Должно быть, у леса и вправду душа есть

Татьяна Азовская - дотошная журналистка. Она выискивает интересных людей, события. Пишет о жизни тепло и поникновенно. Когда то она написала о моем муже:

"Леше было десять лет, когда он увидел, как друг отца, дядя Женя Архипов, повертев в руках обыкновенный брусочек дерева, неуловимым движением ножа превратил его в смешную рожицу.
- Вот бы мне так! – подумал мальчишка. Он тогда еще не понимал, что мечта, раз появившись, обязательно будет ждать своего часа. Леша любил чудеса. Не те, о которых писали фантасты или сказочники, а те будничные, существовавшие каждый день рядом, но к которым все равно никак нельзя было привыкнуть. Он любил переливавшуюся всеми оттенками рябь Урала, любил изменчивый закат над рекой, торжественный и молчаливый, любил причудливую графику теней голых веток на голубых сугробах в солнечный морозный день. Он садился и рисовал эти чудеса, ругая себя за беспомощность и неумение. И только учитель художественной школы, ныне покойный, Виктор Адольфович Котельников, один мог разглядеть то, что хотелось рассказать душе ребенка.
А потом у Алексея Степаненко был строительный техникум, армия и, наконец, работа в проектном институте. Чудеса не то чтоб совсем ушли из жизни, но как-то поблекли и воспринимались обыкновенными физическими явлениями в природе.
А мечта все равно жила. Подспудно, ничем себя не выдавая. И, кто знает, может быть, так и осталась она невостребованной за распорядком наших буден, если бы не попал он в Усть-Каменогорск и не пришел в областной музей флористики, где увидел, во что может превратиться обыкновенная коряга, если к ней прикоснуться руки художника.
И заныла душа. Целыми днями Алексей пропадал в лесу, откуда возвращался, груженный корнями и ветками.
- Ну, на что это похоже - приставал он к жене или приятелям, разложив свое «богатство» на полу.
- Коряга, она коряга и есть, - слышал глубокомысленный ответ.
- Эх вы, - сокрушался Алексей и брал в руки стамеску.
И как когда-то дядя Женя, так теперь и он делал одно-два движения, будто помогал обнажиться сути дерева, и превращалась коряга то в летящего в беге аргамака, то в ласковую собачонку, то в причудливую шишигу.
В подвале своей многоэтажки соорудил Алексей себе мастерскую и пропадал там все выходные, вынося на свет из темного чрева подземелья светлые творения, подсказанные лесом и фантазией.
Всерьез, кроме жены, никто к его занятиям не относился. Если дело не приносит дохода, какое же это дело! – Увы, этой логике подчинена наша жизнь.
И тут вышел в «Огнях Приуралья» материал о малом предприятии «Маяк», занимающемся художественной работой по дереву. Прочитал газету Алексей и… .
- Неделю маялся. Вот, думаю, это мое.
И все-таки было страшно уходить из института – все же тринадцать лет работал. На госслужбе какая-то стабильность есть. Даже если тебя вдруг уволят по сокращению, на первых порах хоть пособие платить будут. Дома все-таки двое детей. А тут сам себе хозяин – без тылов и нянек. Спасибо, жена поддержала! Вместе с ней пришли в «Маяк». Принес я директору все свое «собрание сочинений» в багажной сумке. Терновой посмотрел и сказал: «Ты нам нужен».
За одни сутки рассчитался в институте. С той поры год прошел, ни разу не пожалел.
Сейчас Алексей Степаненко оформляет детский сад №2 гороно. До появления здесь художника у садика и названия не было – номер, как у засекреченного завода.
А после того, как ожил детсадовский дворик, как появились в нем добрые жители из леса, пришло и имя: «Лесовичок». Здесь все стилизовано под иллюстрации к русским народным сказкам: песочница, лесенки, ограды для клумб, скамейки. И около них совсем по-домашнему расположились неведомые и добрые лешаки, забавные зверюшки, названия которых знают только одни дети. Кстати, они очень быстро привыкли к этим новоселам, извлекая из них утилитарную пользу: то на нос лешему курточку повесят, то оседлают чудо-коня, то вскарабкаются на голову великана, как по шведской лесенке.
- Ты, когда берешь дерево в руки, заранее знаешь что у тебя получится
- Ну, конечно, прикидка какая-то всегда есть. Только само дерево вносит поправки. И иногда просто вносит свои поправки. И иногда просто ведет тебя – от первоначального замысла ничего и не остается.
Алексей работает один, в тишине. И говорит о процессе работы с неохотой. Тайна творчества, - усмехается он. Только и узнал, что любит ясень и вяз – за податливость и прочность («никогда не расколется»), что с голой доской работать не интересно, гораздо лучше, если сама природа становится соавтором.
Скоро закончится оформление «Лесовичка».
- А потом
- А потом будет отпуск. Малое предприятие получило интересный заказ – для меня много работы. Вот буду прикидывать, что можно придумать. Мне бы для этого заказа напарника найти. Ведь, наверняка есть в городе ребята, занимающиеся таким же ремеслом.
- Самое главное, что я понял за этот год, это то, что художник должен быть свободен. Я никогда раньше не думал, как много значит свобода в выполнении работы. И до сих пор сам себе завидую. Занимаюсь любимым делом, да еще за это и деньги получаю!
Вспоминает в разговоре Алексей Коненкова, Эрзью, рассказывает об увиденных им работах в музее. И кажется, что наша жизнь со всеми рыночными отношениями и не коснется его вовсе.
- Ой, да не хочу я об этом думать, - простодушно говорит он.
- У меня от этих разговоров настроение портится. Вокруг ведь столько радости!
У Алеши открытое лицо с застенчивой улыбкой нестеровского инока. И взгляд глубокий-глубокий, словно обращенный внутрь себя. Что видит художник Об этом знает только он сам, да еще лес, внезапно открывший ему свою душу".