Грехи юности

Не знаю, были ли они близнецами. Во всяком случае братья очень походили друг на друга. Явно восточного происхождения, к тому же редкого и экзотического. Они изъяснялись между собой на русском. Может быть потому, что этнос, к которому «близнецы» принадлежали, или та его часть, что проживала в нашем городе, родной язык утратил. Высокие, стройные, где-то в 14-15 лет уже совершенно развратные.
Носители содомского греха, "близнецы" не делали усилий, чтоб скрывать свои пагубные наклонности. Их предложения, когда они приставали к прохожим, были недвусмысленно грязными. Похотливые глаза смотрели прямо, с вызовом. Как-то в компании с девушкой я проходил мимо одного переулка, где, вероятно, они жили. Я застал момент, когда мальчишки бросили играть в футбол и собрались кучкой вокруг одного из них. Шел какой-то разговор. Я не слышал, о чём шла речь, но мне стало жутко, как - будто я вторгся в пределы сообщества греха, где разыгрывался специфический ритуал-действо. Другой братец стоял несколько в сторонке. Он перехватил мой взгляд. Прозвучала реплика. Довольно косноязычная. Одно только я различил - «содомлянин» иронизировал над ничтожностью добропорядочных гетеросексуалов.
Другой раз я увидел их у Александровского сада, когда проезжал мимо на своём «Жигуленке». Остановился на красный цвет. О парке ходила дурная слава. На его территории находился общественный туалет, известный в народе под именем одного танцовщика балета. Притчей во языцех была нетрадиционная половая ориентация балеруна. Вокруг мальчонки в возрасте где-то 12-14 лет собрались другие подростки. Это напомнило собачью свадьбу, когда вокруг сучки роятся кобели. Те, что мельче и послабее, в нетерпении топчутся поодаль. В центре событий были братья. Один из них, обняв мальчонку за талию говорил с ним, как бы увещал. Физиономия его лоснилась от похоти. Малец стоял, потупив взор, и не видно было, что он сопротивлялся уговорам. И вот, молча, парнишка направился в сторону сада, и за ним потянулась стайка кобельков.
- Куда милиция смотрит? – спросил я товарища, который сидел рядом со мной в машине. Он лениво наблюдал за сценкой.
- Во всём мире нет города, который не имел бы своих садиков для подобных утех, - сказал мой спутник.
- Что станет с этими детьми? – сказал я риторически, уже не надеясь вызвать сочувствие у него.
- Кому как повезёт. Хуже всех тем, кто о приличиях совсем забывает. Их даже свои собратья по пороку третируют. Те – двое из этой категории, - ответил мне оживившийся спутник, кивая в сторону братьев. Вид был у него философический.
С тех пор я их в городе не замечал.

Прошли годы. Мой «Жигуль» окончательно поизносился. Вот уже несколько лет пользуюсь преимущественно метро. По дороге на станцию подземки я наблюдаю два персонажа - мужчины, лет под сорок, кажется, братья. Длинноногие, некогда стройные. Один из них - сущее пугало. Вечно обросший, в лохмотьях, ходячий скелет. Он угрюмо прохаживается по улице, никого не замечая. Другой, наоборот, как обнаженный нерв. У него мания преследования. Он идёт по середине дороги и кричит, чтобы его оставили в покое, что не «сука» он. Появляется на улице поздно или в самый зной, завидев издалека людей, меняет маршрут. Иногда, когда вокруг никого нет, он вдруг вздыбливается и начинает кричать. Но, заметив, что никто его не дразнит и «грязных» предложений не делает, замолкает и облегченно вздыхает.
Ходят они порознь. Неужели из-за стыда друг за друга?
Раньше я не обращал на них внимания. Сегодня вдруг смекнул, а не те ли они братцы -«содомляне»?
Кстати, мой тот самый товарищ стал писателем. Недавно он издал буклет о городской опере. В чертеже-схеме старинного здания автор указал места, где и когда удобно заниматься теми или иными видами секса.