Глава 5

На следующий день Рина проснулась рано. В квартире было тихо, бабушка еще спала. Тимка лежал, свернувшись калачиком на одеяле, и тоже не думал просыпаться.
Рина посмотрела на плотные шелковые шторы, закрывающие окно: «Неужели на улице пасмурно и солнышка не видно?»
Она подбежала к окну и раздвинула шторы. За окном и правда было темно. Зимнее солнце не спешило начинать новый день.
– Солнышко, просыпайся! – громко сказала Рина. – Пора за работу! У нас много дел.
– Привет, Рина, – услышала она голос Павлика. – Я уже не сплю.
– Ой, Павлик. Я тебя разбудила?
– Нет, я давно проснулся. Лежу и думаю про заколдованных. Вот у нас во дворе большая деревянная лошадь стоит. Малышня с нее, как с горки, катается, а у лошади такая морда грустная. Вдруг она заколдованная?
– А я в одном парке двух деревянных крокодилов видела... Ой, доброе утро, – спохватилась Наташа. – Я от вашего разговора проснулась.
 – Доброе утро, – сказали вместе Рина и Павлик.
– А еще соседи на балконе старый торшер поставили, – начала Рина. – И вот мне кажется...
– Нет, так дело не пойдет, – прервал ее рассудительный Павлик. – Если будем без разбору за все хвататься, так и за год всех не расколдуем. Нужно по плану действовать. Как солнце появится, проверим сначала игрушечный зоопарк. А сейчас... Так есть хочется! Рина, у тебя не осталось оладушек хоть немного?
– Должно остаться. Только они холодные, остыли уже.
– Ну и пусть холодные, со сметаной все равно вкусно. Тащи все, что есть.
– А вы на стол накрывайте, – сказала Рина и, как была в пижамке, побежала на кухню. Проснувшийся Тимка вскочил и побежал за ней. Рина наливала в кружку молоко, когда на кухню зашла бабушка.
– Рина, ты что, собираешься Тима оладьями кормить?
– Нет, ба, мои куклы проголодались, я их покормлю.
– Ох, Рина, ты ведь уже не маленькая, – вздохнула бабушка.
– Бабушка, ну, пожалуйста, я их покормлю, ни одной крошки не останется, – заныла Рина.
Но бабушка была неумолима: «Сначала умываться и чистить зубы. Потом завтракать, а уж потом куклы».
Рина не стала пререкаться, она знала, что это бесполезно, только затянется завтрак, а если бабушка совсем рассердится, Наташа с Павликом останутся голодными. Она вздохнула и поплелась в ванную.
Вдруг раздался звонок в дверь. Бабушка пошла открывать. Пришла соседка.
«Ура!» – тихонечко прошептала Рина и вернулась на кухню. Соседка всегда говорит, что она на минуточку, но Рина знает: раньше, чем через пять минут она не уйдет.
Рина быстро нарезала подогретую бабушкой оладью, положила на блюдечко варенья, сметаны, манной каши и понесла в комнату. В кукольном домике стол уже был накрыт к завтраку.
– Вот вам еда, – сказала Рина, ставя блюдечко, словно поднос, на стол. – Ешьте без меня, а то бабушка сердиться будет.

После завтрака бабушка разрешила отнести куклам чай. «Хорошо бы с шоколадкой, – подумала Рина. – Вот только кусочки очень большие». Она взяла маленькую терку для сыра, чтобы потереть шоколад на тонкие пластинки и вдруг задумалась. Кого-то эта терка напоминала... металлическая, треугольной формы, на крепких толстых ножках, сверху шар, слегка приплюснутый с боков и вытянутый сверху. «Ну, конечно, – чуть не закричала Рина, – это же настоящий рыцарь! В кольчуге и со шлемом на голове». Терка была старая, уже сильно стертая, бабушка давно пользовалась кухонным комбайном, но когда надо было что-то срочно потереть, эта терка всегда оказывалась под рукой. Да и выбросить терку, которая каким-то странным образом сохранялась несколько поколений, у бабушки не поднималась рука.
Неяркое зимнее солнце заглянуло в окно, будто говоря: «Доброе утро, Рина. Ты звала меня?»
Рина оглянулась по сторонам, ища бабушку. Бабушка ушла в ванную сортировать белье для стирки. Рина побежала в прихожую, достала из кармана шубы камешек с Лучистым ежиком и вернулась на кухню. Она поставила маленькую терку на подоконник... и снова задумалась. «Как же этот камень работает? – подумала она. – Ведь Балерина и Солдат расколдовались случайно».
Рина решила все сделать как в прошлый раз. Она взяла камешек двумя пальцами и посмотрела сквозь него на солнце. Сначала ей показалось, что в камне ничего нет, совсем ничего, а потом она заметила, как маленькая черная точка внутри камня начала превращаться в пятнышко. Вокруг пятнышка заклубился туман, и засверкали золотые искорки. У Рины застучало сердце и перехватило дыхание: «Вот, он, ежик, его золотая мордочка!» Вдруг вспыхнул белый свет, и Рина зажмурила глаза.
Сколько прошло времени, Рина не знала. Никто не звал ее. «Значит, колдовство не получилось», – подумала она, открыла глаза и посмотрела на подоконник.
На подоконнике вместо терки стоял странный железный человечек и смотрел на нее. Увидев, что Рина открыла глаза, человечек сказал: «Как мне выразить мою признательность вам, о юная леди? Вы спасли меня из проклятого плена! Я ваш должник навек».
– Кто вы? – прошептала еще не пришедшая в себя Рина.
– Позвольте представиться – Фредерик, – склонился в поклоне человечек. – А по-русски – Федор Иваныч, потому как по рождению я русский.
– Так вы настоящий рыцарь, Фредерик? – спросила Рина.
– К вашим услугам, маленькая леди, – снова поклонился железный человечек.
– Значит, волшебство получилось? Вот здорово! Пойдемте, Фредерик, я познакомлю вас со своими друзьями, – сказала Рина. – Они тоже были заколдованными. И вы расскажете нам свою историю.
Она осторожно взяла железного человечка и понесла в свою комнату. По дороге она рассмотрела его. Человечек был весь закован в железо, будто статуя. Даже голову закрывал шлем, спускавшийся до плеч. Только лицо оставалось открытым. Лицо было уже немолодым, обветренным и с глубокими морщинами.

Когда Рина вошла в комнату, Павлик и Наташа спорили, кого из игрушечных зверей расколдовывать первым. Наташе очень хотелось сначала расколдовать жирафа и погладить его по пятнистой шерсти.
– Нужно с самого маленького животного начинать, – доказывал Павлик. – Вдруг животные до своих нормальных размеров расколдуются? Пятиметровый жираф пробьет головой потолок и у соседей окажется. Давай начнем с енота.
Наташа хотела возразить, почему это у животных должно быть по-другому, чем у людей, но вдруг увидела Рину с железным человечком в руках.
– Рина, – воскликнула Наташа, – ты уже кого-то расколдовала?
– Да, – ответила Рина. – Знакомьтесь, это рыцарь Фредерик, или Федор Иваныч. Раньше он был теркой для сыра. Федор Иваныч, это Наташа-балерина, раньше она пробкой от грелки была, и Павлик-солдат, он был оконным шпингалетом.
Рыцарь кивнул Павлику и встал на одно колено перед Наташей.
– Прекрасная Натали, – сказал он, – сто тридцать лет я мечтал о нашей встрече. Тридцать лет я был рыцарем и сто лет томился, закованный в эту железную тюрьму-терку. Но вы дождались меня.
– Вы ошибаетесь, – сказала Наташа, – я вас совсем не знаю.
– Как! – вскричал Фредерик. – Вы не помните, как упрекали меня в том, что я всего лишь унтер-офицер, а не рыцарь? Как отправили к колдунье Видане, и та превратила меня в рыцаря?
– Вашу колдунью звали Видана? – вмешалась Рина. – Неужели ей столько лет?
– Не знаю, сколько ей лет, – сказал Фредерик. – Но колдунья она опытная, многим помогала. Она решила колдовать на терку, но предупредила, что если кто-то догадается, я сам превращусь в это ужасное орудие для пытки овощей и сыра. Но мне было все равно. Я хотел стать рыцарем ради вас, Натали, – и он с укором посмотрел на Наташу.
– И все-таки вы ошибаетесь, – сказала Наташа Фредерику. – Вашей избраннице было бы сейчас сто пятьдесят лет. Разве бы она выглядела сейчас так, как я? Возможно, мы просто похожи.
– Очень похожи. Просто одно лицо, – сказал Фредерик и пустился в пространные извинения.
– И что же было потом? – прервала его Рина.
– Потом? Видана сказала, что мне придется переместиться во времени на пятьсот лет назад, в те времена, когда жили настоящие рыцари. Я должен буду воевать, защищать честь дам, биться на рыцарских турнирах. А для того, чтобы я мог вернуться назад, когда пройду обряд посвящения в рыцари, она дала мне маленький камень. «Когда захочешь вернуться домой, – сказала она, – просто посмотри сквозь этот камень на солнце, и он вернет тебя назад». Я славно бился на войне, получил звание рыцаря, золотые шпоры и щит с гербом и девизом, хотел уже вернуться домой, но, увы, камня у меня не оказалось. Я потерял его, или его украли. Мне пришлось остаться рыцарем, – я думал, уж навсегда. Но вот однажды после страшной битвы, мой друг подошел ко мне и сказал: «У тебя крепкая рука, Фредерик. Ты рубишь врагов, как терка полкового повара рубит морковку». И я тут же превратился в эту колючую железку. На целый век!
– Почему же Видана не дала нам такие камни? – спросил Павлик.
– Мне она объяснила, почему, – сказала Наташа. – Раньше камней с ежиками у Виданы было много, она давала их всем, а сейчас их почти не осталось. Люди не возвращают ей камни, теряют, забывают отдать, а находить их становится все труднее и труднее. Многие камни лежат под домами или под асфальтом. Видане просто нечего было нам дать. Теперь у нее остались только камни для колдовства.
– Ой, – воскликнула Рина, что-то сообразив, – так вы, Фредерик, все сто лет в нашей семье жили? Знаете всех моих бабушек и прабабушек?
– Да, почти сто лет прожил, – сказал с некоторой гордостью Фредерик, – но лично знаком только с нынешней хозяйкой, вашей бабушкой, и с предыдущей. Раньше-то я только с поварами да кухарками на короткой ноге был. Помню повара одного, француза, я у него по семь дней в неделю работал. Каждый день он тер сыр, мускатный орех, шоколад. Но и следил за мной отменно. Заставлял кухарку каждую дырочку на моих боках прочищать и вытирать насухо после мытья. Другой повар работы мне совсем не давал. Целыми днями стоял я на полке без дела. Хочешь – спи, хочешь – в дырочку свисти. Со временем от копоти бока мои почернели, липким жиром покрываться начал. «Ну, – думаю, – еще немножко и выбросят меня на свалку, как старый хлам». Решил я о себе напомнить. Спрыгнул с полки прямо под ноги кухарке. «Ой, – говорит она, – какая терка грязная, надо помыть».
С тех пор я о себе частенько напоминал. А когда переезжали, старался на виду быть, чтобы не забыли. Потом ваша прабабушка часто мной сыр терла. Бабушка ваша уже реже, она больше с этим шумным зазнайкой Мулинексом возится. Но меня не выбросила. Я же нержавеющий, не то, что нынешние.
Фредерик выпятил железную грудь и подкрутил тонкие усы.
– Здорово, что вас тоже расколдовали, – сказал Павлик. – Теркой жить невесело, как и шпингалетом.
– Я слышал, вы были солдатом? – спросил Фредерик Павлика. – В каком полку служили?
– Я не успел послужить, – ответил Павлик.
– Ну что ж, возьму-ка я вас к себе в оруженосцы и научу военному делу, только спрашивать буду строго.
– Спасибо, но я лучше сам по себе буду, – Павлик по-геройски выпятил грудь.
– Ну, как знаете. Но не откажите в любезности помогать на ночь латы снимать и чистить их иногда, – попросил Фредерик.
– Помогу, конечно, – согласился Павлик. – А теперь давайте скорее зверей расколдовывать. Рина, я их выстроил по росту. Начинай.

Рина взяла в руки самую маленькую обезьянку и поставила ее на подоконник. Солнышко весело светило в окно. Рина поднесла камень к глазам, но как ни всматривалась, увидеть ничего не могла. Она перевернула камешек и посмотрела на него снова. Ничего! Ни пятнышка, ни тумана, ни золотых иголочек. Абсолютно ничего. Тогда Рина подвинула фигурку обезьянки поближе к свету и снова начала всматриваться в камень.
– Не получается, – вздохнула она.
– Ну и что, – сказал Павлик. – Не могут же все фигурки быть заколдованными. Попробуй следующую.
Следующим был енот. Но и он не захотел расколдовываться. Рина брала фигурку за фигуркой, ставила их на подоконник и подносила камень навстречу солнечным лучам.
– Может, ежик исчез? – спросила она, когда закончились все фигурки, и маленький серый слон, который был последним, тоже отправился в ящик.
– Просто это обычные игрушки, а не заколдованные, – сказала Наташа.
– Да, – вздохнул Павлик. – Жалко, столько времени потеряли.
– А давайте попробуем попугая расколдовать, – предложила Рина.
– Какого попугая? – удивился Павлик. – Кажется, я все твои игрушки видел, а попугая не видел.
– Попугай – это не игрушка, – сказала Рина. – Соседи вынесли на балкон старый торшер. И ночью, когда на улице фонарь светит, торшер тень отбрасывает – кажется, что настоящий попугай на жердочке сидит, дрожит от холода. Мне его так жалко, замерзнет ведь.
– Ну, попробуй, – неуверенно сказал Павлик.
Наташа промолчала, а Фредерик недоверчиво хмыкнул.
Рина забралась с ногами на подоконник. Высоко подняла камешек и посмотрела сквозь него на соседский торшер. И вдруг... да-да, в камне заклубился туман, и ежик начал свою работу. Яркий свет снова ослепил Рину, и она зажмурилась.
– Рина, открывай скорее форточку! Ты расколдовала попугая, – услышала она крик Павлика.
Рина открыла глаза и увидела волнистого попугая, который стучал клювом в окно. Она быстро открыла форточку, попугай залетел в комнату и сел Рине на плечо. Наташа захлопала в ладоши от радости.
– Жалко, что попугай нам ничего рассказать не может, – сказал Павлик. – Интересно, кто его заколдовал?
– Главное теперь, чтобы кот птицу не съел, – строго сказал Фредерик.
Все оглянулись и увидели Тимку, внимательно наблюдающего за попугаем.
– Не съест, – уверенно сказала Рина. – У меня жил хомячок, и Тимка его не трогал. Только Тиму предупредить надо.
– Тима, – сказала Рина коту, – попугая обижать нельзя. Он наш друг. Понял?
Кот посмотрел на Рину, помахал хвостом и ушел в кухню.
– Рина, ты гулять пойдешь? – спросила бабушка, заходя в комнату.
Павлик, Наташа и Фредерик замерли, как неживые, а попугай взлетел к потолку.
– Откуда у нас попугай? –удивилась бабушка, потом увидела открытую форточку. – Он что, в форточку залетел?
– Да, – сказала Рина, – постучался, я ему открыла, и он залетел. Пусть он у нас поживет, ладно?
– С тобой постоянно какие-нибудь чудеса случаются, – покачала головой бабушка. – Вот ко мне в форточку попугаи не стучатся. Наверное, он у кого-то в окно вылетел. Я поспрашиваю у соседей, ну а пока пусть побудет, не на мороз же его выгонять. Собирайся, если гулять хочешь.
Бабушка вышла. Наташа, Павлик и Фредерик перевели дух.
– Я сейчас гулять пойду и Видану поищу, – сказала Рина. – Где она живет?
– Рина, возьми меня с собой, – попросил Павлик. – Я тебе покажу, как быстрее дойти.
– И меня! – воскликнула Наташа.
– И меня! – сказал Фредерик. – Мало ли что может случиться. Я вас буду защищать.
– Ох, всех я не могу взять – в рюкзачке места не хватит. Пусть уж Павлик мне дорогу показывает. А вы, Наташа и Фредерик, дома пока оставайтесь.
Она посадила Павлика в рюкзачок и пошла собираться. Рине очень хотелось взять санки и покататься с горки, но впереди предстояло серьезное дело, тут не до катаний.