Иноземец глава 12

ГЛАВА XII
СНОВА В ДЕРЕВНЕ
 - Бесполезно, двигатель повреждён, - хмуро сказал Кустурица, возвращаясь к Хейли и водителю.
 - А что с охранником?
 - Он мёртв.
 Кустурица посмотрел в сторону деревни, а затем перевёл взгляд туда, где был город, до которого было ещё дальше, чем до деревни. В любом случае, и город и деревня были слишком далеки, чтобы Кустурица смог дотащить в одиночку раненого водителя. Очевидно, то же самое подумал и Хейли, потому что он сказал:
 - Ему нужна медицинская помощь. Без врача он долго не протянет.
 - Я знаю, - озабоченно ответил Кустурица. Он посмотрел на Хейли, и махнул рукой в сторону города.
 - Дальше пойдёшь один. Если судьбе будет так угодно, то ты доберёшься до консульства. Удачи тебе!
 - А что будете делать вы?
 - Мой долг донести его до врача. – Кустурица кивнул на водителя.
 Хейли покачал головой.
 - Нет, вы один его не донесёте. – Он шагнул к водителю. – Понесём вместе.
 Кустурица взглянул на Хейли.
 - Ты что же, хочешь сказать, что собираешься возвращаться обратно в наш лагерь?
 - А что же делать? Ему нужна медицинская помощь, а как я уже сказал, один вы его не донесёте.
 В глазах Кустурицы мелькнуло восхищение, но он сказал:
 - Тебе нельзя возвращаться. У тебя выбор следующий; либо идти в консульство, либо смерть. А смерть будет неминуема, если ты вернёшься обратно. Что ты выбираешь?
 - Я выбираю спасение раненого, - твёрдо сказал Хейли.
 - Но какое тебе до него дело?
 - Он ранен из-за меня. На борту этого самолёта был один из моих друзей. Более того, если бы я не попал к вам, на этом самолёте мог бы быть я сам. Вы можете мне, конечно, не верить. Но я чувствую свою вину, за смерть всех тех людей, кто безвинно погиб, за это время. Я не знал, что это будет так, и не хотел этого. Этот человек, - Хейли указал на водителя, - вёз меня домой. Он ненавидел меня, но всё-таки делал это. Теперь моя очередь, сделать всё, чтобы спасти ему жизнь.
 На губах Кустурицы мелькнула улыбка одобрения. Слова Хейли пришлись ему по душе.
 - До деревни несколько километров.
 - Нам нельзя терять времени, - перебил Хейли. – Он в очень тяжёлом состоянии.
 Вдвоём они подхватили водителя под руки, и потащили обратно по шоссе к деревне. Путь был тяжёлым. Водитель был очень плох, и то и дело терял сознание. Приходилось часто останавливаться, чтобы привести его в чувства, и дать отдохнуть самим себе.
 Со стороны города неслись звуки взрывов. Самолёты продолжали вести массированный обстрел. У Хейли сердце сжималось при мысли о том, что большинство этих ракет поражает жилые дома, а не военные объекты. Но почему в войне должны быть обязательно такие бессмысленные жертвы?! Одно дело, когда он воевал в Ираке, там были реальные враги. Они нападали на лагеря, пытались ракетами сбить самолёты. Но здесь то ведь совсем другое дело! Идёт бессмысленное разрушение городов. Налётам, практически, никто не оказывает сопротивление! Зачем всё это, зачем?
 Они добирались практически четыре часа. Наконец вдали показалось селение.
 - Ну, - сказал Кустурица, - ещё немного, поднажмём!
 Оставалось, действительно немного. Скоро их заметили некоторые местные жители, и через некоторое время, на дороге показался джип с ополченцами. Бойцы, узнав Кустурицу, поспешили на помощь раненому.
 - Что случилось? – спросил кто-то.
 Кустурица рассказал о происшедшем. Один из бойцов с ненавистью посмотрел на Хейли.
 - Это всё из-за него! Если бы вы не повезли эту крысу в консульство, ничего бы не произошло! Не было бы лишних жертв!
 Ополченец попытался выхватить из кобуры пистолет, с явным намерением застрелить Хейли, но Кустурица встал у него на пути.
 - Эй! – грозно выкрикнул он. – Я не допущу, чтобы была пролита его кровь!
 - Но почему, ведь это натовская собака?!
 - Этот человек тащил нашего товарища на себе чуть ли не полпути от города! Вы понимаете, что это значит? Его обстреливали вместе с нами, и он, вместо того, чтобы расправиться со мной и добраться до консульства, добровольно вызвался нести раненого сюда. Он нёс его вместе со мной, а такой поступок что-нибудь да значит!
 Ополченец нерешительно переминался с ноги на ногу, в глазах его появилась растерянность.
 - Лучше займитесь раненым, - устало сказал Кустурица.
 Водителя погрузили в джип, и отправили в местную больницу.
 - Надеюсь, его смогут спасти.
 Кустурица и Хейли вернулись обратно в тот дом, который покинули сегодня утром.
 - Ну, что с тобой делать? – Кустурица взъерошил волосы на голове. – Ты словно по заколдованному кругу возвращаешься обратно. И отправлять тебя больше не на чем. Слишком большое расточительство, тратить на тебя наши джипы.
 Кустурица налил себе стакан воды, и залпом выпил его.
 - Нужно сообщить о тебе твоему командованию. Пусть сами тебя забирают.
 Хейли пожал плечами.
 - Поступайте, как знаете.
 Кустурица сокрушённо покачал головой.
 - Каким же глупцом я был, когда повёз тебя без предупреждения! Я ведь просто обязан был предупредить консульство о тебе! Вот что, я ценю то, что ты помог нести нашего человека. Ты проявил поистине настоящий героизм, и я этого никогда не забуду. Пока ты здесь, я приложу все усилия, чтобы тебе не было причинено ни малейшего вреда.
 - Спасибо, - Хейли невольно почувствовал благодарность за слова произнесённые Кустурицей.
 
 Выйдя на крыльцо, Хейли увидел, что неподалёку от дома, какой-то ополченец возился с машиной. Он тщетно пытался завести его, мотор фыркал, чихал, но не заводился. Ополченец открыл капот, и теперь возился с двигателем. Было видно, что он практически не разбирается в моторах.
 Хейли, не спеша, направился к машине.
 - Может быть, я могу чем-нибудь помочь?
 Он довольно неплохо разбирался в двигателях.
 Боец повернул голову к Хейли, и что-то произнёс по-сербски. Хейли понял, что тот не понимает английского языка. Он попытался объяснить жестами.
 Боец отошёл в сторону, уступая место Хейли. Тот заглянул под капот. Провозившись с двигателем какое-то время, он отступил назад, и указал ополченцу на кабину.
 - Попробуй теперь завести!
 Боец забрался внутрь машины, и повернул стартёр.
 К его удивлению, мотор послушно завёлся. Хейли улыбнулся и вернулся в дом.
 - Тебе нельзя разгуливать в таком виде по улице, - хмуро сказал Кустурица.
 Хейли оглядел свою форму натовца.
 - Твоя форма действует на наших людей, как красная тряпка на быка.
 - И что же мне делать? – спросил Хейли.
 - Что делать? – проворчал Кустурица. – Какой у тебя размер?
 Хейли назвал.
 - А что?
 - Ничего, жди здесь, тебе принесут какую-нибудь другую одежду, в которой ты не будешь так бросаться в глаза.
 Одежду принесла та самая женщина, которая захватила его в плен. Она настороженно посматривала на Хейли, но в её глазах уже не было прежней ненависти.
 Хейли вновь поразился красотой этой женщины. Она была без головного убора, и её волосы рассыпались по плечам чёрными волнами. Такими же чёрными и густыми были и её брови.
 Женщина положила одежду перед Хейли, но продолжала стоять, словно хотела о чём-то спросить его, но не решалась. Хейли ждал вопроса, терпеливо глядя на женщину. Наконец она спросила:
 - Это правда, что ты нёс нашего бойца вместе с Велемиром?
 - Правда.
 Взгляд женщины потеплел.
 - Сколько же это километров вам пришлось идти?
 - Не знаю. Мы шли несколько часов.
 Женщина нерешительно помялась, затем указала на принесённую одежду.
 - Вот, Велемир велел принести тебе нашу камуфляжную форму. Он боится, что в своей ты подвергаешься слишком большой опасности.
 - Спасибо.
 Женщина хотела уйти, но снова остановилась и посмотрела на Хейли.
 - Как тебя зовут? – спросил Хейли.
 - Марьяна Кармайкл, - ответила женщина.
 - Кармайкл? – удивился Хейли. – Но ведь это же не славянская фамилия. Это американская фамилия.
 Женщина пожала плечами.
 - Мой отец был американцем.
 - Был? – спросил Хейли. – А что с ним стало?
 - Какая разница? Он ушёл от нас, когда мне было десять лет.
 - Извини. Вот почему ты так ненавидишь американцев.
 Марьяна хмыкнула.
 - Я вовсе не ненавижу американцев. Я ненавижу тех, кто бомбит наши города, мою родину. Ты сказал, что тебя зовут Хейли?
 - Рэй Хейли, если быть точным. Но можешь звать меня просто Рэй.
 - Не хочу тебя обидеть, но ведь ты тоже, судя по форме твоих глаз, не совсем американец?
 Хейли улыбнулся и кивнул.
 - Да, моя мать родом из Китая.
 - И где она сейчас?
 - У себя дома, в Америке, вместе с отцом.
 - В таком случае тебе повезло, - тихо сказала Марьяна.
 - В каком смысле?
 - В таком, что у тебя оба родителя живут вместе, в том, что у тебя полноценная семья, и твой дом не бомбят с воздуха иноземные самолёты.
 В голосе Марьяны вновь послышалась враждебность. Хейли почувствовал укор совести, и понял, что Марьяна имеет все права на это. Он опустил глаза.
 - Ладно, я пойду, - сказала Марьяна. – У меня ещё много дел. Переодевайся.
 Марьяна вышла за дверь, оставив Хейли наедине с самим собой. Он долгое время смотрел на одежду, затем принялся переодеваться. Ему было жаль, что к нему относятся, с такой враждебностью, местные жители. А ведь он был уверен, и так уверяло его руководство, что местные жители будут рады приветствовать его у себя на родине. Ведь Хейли должен был нести жителям страны свободу, свободу от деспотизма Милошевича. А что же получалось на самом деле? Людям вовсе не нужна такая свобода, которая оставляет их без жилья, убивает их ближних. Свобода, которая уничтожает всё, что ей противиться не есть свобода, а и есть самая настоящая деспотия. Жаль только, что Хейли не понял этого раньше.