Против общего мнения

Сергей шел домой после застолья на работе. Эти застолья по разным поводам составляли его мученье, поскольку к ним постоянно привлекали сотрудников. Причем делала это жена шефа, которая работала в этом же отделе под руководством мужа. Еще со студенчества она сохранила вкус к подобным сборищам вначале друзей, а потом подчиненных мужа. Рассказы о том, как они о мужем встретились и поженились, а потом о своих успехах, успехах детей и внуков, занимали основное время за столом. Тосты "за родителей", " зa детей", " за внуков", " за прекрасных дам" и т. д. приелись в течение десятилетий. У Сергея не было ни детей, ни внуков, ни особых успехов. Он жил с матерью - пенсионеркой и целиком погружался в работу. По первоначалу, когда он только что пришёл в отдел, и все было в новинку, Сергей ждал интересных обсуждений, суждений, творческих изысканий и, пусть хромых, но стихов и даже сказок. Все это было вначале. А потом начались показательные выступления" одних и тех же " актеров" . И одни и те же разговоры…

Но сегодня застольная возня окончилась особенно нехорошо. Когда Сергей попытался под шумок улизнуть, его подкараулила "хозяйка" шефа и в запальчивости высказала то, что ранее не смела: - Что это Вы пытаетесь один работать? (Одна из сотрудниц, с которой Сергей делал совместный проект, уже несколько раз его подводила, наконец, совсем забросила работу, переложив все на него, однако перешла к оскорблениям, когда он заявил о прекращении сотрудничества).

Мадам – жена давала понять, что нахлебники - вещь обычная. Приписывались и будут приписываться к чужим трудам. Хозяйское начало в государственном учреждении казалось этой женщине вполне законным. Не по закону как таковому, а по многолетней привычке к беззаконию. В таких условиях понятия и привычка заменяют мораль и закон. - Ведь Вы один останетесь и в личной жизни? - тут жена шефа коснулась больной темы, куда ей вмешиваться не стоило. Сергей повернулся и отчетливо бросил в ответ: - А это никого не касается! - и ушел, не прощаясь.
 
После такого застолья отношения не улучшались, сотрудники не сплачивались в прочный коллектив. Напротив, сидение за праздничным или даже поминальным столом, ничего не значило в дальнейшей жизни людей, не связанных ничем, кроме места работы. Сергей это понял в другом месте, где служил раньше. Тогда по молодости пели песни под гитару и сажали деревья на субботниках, а потом могли выбросить из комнаты сослуживца в его отсутствие, присвоить его приборы, разбить склянки с его образцами, занять его место, отобрать ставки работавших с ним лаборантов и т.д. Доходило до публичных безобразий, когда сотрудники поносили работу Сергея и натравливали на него обслуживающий персонал, грозя увольнением лаборантам, не желавшим на него клеветать. В общем, современные шпицрутены действовали безотказно. Какое значение имели предыдущие застолья? Никакого!

Видеть никого не хотелось. Сергей пошел через сквер, где обычно было не многолюдно. За углом увидел женскую фигурку, которая, задрав голову и придерживая меховую шапочку, смотрела вверх на сосну. – Белка на сосне, - увидел Сергей и только сейчас обратил внимание на женщину. “Меня!” – узнал он ее. На самом деле ее звали Женя. “Меня” было детским прозвищем. Лет двадцать назад они жили в одном доме и даже учились в одной школе. Часто играли вместе во дворе, а иногда и дрались. Ее отец звал дочь домой, ветер относил его голос и вместо “Женя!” слышалось“Меня!”. Ребята так и дразнили :“Меня!”
“Меня!” – позвал он. Женщина обернулась. – Не узнаешь? Это – я, Сергей. Мы вместе жили на Парковой дом 12.

- Сергей, - удивилась женщина. У серых глаз были морщинки и у уголков губ тоже. Она протянула ему руку в варежке. Сергей пожал варежку и неожиданно сам для себя снял ее с руки Жени. Колец не было… На своей руке Сергей не носил кольца, даже до развода с женой. Не хотел…
- Отдай! – она взяла варежку обратно.
- Хорошо, что ты мне встретилась. У меня сегодня такой день! – сказал Сергей.
- Говори. Облегчи душу! – усмехнулась она. – Я домой. Живу недалеко. Пока дойдем, полегче станет.

Пока шли до ее дома, Сергей выложил Жене все свои неприятности. Она молча слушала. Потом сказала: - Знаешь у меня в прошлом Новогодье тоже было неважное настроение, - и поведала ему свою историю.

Настроение Жени под прошлый Новый Год напоминало то, что происходило с Сергеем сейчас. Оно не очень изменилось, когда пришла домой. И тут ее "догнало" расхожее и общепринятое мнение, что ему или ей, если им уже много за тридцать, необходимо срочно искать себе компанию и, уж во всяком случае, не отмечать новый год с родителями. Под
влиянием этого мнения и ещё большого желания своей матери, Женя решила пойти встречать Новый год в клуб интеллектуалов.

- Что ты все со мной, да со мной! - говорила бедная женщина, беспокоясь за дальнейшую жизнь дочери. - Все же на людях, с людьми. Не замыкайся в двух стенах!

Первое, что увидела Женя, войдя в праздничный зал, что столы не сдвинуты, как она надеялась, а стоят отдельные столики на 4-х. Номер ее места на пригласительном билете пришелся на дальний столик. Вместо общения сдвинутых столов опять какое-то одиночество. За ее столик села поглощенная собой молодая пара, а потом присоединилась женщина средних лет, как потом выяснилось, учительница музыкальной школы. Обе одинокие персоны чувствовали себя неловко под слегка насмешливыми взглядами молодых людей, объединенных какими-то узами. Знакомые пробегали мимо их столика, не замечая или делая вид, что не замечают, опять-таки распределяясь по парам.

Разговор за столиком не клеился - ничто не объединяло. Женя никогда прежде не отмечала Новый год без родных. В детстве с отцом, матерью, бабушкой с той или другой стороны, няней, сестрой, а позднее, оставшись вдвоем, они с матерью садились за стол, сидели у елки до полуночи. А сейчас? Женя стала думать о матери: — Как она там, моя мама? Сидит одна, без меня?

Время шло. Час, второй... Приближалась полночь. Каждый сидел за своим столом, как в пустыне. Изредка несколько пар топтались около маленькой сцены с динамиками, изрыгавшими невнятную (интеллектуальную) музыку, на вкус любящих не общепринятое. Решение пришло к Жене не сразу. Как только одинокую соседку по столу пригласил пожилой ветеран с медалями и повел ее правильным танцующим шагом в блюзе, Женя встала и пошла по направлению к туалету. Молодая пара не обратила внимания, занятая смехом и своими разговорами. Женя повернула к гардеробу. Быстро надела пальто и побежала по ночной улице.

Ветер со снегом обтекал ее лицо. Почему-то дышалось легко, радостно. Женя предвкушала, как откроется дверь и обрадуется мама. Все так и вышло. Радость нарастала в ней, когда, не позвонив, беглянка стала отпирать дверь своим ключом. Мама с радостным криком бежала навстречу. - Я не могла без тебя, - сказала дочь, схватывая ее в охапку.
- Давай, скорее, садиться за стол! – и она побежала на кухню.

Радостная суета сопровождала их до полуночи. Встретив новый год, мать и дочь
поняли, что никогда прежде не ощущали так остро своего счастья -
быть рядом. Для этого пришлось опровергнуть расхожее мнение.

- Вот я и дома, - закончила Женя без перехода, хотя они с Сергеем уже минут двадцать стояли у ее подъезда.
- Какой номер твоей квартиры? – спросил Сергей. – Можно к тебе как-нибудь заглянуть?
- Первая квартира. Не смей, однако, видеть во мне женщину! Забудь! Мы с тобой портфелями дрались на равных! – серые глаза были строгими.
- Забуду, - ответил Сергей и рассмеялся.

  *Опубликовано также в книге "Школа Счастья" (2012)