, в кафе ресторанного типа, где просто цены повыше да обстановка поуютнее. Плюс может живая музыка. И ты ее спрашиваешь: «Что будешь пить, солнце мое!» А она тебе: «Только шампанское!»

 Это значит, мой друг, что девушка возможно очень даже начитана. Только вот чтиво ее – женские романы. Именно из них она почерпнула знание и уверенность, что уважающие себя девушки пьют только этот напиток аристократов. Она даже не знает, что отечественное дрожжевое шампанское стоит гораздо дешевле любого приличного вина. Дай. Дай ей налакомиться «тремя глистами» московского разлива. А потом закажи себе под кофе сигару, а еще проще сигареллу – разницы она не различит.

 Если же тебе попалась одна из тех дамочек, которые «стремятся к равенству» и она неожиданно уточнит, что предпочитает «Дон Периньон», лучше, дружок, сматывай удочки. Эта самочка тебе не по карману.

 Если дамочка говорит: «Никакого шампанского!», то я просто чувствую как мое сердце екает от умиления и радости. Она не относится к дамским романам, как к учебникам жизни. Она знает, что дешевое шампанское не имеет к этому действительно благородному напитку никакого отношения. Она подчеркивает демократизм своих вкусов, а это свидетельствует о том, что она проста в общении и с ней будет легко и весело. Для такой девушки не жалко хорошего французского вина.

 А вот если девушка заговорила о пиве и требует именно этого напитка, то она вообще проста, как загадка про елочку. Это неизбалованная девушка. К ресторанам она не приучена. Обычно все время у нее свободное и она коротает его на дворовых скамейках, потягивая из горлышка третий номер «Балтики» и заливисто хохоча над анекдотами любого качества. Возможно в ней и скрыты какие-то потаенные качества, которые ты сможешь раскрыть если проявишь терпение.
 
 Дамочка попросила водки. Это уже серьезно. Заказывай водку и наблюдай. Если твоя спутница сама схватит графин и набухает себе полный бокал, в который испуганная официантка так и не успела плеснуть минералки, тебе гарантирован веселый вечерок.

 Отверочницы – девчонки славные, милые, с легким характером. Вообще, наверняка девушку, пьющую водку с соком, научили пить водку где-то около костра. Они отягощены романтическим прошлым и поэтому, приведя ее домой, не пытайся осчастливить ее последним зубодробильным альбомом Мэрлина Мэнсосна. Поставь какого-нибудь бородатого хрипуна, воспевающего тундру и тайгу, и все будет в ажуре.

 И, пожалуй, о разборе женских характеров скажу последнее на сегодня. Вдруг твоя дама попросила молочного коктейля? Быстрее выясняй, сколько твоей спутнице лет. Конечно, она скажет, что ей восемнадцать. А потом, забудется и расскажет, как ее часто ругает мама, а школьные учителя все козлы.

 Не нужно забывать мой друг, что все пьющие девочки, даже самые хорошие, хоть раз в жизни, но превращаются в плохих.
 
 3.

 Так вот мне снился Моцарт.

 Он бежал со всех ног, перепрыгивал лужи, а иногда и просто наступал в них, окуная штаны в грязные брызги. Холодный летний ливень хлестал его по глазам - почти ничего не было видно вокруг. Да еще проклятые слезы! Он решил, что это из-за них ничего не видно впереди. Они текли из его глаз, и он пытался вытереть их на бегу, спотыкаясь, морщась от боли содроганий в груди. Потом он понял, что дело вовсе не в слезах, а в дожде, но продолжал тереть на бегу глаза. Ни дороги, ни города вокруг, ничего не было видно за густой пеленой воды.

 Дождь оглушал его.
 
 Когда он перебегал дорогу, нога зацепилась за трамвайные рельсы, и он со всего размаху грохнулся на асфальт. Дождь бил его в спину, в затылок, в ноги, а он лежал так в луже и не двигался. Руки гудели, а из раны в голове текла кровь. Но он не чувствовал боли, кроме той боли, что жгла его сердце, заставляла свернуться эмбрионом и не двигаться. Он знал, что осталось немного и через пару минут он будет дома. Поэтому он и оставался на месте.
 
 Ему было страшно идти туда.

 Он сел и увидел, что находится между рельсами. Сдернул с себя черный галстук и бросил его на выпирающую из земли шпалу. Затем он подумал о сыне. Он вспомнил, как четырехлетний мальчик, его сын, протягивал ему огромный белый мяч с просьбой в глазах, чтобы отец взял его. А он закрыл за собой дверь, поправил в подъезде галстук, посмотрел на букет алых роз в красивой слюде и пошел к девушке С-Самыми-Голубыми-Глазами-На-Свете. На кухне рыдала жена. Она рыдала точно так же, как он сейчас, свернувшись эмбрионом на полу в стареньком халатике, обнимая голые худенькие колени. А он, когда уходил, улыбался, чем-то довольный и злой, что жена отказалась гладить ему брюки и это пришлось делать самому.

 Впереди зазвенел трамвай. Он поспешил подняться. Перевалился через рельсы на дорогу. Машина с гудением пронеслась мимо и окатила его грязью, а с другой стороны прогремел трамвай. «Мясик! На-на! Мясик!», - раздалось за его спиной. Он испуганно оглянулся, но ничего не увидел.

 Дождь стихал. Моцарт посмотрел на небо и увидел голубые просветления в тучах. Поднялся, посмотрел на свои ладони. Ладони были исцарапаны шипами роз. И, почти совсем успокоившись, но готовый в любую минуту взорваться, он пошел дальше.


 4.
 
 Она не знала, что ей теперь делать. Она разбила почти всю посуду, вылила на него все грязные слова и растоптала брюки, которые он бережно и спокойно повесил на спинку стула, а потом попросил ее погладить их. Стул вместе с брюками полетел в стену. В соседней комнате ревел мальчик. Он в одиночестве сидел на полу среди игрушек, держал в руках оранжевую машинку и орал во весь голос, утирая рукой с зажатой в ладони машинкой слюни и слезы.

 Пока женщина скулила на кухне сквозь сигаретный дым, он поднял из угла утюг, включил его, добавил из маленькой бутылочки с минералкой в него воды для пара и погладил на гладильной доске брюки.

 Моцарт надевал галстук, а она подбежала к нему и с шипением: «Никуда ты не пойдешь», вырвала галстук и выкинула в форточку. Он с таким же непробиваемым спокойствием, потирая обожженную шею, достал из шкафа другой галстук.

 - Ты, - закричала она. – Кто ты такой после этого!? Ну! Что тебе еще нужно! Что тебе еще не хватает?

 Прежде чем ответить Моцарт завязал галстук, пригладил рукой волосы. Открыл шкаф и посмотрелся в зеркало на дверце. Глядя в это зеркало на нее, он сказал.
 - Мы уже разговаривали с тобой об этом. Не начинай.

 И ему стало смешно от этих слов. Что не начинай? Все уже разбито и сказано. В квартире жуткий бардак. Даже телевизор валяется на полу за тумбочкой и показывает голубой экран потолку. Поскорее, нужно поскорее уходить отсюда, до нового прилива истерии.

 - Ну… ну пожалуйста, - взмолилась женщина. - Дай, мне еще один шанс. Не уходи. Она, я знаю, хорошая. Но ведь и я хорошая. Чем я плохая? Пять лет была хорошая, а сейчас плохая?

 Женщина упала на колени и заплакала. Моцарт прошел мимо нее, поднял с пола пиджак и осмотрел его. Пиджак был в норме. Он одел его и замер за ее спиной.

 - О каких шансах ты говоришь? Я знаю, что ты хорошая. Ты была чудесной женой, но неужели ты не понимаешь? Я больше не люблю тебя. Меня ждет другая женщина и я, как бы ты ни унижала себя перед самой собой, уйду к ней. Я понимаю, что это очень трудно для тебя, но ничего не поделаешь. Мы уже говорили с тобой об этом. Ты знаешь, как я был осторожен в этом плане, потому что я знаю, как я дорог тебе. Прости меня за мою сегодняшнюю жестокость. Ты должна разрешить себе отпустить меня. Сделай это. Все будет хорошо.

 Моцарт сказал это и повернулся чтобы уйти из комнаты. Женщина с тяжелым стоном, резко повернулась и схватила его за брючину. Она ничего не говорила, она просто плакала, крепко вцепившись в ткань.

 И Моцарт поволочил ее по полу к прихожей. Она разгребала своим телом разбросанные тряпки, детские игрушки и пачки таблеток из растерзанной аптечки. В прихожей он дернул ногой, вырвал из рук брючину и она носом шмякнулась в пол. Так и осталась лежать, не понимая головы застучала в ленолиум кулаком и захрюкала обливаясь слезами и кровью из носа.

 А его сердце билось часто-часто, как с тяжелого похмелья. Он захотел присесть, пожалеть ее, но было уже много времени, он опаздывал на день рождения девушки С-Самыми-Голубыми-Глазами-На-Свете. Перешагнул через жену и открыл дверь в соседнюю комнату. Сын уже успокоился. На четвереньках он дополз до большого, белого волейбольного мяча. Оглянувшись, он увидел отца. Сердце забилось еще чаще. «Мясик! На-на! Мясик!», - сказал сын, протягивая мяч.

 Моцарт закрыл дверь, снова осторожно перешагнул женщину. Она лежала, не поднимая головы. Лежала тихо, не двигаясь. Тогда он привстал и достал с шифоньера букет роз, который спрятал там вчера. Тихонько открыл входную дверь и вышел.


 
 5.

 Сын, хныча, застучал кулачком в дверь. Задребезжало стекло. Мать подняла голову и медленно, как гусеница, приподнимая и опуская зад, поползла к кухне. Там она пролежала минут десять, пока сын снова не разревелся. Не замечая колющей боли в висках, она поднялась, подошла к комнате и открыла дверь. Мальчик плюхнулся на зад и закричал еще громче. Не обращая на него внимания, она вошла в комнату и открыла шкаф с ее одеждой. В одном отделении были только платья. Она выбрала самое лучшее, черное, закрыла шкаф и, держа в руках вешалку, перешагнула через ревущего сына и прошла в другую комнату, где царил хаос после взрыва остатков ее солнца. Бросила на подставку платье, включила утюг, открыла дверцу шифоньера с зеркалом внутри. Снова прошла в прихожую, отыскала в темноте свою сумочку. Роясь в ней по дороге назад, она споткнулась об брошенный в стену стул и грохнулась спиной на пол. Она будто совсем не заметила этого. Просто достала свою косметичку, поднялась и подошла к зеркалу. Положила косметичку рядом с платьем. Сняла с себя халат, открыла другое отделение шифоньера и достала из выдвижного шкафчика черное нижнее белье. Переоделась. Взяла косметичку, достала из нее помаду и, рассматривая себя в зеркало, начала мазать помадой губы. Из носа, через верхнюю губу к подбородку, была дорожка запекшейся крови. Казалось, она не видела эту дорожку. Казалось, она вообще вокруг ничего не видела. Как не видела и сына, приползшего к ее ногам, с красными, зареванными, как у мамы, глазами.

 6.

 Не успела девушка С-Самыми-Голубыми-Глазами-На-Свете открыть ему дверь, как раздался телефонный звонок из комнаты. Она улыбнулась только, прикоснувшись глазами к букету и его глазам, бросила короткое «Привет!», и побежала к телефону. Моцарт прошел в прихожую, наполненную запахами духов и одеколонов гостей, запахом жареного мяса из духовки, закусок. И вся эта совокупность запахов, составляла собой обыкновенный праздничный аромат. Такой же аромат был на Новый год. Тогда Моцарт был Дедом Морозом, на нем была борода из синтепона, красная шапка с пумпоном и красный халат жены, на который весной он пролил чашку кофе и поэтому его пришлось выбросить, а жену вести в больницу с ожогом ноги. Он вспомнил, что напился в тот Новый год и устроил жене сцену ревности. Наорал на нее без причины на то, обозвал низкими словами. А потом замер, понял, что совершает глупость. Все гости пялились на него, а Моцарт чувствовал себя препаршиво, как маленький мальчик из обиды назвавший маму «дурой», благодаря чему и вызвал ее слезы. Так же он чувствовал себя в такси, когда вез жену в больницу. Так же он чувствовал себя сейчас, стоя в одиночестве в прихожей, прислушиваясь к голосам из комнаты. Моцарт вспотел. Рука сжимала букет, большие шипы которого больно кололи ладонь. Моцарт знал, почему он так себя чувствует. Как мама маленького мальчика обязательно простит и сама же пожалеет, так и она, вернись он сейчас к ней, простит его и пожалеет. И Моцарт знал, что если сейчас не сделает этого, то та пустота в оправе из чувства вины, что образовалась в его душе, никогда не пропадет, уже никогда ничем не заполнится.

 К нему подошла девушка С-Самыми-Голубыми-Глазами-На-Свете и протянула трубку радиотелефона.





 7.

 Я не знаю, кто сказал Моцарту по телефону об несчастье. Да это и не важно. Когда Моцарт прибежал домой, труп его сына выносили на носилках. А жена уже окончательно обезумела. Как утюг угодил в голову малышу, остается неизвестным до сих пор. Жена Моцарта так и не пришла в себя от потрясения. Сейчас она находиться в психиатрической лечебнице и не говорит ни с кем.

 После этого случая любовная лихорадка Моцарта прошла. Он говорил мне, что разряжается сексуально мастурбируя, до Пеликанчика два года не спал с женщинами и вообще не встречался с ними.

 Как-то его пригласили на какую-то свадьбу, где он и познакомился с Пеликанчиком. Девушка позвала его с собой в Питер, а Моцарт сказал, что подумает. Через месяц, после того как Пеликанчик уехала, Моцарт собрался и, никому ни слова не сказав, уехал в след за ней из города.
 
 Больше я не видел его никогда.
 
398744757 - НОМЕР АСЬКИ АВТОРА