Потерявшийся ёжик

Она смотрит на меня исподлобья своими испуганными глазенками, теребит за уши плюшевого кролика, которого я ей подарил, и молчит. Только кивает или мотает маленькой неровно стриженной головой, когда хочет сказать «да» или «нет». Маленький человечек, стараниями мамаши-опойки брошенный на произвол судьбы и благодаря постороннему человеку, узнавший, что такое доброта. Человечек, который дважды потерялся в этой жизни. Сначала - когда ушел от матери, а потом когда его потеряли те, кто приютил.

Лиде Сахарниной около пяти лет. Сколько точно, никто сказать не может, так как мамаша рожала ее неизвестно где и в списках детей, рожденных в Екатеринбурге, Лида не значится. Скорее всего, никакого свидетельства о ее рождении в природе не существует. Первым лидиным документом станет справка из больницы.
Ее мамаша не имела ни кола, ни двора, - пила и бомжевала в районе Горного Щита на окраине Екатеринбурга. По данным участковых милиционеров, там существуют целые поселения бомжей. Летом они живут в землянках в лесу, а зимой кочуют по коллективным садам.
За свои примерные пять лет девчушка видела только отбросы общества. Пьянь, рвань, грязь, мат и даже смерть. Жители Горного Щита говорят, что именно из-за Лиды в прошлом году случилось смертоубийство: маманя девочки сожительствовала с каким-то бомжом, который якобы стал сексуально домогаться до Лиды. Когда об этом узнал ее дядя, мамашкин родной брат, тоже кстати бомж, он попросту зарезал педофильно настроенного подонка. Мстителя посадили за убийство.
Лида сама добывала себе пропитание, одна-одинешенька гуляла по городу, частенько заходила в горнощитский продуктовый магазин погреться. Там ее заприметила завмаг, 24-летняя Елена Обвинцева. «Она чумазая вся, одета кое-как, а на улице зима, - рассказывает Елена. - Мне ее стало жаль. Сначала я ее просто подкармливала. А потом в один прекрасный день, когда она сказала, что не знает, где мама, я забрала ее к себе домой».
Елена не одинокая женщина. У нее любимый муж и трехлетний сын. Тем не менее она приютила Лиду, хотя подруги ей и говорили: «С ума сошла!».
Первым делом Лиду отмыли. «Она никогда не видела столько теплой воды, мыла, шампуня и ванны. Целых два часа она плескалась, - говорит Елена, - а потом мне пришлось выводить у нее вшей. Ее одежда, тело и волосы просто кишели этой гадостью». Чистенькая девочка получила от Обвинцевых и их соседей новую одежку и внешне стала похожа на нормального ребенка.
Только вот до «нормального» Лиде нужно еще дорасти. Лида не знает таких слов как «солнце», «кефир», «туалетная бумага». Маугли из Горного Щита плохо разговаривает. Больше молчит.
Лида прожила у доброй тети Лены две недели. За это время она вполне освоилась и даже успела, как и всякий нормальный ребенок, познающий мир, нахулиганить в квартире Обвинцевых. Изрисовала фломастером обои и холодильник, порвала тюль, изрезала все газеты. А однажды Елена, придя домой после работы, увидела, что Лида вымазала себе челку лаком для ногтей - красоту навела. «Я ее потом еле отмыла», - смеется Елена.
Обвинцевы уже подумывали, чтобы как-то удочерить девочку. Но тут неожиданно к ним заявилась лидина мать. Ребенка пришлось отдать, тем более что он признал в пришедшей бомжихе «маму Зину».
А через несколько дней Лида, снова чумазая и вшивая, вернулась к тете Лене и на вопрос «Где мама?» сказала: «Не знаю». Обвинцевы не стали дожидаться прихода мамаши, а отвезли найденыша в Чкаловское РУВД. И вот тут ребенок снова потерялся. Малышка затерялась в недрах государственной машины, призванной вытащить ее из неблагополучной семьи и обеспечить хоть какое-то подобие счастливого детства.
Когда я разыскивал Лиду, то первым делом обратился в Чкаловское РУВД, где мне заявили, что девочку отправили в 39-ю детскую инфекционную больницу, так как у нее вши, чесотка и кишечная инфекция. Позвонив в больницу, я с удивлением услышал, что Лида Сахарнина к ним не поступала. В управлении здравоохранения сказали, что ни в одной больнице ее нет, и Лиду передали в какой-то приют. «Такого быть не может, - заявила начальник отдела опеки администрации Чкаловского района Валентина Петрова. – Передо мной лежит акт из милиции, в котором написано, что девочку доставили в детскую больницу № 8».
Звоню в восьмую больницу. «А вы что, ее отец?» – спрашивают меня. «Нет, я просто разыскиваю эту девочку». «У нас такой нет». Круг замкнулся. Лиды не было ни в милиции, ни в больницах, ни в приютах. Перебрав множество вариантов, я снова позвонил в Чкаловское РУВД... Только по истечении суток малышка нашлась. Она действительно находилась в 39-й больнице, только под другим именем и фамилией. Врач «скорой помощи», которая увозила девочку в больницу, в акте написала, что найденыша зовут Лена Обвинцева. И в больнице все называли Лиду Леной, а она в силу того, что плохо разговаривает, не могла сказать: «Тети и дяди в белых халатах, меня зовут Лида Сахарнина». Разубеждать врачей пришлось мне…
И вот Лида сидит на казенной кровати, теребит за уши плюшевого кролика и смотрит на меня исподлобья. Неровно стриженная под мальчика она похожа на испуганного ежика.
- Тебе хорошо здесь? - Кивнула.
- Тебя не обижают?» - Помотала головой, и вдруг ее личико сморщилось, и она заплакала.
- Что случилось, малышка? - Молчит, лишь шмыгает маленьким носиком.
- Хочешь уехать отсюда? - Судорожно кивает.
- К тете Лене? - Мотает головой: «Нет».
- К маме Зине? - Кивает.
- А где же мама твоя, Лидочка? - Мотает головой. За все время разговора она почти не смотрела на меня. Лишь когда я уходил, подняла на меня свои глазенки и помахала мне рукой.
Лидину мамашу сейчас разыскивают милиция и органы опеки. Если «мама Зина» не внушит органам власти доверия, что бесспорно, то Лиду Сахарнину ждет детский дом. Хочется верить, что оттуда ее кто-нибудь заберет, например, добрая тетя Лена. И этот маленький испуганный ежик никогда больше не потеряется в этой жизни.