Красному кусту...

Стоял тихий зимний вечер.
С темных небес падал снег.
В соседних домах одиноко горели несколько окон.
Тогда-то все и началось…
По темному вечернему переулку проскользнул тихий шепот…
«Вступай в U.P.D.» - прозвучало не громко… Почти не слышно…
Стужа смеялась за окнами, у которых никогда не было дома…

Они так и болтались в глубине некоторых отражений в грязных лужах…
В искомых заветных кладах о лучшем будущем. В тюльпановых сказках…
О несбыточном, желанном прахе где не закроются отдельные глаза смешного пупса…
Площадь города полна народом. Сегодня обещали казнь.
Толпа в предвкушении. Пасти открыты, улыбки колют горизонт.
Стражи толпы – помыслы о предстоящем.
Приговор зачтен. Жертва ждет смерти. В глазах «карателей» его радостные глаза.
И вдруг на голове одного зеваки вырос красный куст. Он рос прямо изнутри,
Из души. Быстро напухли его страшные, болезненные «весенние» почки.
Плод лопнул, и облачный прах надежно спрятал его в эластичный, одиночный кокон.
Тление становилось все легче и легче. Это объяснялось тем, что у всех кто был тогда на площади теперь тоже есть такая защита…
Красный росток был признан национальным героем того маленького, но уже такого значительного гроботка. Теперь всегда будет порядок. Все будет по правилам. Все они так и остались стоять на той площади, даже когда разошлись.
За околицей самого дальнего дома открылась дверь. Очередная… Дверь номер…

Р.Social № …

Надлежит увиденное и услышанное (Doggy fun happy) предать очам своим (All wilds tomorrow). А коли кто послушается – (an registration) посвятить в общую повинность.
(Strawberry emotion). И после указанного выше (Sky never) предстать куклой для высшего праха (Hello, kitty).
(Beginning Amos technical woman) Инта Эндлайф.

Relict life of nothing.

Да скорее пожар не пустит отражение отражать,
Скорее вода войдет в родные, зашитые на смерть берега,
Скорее лань сфер обратиться тигром ваших красок.
Скорее пернатое надгробье снизойдет до серенады юному, восковому холму.
Скорее на крест согласные, чем податливые желания одного закрытого люка.
Скорее осколок любимого, произвольного болотного глаза посмеет сеять разумное доброе вечное в чреве и помыслах керамического чуда, камуфляжного выбора, дурного вами…
Поскорей бы уж вернулось в родные, целиком прозрачные руки реликтовое жизненное НИЧТО…

Я жду тебя домой…
I’m healing you, my Shiroth…
Ты ведь столько лет видел только лишь явь…
Пора просыпаться… Некогда засыпать!
Гнойные дела и унесенное добро ждут где-то там, если развернуть голову вперед…
Не делай этого! Can’t more end… Love acid spice! Kill! Kill! Kill!
Никогда говори «Всегда».

Счастье это когда тебя не видят.
Счастье это когда ты можешь делать с ними все, что они тебе говорят.
Счастье это они, яркие, расписные денечки с выверенными костюмчиками.
Счастье это всего лишь тогда…
Тогда и будет. НЕ будет. Да было уже… Давно было… Не вспомнить…
Format head C:/
Error – Head C its You.
UNLIMITED PEOPLE DISTRACTION + 1.
И так будет с каждым.
Все гниет, все меняется.

Под маслянистым куполом каждого имени лижет раны жженое зеркало.
Языком фотографий. Слезинкой следующего дня рождения объектива.
Первым днем в школе одного высокого разрешения. На одобренную слепоту.
Слепоту как подарок свету. Чтобы не засоряли, чтобы не видели.
Дорога эта лежит в саму себя. И не сойти с неё и не сойти.

Если свирепый кабан это 1, то 4 это танк в твоей родной избе.
Если кабан один, значит твоя деревня давно сгорела.
Если кабан больше нет, ты виновен в смерти миллионов.
Если 4 души, то деревня твоя в кровавой, красной язве физического Митрофана.