Кукла

Заключив однажды душу пустоты в тело куклы, человек получил подобие себя. Он приобрел безграничную власть над крошечными созданиями. Превос-ходство. Высшая степень власти. Ты можешь сделать с куклой, все что угодно – унизить, растоптать, оторвать ей руки... Но она только продолжит улыбаться своей стеклянной улыбкой, и не скажет тебе ни слова. Разве человек позволит с собой так обращаться? Нет.
На тонком льду Великого озера стояла маленькая девочка. Ее черные волосы разлетались, когда игривый ветер налетал порывом. Ее шелковое платье слабо светилось в лучах лунных слез. И мокрая лунная дорожка жемчужно звала дальше и дальше. А пустое небо щербато улыбалось своей зубасто-звездной пастью и сверкало бледными от зависти звездами. И пустота глубин пахла рыбьей чешуей. И тонкий лед угрожающе трещал под ногами ночи. А маленькая девочка стояла, закрыв глаза, и думала. Ей никто не мешал думать. Ночь осторожно обошла кро-шечную фигурку в ослепительно белом платьице, и теперь бесшумно двигалась дальше. Птицей пролетел над горизонтом метеорит, слабо сверкнув возле кольца спутника Третьей Луны. Мысли тихонько шептались внутри головы маленькой девочки. А ее руки с тоненькими пальчиками держали небольшую куклу. Кто она. И кто дает имя Небесным светилам? ...
Взмахнув крыльями, девочка покрепче сжала свою куклу – смуглую, с каштановыми волосами, и, глубоко вздохнув, привычно поднялась в небо. Белоснеж-ное перо выпало из правого крыла и неловко опустилось на пронзительно холодный лед. Через мгновение оно растворилось в лунных слезах, и больше ничего не напоминало о присутствии Ангелов. Только ночь, удивленно моргнув, отвернулась и, закрыв глаза, произнесла шепотом молитву.
Хранитель душ открыл свой сундучок, изукрашенный вычурной резьбой, и аккуратно уложил куклу на атласную подушечку. Тонкая, как тростинка, с блестящими волосами, она выглядела совсем как живая. По смуглой щеке сбежала крохотная хрустальная слезинка. Хранитель душ закрыл сундучок и поставил его на полку книжного шкафа. Затем он подошел к кровати, занавешенной газовыми занавесями, и, откинув полог, покачал головой – девочка опять легла спать, не сняв с себя серебряный крестик. Он осторожно приподнял ее голову и расстегнул замок цепочки. Серебряная нить скользнула в ладонь с легким звоном. Занавесь с мягким шорохом вернулась на место, а крестик вновь обрел свое законное место в прозрачном ларчике до утра.
С первыми лучами солнца, Хранитель душ открыл резной сундучок и вынул оттуда фигурку ребенка. Какой маленький. Девочка уже стояла рядом, и, приот-крыв чудный ротик, заинтересованно смотрела из-под локтя Хранителя на куколку. Улыбка тронула сморщенные губы старика, и он вложил фигурку в ладошку девочки. Та прижала ее к груди и выбежала из комнаты.

... Ей было так больно, как никогда в жизни. Она просто разрывалась надвое. Страшная боль! Смуглая кожа блестела от пота, а лихорадочный румянец рас-плывался по щекам. Не в силах сдержать боль, она закричала... Крик младенца наполнил душный воздух хижины. И последний вздох не был услышан никем, кроме маленькой девочки, стоявшей посредине Великого озера. Она обернулась в сторону берега, и свет луны посеребрил дорожки от слез на ее личике...

  И когда слезы мертвых оросят твои ступни, пока ты будешь молиться об ушедших в иной мир, только тогда ты поймешь, почему ангелы невидимы. Роса на кладбищенской траве прохладна и напоена несбывшимися мечтами умерших. И кто же мы – как не куклы в руках могущественного Кукольника, который придумывает нам жизни и имена.