Кино и немцы

«Вся наша жизнь – театр, а люди в нём - актёры».
Некто из знаменитых.
А может быть жизнь – кино?

- Вот так вот и было в Германии. – любил повторять наш командир роты в училище. – Орднунг, нах…
Германия – то, Германия – сё. Нет, вы не подумайте, рассказы об армии молодым курсантам очень нравились, но больно уж к месту и не к месту они приплетались. А потому порядком надоедали, услышанные неоднократно.
Не был наш комроты участником второй мировой. Застал он лишь период бесславного «планового» вывода войск из ЗГВ. Но, почему-то, гордился этим неимоверно.
- Опять «немец» шарманку свою закатил – проносится тихое вдоль строя. – стой вот сейчас и слушай про орднунг, нах… минут сорок.
«Немец» - это так, за глаза. А, вообще-то он – «Босс». От созвучного со своей фамилией. Ну, как-бы то ни было, предлагаю вам свой вариант шарманки. Не на сорок минут и вроде даже не нудный. Вам, впрочем, решать.
Случилась у нас с «Немцем» накануне 9 Мая неприятность одна (вот уж совпадение). Уж как такое произошло – не ясно. Известно лишь то, что на тихом перекрёстке не разъехались «КамАЗ» и малолитражка. В результате чего попал наш «Босс» на койку больничную. Мало хорошего, но общими молитвами вроде бы прошло без последствий. Вроде БЫ. Без последствий? Вылечился. Выписался.
Старались мы после такого происшествия лишний раз не травмировать психику командира, оберегать его всячески от злобных выходок армейских юмористов. Но, каким то образом, объектом некоторых приколов ему становиться приходилось. Причём во многом этому способствовала его личная инициатива. А в армии инициатива, как правило, наказуема. Не старшим начальником, так кем-нибудь свыше. Куда нога человека не хаживает, а лишь душа долетает.
Вот один из таких случаев.

Утро на войсковом стрельбище не заладилось с самого начала. Истерические визги препода по огневой подготовке о бестолковости всех обучаемых в очередной раз подтверждали его боевую кличку - «Наша Таня громко плачет». А всё потому плачет, что не завершил ремонт одной из пяти башен качения электрик-оператор. И ладно бы «Таня» плакала и верещала в сторону электриков. Так нет же – плакала и верещала «Таня» на «любимый» им во все дыры личный состав обучаемых. И вот в апогей этого самого плача и истерики появляется, вызванный через посыльного, командир роты. Вникнув в суть проблемы фактически сходу «Босс» схватил танковую отвёртку и ринулся к электроблоку рамы качения со словами:
- В Германии так ремонтировали…
- Ну и что? – скажите вы.
А то, что отвёртка танковая – кусок металла без изоляции. Электроблок рамы качения – не одна тысяча вольт в некоторых местах. А ремонтом агрегата полез заниматься не кто-нибудь, а стукнутый однажды КамАЗом войсковой «специалист».
- Клац. – сказала, прикипевшая к чему-то внутри блока, отвёртка.
- Шшш…ш, бздынь – прошипела, звякнув по ушным перепонкам, электродуга.
- Ёбть. – успело произнести бренное тело, запущенное в полёт дугой.
- Шмяк. – завершило падение это же тело, замкнув на массу.
А пока все дружно в панике метались в поисках дежурного медика, чуть было не прокараулили повторную попытку борьбы человека со стихией.
- Не берёт. - сказал «Немец». - не КамАЗ не берёт, не ток, - и с упрямым проворством тянул руки к прикипевшей отвёртке.
В три прыжка одновременно экипажи соседних башен оказались рядом и спеленали «войскового ремонтника». Кино и немцы!!!
К слову сказать, не удалось нам тогда пострелять. Электричество пропало и на остальных башнях, и в поле на мишенях, и в столовой на полигоне (давились сухпаем потом). А экипажи тупо до конца занятия выполняли нормативы при вооружении.
А что «Босс»? Сначала убрали на «тихую» кафедру, а после его очередных приколов и вовсе «попросили». Ну хоть квартирой не обидели - и то ладно.
А вот тот, кто сверху, всё-таки обидел. В тот первый раз - с «КамАЗом».
Вот такое вот кино, такие вот «немцы»…