Лицо правды

Тишина тяжким грузом давит на уши. Запах ладана и свечного воска. Тяжелые резные двери открываются, как от резкого порыва ветра, и в огромное темное помещение входит высокая женщина, чьи гулкие шаги, отражаясь от мраморного пола, уносятся далеко ввысь, к изукрашенному фресками куполу. Она подходит, шурша темными одеждами. Лицо ее скрыто бархатной полумаской, из-за которой блестят черные антрацитовые глаза, в которых не видно зрачков. В этих глазах можно легко утонуть, стоит только слишком внимательно, слишком страстно всмотреться в чарующие глубокие омуты… Черные блестящие волосы женщины пахнут морем, опускаются на бледные открытые плечи мягкой волной.
- Зачем ты звал меня? - завораживающе мягким голосом интересуется она, садясь за моей спиной.
Я не тороплюсь поворачиваться и отвечать. Молча смотрю на алтарь, по которому пляшут тени от свечей. Огонь, забавляясь с легким сквозняком, играл тенями и на стенах зала. Я кожей ощущаю ее нетерпение, с которым мне так нравится играть. Впрочем, довольно забавляться. Эта женщина из тех, кто не будет тратить свое время по пустякам.
- Поговорить, - отвечаю я хриплым шепотом – разве не этого тебе хотелось уже давно?
Она удивленно вскидывает голову. Я довольно смеюсь и по-прежнему не поворачиваюсь к ней лицом.
- Ты лжешь, - так же шепотом беспомощно отвечает она – для тебя никогда не существовало моих желаний. Все то время, что я служу тебе…
- Ты не служишь мне. Я ведь говорил, что ты вольна уйти. Именно поэтому я и позвал тебя сюда.
Я наконец поворачиваюсь к ней, резко подаюсь вперед, к самому ее лицу. Ощущаю на своих щеках ее судорожное дыхание. Она отстраняется, вжимается в спинку деревянной скамьи.
- Но…
- Ты не веришь мне?
Я сделал вид, что удивился. Вскинул брови и начал со скучающим видом поправлять белоснежные манжеты на рубашке.
- Нет.
- Вот как?.. Почему же? – вкрадчиво интересуюсь я, резким движением хватая ее за упрямый волевой подбородок.
- Ты…ты всегда лжешь! Ты просто не можешь иначе! В этом вся твоя природа, твоя суть!
В ее голосе слышны слезы. Слезы – это то, что я не позволял ей на протяжении десятков тысяч лет. Меня охватывает злость за ее неподчинение, за то, что она смела высказать мне свое недоверие в лицо.
- Лгу? Да, я лгу. Всегда и во всем. И ты – тоже всего лишь моя маленькая ложь! Давай сегодня поиграем в правду? Смотри, не ошибись!
Злобная гримаса искажает тонкие черты моего лица, жесткая усмешка играет на губах. Я хватаю бархатную маску за край и сильным рывком срываю ее с лица женщины. Ее лицо не утратило таинственности и красоты. На меня смотрели все те же антрацитовые глаза в обрамлении огромных черных ресниц. На щеках играл легкий румянец, мягкие алые губы чуть приоткрыты. Она в ужасе хватается тонкими пальцами за лицо, закрывает его руками.
- Нет!!!
- Да, - со смешком возражаю я и щелкаю пальцами. Пламя свечей дрожит и гаснет, а потом вдруг устремляется ввысь яркими синеватыми сгустками огня. В зале мы уже не одни. Вокруг нас начинают клубиться тени, изредка какой-нибудь из туманных силуэтов подлетает к ней и страстно шепчет что-то на ухо. Ее плечи дрожат, из горла вырываются судорожные всхлипы сдерживаемых рыданий. Я еще раз щелкаю пальцами, и тени исчезают. Теперь перед алтарем стоит резной дубовый гроб, красный в рваных отблесках пламени.
- Посмотри, - приказываю я. Она послушно поднимается, не отнимая рук от лица и, спотыкаясь, подходит к алтарю. Я повторяю приказ взглянуть с чуть большим нажимом. Меня все это просто забавляет. Для меня все это просто очередная игра. Она отнимает руки от лица, долгую секунду всматривается в лицо мертвой женщины и из ее горла вырывается громкий крик боли и тоски. Обгоревшее лицо мертвой женщины уже испытало на себе все прелести тления и разложения, лишь яркие антрацитовые глаза продолжают смотреть на мир с той же загадкой и жестокостью. Глаза.
Ее собственные.
- Правда не всегда так красива, какой ее рисуют, не так ли? - нежно шепчу я, оказываясь прямо за ее спиной. Обдаю жарким дыханием обнаженную спину, провожу рукой по волосам. Одним мягким и невесомым движением опять водружаю на ее лицо бархатную черную маску. – Такая ты на самом деле…у тебя сейчас два пути – либо остаться со мной, либо вернуться туда, откуда я тебя забрал.
Она бросает затравленный взгляд на собственное мертвое тело. Отрицательно мотает головой и почти без сил опирается на мои руки.
- Я знал, что мы поймем друг друга, - усмехнулся я – а сейчас иди. У тебя еще много работы.
Она ушла, не оглядываясь. Лишь у дверей приостановилась, оперлась рукой о холодную стену и долгую минуту стояла, не шевелясь. Я смотрел на нее с напряжением. У нее все еще был выбор.
Неожиданно она вскинула голову, властно сжала ладонь в кулак и вышла. Я усмехнулся – где-то далеко оборвалась еще одна жизнь…

Дверь за Смертью закрылась с мягким стуком. Я провел рукой по волосам, словно снимая усталость, и хлопнул в ладони, убирая последние следы недавно устроенного спектакля. Спектакля на одного зрителя. Подошел к алтарю и без всякого почтения посмотрел на образ над ним.
- Цена свободы, как и лицо правды, не всегда оказывается нам по зубам, а? – усмехнулся я.
Мне никто не ответил.
Но я, как и всегда, был услышан.
В темных и пустых сводах церкви медленно таял мой смех…