Волшебница

Волшебница

Сегодня я решила ее убить. Да, я решила убить свою любовь. Было уже невыносимо. Я все верила, что он меня полюбит, но каждый день я его видела с другой, вернее, с другими. Сердце просто разрывалось от боли. Это была какая-то глупая любовь. Да, ее нужно убить. В этом мне могла помочь только моя мама. В трудную минуту всегда нужен самый близкий, самый родной человек.
Я подняла телефонную трубку. Ужас, какой противный звук. А я раньше и не замечала этого. Он пронизывает все тело насквозь. Неужели он такой вечный, беспрерывный? Нет, ему тоже когда-нибудь придет конец. Я обрываю его, набираю номер. Теперь прерывистые гудки. Они ударяют по вискам. «Алло!» - это мамин голос, тихий и спокойный. «Мама, привет. Это я. Приди ко мне. Я решилась… Да… Убить… ее. Ну… любовь. Я жду тебя. Возьми то, что нужно для этого. Да, я жду. Пока!»
…Мама принесла то, что нужно: серебряную иглу и хрустальную чашу. Я вспомнила легенду…
«Дочка, может, ты еще подумаешь? Может быть, не надо? Он тебя полюбит. Нет? А если это и есть твое счастье, та единственная любовь? Нет?»
«Мама, я решилась, я собрала силы. Я знаю, он меня никогда не полюбит. Пойми, ее нужно убить. Ведь сколько у нас было недоразумений из-за нее. Я ее ненавижу… Я ее убью! Ведь ты меня понимаешь, мама?»
«Да, дочка. Но если ты начнешь это, ты должна сделать все до конца. Ведь ты знаешь, ты слышала, что будет… Итак, сделай все так, как в легенде. В левой руке игла, в правой – чаша. Последняя капля превратится в кристалл и со звоном упадет в чашу. Терпи и ты станешь свободной, ты освободишься от нее. Сейчас я ухожу. Но я вернусь. Я почувствую, когда будет нужно. Ведь я твоя мать.»
Мама поцеловала меня в щеку и исчезла. Даже дверь не хлопнула. Она как будто растворилась в воздухе. Да, да, так говорится в легенде.
Я посмотрела на часы. Было 12 часов. «Пора начинать,» - я подумала. В левую руку я взяла иглу. Солнечный луч зацепился на ушке иглы, пробежал по ней и ослепительно блеснул на острие. В правую руку я взяла чашу. Таких чаш я никогда не видела. Она была с загадочными узорами, с символами и вся переливалась на солнце.
Я вонзила иглу в сердце. Странно, боли я не почувствовала, но услышала еле слышный стон. «А, это она стонет,» - подумала я. Выступила первая капля крови и медленно скатилась в чашу. Я услышала тихую мелодию. Она наполняла мое тело. Капли медленно, одна за одной, капали в чашу. В каждой капле я видела его лицо и вспоминала минуты, проведенные вместе. Они, почему-то, шли в обратном порядке. Мне становилось грустно и весело, хотелось жить и умереть, хотелось любить и ненавидеть.
Я посмотрела в чашу: она была наполовину полная. Вдруг резкая боль пронзила все мое тело. «Начинается, - подумала я. – Лишь бы не упасть. В легенде сказано: нужно все время стоять.» У меня закружилась голова, подкашивались ноги. Мне показалось, что сейчас уроню чашу, но тут же стальная судорога сковала мои руки. Потом я услышала громкую музыку. Все тело заболело, как будто его били сотнями молоточков. После наступила тишина, потом снова музыка и боль, словно каждую клетку пронзали тысячи тонких игл. Было очень холодно ладоням и ступням. Но мысли мои были направлены на одно: «Удержать чашу, не пропустить ни одной капли, устоять на ногах.» Вдруг у меня из глаз брызнули слезы. Все стало как в тумане. Но слезы не капали вниз – они испарялись на моих горячих, как раскаленные плиты, щеках. Вдруг подул весенний ветерок, запахло ландышами. «Как тогда,» - подумала я и посмотрела в чашу. Она была уже полная. Но где же последняя капля? Вот она: кровь медленно выступила из-под иглы. В этой капле я увидела первую нашу встречу. «Все, это все». Капля превратилась в кристалл. Он больно блеснул мне по глазам и медленно, словно нехотя, скатился в чашу. Раздался слабый звон. «Конец», - подумала я, подошла к столу и поставила на него полную чашу. Ноги были налиты чугуном. Я вынула иглу из сердца: стало темно в глазах, ноги подкосились, и я полетела в бездну…
«Дочка, очнись». Я открыла глаза и увидела маму. Я обрадовалась, подумала, что видела страшный сон, и обняла маму. Но нет, на столе стояла чаша с красной жидкостью, а в руке я держала иглу.
«Идем, нужно все закончить, - сказала мама. – Брось иглу в чашу, и пойдем».
Я бросила иглу в чашу. Над ней тоненькой струйкой взвился дым. В обе руки я взяла чашу, и мы вышли из дома. Было очень темно. Мы шли по тропинке, освещенной луной. «Сегодня полнолуние», - подумала я. Мама привела меня к обрыву и сказала: «Лишь океан может спрятать в себе все. Вперед!» И она снова исчезла.
Я подошла к обрыву. Внизу, на большой глубине шумел океан, волнами омывая огромные черные камни. Я стала на край и ждала. Вдруг я услышала звон колоколов над старой церковью. «Полночь, пора», - не знаю кто прошептал мне. В лицо мне светила полная луна. Я подняла перед собой чашу. Она засверкала, переливаясь разноцветными огнями. «Бросай», - снова подсказал мне чей-то голос… С последним ударом колокола океан похоронил в себе мою любовь. Я не услышала звон разбивающегося хрусталя, но и так все было ясно. Я ее убила.
Я обернулась и увидела маму. Мы молча медленно пошли домой.
«Мама, а я и не знала, что ты у меня волшебница», - сказала я тихо, боясь нарушить тишину полнолунной ночи. «Все мамы становятся волшебницами, когда нужно помочь своим дочкам», - прошептала мама. – А от этого дочки их тоже становятся волшебницами». Я поняла это немного позже, когда ложилась спать и увидела, что на груди раны от иглы уже не было.
…На следующее утро я проснулась веселая. Было такое ощущение, что я только что родилась. Хотелось жить, веселиться. Я уже собралась позвонить маме, чтобы вместе сходить за покупками, как услышала звонок в дверь. Я открыла дверь… Зашел … он. Он держал в руках огромный букет из красных роз. «Словно кровь», - подумала я. Он сказал: «Прости меня. Я тебя люблю».
А я уже стала волшебницей…

10-11 июня 1995