Лучшая подруга

 Они были знакомы и дружили с самого детства – Наташа и Юлька. Росли в одном дворе, в школе сидели за одной партой. Их считали неразлучными – водой не разольешь – подругами, да так оно и было. Несмотря на внешнюю непохожесть и совершенно разные характеры, они все время держались вместе: Наташа – немного тяжеловесная, широкая в кости, серьезная и обстоятельная и Юлька – тонкая, почти прозрачная, порхающая словно мотылек.
 После окончания школы девушки по-прежнему старались держаться вместе, хотя их жизненные пути пролегли по-разному. Наташа поступила в медицинский – она с детства мечтала стать врачом, а Юля уехала в Москву держать экзамены на актерский факультет института кинематографии.

 * * *
 Наташа помнила совсем отчетливо, как впервые увидела его: Сергей подошел к ней с пустячным вопросом (что-то о расписании лекций) – высокий, подтянутый, со смеющимися искорками в глазах и модным рюкзаком на плече. В аудитории они заняли соседние места, и Наташа впервые за семестр вдруг поняла, что не может (да и не хочет) сосредоточиться на словах лектора.
 Любовь накрыла их как лавина – внезапно и без всякой надежды на спасение. Они утонули в ней и друг в друге. Наташа не забыла о лучшей подруге и не изменила ей (тем более что Юлька регулярно приезжала домой на каникулы), но главное место в ее жизни занял Сергей. Они вместе проводили дни и вечера на занятиях и больничной практике, вместе делали курсовые и бродили по выходным аллеями и парками родного города. Ночами они тоже не расставались: тесно прижавшись друг к другу, влюбленные шептали слова нежности и строили планы. Об их будущем доме, о сыне, которого назовут в честь его отца, о тихом и таком пронзительном семейном счастье. Сразу после получения дипломов Наташа и Сергей объявили всем о своей свадьбе.
 Свидетельницей Наташи на бракосочетании была, конечно же, Юлька. После того, шумная компания гостей принялась поздравлять молодых, Сергей неловко чмокнул ее в щеку, явно смутившись и отведя глаза. Наташе невольно вспомнилось, как совсем недавно на дружеской вечеринке он беззастенчиво обнимал и целовал девиц с их курса, так, как целуются люди, проведшие не один год под общей институтской крышей. На свадьбе много пили, смеялись, плясали, некоторые из гостей даже флиртовали друг с другом, и Наташа совершенно не замечала той сквозной боли, которая начиналась в глазах Сергея, проходила через нее и углублялась в Юльку.

 * * *
 После окончания ВГИКа актерская карьера у Юли не удалась, ролей ей не предлагали, и она вернулась на родину, поступив помощником режиссера в местный театр. С замужеством тоже не торопилась, вела уединенный образ жизни в своей маленькой однокомнатной квартирке. Виделись подруги все реже и реже – Наташа была участковым терапевтом (целыми днями прием больных плюс еще домашнее хозяйство), а Сергей работал в больнице и заканчивал ординатуру.
 Однажды, спеша домой с работы, Наташа столкнулась на улице с бывшей институтской знакомой. После обмена приветствиями и обычными женскими новостями разговор вдруг коснулся Юльки.
- Как, ты разве не в курсе? – старая приятельница, казалось, со скользкими смешками, поведала Наташе неизвестные факты из жизни ее лучшей подруги. Оказывается, Юля уже давно переживает серьезный роман с загадочным мужчиной, неотразимым, деликатным – воплощением всех достоинств и всего одного недостатка – он женат.
 Собеседница еще что-то говорила Наташе, но та не слышала ее. Перед глазами стояло лицо Сергея в тот момент, когда она совсем недавно почему-то спросила его о Юльке. Теперь было совершенно ясно, какое чувство отразилось тогда в его чертах: замешательство.
 Подозрения терзали и мучили Наташу, и в один из хмурых ноябрьских дней, закончив прием пораньше, она без приглашения отправилась к Юльке домой. Та встретила ее без удивления, как обычно – необыкновенно красивая, тонкая, преисполненная того неповторимого и чуточку небрежного изящества, которого всегда не хватало Наташе. Подруги неловко обнялись, Юлька пригласила гостью в комнату, а сама поспешила на кухню ставить чайник.
 Во время милого щебетания двух подруг за чашкой кофе Наташа исподволь, внимательно оглядывала Юлькину “келью”. Когда же она была здесь в последний раз? Наверное, около полугода назад, не позже. Тогда они с Сергеем заскочили к подруге переждать внезапно хлынувший ливень. Нет, с тех пор, пожалуй, в этом доме ничего не изменилось. По крайней мере, никакого намека на незримое присутствие загадочного мужчины.
- А Сережку давно видела, Юленька? – как бы невзначай спросила Наташа, отодвигая пустую чашку.
- Как и тебя, весной. Вы же вместе ко мне заходили. А что? – Юля выдержала прямой взгляд подруги.
- Нет, ничего. Привет тебе от него. Ну, мне пора, дорогая.
 Одевшись в прихожей, Наташа была уже готова чмокнуть подругу на прощание и идти, как взгляд ее упал на очень знакомый предмет, лежавший на верхней полке вешалки. Невысокая, без обычных каблучков-шпилек, Юлька видеть его наверняка не могла. А Наташа увидела. Это был мужской шарф – грубой домашней вязки с затейливым узором. Это был ЕГО шарф. Ошибиться Наташа не могла – она сама вязала мужу эту вещицу, дожидаясь его с поздних дежурств, подбирала нитки и придумывала орнамент. На днях Сергей сказал, что забыл шарф в больнице после ночной смены. Теперь понятно, что это была за смена…
 Кивнув подруге, Наташа молча вышла за дверь и спустилась на улицу. Слезы, как огромные линзы, искривляли пространство и переворачивали окружающий мир. Для нее он действительно перевернулся. Слишком частые ночные дежурства мужа в клинике, внеплановые подмены коллег на “Скорой”, невнятные объяснения – слезы застилали ее открывшиеся глаза.

 * * *
- Больше не могу. Я люблю ее, и ты это знаешь.
- Давно? – зачем-то спросила Наташа, хотя ответ и так был известен.
- Давно.
Сергей смял недокуренную сигарету в пепельнице, та рассыпалась в его нервных пальцах. Было уже утро, он сидел спиной к жене на разворошенной бессоницей постели и непрерывно курил.
- Уйдешь к ней? – Наташин голос звучал неестественно спокойно. – Когда?
- Сегодня же.
- Дай мне хотя бы один день, - в ее голосе зазвучали слезы. – Простимся по-хорошему, это единственное, о чем я прошу тебя.
- Хорошо, но только один день.
 Он уехал на работу, а Наташа, не мешкая, позвонила Юльке. Ей во что бы то ни стало требовалось выманить подругу из дома, чтобы Сергей не смог до нее дозвониться. Они договорились встретиться в старом сквере над рекой, где часто гуляли еще в юности. Затем Наташа достала все, что заранее заготовила с вечера. Искусно подделанная записка от Сергея и пузырек нового, очень сильно действующего снотворного – ей, как медику, достать это средство не составляло труда.
 Девушки долго бродили по усыпанной жухлой листвой аллее. Они беседовали спокойно, даже может быть чуть вяло, иногда надолго замолкая. Юлька призналась лучшей подруге, что влюблена в ее мужа с первого дня их знакомства, в том, что их связь длится уже долго, оба мучаются, но не в силах прервать ее. Вчера Сергей обещал ей сделать свой выбор.
- Он его сделал, Юленька. Я ведь беременна и сегодня утром сообщила об этом мужу. – при этой лжи голос у Наташи чуть задрожал, но тут же окреп. – Он выбрал семью. Ты же знаешь, как Сережа мечтает о сыне.
- Знаю, - тихо ответила Юлька.
 Наташа молча протянула ей записку и как сквозь пелену увидела удаляющуюся спину подруги, услышала дробный стук ее каблучков.
- Стой, подожди, - она взяла себя в руки. – Я понимаю, как тебе тяжело, Юленька. На, возьми. Очень мягкое импортное средство. Помогает, успокаивает. Одну-две таблетки на ночь.
 И уже когда Юлина фигура почти скрылась за поворотом аллеи, дрожащие Наташины губы тихо прошептали:
- Прости, подруга…
 Сергей промаялся с женой весь вечер, он точно чувствовал надвигающуюся беду, но Наташа стойко не отпускала его. Когда же нервы его не выдержали, и он, сбрасывая с себя ее руки, вырвался и помчался к любимой, когда, наконец, он непослушным ключом отпер ее дверь, и свет ночника ударил ему в глаза и осветил пустой флакончик на столике и неподвижное тело на кровати, - Юлька уже не дышала.