Письмо 8

Здравствуй, милый.
Мне наредкость лень писать тебе письма. Я просто думаю их перед сном. Все самые лучшие письма тебе я не написала.
Помнишь, ты рассказывал мне о моей чувствительности, переходящей в изнеженность, которая тебе так нравится, про мои аллергии на ангорскую шерсть и почти все пудры/туши. Наверняка я была не единственная, кому ты... ведь очевидно: алгоритм голововскружения имеет довольно мало "если-то". Так вот, ещё я не могу спать, если на простыне замятина, она мне мешает и будит. Я получилась принцесса на замятине.
Наверное, ты сейчас сидишь в своей Риге и морочишь очередную хорошеньку (или не очень, когда это имело значение, правда?) головку, пополняешь свою картотеку, разрушаешь жизнь. Ведь ты разрушал жизни. Не могу понять - зачем? Выяснилось, что я не способна терять контроль над собой. Голову терять - да, а взять и в одночасье всё изменить - нет. Хороша бы я была на вокзале в твоей этой Риге. Да. Хороша бы была. Что же меня удержало? По-моему, ты и потратил на меня столько сил, что я никак не переставала думать, что же случится, если у нас с тобой не случится. Тебе этого очень хотелось, как теперь я понимаю. Марина - ты ведь помнишь нашу общую знакомую? - даже сообщила обо всём мужу и подала на развод. Я же всегда слишком здраво размышляла. Боялась? Да, очень. И потом, я ведь знала, что ты в чём-то лжёшь мне. Я потратила кучу часов и трафика, чтобы узнать - в чём же именно. Но ты ведь не мог мне сказать.
Я довольно быстро узнала, что нет такой фамилии, нет и того имени, такого произношения, которым ты мне представился.
Почему же я пишу именно тебе? Потому что ты был последним и очень сильным. Таким сильным, что повышибало все пробки. Я не знаю таких электриков, которые могли бы что-то сделать с этими моими пробками, проверить провода, вкрутить новые лампочки. Чтобы горело. Но для того, чтобы думать тебе письма, свет и не нужен. Да и вообще, глаза довольно быстро привыкают.
Ещё потому, что твой образ наполовину принадлежит мне. Ты кидал мне косточки, а я обращивала их мясом. Ты прочёл "Бегущую с волками"? Вот так и я, пела ночами над твоим несуществующим скелетом.
Вчера я подумала, что ты мог бы и девочкой оказаться, но вспомнила, - с трудом, правда - что мы же говорили; по телефону, скайпу.
В общем, ты лучшая кандидатура, чтобы писать несуществующие письма, ибо сам ты не существуешь тоже.
Я.
23 сентября 2007 г.

P.S. Пару месяцев назад я написала тебе, но так и не отправила: "я давно не люблю тебя, ты знаешь. И тебя это нисколько не расстраивает. Это чудесно – иметь возможность сказать «я не люблю тебя», и не покрыться, как сыпью, чувством вины. Но мне нравится писать тебе, милый. Это создаёт у меня ощущение смысла. Смысла тогда. Смысла теперь. Вроде как есть дело. Приятное дело. Нужно писать тебе письма".
Наверное однажды у меня появится другое приятное дело для смысла. Когда что-то произойдёт с пробками и лампочками, потому что писать наощупь письма я могу только тебе, а думать их мне просто больше некому. Ты всё ещё остаёшься незаменимым в моей жизни. Хоть для чего-то незаменимым. Однажды и это изменится. Когда изменится, я напишу тебе.