Миф первый. о рождении богов

-Бог мой! Какой ужас! Сыночек, каких уродов ты нарисовал! Даже для твоей богатой фантазии это уж слишком! Да, тебя за такое из художественной школы выгонят!
-Не, мам, не выгонят. Это нам задание такое дали: нарисовать несуществующее живот-ное. Ну, я и изобразил его, - заявил довольный собой Василий.
-Все равно не понимаю, зачем ты волкодаву голову-то оторвал? Ну, нарисовал бы, скажем, трехглавка с одним хвостом...
-Мамочка, ну, трехглавк - это же так обыденно. А, вот, человек...
-Как-как ты сказал?
-Человек, ну, я так его назвал...
-Боже, этого только не хватало. Что придумал! Человек! Все, с меня хватит. Кто только сказал, что быть матерью вундеркинда просто? - мама всплеснула руками.
-Мам, но этого никто и не говорил, - примиряюще заговорил Василий.
-Во всем он спорит! Уже поздно. Чисти зубы и ложись спать, - мама вышла из комнаты и прикрыла дверь.
На планете Акр шел 7008 год. Зима бала в самом разгаре. Сильно припекало солнце. Приближалось время летних каникул. Василий, двенадцати лет отроду, ученик шестого класса специализированной Межгалактической школы художественных искусств для вундеркиндов (проще говоря: в худвудке), был на редкость способным учеником. Талантливость и ориги-нальность его работ отмечали преподаватели изобразительного искусства, черчения, лепки, рисования с закрытыми глазами, сканирования. Однако философы, математики, физики, ас-трономы, обществоведы, химики, историки и другие преподаватели худвудки не отмечали за ним особого рвения к изучению соль многоважных дисциплин. Несмотря на столь разнооб-разное к нему отношение, он, как и многие другие ученики худвудки, сачковал уроки, не раз-бирая названий.
- Мам, у нас завтра экскурсия по Вселенной. Дай 15 копеек на билет.
- В прошлый раз он стоил 5 копеек.
- В прошлый раз мы ездили в Магелановы облака, а сейчас в Кентукки.
- Боже мой, какая даль! С кем хоть поедите?
- С Тишневской... - скривился Василий.
- Это очень хорошо. Уж она вам, обормотам, спуску не даст.
- Точно, - Василий побрел в свою комнату морально готовится к предстоящим испыта-ниям.
Время отправления лайнера приближалось. Мама торопливо упаковывала бутерброды.
- Мам, я уже опаздываю, - Василий застегивал рубашку и поправлял штаны, - Не пихай так много. Я всего на пару часов.
- Держи, - мама протянула сыну корзинку с бутербродами, - Не балуйся, веди себя хо-рошо, будь умницей, не жуй жвачку во время прыжка, слушай Тишневскую, позвони как только приедешь.
- Пока, - Василий выхватил корзинку из маминых рук и рванул из дому.
В лайнеропорту уже собирались ребята.
- Здорово, мужики...
- Здорово, Васюк.
Как истинные джентльмены они ударили друг дружку кулаком в плечо в знак привет-ствия. Плечо Василия загудело, но он не желал показаться слабаком - стерпел.
- Глянь, Тишневская пиликает, - послышался голос Михаила.
Тишневскую ребята не любили, но за ее директорскую должность очень уважали. По специальности астролог, она считала свой предмет самым важным, и прилагала все усилия для того, чтобы вдолбить в "нерадивых учеников" названия всех звезд и планет, созвездий и галактик и их влияние на судьбы отдельных граждан. Сама же, зная на зубок всё это, она в свои 140 лет еще не была замужем, хотя непродолжительное время встречалась со многими мужчинами. С ее слов это объяснялось "не предрасположенностью звёзд", со слов учеников - "характера".
- Все на месте? Билеты купили? Быстро в лайнер, а то опоздаем!
- Точно, - хихикнул Василий в ухо Михаилу, - галактики ведь разбегаются...
- …от Тишневской, - хихикнул в ответ Михаил.
Путешествие было скучным. В иллюминаторе мелькали звезды. С гипнотической за-нудностью Тишневская называла их, заставляя ворочать головами на 180 градусов. От такого мотания начинали болеть шеи. Кое-кто уже спал. Василию повезло меньше: он сидел напро-тив Тишневской, зло вцепившись руками в корзину.
Вдруг что-то сильно тряхнуло лайнер. Звезды замерли. Сердце бешено застучало. По-следнее, что запомнил Василий, были слова "девять планет". Мир рухнул на него и всё стем-нело.